5 октября 2021 года не стало известного советского сценариста и кинорежиссера Николая Георгиевича Рашеева, снявшего пятьдесят лет назад легендарный фильм «Бумбараш».
В 1971 году в Киеве на киностудии Довженко режиссеры Николай Рашеев и Абрам Народицкий готовились к съемкам фильма «Бумбараш». Начинал съемочный процесс опытный уже тогда режиссер Абрам Народицкий, но начальный материал не очень понравился художественному совету, поэтому к нему в пару стали искать еще одного режиссера. Свободным оказался лишь Николай Рашеев, который за плечами имел лишь две отснятые короткометражки, но мечтал о большом кино.
30-летний Валерий Золотухин попал в картину в последний момент по воле случая. С 1964 года он работал в Театре на Таганке, а в кино дебютировал в 1965 году в роли Пети Трофимова в фильме «Пакет» режиссера Владимира Назарова.
Когда Рашеев пригласил его на пробы, то случилась неудача. Кинопробы он «завалил». Николай Георгиевич хотел как обычно сказать: «Спасибо. Может, повезет в другой раз», но неожиданно для себя попросил: «Спой что-нибудь на прощание!»
Золотухин кисло уточнил: «Под гитару или под гармошку?»
Валерий с недовольной гримасой затянул частушки под гармошку, даже не пытаясь скрыть досаду проигравшего. И тогда режиссер увидел перед собой Бумбараша. В то время на главную роль был практически утвержден Михаил Кононов, выглядевший милым крестьянским пареньком, и с ним даже были отсняты некоторые сцены. Но с Кононовым бы получилась другая картина.
Золотухин одним своим видом провоцировал всех на выдумки. Режиссер вспоминал:
«Хотелось добавить ему жалостности — например, рубище вместо рубахи… Валера это усек и стал вносить что-то от себя. Например, когда он болтается в корзине воздушного шара и никак не может взлететь, никто не просил его раздеваться так рьяно. Снимали ранней осенью, уже сыпал редкий снежок. Когда Валера начал расстегивать ремень, заметил, что он вошел в раж.
Молча наблюдал, как стянул с себя ботинки и швырнул их на землю. Подумал: «Красивый жест. Только как он собирается в разведку? Босиком, что ли?» Хотя понимал, что Валера старается не для того, чтобы корзина стала легче, а чтобы его герой выглядел беззащитным чудаком. Он как будто знал, что эта картина — его шанс. И то, что фильм получился, во многом его заслуга…»
В конце Валерий придумал гротескную сцену: чтобы шар взлетел, он решил… помочиться: «Только пусть все отвернутся. И шар тогда взлетит!»
Золотухин боролся за каждый эпизод. Придумывал сцены, чтобы его участия в картине было больше. К примеру, в момент встречи Бумбараша с цыганом Левкой Демченко, в сцене у костра должен был петь только Александр Хочинский.
Хочинский появился на пробах — красивый, яркий, с гитарой — и сразу покорил всю съемочную группу.
А в сцене — это его герой голоден. Его задача — отвлечь, задобрить незнакомца, чтобы заполучить котелок с ужином. А Золотухин что сделал? Сначала вызвался подпевать. Потом обыграл сцену так, что стал выглядеть чуть ли не ловчее цыгана.
Перед самым концом съемки остановили. На худсовете приняли постановление, в одном из пунктов которого значилось «глумление над идеалами революции». Трудно сказать, что бы было с фильмом, если бы не вмешался сын писателя Аркадий Гайдара, чьи произведения легли в основу сценария. Это были ранние произведения Гайдара — очерк «В дни поражений и побед», неоконченная повесть «Талисман»и рассказы о красноармейце Левке Демченко.
Тимур Гайдар сказал, обращаясь к автору песен, Юлию Киму: «Папа тоже любил сочинять дурашливые песенки, но только они у него получались не такими классными, как у тебя, Юлик…»
Юлий Ким написал не просто несколько песен, он задал некое настроение всей истории. Первым появился «Марш четвертой роты», а потом «Ходят кони». Песня «Ходят кони» была написана по просьбе актера Юрия Смирнова, который играл бандита Гаврилу.
