Даша смотрела на родственников, рассевшихся в гостиной её новой квартиры, и чувствовала, как внутри закипает что-то тяжёлое и душное. Они улыбались ей — тётя Клава с неизменной брошью-камеей на плече, дядя Толик с подкрашенными в неестественно-чёрный цвет волосами, кузина Светка с двумя детьми, даже Вадим — бывший одноклассник, вдруг оказавшийся «почти родственником». Все они сидели здесь, пили её чай, ели её пирожные и наперебой предлагали помощь, советы, участие в её жизни.
— Дашенька, а давай я тебе занавески новые сошью? — тётя Клава поправила свои очки в пластмассовой оправе. — А то эти какие-то скучные, не девичьи совсем.
— Спасибо, тёть Клав, но мне нравятся мои занавески, — Даша поставила чашку на стол и посмотрела в окно. Вид с двенадцатого этажа открывался потрясающий — весь город как на ладони, с извилистой рекой, парками и крышами домов.
— Ну и зря, — фыркнула тётя. — Я же от души предлагаю.
Душа у Даши как раз сейчас не разворачивалась, а сворачивалась в тугой узел. Три года назад, когда ей нужна была хоть какая-то помощь, тётя Клава не ответила ни на один звонок. А потом сказала, что телефон сломался, и вообще, «у всех свои проблемы».
— Даш, а правда, что ты теперь в международной компании работаешь? — Светка подсела ближе, поправляя свои крашеные волосы. — На такую зарплату вышла… ммм… нескромно спрашивать?
— Нескромно, — кивнула Даша.
Светка нервно хихикнула и подтолкнула к Даше своего старшего — Мишку:
— Скажи тёте Даше спасибо за конфеты.
Мальчик что-то буркнул и снова уткнулся в телефон. Даша не винила его — в свои десять лет он уже прекрасно чувствовал фальшь взрослых. А ещё он помнил, как три года назад, когда Даша приходила к ним переночевать — потому что на съёмную квартиру денег уже не было, а возвращаться домой она не могла, — Светка сказала, что у неё «не богадельня».
Всего пять лет назад они были обычной семьёй. Ну, как обычной — со своими проблемами, конечно, но держались вместе. Мама, папа, Даша и младший брат Сашка. А потом папа встретил Лену — молодую, красивую, весёлую. И ушёл так внезапно, что они даже не успели опомниться. Мама слегла с сердечным приступом, Сашка замкнулся в себе, а Дашу выгнали с третьего курса университета — слишком много пропусков, пока ездила между больницей, школой брата и подработками.
Тогда ей было двадцать лет, и она обзванивала всех родственников, всех знакомых — в поисках хоть какой-то опоры. Но тётя Клава не брала трубку, дядя Толик сказал, что «сейчас сам на мели», Светка прямо заявила, что у неё дети и своих проблем хватает.
А теперь они все здесь — улыбаются, интересуются её жизнью, предлагают помощь, которая ей больше не нужна.
— Дарья, я тебе говорил, что мой племянник в строительную компанию устроился? — дядя Толик подвинул к себе вазочку с конфетами. — Мог бы тебе скидку сделать на ремонт. Тут ведь всё равно надо переделывать.
— Зачем? — Даша обвела взглядом свою просторную гостиную с идеально ровными стенами и тщательно подобранной мебелью.
— Ну как зачем? — он удивлённо поднял брови. — Перепланировочку, обоички поинтереснее. Молодёжную атмосферу создать.
Дядя Толик, который отказался взять Сашку на лето, когда маму положили в больницу во второй раз, теперь предлагал ей «молодёжную атмосферу».
— Спасибо, но мне и так нравится, — твёрдо сказала Даша.
В углу тихо звякнул телефон — пришло сообщение. Даша мельком глянула на экран и улыбнулась — Костя написал, что задерживается на полчаса. «Купить что-нибудь по дороге?» — спрашивал он. Даша отправила смайлик в ответ. Этот человек, которого она знала всего год, стал ей ближе, чем вся эта родня.
— Это твой молодой человек? — тут же оживилась Светка. — Когда познакомишь уже? Серьёзные отношения или так?
— Познакомлю сегодня, — Даша положила телефон на стол. — Он скоро будет.
— О, так мы наконец-то увидим этого таинственного Константина! — тётя Клава всплеснула руками. — Надо же, наша Дашенька совсем взрослая стала. И квартира своя, и работа престижная, и жених при деньгах.
