— Простите, — вдруг перебил ее Артем, — но давайте начнем с причины драки.
Директриса поджала губы:
— Какая разница? Насилию нет оправдания!
— Да, конечно, — твердо сказал Артем. — Только вот… Понимаете… Ваш сын оскорблял кассира в магазине.
Дарья поднималась по лестнице, перебирая в голове английские термины.
Очередной заказ на перевод технической документации выжал из нее все соки — четыреста страниц спецификаций по установке промышленного оборудования.
В висках стучало от бесконечных терминов.
Щелкнул выключатель — электричество в подъезде экономили. Дарья машинально нащупала в кармане телефон, включила фонарик.
Тусклый луч выхватил из темноты облупленные стены, исчерканные сомнительными признаниями в любви.
В кухне горел свет. Странно — обычно в это время Богдан сидел в своей комнате над учебниками.
Дарья толкнула дверь и замерла на пороге.
— Это что еще такое? — она шагнула к брату, вглядываясь в его лицо.
Богдан дернулся, отвернулся к окну. Но Дарья уже успела заметить разбитую губу и кровоподтек на скуле.
— Ничего, — буркнул он. — Просто… упал.
— Да? И обо что же? О чей-то кулак? — Дарья присела на краешек стула, не сводя глаз с брата. — Колись давай. Что случилось?
Богдан угрюмо молчал, глядя на рукав застиранной футболки.
На столе перед ним лежал раскрытый учебник биологии, исчерканный карандашными пометками.
Дарья знала — брат готовится к поступлению в медицинский, зубрит днями и ночами. Какая же муха его укусила?
— Мама знает? — тихо спросила она.
Богдан дернулся как от удара.
— Нет! И не говори ей, ладно? — он наконец повернулся к сестре. — Слушай, Даш… Тут такое дело.
В школу вызывают родителей. Но мама же на смене, сама знаешь. Может, ты сходишь? Ну, типа как опекун?
Дарья вздохнула. После смерти отца им часто приходилось выкручиваться.
Мать работала кассиром в магазине возле школы — график два через два, по двенадцать часов.
Когда она на смене, вся домашняя рутина ложилась на Дарью.
— Ладно, схожу, — она потерла виски. — Но ты мне все расскажешь. Что произошло? С кем подрался?
— Не важно, — Богдан снова отвернулся. — Просто… так получилось. Я знаю, что драться нельзя. Но иначе было нельзя, понимаешь?
— Не понимаю, — покачала головой Дарья. — Объясни.
— Не могу, — он стиснул зубы. — Пожалуйста, Даш. Просто сходи завтра к Артему Анатольевичу, ладно? Скажи, что я больше не буду.
Дарья встала, подошла к плите. Привычно щелкнула кнопкой электрического чайника — вечерний чай был их семейным ритуалом.
Даже когда мать на смене, они с Богданом обязательно пили чай вместе.
— И давно это случилось? — спросила она, доставая заварочный чайник.
— Сегодня. На большой перемене, — Богдан говорил тихо, почти шепотом. — Артем Анатольевич видел.
Он… он все правильно понял. Но директриса требует родителей.
Дарья кивнула. Она помнила Светлану Афанасьевну еще со своих школьных времен — суровая женщина с тяжелым взглядом.
Интересно, что же такого натворил Богдан, что понадобилось вызывать директора?
Пока закипал чайник, Дарья украдкой разглядывала брата. Последний год он сильно вытянулся, стал выше ее на голову.
Но сейчас, ссутулившийся над учебником, он казался маленьким и беззащитным — совсем как в детстве, когда прибегал к ней поплакаться после очередной двойки.
— Знаешь что? — она поставила перед ним дымящуюся чашку. — Я схожу в школу. Но потом ты мне все расскажешь. Договорились?
Богдан неопределенно качнул головой. Дарья знала этот жест — брат не соглашался, но и не спорил. Что ж, придется разбираться самой.
Вечер тянулся медленно. Богдан заперся в своей комнате — якобы готовиться к контрольной по химии.
Дарья слышала, как он ходит из угла в угол, что-то бормочет себе под нос. Сама она пыталась сосредоточиться на переводе, но мысли то и дело возвращались к разбитой губе брата.
Утром она проснулась раньше обычного. Богдан уже ушел — на столе стояла немытая чашка и записка корявым почерком: «Артем Анатольевич будет в школе с 8:30».
Дарья торопливо оделась, на ходу приглаживая непослушные волосы. В отражении старого трюмо мелькнуло осунувшееся лицо — последние недели она работала допоздна, переводя эту бесконечную документацию.
В школе ничего не изменилось — те же облезлые стены, те же скрипучие половицы. Даже запах остался прежним — смесь мела, пыли и борща из столовой.
Дарья поднялась на второй этаж, отыскала кабинет биологии.
Артем Анатольевич оказался совсем молодым — едва ли старше самой Дарьи. Высокий, худощавый, в очках с тонкой оправой.
Он стоял у окна, разглядывая что-то в журнале, и при виде Дарьи как-то странно замялся.
— Здравствуйте, — Дарья решительно шагнула в кабинет. — Я сестра Богдана. Пришла узнать, что случилось.
