Каким был Алексей Булдаков задолго до генерала Иволгина

Актёра Алексея Булдакова большинство зрителей запомнили как генерала Иволгина из трилогии про национальные особенности. Иволгина Булдаков сыграл накануне 45-летия, к тому моменту у него было уже несколько десятков работ в кино, но почти почти все они оказались малозаметными.

Одной из первых ролей актёра стал образ русского первооткрывателя Семёна Дежнёва, в котором малоузнаваемый в гриме Алексей предстал в одноимённой картине 1983 года.

Замыслил создать фильм о Дежнёве режиссёр Николай Гусаров, работавший на Свердловской киностудии.

Тогда именно в Свердловске зародилась идея снять серию лент об истинно народных героях России, имена которых начали забывать — братьях Лаптевых, Ерофее Хабарове, адмирале Невельском, эдакую серию «Жизнь замечательных людей» в киноварианте.

В том же русле, например, запустили ленту «Демидовы», которая позже была довольно успешной. Николая Гусарова историческая тема интересовала всерьёз, позже он снимет ещё ряд фильмов о прошлом страны. Ну а пока у него в руках оказался сценарий Ярослава Филиппова, частично основанный на исторических документах, частично придуманный. Дело в том, что достоверных сведений о первой половине жизни Дежнёва нет, есть только рассказы о нём, уже взрослом и даже постаревшем. Поэтому авторам пришлось додумать, каким был герой в молодости.

В сценарии, а позже и на экране появились и другие реальные исторические персонажи — купец Гусельников, исследователь Сибири Михаил Стадухин, разбойничий атаман и первопроходец Гераська Анкудинов. Эти люди фигурировали в летописях, хотя и о них информации тоже было не слишком много.

Действие фильма происходит в семнадцатом веке. Николай Гусаров с самого начала отказался от былинного стиля, атмосферы сказочности и эпичности. Ему хотелось показать жизнь обычного человека без прикрас, полную трудностей, в том числе бытовых, и драм.

Семён Дежнёв здесь не богатырь, которому всё удаётся, а простой казак, десятки лет вершивший дела исторического, как потом станет понятно, масштаба без какой-либо награды.

Апофеоз его жизни — открытие мыса, получившего его имя, но и к этому открытию он пришёл с колоссальными потерями: через морозы, голод, нужду, гибель соратников. Этот этап жизни Дежнёва завершает картину и обошлось его создание киноэкспедиции дорого: они фактически повторили путь исследователя по Ледовитому океану из Певека в Анадырь.

На главную роль Николай Гусаров пригласил безвестного тогда Алексея Булдакова, актёра начинающего и пока никак не отличившегося. Это оказалось удачей для ленты:

Булдаков идеально воплотил образ беззлобного, мудрого и справедливого сибиряка, которого люди ценят и к которому тянутся.

Алексею, к слову, пришлось прожить на экране четверть века, но он сумел показать и молодецкую удаль юного Семёна и зрелую опытность постаревшего Дежнёва.

Его антиподом, правда, позже раскаявшимся, Михаилом Стадухиным стал Леонид Неведомский, а роль беспринципного разбойника Герасима Анкудинова получил дебютант Виктор Григорюк, театральный актёр из Горького. В образе купца Гусельникова, богатея, не пожелавшего отдать дочь за нищего по молодости Дежнёва, предстал Иван Краско.

Николай Гусаров пригласил порабоать и актёров с Севера. Так, в роли Абакаяды, супруги Дежнёва, можно увидеть Маргариту Борисову, а в роли одного из товарищей Дежнёв— Степана Емельянова.

Оба служили в Якутском драмтеатре и были знаменитостями в республике. Отмечу любопытный казус, впрочем, для отечественного кино нередкий: ещё одного знакомца Семёна Дежнёва, тоже коренного жителя Севера, сыграл киргиз Болот Бейшеналиев, известный по фильму Андрея Кончаловского «Первый учитель» (1965).

Съёмки «Семёна Дежнёва» были масштабными.

Недалеко от Свердловска на берегу реки Чусовой выстроили крепость. Это были не фанерные декорации, а настоящая основательная крепость из бревён, которую сооружали по чертёжам XVII века.

Строители возводили её на совесть, а позже крепость, сыгравшую в кино, передали Первоуральскому стройтресту в качестве дома отдыха.

Костюмы создавал художник Борис Добровольский. Он месяцами ездил по сибирским музеям, изучая летописи в архивах.

Для всех героев костюмы шили персонально, по специально разработанным лекалам.

Ну а кочи, одномачтовые поморские корабли, на которых Дежнёв и его помощники отправились в рискованное путешествие, делали в Архангельске.

Кинематографисты привезли на Соломбальскую верфь старинные рисунки, на основании которых мастера и переделали современные лёгкие парусники в старорусские корабли.

Режиссёр, которому принципиальна важна была достоверность и соответствие духу эпохи, долго думал, как будут говорить его герои. Первой мыслью было использовать старинную русскую речь. Но сразу возникли две сложности. Во-первых,

как говорили в 17 веке, никто сейчас не знает. Письменные источники, конечно, сохранились, но письменная и устная речь — не одно и то же.

Кроме того, был риск, что за витиеватостью средневековой русской речи зрители потеряют суть и просто не будут понимать, что говорят персонажи. В итоге сценарист и режиссёр нашли нечто среднее: речь героев ленты стилизована, но в меру, лишь для того, чтобы подчеркнуть колорит времени, но остаётся понятной для современного человека.

В фильме было всё, что могло бы сделать его хитом: интересная историческая интрига, герои-антагонисты, приключения, лёгкая романтическая линия, драки и, конечно же, красота и мощь, порой устрашающая, северной природы.

К сожалению, выдающегося успеха картина не достигла, а сейчас, похоже, отнесена в список ненужных. И очень зря. Сам Николай Гусаров, ещё во время работы над фильмом, в интервью сетовал, что многие отечественные герои часто остаются в тени. Он рассказывал, как на съёмках в Пскове вокруг съёмочной площадки собралась толпа и многие то и дело спрашивали, о ком снимают кино и кто такой Дежнёв. При этом на вопрос, кто такой Колумб, ответ знали все. А вот

имя русского первооткрывателя почему-то многим казалось экзотикой. И, кажется, в 21 веке ничего в этом смысле не изменилось. И это печально.

Оцените статью
Каким был Алексей Булдаков задолго до генерала Иволгина
Изменится ли Игорь Брагин ради Веры?