Даша вздрогнула. Вот оно что. Они знают про Костю. Знают, что он не просто программист, а совладелец крупной IT-компании. Но откуда? Она не рассказывала никому из них о своей личной жизни.
— А вы откуда знаете про Костю? — спросила она напрямик.
В комнате воцарилась неловкая тишина. Светка покраснела и уткнулась в чашку с чаем, дядя Толик вдруг заинтересовался узором на скатерти.
— Ну как же, — неуверенно начала тётя Клава, — Людмила нам рассказала…
Людмила — их соседка по прежней квартире. Мама до сих пор жила там с Сашкой.
— И что же вам рассказала Людмила? — в голосе Даши появились ледяные нотки.
— Ну, что ты встречаешься с каким-то бизнесменом, — тётя Клава говорила всё медленнее, чувствуя, что ступает на опасную территорию. — Что у него своя фирма компьютерная… Что он тебе эту квартиру помог купить…
— Я сама купила эту квартиру, — отчеканила Даша. — На свои деньги, заработанные собственным горбом. И Костя никакой не бизнесмен, а обычный программист. И мы с ним познакомились, когда я уже работала в компании.
Это была не совсем правда. Костя действительно был совладельцем компании, и они познакомились, когда он проводил собеседование с ней. Но квартиру она купила сама — после того, как получила повышение и крупную премию за проект.
— Да ладно тебе, Дашка, — вдруг подал голос молчавший до этого Вадим. — Что ты ломаешься? Мы же свои люди, родня. Чего скрывать-то? Повезло тебе — нашла богатенького, вот и признай.
Даша медленно повернулась к нему. Вадим, с которым они учились в одном классе, который дразнил её «селёдкой» за худобу, а потом пытался ухаживать, когда она похорошела к выпускному. Вадим, который «случайно» оказался здесь, потому что «мы же соседями были, почти родня».
— А ты вообще что здесь делаешь? — спросила она тихо.
— Как что? — он ухмыльнулся. — В гости пришёл, к однокласснице любимой. Посмотреть, как живёшь.
Он обвёл взглядом комнату, задержавшись на плазменном телевизоре и кожаном диване.
— Хорошо живёшь, Дашка. Молодец.
В его голосе звучало что-то настолько неприятное, что даже тётя Клава поморщилась.
— Вадик, ну что ты в самом деле…
— А что я? — он развёл руками. — Я правду говорю. Молодец Дашка — устроилась. Не то что мы — пашем за копейки.
Даша встала. Ей хотелось выставить их всех прямо сейчас, но что-то удерживало. Может быть, воспоминания о том, как в детстве тётя Клава пекла ей пироги с яблоками, или как дядя Толик учил её кататься на велосипеде.
— Я никого не просила приходить, — сказала она наконец. — Я три года справлялась сама. Без вашей помощи, без ваших советов, без вашего участия. А теперь, когда у меня всё хорошо, вы вдруг вспомнили о родственных чувствах?
— Дашенька, ну что ты такое говоришь, — тётя Клава прижала руку к груди. — Мы всегда о тебе думали, всегда переживали.
— Да? — Даша горько усмехнулась. — А где вы были, когда маму первый раз в больницу положили? Где вы были, когда я с учёбы вылетела, потому что не могла совмещать работу, уход за мамой и занятия? Где вы были, когда Сашка в школе стал отставать, потому что ему элементарно некому было помочь с уроками?
— У всех свои проблемы были, — буркнул дядя Толик. — Ты думаешь, нам легко жилось?
— Я не знаю, как вам жилось, — отрезала Даша. — Вы не рассказывали. Вы вообще не общались с нами, пока не узнали, что у меня теперь хорошая работа и новая квартира.
— Ну вот, опять начинается, — закатила глаза Светка. — Всегда ты была такой — всё помнишь, ничего не прощаешь.
— А что прощать-то? — Даша посмотрела на неё в упор. — То, что ты меня на порог не пустила, когда мне переночевать негде было? Или то, что про мою маму сказала, что она «сама виновата — не удержала мужика»?
Светка покраснела и отвернулась. Её младший сын, трёхлетний Димка, заныл, почувствовав напряжение.
— Ладно, проехали, — Даша устало потёрла переносицу. — Просто не надо делать вид, что мы одна большая дружная семья. Мы не дружная и уже давно не семья.