Артем Анатольевич мял в руках журнал, не решаясь начать разговор.
Дарья молча ждала, разглядывая кабинет — стеклянные шкафы с чучелами птиц, пожелтевшие плакаты с круговоротом воды в природе, рассохшийся скелет в углу.
— Понимаете, — наконец выдавил он, — ситуация деликатная. Василий Корнеев, с которым подрался ваш брат… это сын директора.
Дарья почувствовала, как внутри все холодеет. Теперь понятно, почему Богдан так переполошился.
— И что теперь будет? — тихо спросила она.
— Светлана Афанасьевна требует исключения, — Артем Анатольевич нервно поправил очки. — Но я считаю, это несправедливо. Ваш брат… у него были причины.
Он замялся, подбирая слова.
Дарья подалась вперед:
— Какие причины?
— Послушайте, — он вдруг решительно отложил журнал. — Давайте пройдем к директору. Я там все объясню. Заодно и… — он запнулся, — кое-что прояснится.
В приемной пахло кофе и дорогими духами. Секретарша — молоденькая, с ярким маникюром — окинула Дарью оценивающим взглядом.
— Светлана Афанасьевна ждет, — пропела она, кивая на дверь.
Директриса восседала за массивным столом, как королева на троне. Тот же пронзительный взгляд, тот же идеальный пучок на затылке — время ее не тронуло.
— А, сестра нашего драчуна, — процедила она. — Что ж, присаживайтесь. Артем Анатольевич, вы тоже.
Дарья опустилась на краешек стула. Артем примостился рядом, почти касаясь ее плечом.
— Значит так, — Светлана Афанасьевна сложила руки домиком. — У моего сына под глазом огромный синяк, глаз заплыл. Это возмутительно! В приличной школе…
— Простите, — вдруг перебил ее Артем, — но давайте начнем с причины драки.
Директриса поджала губы:
— Какая разница? Насилию нет оправдания!
— Да, конечно, — твердо сказал Артем. — Только вот… Понимаете… Ваш сын оскорблял кассира в магазине.
Называл… — он покосился на Дарью, — разными словами. За то, что она отказалась что-то ему продать.
Дарья вздрогнула. Магазин возле школы. Кассир. Мама?
— И что? — фыркнула директриса. — Мало ли что говорят подростки! Не повод распускать кулаки.
— Это, наверно, была моя мать, — тихо произнесла Дарья.
В кабинете повисла звенящая тишина. Светлана Афанасьевна медленно перевела взгляд с Дарьи на Артема.
— Что, простите?
— Кассир в том магазине — наша мама, — повторила Дарья. — И я догадываюсь, почему она отказалась продавать.
Ваш сын просил сигареты, верно?
Директриса побагровела:
— Но мой Вася не курит!
— Давайте проверим? — вдруг предложил Артем. — Позовите его сюда.
Светлана Афанасьевна нажала кнопку селектора:
— Пригласите ко мне Василия Корнеева.
Вася явился через пять минут — высокий лоб, надменный взгляд, синяк под глазом. От него едва уловимо пахло табаком.
— Вась, — ласково улыбнулась директриса, — тебе оказывается сигареты не продали. Это правда?
— Да врут все! — дернул плечом Василий.
— А что у тебя в кармане? — вдруг спросил Артем.
Вася машинально схватился за карман, где топорщилась прямоугольная пачка. Директриса побелела.
— Вытряхни карманы, — приказала она сквозь зубы.
Вася, поняв, что попался, вывернул карманы. Учителя можно послать, а вот мать… не получится. На стол выпала мятая пачка.
— Вот значит как, — медленно произнесла Светлана Афанасьевна. — Значит, курим? А кассиршу, которая не продала, оскорбляем?
А она, между прочим, мать твоего одноклассника. Как ты мог?
— Да она сама… — начал было Вася, но осекся под тяжелым взглядом матери.
— Жаль, что Богдан тебе только глаз подбил, — отчеканила директриса. — Надо было еще и нос сломать. Может, хоть так бы мозги на место встали.
Вася ошарашенно захлопал глазами. Дарья почувствовала, как Артем едва заметно улыбается.
— А теперь слушай меня внимательно, — Светлана Афанасьевна встала из-за стола. — Ты сейчас же идешь в тот магазин и извиняешься перед кассиром.
И еще месяц будешь дежурным, мыть полы в классе. Чтобы неповадно было. Ясно?
— Да, мам, — пробормотал Вася.
— А вы, — она повернулась к Дарье, — передайте брату мои извинения. И пусть возвращается к занятиям.
Только больше руки распускать не нужно. Артем Анатольевич проследит. Верно?
— Конечно, — кивнул Артем, как-то по-особенному глядя на Дарью.
Они вышли из кабинета вместе. В коридоре было тихо — шли уроки.
— Знаете, — вдруг сказал Артем, — у вас замечательный брат. И… может быть, вы составите мне компанию в выходные? Я хотел прогуляться в парке.
Дарья почувствовала, как теплеют щеки:
— Пожалуй, можно.
А на следующий день Дарья получила сообщение: «Может, встретимся в субботу? Рядом с парком открылась новая кофейня. Артем».
Она улыбнулась и начала печатать ответ.
