Лина задумчиво смотрела в окно своей кухни на серые октябрьские облака. Мамина чашка с отколотым краем всё ещё стояла на верхней полке шкафа — Лина не могла заставить себя её выбросить. Прошло уже почти четыре года с похорон, но иногда казалось, что мама только вышла в магазин и вот-вот вернётся, принесёт свежий хлеб и скажет: «Лина, ну что ты такая хмурая? Поставь чайник».
Телефон завибрировал. Сообщение от Игоря: «Заеду в шесть. Нужно поговорить». Лина улыбнулась. За три года отношений она привыкла к его лаконичности. Впрочем, как и ко многому другому.
Квартира наполнилась запахом его парфюма раньше, чем Лина услышала звук открывающейся двери. Игорь имел свой ключ уже больше двух лет — «ведь мы же почти женаты», как он говорил.
— Привет, малыш, — он поцеловал её в щёку и сразу прошёл на кухню. — Есть что перекусить? День был — просто кошмар.
Лина молча поставила перед ним тарелку с ещё тёплым ужином.
— У меня новости, — Игорь жадно накинулся на еду. — Помнишь тот проект с электросамокатами? Кажется, инвестор готов дать денег. Но нужно ещё немного времени.
— Это замечательно, — кивнула Лина. — А как насчёт свадьбы? Ты обещал, что как только дела пойдут в гору…
Игорь отложил вилку и внимательно посмотрел на неё.
— Об этом я и хотел поговорить. Свадьба будет, конечно. Но перед этим нам нужно решить один важный вопрос.
Лина присела на табурет напротив, чувствуя, как участился пульс.
— Твоя квартира, — Игорь обвёл рукой пространство вокруг. — Её нужно переоформить на мою маму.
— Что? — Лина не была уверена, что правильно расслышала.
— Послушай, — он взял её за руку. — Это для нашей же безопасности. У меня сейчас несколько кредитов на развитие бизнеса. Если что-то пойдёт не так, банк может забрать всё наше имущество. А если квартира будет оформлена на маму, никто её не тронет.
Лина осторожно высвободила руку.
— Игорь, но это… это единственное, что у меня есть от мамы.
— Именно поэтому мы должны её защитить, — его голос стал мягче. — Как только мой бизнес стабилизируется, мы всё вернём обратно. Это временная мера.
Комната словно сузилась вокруг Лины. Она смотрела на знакомое лицо Игоря и вдруг обнаружила, что не может прочитать его выражение.
— Мне нужно подумать, — тихо сказала она.
— Конечно, подумай, — он снова взялся за вилку. — Но не слишком долго. Время сейчас — деньги.
— Он предложил что?! — Катя едва не подавилась кофе.
Они сидели в маленькой кофейне недалеко от офиса, где работала Лина. Катя — её подруга со студенческих лет, а теперь успешный юрист — всегда была человеком прямолинейным.
— Переписать квартиру на его мать, — повторила Лина. — Он говорит, это защитит нас от кредиторов.
— А ты не думаешь, что это может защитить в первую очередь его? — Катя отставила чашку. — Лина, ты хоть понимаешь, что тебе предлагают добровольно отказаться от единственного ценного имущества?
— Но мы же собираемся пожениться…
— И когда свадьба? Дата назначена? Заявление подано?
Лина покачала головой.
— Вот именно, — Катя вздохнула. — Послушай, я не хочу очернять твоего Игоря. Может, он и правда беспокоится о вашем будущем. Но как юрист я скажу: никогда, слышишь, никогда не переписывай своё имущество на чужого человека. Особенно до брака.
— Его мать — не чужой человек…
— Для тебя — абсолютно чужой. Вы даже не родственники пока.
Домой Лина возвращалась с тяжёлым сердцем. Слова Кати эхом отдавались в голове, но и доводы Игоря казались логичными. В конце концов, он действительно много работал, пытаясь наладить своё дело. И если он беспокоится о их общем будущем, разве это не доказательство его серьёзных намерений?
— Лина, детка, ты молодец, что согласилась, — Алла Сергеевна, мать Игоря, по-хозяйски осматривала квартиру. — Мой сын знает, что делает. А я сохраню вашу квартиру в целости и сохранности.