В прихожей раздался звонок. Даша пошла открывать, чувствуя, как гостиная за её спиной погрузилась в неловкое молчание.
На пороге стоял Костя — высокий, с растрёпанными ветром волосами и виноватой улыбкой. В руках у него был огромный букет полевых цветов — он знал, что Даша не любит розы.
— Прости за опоздание, — сказал он, целуя её в щёку. — Пробки просто адские.
— Ничего, — она улыбнулась, впервые за этот вечер искренне. — У меня тут… гости.
Костя удивлённо приподнял брови. Даша редко принимала гостей, особенно без предупреждения.
— Родственники, — пояснила она тихо. — Решили навестить меня. Внезапно.
Костя только понимающе кивнул. Он знал всю её историю — она рассказала ему на третьем свидании, когда поняла, что это не просто служебный роман, а что-то гораздо более серьёзное.
Они вошли в гостиную вместе. Даша заметила, как изменились лица родственников при виде Кости — глаза загорелись любопытством, на губах появились приторные улыбки.
— Познакомьтесь, это Константин, — представила она. — Костя, это… мои родственники.
Она не стала называть имена — ей почему-то показалось это неважным. Костя вежливо поздоровался со всеми, пожал руки мужчинам, сделал комплимент тёте Клаве по поводу её броши.
— А я Вадим, одноклассник Дашкин, — подскочил Вадим, протягивая руку. — Мы с ней, можно сказать, вместе выросли. Столько всего вместе пережили.
Даша только усмехнулась. Ничего они вместе не переживали. Разве что контрольную по алгебре в девятом классе, когда Вадим списывал у неё из-под локтя.
— Очень приятно, — сдержанно ответил Костя.
Он сел рядом с Дашей на диван, и она почувствовала, как его присутствие придаёт ей сил. С ним рядом было легче смотреть на эти лица, на эти фальшивые улыбки.
— А вы давно знакомы? — тут же спросила тётя Клава.
— Почти год, — ответил Костя.
— Ой, а нам Даша ничего не рассказывала! — притворно возмутилась Светка. — Такую новость от родных скрывала!
— Не скрывала, — спокойно возразила Даша. — Просто мы не общались.
Снова воцарилась неловкая пауза. Костя легонько сжал Дашину руку под столом.
— А чем вы занимаетесь, Константин? — дядя Толик решил сменить тему.
— Я программист, — просто ответил Костя.
— Программист, — повторил дядя Толик так, словно это слово имело какой-то тайный смысл. — Хорошее дело. Перспективное.
— Даша тоже в IT работает, — добавил Костя. — Она отличный специалист.
— Да-да, мы знаем, — закивала тётя Клава. — Наша Дашенька всегда была умницей.
Даша стиснула зубы. «Наша Дашенька». Три года назад она была просто Дашкой, которая «вечно чего-то хочет, вечно недовольна».
— А родители твои чем занимаются, Константин? — как бы между прочим поинтересовалась Светка.
Даша напряглась. Вот оно. Прощупывают почву, выясняют статус. Костя, кажется, тоже понял, к чему идёт разговор, но ответил спокойно:
— Отец — инженер, мама — врач. Оба на пенсии уже.
— А-а-а, — протянула тётя Клава с лёгким разочарованием в голосе. — А мы думали, ты из этих… ну, бизнесменских семей.
— Нет, я из обычной семьи, — Костя улыбнулся. — Всего добился сам.
— Как и Даша, — добавил он, глядя на неё с теплотой.
Даша благодарно улыбнулась ему. Вот за что она его любила — за эту способность понимать без слов, поддерживать тихо, но твёрдо.
— А живёте вы… вместе? — осторожно спросила тётя Клава.
— Нет, — ответила Даша. — У Кости своя квартира, у меня — своя.
— Но мы думаем об этом, — неожиданно добавил Костя, и Даша удивлённо посмотрела на него. Они не обсуждали совместное проживание, хотя, по правде говоря, он и так проводил у неё почти всё время.
— Ох, как интересно! — оживилась тётя Клава. — А свадьбу планируете?
— Тётя! — Даша не выдержала. — Давай не будем об этом сейчас, хорошо?
— Да что такого-то? — удивилась та. — Обычный вопрос. Мы же семья, нам интересно.
Даша почувствовала, как внутри снова поднимается волна гнева. Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
— Когда мы решим пожениться, я вам сообщу, — сказала она ровным голосом. — Если решим.