Он считал, что у его героя тоже есть душа, и он может петь лирические песни. «Золотухин Валера сказал: «Ну, для бандита это слишком жирно. Это должна быть песня главного героя». Он был абсолютно прав, потому что по смыслу, по содержанию, по звучанию, эта песня набивалась в главные песни всего этого действа. И в результате в фильме ее поет Золотухин, главный герой», — вспоминал Ким.
Если в начале фильма предполагались четыре песни, то к концу песен было уже девять. После вмешательства Тимура Гайдара съемки продолжились.
Фильм снимали в Каневском районе Черкасской области — неподалеку от этих мест в 1941 году воевал и погиб Аркадий Гайдар. Для натурных съемок искали заброшенную деревню, необозримые просторы вокруг и заброшенную железную дорогу. Все это нашлось около большого котолована при Каневской гидроэлектростанции. Через несколько лет после съемок ГЭС начали достраивать — котлован затопили водой, а деревни переселили.
В роли атаманши Софьи режиссер Рашеев видел только Екатерину Васильеву, которую знал еще со студенческих времен, но ему навязывали другую кандидатуру. Васильева тогда переживала непростой период, когда уходила от мужа, режиссера Соловьева, но еще не утрясла отношения с драматургом Михаилом Рощиным. Сниматься Екатерина не очень-то и хотела.
Главный редактор киностудии им. Довженко Владимир Сосюра настойчиво предлагал на эту роль свою жену — актрису Людмилу Сосюру.
На пробах Васильева пробежалась глазами по тексту, спросила про свою героиню: «Она что, с приветом?», и моментально прочитала монолог «Выступаем на рассвете»с нужной интонацией. После этого режиссер вызвал Людмилу и дал ей тот же текст. С результатом пошел к главному редактору, показал ему кинопробы и спросил надо ли это выносить на худсовет: «Володя, сам решай!»
Главный редактор, увидев отснятый материал, сдался и махнул рукой: «Не надо…» Васильева потом скажет Рашееву: «Колька, прости, я была не права!»
На съемках Васильева чуть было не получила ожоги. По сюжету ей полагалось сидеть в горячей ванной, под которой горел костер.
Ассистент режиссера, который должен был следить за костром, увлекся незапланированным концертом Валерия Золотухина — у актера был перерыв, и он развлекал собравшихся байками и деревенскими частушками.
Тем временем костер под ванной разгорался все сильнее… Актриса несколько раз намекнула, что ей горячо, а потом выскочила из ванной практически голая и с ругательствами убежала.
Для съемок нужно было найти большое количество лошадей. Председатель местного колхоза помогать киногруппе не спешил и тогда к нему отправили переодетого в милицейскую форму Валерия Золотухина.
Он выдал себя за оперуполномоченного из Киева, которого отправили разобраться почему кинематографисты, снимающие кино о Гражданской войне, получают отказ. Еще одним послом от киногруппы был актер Роман Ткачук, который был очень популярен благодаря роли пана Владека в «Кабачке «13 стульев». Лошадей собрали со всей округи… Популярность Ткачука зашкаливала: он единственный мог достать бутылку водки среди ночи!
1 мая 1972 года картина вышла на советские экраны. Благодаря этому празднику ее увидело огромное количество зрителей. Картина имела оглушительный успех, но Николай Рашеев не понимал, почему при каждом новом запуске фильма слышал от руководства: «Только чтоб никаких «Бумбарашей».
Рашееву тоже пришлось заплатить высокую цену за «хулиганство». Больше ему не давали снимать серьезных фильмов. Единственный человек, кому «Бумбараш» принес положительный результат — это Валерий Золотухин. Его, наконец, заметили режиссеры и стали предлагать интересные роли.
Судьба Николая Рашеева была непростой. Он родился 8 апреля 1935 года в Киеве в семье преподавателя и врача. Его отцом был болгарин, политэмигрант, который учился в Киевском в Политехническом, а затем работал на кафедре в том же ВУЗе и был арестован по ложному доносу в 1937 году.
Отец отбывал наказание на Севере, а мать уволили с кафедры мединститута. С большим трудом матери удалось устроиться врачом в медпункт при обувной фабрике. Николай окончил школу с «золотой медалью», учился в музыкальной. На школьной линейке ему «предложили» отречься от отца, но он не смог. Промолчал, но клеймо «сына врага народа» еще долго сопровождало его. После школы юноша поступил в Политехнический институт.
