Когда телефон зазвонил в субботу утром, Анна уже знала, что это не к добру. У неё было особое чутьё на такие звонки — те самые, которые нарушают планы и заставляют напрягаться.
— Привет, Димка! — радостно заговорил Максим, её муж, и Анна мысленно застонала. Димка — это был брат Максима из Твери, который имел обыкновение появляться в их жизни в самые неподходящие моменты.
— Конечно, конечно! — продолжал Максим, кивая в трубку. — А на сколько? На две недели? Да без проблем!
Анна резко обернулась от плиты, где жарила яичницу.
— Максим, — прошипела она, но он махнул рукой, показывая, что разговор ещё не закончен.
— Да что ты говоришь! Светка работу потеряла? — Максим нахмурился. — Ну да, конечно, кризис везде… А дети как?
Анна села за стол и налила себе кофе покрепче. Она уже предчувствовала, к чему идёт разговор.
— Отлично, Димка! Жду! Привет Светке и детям! — Максим повесил трубку и повернулся к жене с виноватой улыбкой.
— Анечка, ну что ты так смотришь? Это же мой брат.
— Твой брат, — медленно проговорила Анна, — который в последний раз приезжал к нам на «пару дней», а в итоге прожил месяц. И съел половину нашей зарплаты.
— Это было три года назад! Люди меняются. К тому же, у них сейчас трудности — Светка без работы, им нужно отвлечься.
— Максим, — Анна поставила чашку на стол так резко, что кофе расплескался. — У меня завтра презентация Володину проекта. Послезавтра переговоры с китайцами. На следующей неделе отчёт в министерство. Я физически не потяну развлечение четверых гостей.
— Да кто говорит про развлечение? — Максим присел рядом и взял её за руку. — Димка сам сказал — они будут совершенно самостоятельные. Не хотят никого напрягать. Просто немного отдохнуть в столице, детям Москву показать. Может, это им поможет пережить сложный период.
Анна скептически подняла бровь.
— Самостоятельные? Твой брат и слова «самостоятельный» в одном предложении?
— Анечка, ну честное слово! — Максим даже руку поднял. — Димка прямо говорил, что будут питаться в кафе, чтобы не загружать нас готовкой. И вообще — постараются быть незаметными.
Анна внимательно посмотрела на мужа. В его голосе звучала такая убеждённость, что она почти поверила. Почти.
— Хорошо, — сказала она наконец. — Но я сразу предупреждаю: первая же попытка повесить на меня организацию их досуга — и они ищут отель.
— Договорились! — обрадовался Максим и чмокнул её в щёку.
Семья Димы приехала в воскресенье вечером на такси.
— Анечка! — заключила её в объятия Светлана, жена Димы. — Как же ты похорошела! А квартира какая шикарная стала! Ремонт делали?
— Два года назад, — ответила Анна, наблюдая, как Дима с Максимом волокут багаж в прихожую.
Дети — Артём, четырнадцати лет, и Вика, одиннадцати — молча оглядывали квартиру оценивающими взглядами.
— Мам, а у них приставка есть? — спросил Артём.
— Тёма, потише, — одёрнула его Светлана. — Мы же обещали не напрягать.
— Проходите, располагайтесь, — сказала Анна, мысленно прикидывая логистику размещения четверых гостей в двухкомнатной квартире.
— Мы тихонько, тихонько, — заверил Дима, обнимая брата. — Даже не заметите, что мы здесь. Правда, Светка?
— Конечно! — закивала та. — Мы вообще планируем много времени проводить в городе. Детям хочется Третьяковку посмотреть, на Красную площадь сходить.
— А вечерами будем ложиться пораньше спать, — добавил Дима. — Мы люди простые, привыкли к тишине.
Анна с Максимом переглянулись. Пока что всё звучало разумно.
Первые три дня семья действительно вела себя относительно скромно. Правда, утром в ванной образовывалась очередь, и Анна дважды опоздала на работу, но это можно было пережить.
— Как дела? — спросил Максим в среду вечером, когда они готовились ко сну.
— Нормально, — признала Анна. — Дети шумят, конечно, но не критично. А Светка даже помогла посуду помыть.
— Видишь! — обрадовался Максим. — А ты переживала.
Переломный момент наступил в четверг.
Анна вернулась домой после особенно трудного дня — сорвалась встреча с клиентами, начальник устроил разнос из-за задержки проекта, а в метро было жутко душно. Всё, о чём она мечтала, — это тихий ужин и возможность поработать дома над презентацией.
Вместо этого её встретил грохот телевизора на полную громкость. В гостиной Дима с сыном смотрели боевик, периодически комментируя действие:
— Вот идиот! Надо было через окно лезть!
