В позднем СССР, в эру стабильности, которую впоследствии обозвали застоем, было снято много криминальных драм и милицейских детективов, касавшихся хозяйственных преступлений. Всевозможные недостачи, торговля «налево», хитроумные и прямо-таки головокружительные схемы, согласно которым выпускался некий товар, а по документам он значился вовсе чем-нибудь иным.
А уж овощные базы — вот, где Клондайк был! У расхитителей, что выдавали в накладных пирожные – за пирожки, а в те пирожные вместо дорогого крема пихали дешёвый, всегда имелись роскошные дачи – рядом с оперными певцами и дипломатами. Водились бриллианты – лучшие друзья жуликов, белые «Волги» и разная японская техника. И, тем не менее, жили преступники скучно, тускло, бессмысленно.
Всё есть, даже антиквариат, а жизнь проходит мимо. В сюжете Ленинградского ТВ «Мера пресечения» (1983) мы наблюдаем такую даму-босса – Антонину Муравьёву (Ирина Мирошниченко), главу полиграфического комбината, выпускающего и плакаты, и календари (они мелькают в одной из сцен), и дорожные указатели – они-то и «погубят» главную героиню. Точнее, погубила её алчность.
А ещё – желание быть крутой, первой, всеми и во всём верховодить, проворачивать любые дела и делишки. К мужчинам эта богиня бизнеса относится, как к инструментам и, судя по всему, любовь и даже симпатия, ей неведома. Она флиртует не потому, что ей нужно чьё-то мужское внимание. Ей нужна власть. Не деньги даже! От них она не так кайфует, как от ощущения своего могущества.
Итак, перед нами — судебное заседание. Разбираются факты нарушений и хищений на том комбинате. Вину берёт на себя главный инженер – Ростислав Чистухин (Андрей Толубеев), раскаивающийся в халатности и невнимательности.
Эффектная дама-директор, на первый взгляд, кажется непричастной. Он, этот смешной и нелепый, ужасающе честный Славик, влюблён в эту роскошную блондинку и готов ради неё на всё.
При этом он совершенно хамски обращается со своей женой Татьяной (Ирина Акулова, всем памятная по роли стeрвы Алевтины в «Экипаже» (1979)). Ужас в том, что даже под угрозой разоблачения Муравьёва не перестаёт выстраивать свои мутные схемы.
На одной из таких схем – с дорожными знаками ненадлежащего качества — она и попадается. То есть для неё вообще не существует людей, не говоря уж об идеях.
Кто-кто, а она понимает, что смазанные или плохо видимые знаки – это чья-то гибель на трассе. А без разницы! Живёт по-звериному и заглядывается на очередные драгоценности, которые ей приносит «свой» продавец (небольшая, но заметная роль Сергея Филиппова).
Также постоянно звучит тема некоего особняка (!), старинного дома, который эта женщина-лиса хотела приобрести путём лёгоньких махинаций. Но не сложилось!
(В СССР, кстати, было можно получить жилплощадь в «историческом фонде», даже и без нарушений, правда, это мало, кому удавалось, да и не всем было нужно — эти дворцы с лепниной часто бывали в аварийном состоянии). В этом фильме интересен не столько детективный, сколько психологический момент. Муравьёва прекрасно понимает, что идёт в никуда, и чем дальше — тем запутаннее.
В разговоре со своей мамой она откровенна и потому не боится жестокого саморазоблачения. Женщина-кремень – глубоко несчастна. Любви нет, будущее – туманно, дети – неудачники, которых надо тянуть-тянуть-тянуть. Но, судя по всему, теперь у неё будет время подумать – впаяют ей много. Хотя… скоро грянет Перестройка, а в 1990-х, когда Муравьёва выйдет, наступит её эпоха.
