Открываем страницы повести «Интердевочка» и предоставляем слово Таньке, от лица которой идёт повествование: «Открывает мне какой-то старик в жутком нищенском виде. На руках маленький полуголый ребенок.
За стариком еще двое — пацан лет шести и девочка лет девяти. Тоже не приведи господь во что одеты. Какая же нищета… И почему он такой старый? Он же всего на три с половиной года старше мамы. Ему сейчас должно быть только пятьдесят четыре».
Читатель / зритель наивно вопрошает: «Да как такое … вообще куда-то ещё гуляло на сторону?» и вот главное: «Как могла мать Зайцевой — интеллигентная и привлекательная даже в свои 50+ дама, когда-то выбрать этакого мужчину?» Стоп!
Как раз могла. Именно такого. И именно в те годы, когда Алла Сергеевна (мама) и Николая Платонович (папа) были молоды и прекрасны. Когда они познакомились и, как говорится в старинных романах «обрели друг друга»? В эру Оттепели.
Кто у нас Алла Сергеевна? Учительница литературы, начинавшая в ту эпоху, когда ценилась искренность, мечтательность и — желание исправлять мир к лучшему. Кто папа-Коля?
Типовой пролетарий и, к слову, красивый смолоду. Кем он там работает на излёте 1980-х? «Вахтером в трамвайном парке. Это ещё счастье, что у меня инвалидность с правом работы.
Так что мы живём неплохо». Не исключено, что до этого он был техническим работником того же парка. Необязательно инженером, но хорошим мастером. И — миловидным, бойким парнем.
Теперь вспомним оттепельные сюжеты, вроде «Весны на Заречной улице» — а союзы «интеллигентка + пролетарий» тогда старались активно внедрять, не особенно задумываясь о том, что учительнице литературы с отличным парнем-работягой будет весьма трудно искать общий язык.
Так вот Алла и Коля — родители Таньки — это и есть точно такой брак. Учительница его пыталась «воспитывать», он от неё «гулял» с такими же, как он сам — с простецкими. Бухал. Ещё бухал… Ибо не соответствовал Аллочке. Хорошо, что не дубасил её, а просто кинул.
Алла Сергеевна очень напоминает героиню «Весны на Заречной…» — учительницу Левченко. Те же строгие нотки, выученная дидактика, деление всего на белое и чёрное. Плохой ли человек этот её Колька Зайцев?
Пишут, что сволочь. А ведь он не только сам насквозь больной — у него новая супруга тоже инвалид. Не встаёт с постели, буквально «ходит под себя». И заметим, что её-то он не бросает. Наверное, по-своему любит, хотя, и опустившийся. А у Аллы по-прежнему сплошные красивенькие словеса наготове.