— Пап, а почему у него пистолет не кончается?
— Это Голливуд, сынок, там законы физики не работают!
На кухне Светлана с дочкой обсуждали школьные дела, перекрикивая звуки взрывов и стрельбы.
— Викуль, а в Москве школы лучше, чем у нас?
— Не знаю, мам. Но у них точно компьютеры новее.
— Привет! — крикнула Светлана, заметив Анну. — Как дела на работе?
— Нормально, — коротко ответила Анна.
— Анечка, а у тебя хлеб закончился, я сходила в магазин, — продолжала Светлана. — И молоко тоже купила, и колбасу, дети проголодались после прогулки. Там чек, можешь перевести мне по номеру телефона. Мы сегодня в Сокольниках были, представляешь!
Анна молча кивнула. На кухонном столе стояли пакеты с продуктами, а на подоконнике лежал чек. Она машинально взглянула на сумму — две тысячи рублей.
«Хорошо хоть чек оставили», — подумала она, убрала его в ящик стола и пошла в спальню.
— Аня, — постучал в дверь Максим. — Ты как?
— Устала. Хочу поработать.
— Может, пойдём к ним присоединимся? Дима интересно рассказывает про Тверь.
— Максим, мне нужна тишина для работы.
— Ладно, — он не стал спорить. — Тогда я попрошу их звук убавить.
Но звук не убавили. А когда Анна вышла на кухню за водой, обнаружила, что весь её творог и йогурты — её завтрак на завтра — исчезли.
— Света, — осторожно обратилась она к гостье, — вы не видели молочные продукты с верхней полки холодильника?
— А, это Вика съела, — беззаботно ответила та. — Ей так понравился ваш творожок! Такой вкусный. Я завтра схожу, куплю.
К концу недели таких эпизодов накопилось достаточно, чтобы Анна начала вести учёт. Не специально — просто чеки стали появляться постоянно, а муж переводил деньги брату, считая, что гости не должны платить за хозяйские продукты.
— Мам, а можно мы ещё раз за гамбургерами сходим? — спросила Вика у Светланы за субботним завтраком.
— Конечно, солнышко. Дядя Макс, а вы с тётей Аней не присоединитесь?
— Спасибо, но у нас планы, — ответила Анна.
— Какие планы в выходные? — удивился Дима. — Вы же москвичи, вам куда спешить?
— У меня работа, — терпеливо объяснила Анна.
— В субботу? — Дима покачал головой. — Эх, столичная жизнь. А мы вот привыкли выходные для семьи оставлять.
Анна почувствовала, как внутри что-то сжалось от раздражения, но промолчала.
Вечером того же дня Максим подошёл к ней с предложением:
— Аня, Димка предлагает всем сходить в ресторан. Хочет попробовать что-то экзотическое, говорит, в Твери такого нет.
— Хорошая идея, — согласилась Анна, подумав, что хоть один вечер проведут нормально, без домашней суеты.
Ресторан оказался модным заведением азиатской кухни в центре города, с панорамными окнами и интерьером в стиле лофт. Дима заказывал блюда с энтузиазмом гурмана, подробно расспрашивая официанта о составе.
— А это острое? А это что за рыба? А соус какой? — Он изучал меню как учебник.
— Папа, а можно мне кока-колу? — спросил Артём.
— Конечно! И тебе, Вика, тоже. В конце концов, мы в отпуске!
— Дима, может, не стоит так много заказывать? — робко заметила Светлана.
— Что ты! — отмахнулся тот. — Когда ещё попробуем настоящую азиатскую кухню? Том ям, пад тай, утиную грудку в соусе терияки — всё берём!
Анна наблюдала за этим представлением и мысленно подсчитывала стоимость. Каждое блюдо стоило от полутора до трёх тысяч рублей, а Дима заказал на всю семью.
— А вы что будете? — спросил он у Анны с Максимом.
— Мне супа достаточно, — ответила Анна.
— Да ладно! Расслабьтесь! Вон тот ролл с тунцом попробуйте, говорят, фирменный.
Ужин действительно оказался вкусным, дети впервые за неделю вели себя тихо, увлечённые непривычной едой. Дима рассказывал байки из жизни в Твери, Светлана делилась планами на будущее.
— Я думаю, может, и нам в Москву перебраться, — мечтательно говорила она. — Здесь же столько возможностей!
— Да, но и жизнь дорогая, — заметила Анна.
— Ну, это кто к чему привык, — философски ответил Дима. — Главное — правильно тратить.
Когда принесли счёт, Дима театрально похлопал себя по карманам.