— Если? — тётя Клава всплеснула руками. — Дашенька, тебе уже двадцать пять, пора о семье думать. Время идёт…
— Для этого всегда есть время, — мягко вмешался Костя. — Мы не торопимся. Хотим сначала построить карьеру, встать на ноги.
— Да вроде уже встали, — хмыкнул Вадим, обводя взглядом квартиру. — Куда уж дальше-то?
Дима, младший сын Светки, снова захныкал, на этот раз громче.
— Ой, он есть хочет, — засуетилась Светка. — Даш, у тебя печеньки какие-нибудь есть для ребёнка?
— Сейчас принесу, — Даша встала и пошла на кухню, радуясь возможности хоть ненадолго уйти от этого разговора.
На кухне она открыла шкаф, достала пачку детского печенья — она всегда держала его для детей соседки снизу, которые иногда заходили в гости. Руки дрожали. Почему она просто не выставит их всех? Почему позволяет им сидеть в её доме, задавать бестактные вопросы, лезть в её жизнь?
В кухню тихо вошёл Костя.
— Эй, ты как? — он подошёл сзади и обнял её за плечи.
— Нормально, — она прижалась к нему на мгновение. — Просто… странно это всё. Они свалились как снег на голову. Даже не позвонили заранее.
— Хочешь, я скажу, что у нас планы, и нам пора уходить? — предложил он. — Сбежим в кино или ещё куда-нибудь.
Даша задумалась. Это было заманчиво — просто уйти, оставив их тут с их недопитым чаем и недосказанными вопросами. Но что-то удерживало её.
— Нет, — сказала она наконец. — Я должна разобраться с этим. Раз и навсегда.
Костя понимающе кивнул.
— Тогда я с тобой. Что бы ты ни решила.
Они вернулись в гостиную вместе. Даша отдала печенье Светке для Димы и села рядом с Костей.
— Кстати, Дашенька, — тётя Клава наклонилась к ней через стол, — а ты маму-то навещаешь? Как она там?
Даша похолодела. Они даже этого не знают.
— Мама умерла полгода назад, — сказала она тихо. — Второй инфаркт. Врачи не смогли спасти.
В комнате повисла тяжёлая тишина. Тётя Клава растерянно заморгала, Светка прижала руку ко рту.
— Как… умерла? — дядя Толик выглядел искренне потрясённым. — Почему нам никто не сказал?
— А кто должен был сказать? — Даша смотрела на него в упор. — Вы не общались с ней годами. Вы даже не звонили поздравить с днём рождения.
— Но мы же родня! — воскликнула тётя Клава. — Мы должны были знать!
— Родня, — Даша горько усмехнулась. — Знаете, что мама сказала мне перед смертью? «Даша, не держи зла на родственников. Они просто живут своей жизнью».
Она помолчала, глядя в одну точку.
— А я держу. Потому что когда человеку плохо — вот тогда и проверяется, кто рядом. А рядом со мной был только Сашка. И потом — Костя.
— А где сейчас Сашка? — осторожно спросил дядя Толик.
— В университете. На программиста учится, — ответила Даша с гордостью. — Я плачу за его обучение. Он живёт в общежитии, но на выходные приезжает ко мне.
— Вот видишь, как хорошо всё сложилось, — тётя Клава попыталась улыбнуться. — Ты молодец, справилась.
— Да, справилась, — кивнула Даша. — Без вас.
Снова наступила тишина. Вадим нервно постукивал пальцами по столу.
— Слушай, Дашка, ты чего нас попрекаешь всё время? — не выдержал он наконец. — Ну не помогли мы тебе тогда. С кем не бывает? У всех свои проблемы были.
— Я не попрекаю, — ответила Даша спокойно. — Я просто говорю, как было. И спрашиваю — зачем вы пришли сейчас? Когда у меня всё хорошо? Когда я уже не нуждаюсь в помощи?
— Мы соскучились, — неуверенно произнесла тётя Клава.
— За три года? — Даша подняла брови. — И совпадение, что вы «соскучились» именно тогда, когда узнали про мою новую квартиру и хорошую работу?
— Ой, да ладно тебе, — вдруг разозлилась Светка. — Что ты нас допрашиваешь? Мы в гости пришли, по-родственному. А ты нас чуть ли не в вымогательстве обвиняешь!