Напротив ВУЗа была киностудия имени Довженко. Студенчество — голодная пора, да и само время было не сытое, а на студии можно было подработать в массовке. Платили три рубля. Николай был очень старательным, да и внешность у него была запоминающаяся. Ассистенты стали сами ему звонить и приглашать в эпизоды.
Однажды произошел курьезный случай. Рашеева пригласили в массовку в картину «Мать». Режиссер Марк Донской попросил статистов засмеяться.
«Все засмеялись, а я — заржал. Он спросил: «Кто это сделал?» и со словами: «Чтоб ноги твоей не было больше на студии» изгнал из той чувственной атмосферы, которой я успел увлечься. Там накладывали грим, витал запах декораций… Мне скоро стало этого не хватать и я понял: единственный способ вернуться на съемочную площадку — поступить во ВГИК».
Окончив Политехнический, Николай поступил во ВГИК на режиссерский курс к Григорию Козинцеву. В конце второго курса он был отчислен.
«В приказе же о моем увольнении причину указали ту, что я не поехал на целину, а до поступления во ВГИК не отработал три положенных года по своей специальности. Пришлось долг перед государством отрабатывать инженером-пусковиком в Иркутске, Туве, Красноярске, Якутии, на Сахалине, Чукотке, Колыме…»
Сам же Николай Георгиевич в последующих интервью утверждал, что приказ об отчислении пришел после студенческого капустника, в котором обыгрывался только что запрещенный роман Бориса Пастернака «Доктор Живаго». Например, сценарный курс Евгения Габриловича расформировали за подобную выходку полностью.
Вернувшись в Москву, Николай восстановился во ВГИКе и окончил заочно сценарный факультет, а затем и режиссерские курсы. Рашеев и его сокурсник Сергей Тарасов вместе написали сценарий фильма «Вертикаль» (1966), который поставили Станислав Говорухин и Борис Дуров.
Николай Рашеев не случайно стал автором «Вертикали». Еще в школе он увлекся альпинизмом и сохранил любовь к покорению гор на всю жизнь. В семнадцать лет Рашеев стал инструктором по горному туризму.
Карьера в режиссуре у Николая Георгиевича развивалась тяжело. Он работал на Киевской киностудии имени Довженко.
Первый же фильм, «Маленький школьный оркестр» (1968, совместно с Александром Муратовым), без объяснения причин был положен на полку.
Третья картина режиссера, жесткая сатира на советскую бюрократию «Заячий заповедник» (1973), также сразу оказалась «на полке». В закрытом постановлении Совета Министров Украинской ССР фильм прямым текстом был назван «антисоветским».
Его премьера состоялась лишь в перестроечном 1987 году. Затем последовал «Театр неизвестного актера» (1976), чем-то похожий по тематике на «Бумбараш», а в 1978 году Николай Георгиевич снял еще один шедевр
Созданная для центрального телевидения экранизация романа О.Генри «Короли и капуста» с прекрасным актерским ансамблем до сих пор смотрится с огромным интересом.
Николай Рашеев снял еще четыре картины: «Яблоко на ладони» (1981), «Рассмешите клоуна» (1984), «Любовь к ближнему» (1988), «Оберег» (1991)
Фильм «Яблоко на ладони» непосредственно связан с нелегкой судьбой Олега Даля. Даль должен был сниматься у Николая Рашеева в этой картине, приехал в Киев, где и скончался в гостинице 3 марта 1981 года.
Больше Николай Рашеев не снял ни одного фильма. Его неоднократно спрашивали в интервью, почему, но режиссер уходил от вопроса. В 2000 году ему присвоили звание Заслуженного деятеля искусств Украины. Умер Николай Георгиевич в возрасте 86 лет.
«Я был одиночкой, бродягой, им и остался. Смыслом моей жизни было кино…» — говорил Рашеев.
В 2020 году в Киеве вышла книга мемуаров Николая Рашеева под названием «Внутренний эмигрант. Записки склеротика» и надо сказать, что оторваться от чтения невозможно.
