– Мам, ну отдай ты нам квартиру! – Валера просяще смотрел на меня. – Нам же… Ну всего на полгодика максимум надо! Ремонт закончим и съедем.
– Валерочка, но ведь квартира же… Она у меня единственный источник дохода… — вздохнула я. — На одну пенсию мне не выжить…
– Ну ма-а-ам! — Валера воздел руки вверх. – Ну пойми ты, у нас реально нет больше вариантов!
– Нина Павловна, – улыбнулась жена сына Алина, – да не переживайте вы так. Мы же не за бесплатно… Помимо коммуналки, мы готовы платить… Сколько вы хотите?
Валера бросил на жену возмущенный взгляд, и я поняла, что раньше они обсуждали совсем другое…
– Я предлагаю, – сказала Алина, – платить… Э-э-э… скажем, две трети обычной арендной платы. Это честно, ведь мы все-таки… Ну…
– Родня, – закончила я фразу.
Затем тяжело вздохнула и решилась:
– Ладно… Хорошо, две трети. Но вы мне обещаете, что через полгода…
– Мам! Ну ты чего? – Валерка просиял так, будто выиграл в лотерею. – Обижаешь! Как только свою жилплощадь приведем в порядок, сразу обратно!
– Нина Павловна, – сладким голосом проворковала Алина. – Мы вам так благодарны. Это просто… спасение для нас. Настоящий подарок. Мы очень ценим вашу заботу.
Я смотрела на эту парочку и чувствовала необъяснимую тревогу. Непонятно почему появилось ощущение, словно я только что подписала себе приговор.
Через два дня они переехали.
В первый месяц все шло хорошо. Валера звонил раз в неделю, докладывал, как у них идут дела, как продвигается ремонт. Однако интуиция подсказывала мне, что скоро мне придется столкнуться с чем-то очень нехорошим.
Так оно и оказалось. Как-то я решила навестить свою квартиру и своими глазами увидеть, что все в порядке, полить свои любимые фиалки. Увы, меня ждала загвоздка — ключ вставился в замочную скважину, но повернуть я его не могла.
– Странно, – подумала я.
Повертела ключ так и эдак, подергала ручку. Дверь не поддавалась.
– Мама? – послышался на площадке голос сына. – А ты… Что тут делаешь?
Валера поднимался по лестнице. Вид у него был сконфуженный.
– Сынок, замок, кажется, сломался, – улыбнулась я.
– Да не, – смущенно молвил Валера и почесал затылок. – Он не сломан. Мы его просто заменили.
– Заменили? Зачем?
– Ну…Старый сломался, поэтому…
– А мне сказать нельзя было?! — возмутилась я.
– Мам, ну ты чего? – спросил Валера. – Ну забыли… Столько дел… Ремонт этот, да и еще… тут… всякое.
Он открыл дверь. Я вошла в квартиру и… не узнала ее.
Все здесь было не так. Стены были перекрашены, уютные шторы заменены рулонными жалюзи. Исчезло мое любимое кресло. И фиалки… Фиалки тоже исчезли.
– Цветы где? – строго спросила я.
– А, фиалки твои… – Валера замялся. – Алина их… Ну… Она их к себе на работу забрала.
Тут из ванной комнаты выплыла Алина. Она мгновенно оценила ситуацию:
– Ой, Нина Павловна! – воскликнула она. – А мы вас и не ждали!
– Это видно, – я посмотрела на сына. – Валера, у тебя есть дубликат ключа для меня?
Они переглянулись. Это была всего секунда, но я уловила все, тревогу, раздражение и безмолвный вопрос «Что делать?»
– Нин Пална, – улыбнулась Алина, – понимаете, но это… как бы…
– Сейчас это наш дом, – неожиданно твердо сказал Валера. – Мы тут живем. Мы же договаривались, помнишь? Ты сдаешь нам квартиру, мы тебе платим. Все как положено.
– То есть, – мой голос вдруг привычно стал учительским, – чтобы попасть к себе домой я должна теперь предупреждать? Я правильно тебя понимаю, Валера?
– Ну-у-у… – Валера замялся.
– Да, – ответила за него Алина, – вы сдаете квартиру, мы снимаем. Все как положено.
– Алина, так где мои фиалки? – снова спросила я.
Алина и Валера снова переглянулись.
– Я же говорил, — начал сын, — они…
– Погибли, – сказала Алина, глядя мне прямо в глаза.
Ее взгляд говорил о другом, фиалки просто-напросто выбросили.
– Да, – кивнул Валерка, – вот такая… М-м-м… трагедия. Но ты не переживай, мы тебе новые купим. Да же, Алин?
Мне вдруг стало душно. Я прошла на кухню и поняла, что там они тоже все переделали по своему вкусу.
– Мам… это самое… Слушай, мы тут собирались уходить… – послышался за моей спиной голос сына. – Может, ты потом зайдешь?
Я молча направилась к выходу.
– Нина Павловна, – Алина дотронулась до моего плеча, – вы не обижайтесь. Просто нам очень захотелось сделать квартиру по-своему, понимаете? Это же… временно все.
– Конечно, понимаю, – я сдержанно улыбнулась, – временно.
И уже в дверях обернулась.
– Валера, а когда вы со мной рассчитаетесь за этот месяц?
У сына вытянулось лицо.
– Э-э-э… чуть позже, ладно? Просто сейчас…
– Месяц назад было то же самое, – я смотрела ему прямо в глаза. – Сегодня снова «чуть позже». Так когда именно, Валера?