— Я никого ни в чём не обвиняю, — Даша покачала головой. — Я просто хочу ясности. Зачем вы здесь?
Снова повисла тяжёлая пауза. Димка захныкал, Мишка с отсутствующим видом листал что-то в телефоне.
— Ладно, — дядя Толик вдруг выпрямился. — Раз уж ты спрашиваешь прямо… У меня небольшие финансовые затруднения. Кредит взял, а выплатить не могу. Думал, может, ты поможешь… по-родственному.
Вот оно что. Даша даже не удивилась.
— И у меня тоже проблемы, — торопливо добавила Светка. — Димке операция нужна — аденоиды. А в садик не берут без операции. А платно — это знаешь сколько стоит?
— Знаю, — кивнула Даша. — Я узнавала для сына нашей соседки по старой квартире. И нашла хорошую клинику, и оплатила лечение.
— Видишь, — тётя Клава всплеснула руками, — ты чужим людям помогаешь, а родным отказываешь!
— Я ещё никому не отказывала, — медленно произнесла Даша. — Вы ещё не просили.
— Ну так вот, просим, — дядя Толик развёл руками. — По-родственному.
Даша почувствовала, как Костя легонько сжал её руку. Она взглянула на него, и он едва заметно кивнул, словно говоря: «Решай сама, я поддержу любое решение».
— Хорошо, — сказала она наконец. — Я подумаю. Но при одном условии.
— Каком? — насторожился дядя Толик.
— Давайте будем честными друг с другом. Без этих фальшивых улыбок, без этих разговоров о том, как вы скучали и как всегда обо мне думали. Давайте просто признаем, что мы не близки, что мы практически чужие люди, которых связывает только кровь. И если я решу помочь — то только потому, что мама бы этого хотела.
Тётя Клава открыла рот, чтобы что-то возразить, но потом молча закрыла его. Светка опустила глаза.
— Согласны? — Даша обвела их взглядом.
— Согласны, — кивнул дядя Толик после паузы. — Ты права, Дашка. Мы не особо тебе помогали. И сейчас пришли с корыстью, чего уж там.
— Вот и хорошо, — Даша впервые за вечер почувствовала облегчение. — Теперь мы хотя бы честны друг с другом.
— Я тебе завтра позвоню, расскажу про сумму кредита, — дядя Толик поднялся.
— А я про клинику для Димки, — добавила Светка, собирая детские игрушки.
— Хорошо, — кивнула Даша. — Я выслушаю. И решу, что с этим делать.
Родственники засобирались, словно испугавшись, что она передумает. Светка неловко обняла Дашу на прощание, дядя Толик пожал руку Косте, многозначительно подмигнув ему, тётя Клава долго копалась в сумке, будто что-то ища. Вадим последним задержался в дверях.
— Знаешь, Дашка, — сказал он вполголоса, — а ведь я когда-то в тебя влюблён был. В школе ещё.
— Я знаю, — она пожала плечами. — И что с того?
— Да ничего, — он криво усмехнулся. — Просто подумал — как всё могло бы сложиться по-другому. Если бы я тогда не струсил, подошёл к тебе. Может, и не пришлось бы сейчас милостыню просить.
Даша внимательно посмотрела на него — на его поношенный пиджак, на залысины, проступившие уже в тридцать лет, на мелкие морщинки вокруг глаз от постоянного недовольства жизнью.
— Ты правда думаешь, что я вышла бы за тебя по расчёту? — спросила она тихо.
— А за этого программиста не по расчёту вышла? — он кивнул в сторону Кости.
— Я ещё не вышла за него, — спокойно ответила Даша. — И если выйду, то не из-за денег. А потому что он был рядом, когда было плохо. Потому что он помог мне встать на ноги не деньгами, а верой. И потому что он никогда не смотрит на меня так, как ты сейчас — с завистью и обидой.
Вадим дёрнул плечом и вышел, не попрощавшись.
Когда за гостями закрылась дверь, Даша прислонилась к стене и закрыла глаза. Костя молча обнял её, и они так стояли несколько минут.
— Ты правда поможешь им? — спросил он наконец.
— Не знаю, — честно ответила Даша. — Часть меня хочет послать их всех подальше. А другая часть думает — что это изменит? Они останутся такими же мелочными и жадными, а я стану похожей на них — считающей каждую копейку, помнящей каждую обиду.
— Делай как считаешь нужным, — Костя поцеловал её в макушку. — Я поддержу любое решение.
