Вообще, я бы поспорила с тезисом о «простоте» Ивана – мать преподаватель, а отец, посланный в Африку, работает в каком-нибудь «Зарубежтрансстрое» при Минтрансстрое, а там не было «простых» инженеров. Только лучшие. Это у Маленькой Веры семья – простая, да и то не самая худшая. Но вернёмся к Ивану, который хоть он из интеллигентной среды, но вращается с балбесами, в институт не поступил (и не хотел), работает курьером, скоро – в армию.
Короче, не жених он ей, хорошенькой, фирменно одетой, окружённой мальчиками из «приличной среды», у которых есть видак, папина машина и светлое будущее в Загранице (не как у папы Ивана через 20 лет после окончания вуза, а прямо с самого начала). Тем не менее, Катя буквально воспламеняется, ей сходу интересно. Готова к общению и… к чувству. К эксперименту. К отрыву. Почему? Всё просто – он не похож на её скучный мир, где всё предсказуемо.
Реальные мажоры бывали всякими – умными и глупыми, надменными и стеснительными, погружёнными в науку или спорт и – раздолбаями, крутившими современный музон на свой запредельно-шикарной аудиосистеме. Однако мы имеем в виду пространство кинокартины «Курьер» — здесь у Кати неинтересная компания. Девочки – туповаты и по-детски наивны, мальчики, судя по всему, тоже (изображают какое-то кун-фу или каратэ, глядя на экран видео).
Видимо, Катя с такими же росла и училась, да и теперь никого другого нет. В те годы старались изобразить «богатых отпрысков» этакими надуто-убогими существами, а в кинематографе наличествовал явный анти-мажорский посыл. Ещё вспоминаются некие письма в молодёжную прессу, как я понимаю, выдумывавшиеся в самой редакции. Послания от лица девочек и мальчиков из «бомонда». Рефрен: как нам тут плохо, ужас, помогите, жизнь – пуста и нет ничего настоящего.
…Как показала практика, всё оказалось намного сложнее.