— Блин, — сказал он с виноватой улыбкой, — кажется, бумажник дома забыл. Максим, ты не мог бы…? Я дома наличными верну, честное слово.
Максим, не моргнув глазом, достал карту.
— Конечно, без проблем. Семья же.
Анна сжала кулаки под столом. Четырнадцать тысяч рублей. За один ужин. И что-то подсказывало ей, что «завтра» не наступит.
Её подозрения оправдались. На следующий день ситуация повторилась в итальянском ресторане.
— Дим, а деньги? — напомнила Светлана мужу.
— А, точно! Максим, извини, мне должны перевод с работы сделать. Завтра обязательно верну.
И послезавтра в японском.
— Слушай, — осторожно сказала Анна мужу, когда они наконец остались одни в спальне, — может, стоит предложить им готовить дома? А то рестораны каждый день выходят в копеечку.
— Да ладно тебе, — отмахнулся Максим. — Мы же не каждый день родственников принимаем. Пусть отдохнут. К тому же, Димка обещал завтра рассчитаться.
— Максим, он уже три дня обещает «завтра».
— Аня, ну что ты как банкир? Это мой брат, не чужой человек.
«Именно поэтому мне и неловко», — подумала Анна, но вслух не сказала.
К середине второй недели её терпение висело на волоске. Холодильник опустошался каждые два дня, ванная была постоянно занята, а по вечерам телевизор ревел до полуночи. Анна перенесла рабочее место в спальню и работала в наушниках, но сосредоточиться всё равно не получалось.
— Тётя Аня, а можно ваш ноутбук взять? У меня игра не загружается на планшете.
— Нет, я работаю.
— А когда закончите?
— Артём, иди к родителям, пожалуйста.
Мальчик ушёл, но через полчаса пришла Вика:
— Тётя Аня, а где у вас утюг? Мама хочет платье погладить.
— В кладовке.
— А достаньте, мама не знает где именно искать.
Анна закрыла ноутбук. Работать в таких условиях было невозможно.
В четверг Дима объявил:
— А давайте завтра в театр сходим! Вика никогда в Большом не была.
— Дим, а билеты? — спросила Светлана. — Они же дорогие наверное.
— Да ладно, Максим поможет. Правда, братан? Для племянницы не жалко.
Максим замялся:
— Дим, а может, в драмтеатр лучше? В Большом сейчас всё распродано.
— Ну тогда в какой-нибудь другой. Главное — чтобы красиво было.
Анна молча слушала этот разговор и подсчитывала в уме. Билеты в театр на шестерых — это минимум двенадцать тысяч. Плюс ужин после спектакля — ещё тысяч пятнадцать.
— А знаете что, — сказала она вдруг, — я завтра не смогу. У меня встреча с клиентами.
— В пятницу вечером? — удивился Дима.
— Бизнес не спит, — сухо ответила Анна.
— Эх, москвичи, — покачал головой Дима. — Совсем работой замучились. А жить когда?
«Вот именно», — подумала Анна.
Апогей наступил в пятницу вечером, когда она вернулась домой после действительно тяжёлых переговоров и застала всю семью в сборе в гостиной.
— Анечка! — радостно воскликнул Максим. — Отличные новости! Димка решил остаться ещё на недельку. Дети так привыкли к Москве, не хотят уезжать.
Анна медленно поставила сумку на пол.
— Ещё на неделю?
— Ну да, — подтвердил Дима. — Если, конечно, не возражаете. Мы же договаривались о двух неделях, но тут так хорошо, и дети довольные…
— Проблемы какие-то есть? — спросил Максим, видя выражение лица жены.
Проблемы. Анна молча прошла в спальню, достала из ящика стола все накопившиеся чеки и включила калькулятор. Считала она долго и тщательно, проверяя каждую цифру дважды.
Потом взяла листок бумаги и начала писать.
— Димка, Светочка, — позвала она, выходя в гостиную. — Можно вас на минутку?
Вся семья собралась вместе. Дима удобно расположился в кресле, Светлана устроилась на диване, дети играли в планшет.
— Вы хотите остаться ещё на неделю, — начала Анна ровным, деловым тоном. — Скажите честно, а потянете ли вы материально ещё неделю такого отдыха?
Дима удивлённо поднял брови.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду вот это, — Анна выложила на стол стопку чеков и листок с расчётами. — За две недели вашего пребывания здесь общие расходы составили восемьдесят четыре тысячи рублей.
Повисла мёртвая тишина. Даже дети подняли головы от планшета.
— Что? — переспросила Светлана, моргнув.