Даша кивнула. Она знала, что это не пустые слова. В этом был весь Костя — не лезть с советами, не навязывать своё мнение, но всегда быть рядом.
Через неделю Даша сидела в своём офисе, просматривая отчёты, когда зазвонил телефон. Это был дядя Толик.
— Привет, Дашенька, — в его голосе звучала плохо скрываемая надежда. — Ты подумала насчёт помощи?
Даша отложила документы в сторону.
— Да, подумала, — ответила она. — Сколько тебе нужно?
— Триста тысяч, — быстро сказал он. — Я бы всё отдал, просто сейчас немного туго с работой…
— Я поняла, — прервала его Даша. — Я переведу деньги. Пришли свои реквизиты.
— Правда? — он явно не ожидал такого быстрого согласия. — Спасибо, Дашенька! Я знал, что ты не оставишь родню в беде!
— Угу, — Даша постучала ручкой по столу. — И дяде Толик…
— Да?
— Это в первый и последний раз. Больше не звони мне с такими просьбами.
Она отключилась, не дожидаясь ответа. Потом набрала номер Светки.
— Алло? — Светка взяла трубку после первого гудка, словно ждала звонка.
— Привет, — сказала Даша. — Я договорилась насчёт Димки. В клинике на Садовой его примут в следующий понедельник. Операцию я оплатила.
— Ой, Дашенька, — голос Светки дрогнул. — Спасибо тебе огромное! Мы с Серёжей так благодарны…
— Не за что, — отрезала Даша. — Димка ни в чём не виноват. А теперь послушай меня внимательно. Я помогаю в последний раз. Не звони мне больше с просьбами о деньгах. Никогда.
— Но мы же родня… — начала Светка.
— Мы не родня, — твёрдо сказала Даша. — Родные люди так не поступают. Родные помогают друг другу не тогда, когда им что-то нужно, а когда это нужно другому. Ты поняла меня?
— Поняла, — тихо ответила Светка. — Но может, мы хотя бы будем видеться иногда?
— Не думаю, что это хорошая идея, — Даша смотрела в окно, на городской пейзаж внизу. — Но если Мишка или Димка когда-нибудь захотят пообщаться с тётей — я буду рада. Детей я в этом не виню.
Она повесила трубку и глубоко вздохнула. Звонок тёте Клаве она решила не делать — та ничего не просила, но Даша знала, что рано или поздно и она объявится с какой-нибудь просьбой.
Вечером, когда она рассказала обо всём Косте, он только кивнул.
— Я так и думал, что ты поможешь им, — сказал он. — Ты не умеешь долго злиться.
— Но я умею ставить точку, — возразила Даша. — Это не злость. Это… самозащита.
Они сидели на балконе её квартиры, глядя на закат. Город под ними медленно зажигал огни — тысячи окон в тысячах квартир, где жили люди со своими историями, проблемами, радостями.
— Знаешь, — задумчиво произнесла Даша, — когда мама болела, и мы с Сашкой остались практически одни, я часто смотрела на эти окна из нашей старой квартиры. И думала — неужели никому до нас нет дела? Неужели мы никому не нужны?
Костя молча взял её за руку.
— А потом я поняла, — продолжила она, — что никто не придёт спасать тебя. Никто не подаст руку, если ты сам не протянешь свою. И что родство — это не про кровь. Это про то, кто рядом, когда трудно.
— И про то, кого ты сам готов поддержать, когда ему трудно, — добавил Костя.
— Да, — кивнула Даша. — Именно так.
Она достала телефон, набрала номер.
— Привет, малой, — сказала она, когда на другом конце ответили. — Как дела? Как учёба?
Голос Сашки звучал бодро — он рассказывал про своих новых друзей, про сложный проект по программированию, про то, как его похвалил преподаватель. Даша слушала, улыбаясь. Вот она, её настоящая семья — брат, который прошёл с ней через всё. И Костя, который появился потом, но стал не менее важной её частью.
— Приедешь на выходные? — спросила она. — Костя обещал научить тебя чему-то новому в программировании.
— Конечно, приеду, — отозвался Сашка. — А ты чего звонишь просто так? Что-то случилось?
— Ничего, — ответила Даша. — Просто захотелось услышать твой голос. Просто… соскучилась.
И это была чистая правда. Никакого расчёта, никакого притворства. Просто любовь — единственное, что в этой жизни имело для неё значение.
