Начну с того, что у Александра Островского этот типаж кочует из пьесы в пьесу, как и многие «маски», а в «Последней жертве» ровно такой же Флор Федулыч Прибытков раскрывается гораздо полнее Кнурова. Да, они оба – циники, но не до такой степени, как многие «бедные, да бла-ародные».
Безусловно, оба купца рассматривают женщин, как товар, но, во-первых, не скрывают этого, а, во-вторых, относятся к бриллиантам именно, как к драгоценностям, а не как к случайно доставшейся безделушке.
В «Последней жертве» есть фраза, что Прибытков имел на содержании сироту, которую недавно выдал замуж: «Сирота у него была на попечении, красавица, получше тебя гораздо; а вот теперь он отдал ее замуж, мысли-то у него и освободились, и об тебе вспомнил, и до тебя очередь дошла».
Кнуров давно знает Огудаловых, снисходителен к маменьке, давая той денежку и понимая, что Харита Игнатьевна хитрит (эпизод с брошкой!) Предлагая покровительство, он максимально честен, а «для меня невозможного – мало» — это о разводе с супругой.
В те времена просто так разбежаться было немыслимо. Если бы вдруг овдовел – ни на минуту не усомнился бы сделать Огудаловой предложение. Мокий Парменыч, как сказано в пьесе, говорит мало. И – лишь по делу.
То есть его слова – не пустой трёп, на какой был способен, допустим, Сергей-Сергеич-дорогой. И, обещая Ларисе громадное содержание, Кнуров не преувеличивает, но констатирует. Безусловно, его любовь (?) – привязанность хищника, но это хотя бы искренне.
Он показывает все козыри, играя в открытую. Выбор-то у Ларисы Дмитриевны явно невелик, и все остальные интересанты любят её гораздо меньше, чем Кнуров. Все лишь куражатся или, как Вася — равнодушны.
Неслучайна реплика: «Самолюбие! Вы только о себе! Все себя любят! Когда же меня-то будет любить кто-нибудь?» Кнуров хотя бы не собирается выворачивать её душу наизнанку. Кстати, многие воротилы XIX века заводили себе юных красавиц вовсе не с целью растления оных.
Больше того, Кнуров …мог и не притронуться к девушке – возраст его был уж не тот (они с Прибытковым что-то около 60, а в ту эпоху – явно не весна младости).
Так вот очаровательная содержанка, одетая по последней моде, увешанная драгоценностями, в экипаже новейшего типа – это элемент престижа. Ну, вещь! Многие купцы – как в России, так и на Западе собирали произведения искусства, чаще всего, не разбираясь в живописи.
Павел Третьяков, Щукины и Морозовы – это исключение. Иметь рядом шикарную нимфу – из той же серии. Так что Лариса могла и содержание получить, и невинность не утратить.
