Тарапунька и Штепсель (или Юрий Тимошенко и Ефим Березин), Бандурин и Вашуков, Вероника Маврикиевна и Авдотья Никитична (или Вадим Тонков и Борис Владимиров)… Есть артисты, при упоминании имени которых на память автоматически приходит имя их коллеги, напарника, друга.
К числу таких дуэтов абсолютно точно можно отнести и творческую пару друзей-артистов Александр Ширвиндт – Михаил Державин.
Их связывает многое: оба родились летом в Москве в артистических семьях, были фактически ровесниками (Ширвиндт появился на свет в 1934-м, а Державин – в 1936-м), оба окончили Щукинское театральное училище и почти полвека вместе играли в Театре сатиры. А ещё – дуэтом выступали на эстраде и крепко дружили.
Вся наша жизнь игра – эта фраза из оперы Чайковского «Пиковая дама» прочно вошла в нашу жизнь. Если говорить об артистах, то действительно – некоторым из них не хватает игры на сцене или на съëмочной площадке. Они стремятся играть и в жизни.
Пользуясь такими чертами окружающих, как доверчивость, алчность, погоня за дешевизной, желание славы, эти люди не упускают шанса поднять себе настроение. В число таких актëров-шутников несомненно входят и Ширвиндт с Державиным.
В доказательство – любопытная история, которую они однажды «заварили».
Дело было во время гастролей в Перми. Ещё когда Ширвиндт с Державиным ехали от вокзала до гостиницы среди других артистов и работников театра, то из окна автобуса они внимательно рассматривали улицы города – ведь в их головах зрел довольно оригинальный план.
Вскоре друзья приступили к его реализации.
Сидя в гримёрной, Михаил Михайлович и Александр Анатольевич были очень задумчивыми и молчаливыми, на их лицах читалась досада.
Наконец, не выдержав, Ширвиндт сказал:
– И почему мы взяли только по одному?! Да и рубашки надо было брать по три, а не по две…
– Я говорил, – возразил Державин.
Ширвиндт не стал спорить с другом – и в гримёрной вновь воцарилась тишина.
Гримёр насторожился – он понял, что друзей волнует что-то серьëзное.
Через некоторое время Михаил Михайлович заговорил вновь:
– Ладно, Саша, завтра поедем и еще возьмём.
– А вдруг уже не будет? — выразил опасение Александр Анатольевич.
– Да нет, ты же видел — там было много, – возразил друг.
На этот раз не выдержал уже гримёр, который поинтересовался, о чëм же идëт речь.
Ширвиндт с Державиным поначалу не хотели говорить, держали интригу, уклонялись от ответа, но гримëр был очень настойчив – и они сдались.
– Улица Чкалова, дом 4,— шёпотом произнëс Александр, с опаской оглядываясь на дверь.
– И что там? – гримëр также понизил голос.
Тогда друзья сообщили ему, что по этому адресу продают английские замшевые пиджаки – и всего-то по цене двух бутылок. А ещё там есть рубашки всевозможных расцветок. Причëм стóят в три раза дешевле, чем в Москве. Да и нет таких в столице.
Раскрыв свой секрет, Ширвиндт с Державиным попросили гримёра никому об этом не распространяться. Тот побожился молчать, но всё же усомнился: почему же одежда на Улица Чкалова, 4, такая дешëвая?
Друзья предположили, что это контрабанда и владельцы торопятся от неë избавиться.
Немного поëрзав, гримёр спросил у артистов, нужен ли он им ещё, и, получив отрицательный ответ, быстро удалился.
Через непродолжительный промежуток времени почти вся труппа, забравшись в такси и попутки, уже неслась в том самом направлении – на улицу Чкалова, 4, где можно было пополнить свой гардероб и одновременно не разориться.
Приехав на место, компания увидела скромную керосиновую лавку. Однако все смекнули, что это лишь камуфляж, и начали увещевать продавца:
– Чего вы боитесь? Мы московские артисты: сегодня здесь, завтра – там. Никто ничего не узнает. Всë будет шито-крыто. А мы у вас весь товар заберём.
Продавец никак не мог взять в толк, чего от него хотят эти странные люди:
– Какой товар?! Вот мой товар – керосин. Хотите – берите, хоть весь! Какие замшевые пиджаки? Вы с ума сошли?!
Точкой в тираде продавца стала реплика:
– Какой дурак будет держать в керосиновой лавке замшевые пиджаки?!
Незадачливая «команда» театральных работников полезла в лавку, чтобы лично проверить, что модных пиджаков и красивых рубашек там на самом деле нет – и вскоре в этом убедилась воочию.
Назад, опустошëнные и разочарованные, представители труппы возвращались на автобусе. Они винили гримëра, который всех взбаломутил, но никак не Державина с Ширвиндтом.
