Оставим Катерин с Гошами и Калугиных с Новосельцевыми, сегодня пощиплем перышки персонажу другого фильма, не менее интересному. Это Мона из картины «Безымянная звезда».
В статье «Учитель Мирою и Мона — почему она правильно сделала, что уехала» я высказала предположение, что Мона является куртизанкой, дамой полусвета, представительницей профессии, которую сейчас именуют эскортницей. Большинство читателей в комментариях согласились с этим выводом. И теперь я предлагаю разобраться — кем же является Мона: жертвой обстоятельств или умелым манипулятором?
Всех зрителей до глубины души потрясает сцена, в которой Григ «открывает глаза» своей эскортнице на суровую реальность, ожидающую ее в этом городке. Он даже влепляет ей пощечину. А когда он появляется, Мону начинает просто трясти в буквальном смысле. Создается впечатление, что она его боится. И тут всем становится жалко бедную девочку тетеньку, которая по своей наивности связалась с этим циничным негодяем.
Ну реально — Григ ведет себя не очень хорошо. Я бы даже сказала мерзко. Воображение рисует нам тирана, изверга, третирующего несчастную женщину.
НО!!!
Я по своему обыкновению начинаю изучать персонажа под микроскопом и вот что становится очевидно после досконального исследования некоторых моментов. Да, с цена объяснения Грига и Моны ужасна. Она настолько экспрессивна, что зритель напрочь забывает о том, с чего началась эта история. А началась она с того, что Мону высаживают с поезда за безбилетный проезд. И давайте вспомним, как ведет себя Мона в этой ситуации. Когда выясняется, что у нее нет билета, она, вместо того, чтобы извиниться, как сделал бы любой порядочный человек, идет в атаку и обвиняет кондуктора и начальника станции Ипаса в своих неприятностях:
— Ну что вы хотите от меня?
— Ну это же вы высадили меня!
А дальше больше — она угрожает броситься под поезд:
— Оставьте меня, я брошусь под поезд!
— Оставьте меня в покое! Я устала! Я дождусь поезда и брошусь под колеса!
— Господи, опять! Нет, нет, я все-таки брошусь под колеса! И на вашей станции!
Разумеется, все это дешевый эпатаж, и ни под какой поезд она прыгать не собиралась. Но это говорит о том, что она привыкла путем подобных манипуляций получать желаемое и избегать ответственности. Эта тактика работает. Ну или почти всегда работает.
А теперь переходим к следующей сцене — Мона приходит в дом учителя Мирою. Вспомните, какими словами она реагирует на его жилье:
— Вы здесь живете? Ужас!
— Вы учитель? Этого и говорить не надо, это и так видно.
— По чему?
— По всему!
— Не будьте ребенком!
— Мать господина Кирою дома, а еще мадам Жоржеску с двумя детьми и прислугой. Есть еще Атанасиу!
— Боже, как их много…
— Воду выключают по ночам.
— Ну, они правы. Для кого им работать по ночам?
Вам ничего это не напоминает? Да это же вылитый циничный и жестокий Григ! Через несколько часов он практически теми же словами будет высмеивать провинциальный образ жизни небогатого Мирою. И это — Мона настоящая. Циничная, по-злому ироничная, презирающая все, что не укладывается в понятие хорошей жизни, которой абсолютно фиолетовы все эти книги и звезды.
Однако затем Мона быстро подстраивается под Мирою и начинает восхищаться звездами. А потом она очаровывает учителя музыки тем, что с таким же восхищением слушает его «симфонию». Она очаровывает всех, кто соприкасается с ней, и даже суровая и беспощадная мадемуазель Куку смягчается перед ней настолько, что начинает откровенничать. Потому что Мона использует очень простой, но весьма эффективный метод манипуляции: чтобы понравиться человеку, покажи ему, что он нравится тебе. Она слушает, раскрыв рот, она льстит, говорит то, что от нее хотят услышать, она спрашивает совета — и все, даже противники, моментально переходят на ее сторону.
Она умеет нравиться, и это ее главное оружие. И самое главное — она умело манипулирует Григом. Она взяла манеру сбегать, и он бросается на поиски — каждый раз. И каждый раз она позволяет себя находить. В самом деле — если человек хочет скрыться так, чтобы его не нашли, он подготовится, все тщательно продумает и прихватит с собой денег и побольше, а тут убегают так, чтобы обязательно нашли. Мона заставляет Грига переживать — небывалая вещь для такого циника как Григ. Вы думаете, это он заставил ее вернуться? Нет! Он упрашивал ее и был готов смириться с ее решением остаться. Но она решила вернуться. Вспомните, как она разговаривает с Григом. Она парирует все его претензии, она язвит, она высмеивает его, она позволяет себе быть в ярости. Разве это похоже на несчастную невольницу? И наконец, реальное, настоящее личико Моны показывается в той сцене, где она нет, не просит, она приказывает Григу заплатить за английский рожок для учителя музыки. Только вспомните эти прищуренные глаза, этот повелительный, полный презрения кивок и этот металлический приказной тон: «Заплати!» И как безропотно, не возмутившись и даже не задав ни единого вопроса, Григ оплачивает не только покупку английского рожка, но вообще всю недостающую сумму.
Вот она, настоящая Мона. Григ полностью подчинен ей, она использует его, чтобы иметь неограниченный доступ к его богатству. А все эти слезки в глазах, истерики, надутые губки — всего лишь способ добиться того, что нужно ей. Она включает глупышку тогда, когда это необходимо. И весь ее пассаж с «в деревню, к тетке, в глушь, в Саратов останусь с Мирою», на мой взгляд, тоже был манипуляцией, чтобы вызвать у Грига ревность и чувство вины.
Собственно, ничего нового. Многие люди, и мужчины, и женщины, используют эти методы манипулирования. Вопрос только в том, делает это Мона осознанно или же интуитивно, без задней мысли. Либо тут, что называется, режим переключается по требованию.
Как вы думаете?
