Вот после этой статьи вы обязательно напишете в комментариях, что решение Сулеймана было обоснованным и вообще времена такие… жестокие.
А я не соглашусь — зло всегда было злом. Что 400 лет назад, что сейчас. А ведь как хорошо все начиналось.
К концу жизни власть султана Сулеймана начала сыпаться, и нет бы тому отречься, выбрав достойного преемника из своих же сыновей, которые на тот момент были все еще живы.
Да и выбирать пока что было из кого: воинственный и горячий Баязид, который продолжил бы расширять империю, добрый и справедливый Мустафа, который принес бы мир и стабильность или Джихангир, при котором науки и искусства расцвели бы буйным цветом, обозначив приход эпохи Возрождения в Османское государство.
Вместо, этого Сулейман идет на конфликт, стравливая собственных близких в битве за те крохи власти, которые сам же и кидает небрежным жестом. А заигравшихся — казнит.
Казнит собственных детей. Это ненормальное поведение для любого времени и эпохи. Но сейчас немножко не об этом.
Вы же помните, что у предательски задушенного в отцовском шатре Мустафы остался сын? Так вот, армия Сулеймана обожала Мустафу.
Янычары видели в нем нового правителя и все войско султана Сулеймана было возмущено подлым убийством.
Янычары сразу же обвинили в смерти шехзаде заигравшихся Хюррем султан и верховного визиря Рустема пашу.
Они не собирались принимать в качестве правителей детей Хюррем, а по их мнению, та своим коварством погубила единственного законного наследника империи.
Тогда чуть не случилось восстание, потому как янычары требовали выдать им для расправы Рустема.
Хюррем удалось убедить султана пойти против желаний собственной же армии в угоду Михримах, любимой дочери падишаха и жены великого визиря.
Могли ли возмущенные янычары спустить такое пренебрежительное отношение к себе? А ведь они та сила, которая не раз свергала неугодных правителей и с ними требовалось считаться.
В кругах военных зрел план восстания, в котором именно малолетний сын Мустафы должен был стать новым султаном после внезапной смерти с
Сулеймана.
Коварная Хюррем узнала об этих планах и донесла правителю. И знаете, что тот под предлогом переезда в другой слуги сажают семилетнего шехзаде отдельно от сопровождающих бабушки и матери.
По пути, в глухом лесу, карета женщин якобы ломается, а карета с шехзаде продолжает движение, быстро скрываясь из вида.
Женщины в отчаянии, они все поняли, но сделать ничего не смогли… тогда они видели 7 летнего шехзаде в последний раз. Султан Сулейман убив сына, убил еще и внука.
Как будто ему мало было смертей. Он, по примеру собственного же отца-убийцы видел решением всех собственных проблем кровь близких ему людей.
И не стоит думать, что у такого человека могло быть сердце и чувства. Он не думал об империи, исключительно о себе, иначе нашел бы иной выход.
И разве мы можем говорить о доброте и справедливости падишаха, когда тот раз за разом выбирал кровь? Разве так поступают великие?