Они сидели втроём за кухонным столом. Игорь принёс бутылку шампанского — «отметить мудрое решение».
— Я ещё не согласилась окончательно, — тихо возразила Лина. — Просто хотела обсудить детали.
— Какие тут могут быть детали? — Алла Сергеевна махнула рукой. — Обычная сделка дарения. Подпишешь бумаги, и всё.
— А как насчёт того, чтобы просто заключить брачный договор? — спросила Лина, вспомнив предложение Кати. — Разве он не защитит квартиру так же хорошо?
На кухне повисла тишина. Игорь медленно опустил бокал.
— Брачный договор? — его голос звучал странно. — Ты что, не доверяешь мне?
— Дело не в доверии…
— Именно в нём, — вмешалась Алла Сергеевна. — Брачный договор — это когда люди не доверяют друг другу. А мы тебе предлагаем стать частью семьи, а ты уже думаешь, как делить имущество?
— Я просто ищу наиболее безопасный вариант для всех, — попыталась объяснить Лина.
— Самый безопасный вариант я тебе уже предложил, — в голосе Игоря появились стальные нотки. — Если ты не доверяешь моей семье, может, нам стоит пересмотреть наши планы на будущее?
Лина почувствовала, как к горлу подкатывает комок. Неужели три года отношений могут разбиться о вопрос недвижимости? Но что-то в поведении Игоря и его матери заставляло её внутренне сжиматься.
— Мне нужно ещё немного времени, — сказала она наконец.
— Конечно, детка, — неожиданно легко согласилась Алла Сергеевна. — Такие решения не принимаются сгоряча. Но не тяни слишком долго — время идёт.
Ночью Лина не могла заснуть. Игорь остался у неё, но лежал на своей половине кровати, демонстративно отвернувшись к стене. Его дыхание было ровным — похоже, его совсем не мучили сомнения.
Утром он уже был другим — улыбался, приготовил завтрак, даже принёс ей кофе в постель.
— Извини за вчерашнее, — сказал он, целуя её в лоб. — Просто мама слишком переживает за меня. А я за нас обоих. Подумай спокойно, ладно?
Следующие две недели превратились для Лины в кошмар. Игорь то был нежным и заботливым, то становился холодным и отстранённым. Алла Сергеевна звонила почти ежедневно, интересуясь «как продвигается решение квартирного вопроса». А сама Лина металась между желанием сохранить отношения и страхом потерять последнюю память о маме.
В какой-то момент она почти сдалась. «В конце концов, — думала она, — если Игорь говорит, что это временно, значит, так и есть. Я же люблю его, мы собираемся построить семью. Разве можно строить семью без доверия?»
Документы были уже подготовлены. Игорь настоял, чтобы всё оформлял его знакомый нотариус. «Он сделает всё быстро и без лишних вопросов».
Назначили дату сделки — среду, 15 октября. За день до этого раздался звонок от Кати.
— Привет, пропажа! Как дела? Давно тебя не слышно. Готовишься к свадьбе?
— Не совсем, — Лина почувствовала, как к глазам подступают слёзы. — Завтра переписываю квартиру на мать Игоря.
Тишина в трубке была такой долгой, что Лина подумала — связь прервалась.
— Ты с ума сошла? — наконец произнесла Катя. — Скажи, что ты шутишь.
— Нет. Всё уже решено. Игорь говорит…
— Плевать, что говорит Игорь! — в голосе Кати звенела сталь. — Лина, они тебя разводят как ребёнка. Если он так беспокоится о твоей квартире, почему не предложил брачный договор? Почему именно дарение его матери?
— Они говорят, что брачный договор — это проявление недоверия…
— А отбирать у тебя квартиру — это, по-твоему, проявление доверия? — Катя глубоко вздохнула, явно пытаясь успокоиться. — Слушай, я сейчас приеду. Никуда не уходи.
— Смотри, — Катя разложила на столе бумаги. — Вот стандартный брачный договор. По нему всё, что было у вас до брака, остаётся вашей личной собственностью. Никакие кредиторы не смогут претендовать на твою квартиру, даже если Игорь обанкротится. И заметь — тебе не нужно ничего никому дарить.
