«Красные пчёлы» (1972) – интересная фабула, тут есть интрига, и она буквально просится, чтобы её сделали трёхсерийной, как рыбаковский «Кортик» (1973), с которым у «Красных пчёл» есть общая тема: становление пионерии на заре Советской Власти (и конкретно в 1922 году), а если шире — противостояние сил, идей, возможностей в эпоху НЭПа.
Но, если «Кортик» и его продолжения крутили чуть не каждые каникулы, что «…Пчёл» показывали редко. Итак, перед нами провинциальный город (снимали в Коврове) начала 1920-х. Начало индустриализации. Восстановление мощностей.
Директором завода, когда-то принадлежавшего местному буржую Дымбаеву, назначают бывшего рабочего – товарища Василия (Михаил Кононов, продолжающий тут линию Начальника Чукотки). Однако это не нравится господам «из бывших», а сын того самого Дымбаева, сбежавшего до городу Парижу, предводитель местных скаутов.
В центре повествования не только становление промышленности, но и …первая любовь.
Типичная картина: барышня и хулиган. Подростки Стелла и Сенька явно симпатизируют друг другу. Дочь инженера-мостовика (дворянина или разночинца, а не буржуа) и внук сторожа. И это чувство очень тонко и прозрачно показано, как умели в нашем кино.
Основные линии здесь не так захватывающи, как война «голодранцев» и сытых «красавчиков» в отменной форме. Причём, скаутов сделали карикатурными с одной стороны, а с другой – притягательными за счёт эффектной одежды и аксессуаров.
Судя по всему, сделано было чуть не намеренно – пионерия, которой посвящён фильм, выросла из скаутинга и явилась её продолжением. И в финале мы видим форму с галстуками на «хороших» ребятах. Скаутам завидуют босоногие дети – и это тоже показано. И, при том, не хотят быть ими. Такими же – да.
Но у буржуйчиков всё такое красивое… Вообще, их тут сделали чем-то, вроде награждённого Плохиша в гайдаровской сказке, отталкивающе-эффектными. Для идеологической дидактики провели чёткое деление: скауты = дети богатых (нэпманов) или бывших богатых. На деле всё оказывалось много сложнее.
Скаутинг появился в России ещё в 1909 году и в нём принимали участие самые разные слои населения, правда, городского, что неудивительно. Тема была общая с западными скаутами – спорт, военная подготовка, помощь ближнему и особенно — нуждающемуся, вера в Бога – как базис мировоззрения.
Основу движения составляли дети разночинцев и грамотного, квалифицированного пролетариата, но, конечно, имелись дворяне, большая часть которых в 1910-х жила довольно скромно (поместья да бриллианты были у единиц). К руководству имели отношения офицеры и гимназические преподаватели.
А вот детей промышленников и разных там капиталистов среди скаутов почти не водилось, равно как и поповичей, но тут совсем другие мотивы. И важно то, что скаутинг был конкретно и ярко внесословным, да и в Англии тоже!
Да, интересные моменты: в России уже до Революции были скауты-девочки, причём, они коротко стриглись, а это считалось …вызовом в 1910-х годах.
К скаутскому движению имел отношение будущий советский классик Василий Ян (автор исторических романов «Чингисхан» и «Батый», лауреат Сталинской премии), а, кроме того, одним из видных скаут-мастеров был старший брат ещё одного советского классика – Алексея Фатьянова, автора многих песен о войне, Николай Фатьянов.
Скаут-движение даже некоторое время сосуществовало (мирно!) с пионерией – до 1923 года, но потом было запрещено, как 1) антисоветское и 2) дублирующее пионеров. А по сути – скаутинг перешёл в иной формат, превратившись в пионерскую организацию. Даже клич-ответ: «Будь готов! – Всегда готов!» — от скаутов.
Если посмотреть внимательно, сверх-положительный гайдаровский Тимур – это …золотая молодёжь и типовой мальчик-скаут, который (о, чудо!) борется с местными босяками, противопоставляя свою команду – банде босоногих гопников. Но это уже совсем другая история.
P.S. К слову, это в пионеры было трудно вступить — поначалу отряды организовывались не в школах, а на предприятиях — для детей рабочих (даже в гимне пелось: «Мы пионеры — дети рабочих!», это уже потом стали принимать в школах. И, как раз, детей бывших в пионеры почти не брали, а вот в скауты до Революции мог войти любой.