— Рестораны — сорок две тысячи триста рублей. Продукты, которые были съедены сверх обычного потребления нашей семьи, — двадцать одна тысяча. Коммунальные услуги с учётом увеличенного потребления воды, электричества и интернет-трафика — семь тысяч. Проживание в центре Москвы, из расчёта пятьсот рублей за ночь на человека — что, кстати, очень демократично для нашего района — четырнадцать тысяч. Итого восемьдесят четыре тысячи рублей за четырнадцать дней.
Дима побледнел.
— Аня, ты что, серьёзно всё это считала?
— А как ещё? — спокойно ответила она. — Вы же сказали в самом начале, что будете самостоятельными. Я подумала, что это подразумевает и финансовую самостоятельность.
— Но мы же родственники! — возмутилась Светлана. — Как можно родственникам счета выставлять?
— Именно поэтому я молчала две недели, — сказала Анна. — Но если вы планируете остаться ещё на неделю, то, боюсь, вам стоит знать реальную стоимость такого отдыха.
— Мама, а что тётя Аня имеет в виду? — спросила Вика.
— Тише, — одёрнула её Светлана. — Взрослые разговаривают.
— Я имею в виду, — продолжила Анна, — что если семья из четырёх человек отдыхает в Москве и тратит по шесть тысяч рублей в день, то за неделю это будет ещё сорок две тысячи. Готовы ли вы к такой сумме?
Максим дёрнулся было заступиться за брата:
— Аня, ну что ты…
Но она остановила его взглядом.
— Максим, мы с тобой работаем, чтобы содержать нашу семью, а не финансировать чужой отдых. Если твой брат хочет отдыхать в Москве, пусть планирует бюджет заранее, как это делают все нормальные люди.
— Да ты офигела! — взорвался Дима, вскакивая с кресла. — Это же семья! Родня! А ты как… как…
— Как хозяйка, которая два недели терпела хамство, — спокойно закончила за него Aнна. — Дима, ты ни разу — ни разу! — не предложил скинуться даже на продукты. Ты водил всех по ресторанам и каждый раз «забывал» кошелёк. Твои дети едят наши запасы и используют наш интернет как собственный. А ты говоришь о семье?
— Мы не знали, что ты ведёшь учёт! — всхлипнула Светлana.
— А не должна была? Мы что, миллионеры? — Анна взяла со стола один из чеков. — Вот этот ресторан на Тверской — две тысячи рублей на человека. Это так вы привыкли в Твери ужинать?
— Но ты же не сказала, что тебе тяжело! — попыталась оправдаться Светлана.
— А что бы изменилось? — спросила Анна. — Ты бы стала меньше есть? Дима стал бы иногда доставать кошелёк? Дети перестали бы орать до полуночи?
— Мы не орали! — возмутился Артём.
— Тема, заткнись, — шикнул на него отец.
— Понятно, — сказал Дима, красный от смущения и обиды. — Светка, собирай вещи. Завтра первым поездом уезжаем.
— Но Дим… — начала было жена.
— Собирай, сказал! Больше мы эту… гостеприимную семью не побеспокоим.
— Дима, — встал Максим, — не надо так. Аня просто устала, у неё работа сложная…
— Да пошёл ты! — огрызнулся брат. — И твоя жена тоже. Сидят тут, богатства считают! Будто мы нищие какие-то!
Утром они уехали почти молча, попрощавшись холодными кивками. Анна проводила их до двери и вернулась на кухню, где сидел мрачный Максим.
— Ты довольна? — спросил он.
— Нет, — честно ответила она. — Мне неприятно, что дошло до такого. Но я больше не могла этого выносить.
Максим помолчал, вертя в руках пустую чашку.
— Знаешь, — сказал он наконец, — когда ты начала зачитывать цифры, я сам обалдел. Я не думал, что получится такая сумма.
— Я тоже не думала, пока не посчитала.
— Прости. Ты была права с самого начала. Я просто… не хотел казаться жадным. Это же брат.
Анна села рядом с ним и взяла за руку.
— Максим, я не против того, чтобы помогать родственникам. Но помощь и наглое потребительство — это разные вещи. Помощь — это когда человек попал в беду и просит поддержки. А здесь твой брат устроил себе дорогой отпуск за наш счёт.
— Понимаю. И даже не извинился толком.
— Вот именно. Он обиделся на то, что я посмела посчитать, сколько стоило его «скромное» пребывание у нас.
Максим кивнул и обнял жену.
— Больше такого не повторится. Обещаю.
Через неделю Дима прислал короткое сообщение: «Извини за неудобства. Не подумал о расходах. Деньги пришлю, как появятся.» Денег он так и не прислал, но больше не звонил и не предлагал приехать.
А Анна в тот же вечер выбросила все чеки в мусорку. Урок был усвоен всеми, и больше повторять его не хотелось никому.