Лина смотрела на документы, и туман в её голове начинал рассеиваться.
— А что, если они правы? Что, если я действительно не доверяю Игорю?
— Дело не в доверии, а в здравом смысле, — Катя мягко взяла её за руку. — Ты сирота, Лина. Эта квартира — твоя единственная страховка в жизни. Если что-то пойдёт не так, куда ты пойдёшь? К кому? У тебя нет богатых родителей, которые смогут помочь.
Лина молчала, глядя в окно на хмурое осеннее небо. Где-то там, думала она, мама видит всё это. Что бы она сказала?
— Я сделаю так, — наконец решила Лина. — Завтра предложу им брачный договор вместо дарения. И по их реакции всё станет ясно.
— Брачный договор? — Алла Сергеевна поджала губы так сильно, что они превратились в тонкую линию. — Ты всё-таки решила показать своё недоверие.
Они сидели в офисе нотариуса — Игорь, его мать и Лина. На столе лежал договор дарения, уже подготовленный к подписанию.
— Я просто думаю, что это более справедливый вариант для всех, — тихо сказала Лина. — Квартира останется моей, но будет защищена от кредиторов.
— Она не будет защищена! — воскликнул Игорь. — Ты что, юрист? Ты понимаешь в этих делах больше меня?
— Я консультировалась с юристом…
— С кем? С этой своей Катькой? — Игорь презрительно фыркнул. — Она же по бракоразводным делам специализируется, откуда ей знать о защите бизнеса?
Лина посмотрела на него внимательнее. Откуда он знал о специализации Кати? Она никогда не рассказывала ему об этом.
— Игорь, если квартира будет у твоей мамы, как я могу быть уверена, что она ко мне вернётся?
— Ты нам не доверяешь! — Алла Сергеевна картинно всплеснула руками. — Сколько лет мы знакомы, а ты считаешь, что я могу присвоить твоё имущество!
— А разве нет? — тихо спросила Лина. — Разве не этим мы сейчас занимаемся?
В кабинете повисла тишина. Игорь смотрел на неё так, словно впервые видел.
— Знаешь что, — медленно произнёс он. — Может, нам действительно стоит всё пересмотреть. Если ты не можешь довериться моей семье в таком простом вопросе, какая из нас семья?
— Именно этот вопрос я и задаю себе последние недели, — Лина встала. — Прости, но я не буду ничего подписывать. Ни сегодня, ни потом.
— Ты пожалеешь об этом! — выкрикнула Алла Сергеевна ей вслед, когда Лина направилась к двери.
— Тебе больно сейчас, но поверь, это пройдёт, — Катя протянула Лине чашку горячего чая. — Главное, что ты всё сделала правильно.
Прошла неделя с того дня в нотариальной конторе. Игорь забрал свои вещи из квартиры Лины молча, не говоря ни слова. Только бросил ключи на тумбочку в прихожей — громко, демонстративно. С тех пор он не звонил и не писал.
— Знаешь, что самое странное? — Лина смотрела в окно на начинающийся дождь. — Я думала, будет больнее. Три года всё-таки… А я чувствую скорее облегчение, чем горе.
— Потому что где-то внутри ты всегда знала, что что-то не так, — Катя присела рядом. — Когда любимый человек начинает давить и манипулировать, это уже не любовь.
— А если бы ты не позвонила тогда…
— Но я позвонила, — улыбнулась Катя. — И ты сделала правильный выбор. Всё остальное уже не важно.
Лина кивнула, глядя на мамину фотографию на стене. Ей казалось, что мама улыбается ей сегодня как-то особенно тепло. Как будто говорит: «Молодец, дочка. Я тобой горжусь».
За окном темнело, и огни города постепенно зажигались. Там, в одном из этих окон, возможно, сидел сейчас Игорь с матерью, обсуждая своё поражение. А может, они уже нашли новую «невесту» с квартирой. Но это было уже не её дело.
Лина поднялась с дивана и подошла к шкафу. Мамина чашка с отколотым краем всё ещё стояла на верхней полке. Лина бережно сняла её и поставила на стол.
— Поставишь чайник? — спросила она у Кати. — Кажется, нам есть что отпраздновать.