– Мам, ну что ты как чужая, – глаза сына забегали. – Мы обязательно рассчитаемся с тобой…
— Когда, Валера?
— Через пару-тройку дней.
В тот вечер я долго не могла успокоиться. Впрочем, я сама была виновата. Сама ведь позволила, сама отдала ключи.
На следующее утро позвонила соседка сына и моя коллега Зинаида Марковна.
– Ниночка, а ты чего не предупредила? – ее голос звучал взволнованно. – Я вчера чуть инфаркт не схватила!
– В каком смысле?
– Ну как же! – воскликнула Зинаида Марковна. – К твоей квартире только что подъехала машина, а оттуда мужик и женщина какие-то вылезли… с чемоданами! Я чего только не передумала! Позвонила твоему Валерке, а он говорит: «А, это наши друзья, мы им квартиру сдали. Мама в курсе».
Меня словно ледяной водой окатили.
– Погоди, Зина, – пробормотала я, хватаясь за сердце. – Как это… сдали?
– Ой, да я не знаю! Знаю только, что они какие-то… ненашенские. То ли из Казахстана, то ли еще откуда. Говорят плохо по-русски.
Я опустилась на стул. Вот почему Валерка морщился, когда я спрашивала про оплату. Они решили мою квартиру… втайне от меня… за мои же деньги… Пересдать?!
– Спасибо, что сказала, Зина, я тебе перезвоню!
Трясущимися пальцами я набрала номер сына. Он сбросил звонок, а потом, судя по всему, и вовсе отключил телефон.
Я решила набрать Алину.
– О том, что вы пересдали мою квартиру! – я начала заводиться. – Без моего ведома! Не имея никакого права!
Повисла пауза.
– А-а-а, – наконец протянула Алина, – вы об этом… Ну так это временно! Буквально на пару недель. Валера хотел сам вам сказать, просто…
– Просто что, Алина? – мой голос стал еще тверже. – Просто вы за моей спиной сдали чужим людям мое жилье, при этом не платите аренду мне самой, и собирались… что? Положить разницу себе в карман?
– Нина Павловна, ну что вы так сразу, – ее тон изменился. – Вы же сами понимаете, сейчас тяжелые времена. Нам ремонт нужно доделать, а деньги кончились. Мы просто нашли временный выход из положения, а вы…
– За мой счет нашли, – констатировала я.
– Мы собирались отдать вам деньги! – ее голос звучал почти искренне.
– Когда?
– Ну… когда наши жильцы заплатят, – она слегка замешкалась. – Они обещали через неделю.
Я прикрыла глаза. Значит, все-таки… Значит, они действительно планировали…
– Алина, немедленно разорвите договор с этими людьми, – холодно сказала я. – И сегодня же я жду оплату за три месяца. Иначе…
– Иначе что? – в ее голосе в свою очередь появились металлические нотки.
Хороший вопрос. Иначе что? Иначе я пойду выгонять родного сына и его жену из квартиры? Так, что ли?
– Иначе я обращусь в полицию, – неожиданно для себя произнесла я. – Незаконная субаренда – это преступление, Алина.
Она звонко рассмеялась.
– Ну-ну, Нина Павловна… Вы заявите на собственного сына? Да не смешите вы меня! Вы же сами это все затеяли, отдали нам квартиру, вот мы ею и распоряжаемся!
В ее словах была фантастическая, извращенная логика. Да, я отдала им жилье… но не право собственности! И уж точно я не давала им право сдавать свое уютное гнездышко другим людям!
– Повторяю, Алина, — не меняя тона, сказала я, — если эти… Кхм… квартиранты не съедут сегодня же, если я не получу деньги, я звоню в полицию.
Вместо ответа она повесила трубку.
Через пару часов в дверь позвонили. Это был Валера, запыхавшийся, с красными пятнами на шее.
– Мам, ты чего? – он буквально ворвался в квартиру. – Алина вся в слезах!
– Неужели? – хмыкнула я. – А я, по-твоему, должна радоваться? Вы обманываете меня, сдаете мою квартиру чужим людям!
– Да не чужим! – Валера плюхнулся на диван. – Это Алинкины знакомые, нормальные ребята. А нам… Нам срочно деньги понадобились.
– Так и сказал бы мне, – я скрестила руки на груди. – Попросил бы прямо.
– А ты бы дала? – он смотрел исподлобья, как в детстве, когда знал, что виноват.
– Если нужно, то да.
– Мам, да там… – он замялся. – Ну не совсем для ремонта.
Я молча ждала. Валера вздохнул и потер лоб.
– Короче, Алинка хочет в Турцию. На две недели в пятизвездочный отель.
У меня глаза на лоб полезли.
– В Турцию?!
– Ну да. Путевки уже куплены, в следующую пятницу вылет.
Я опустилась на стул. Двадцать пять лет работы в школе. Пенсия – сущие гроши. Квартира, которую я берегла как зеницу ока. И вот эта парочка решила за мой счет… поехать нежиться в Турцию?!
– Вы оба… – я тщательно подбирала слова. – Вы оба в своем ли уме? Мало того что вы не платите мне аренду, так вы еще и заработать решили?
– Мам, ну чего ты кипятишься? – Валерка развел руками. – Всего-то на неделю. Мы бы вернулись, выселили этих ребят, и все. Ты даже не узнала бы. Алина просто так устала на работе…
– Вот что, Валера, – я встала. – Немедленно звони этим своим… нормальным ребятам. И объясни им, что сделка недействительна. А потом собирай вещи. Если в течение трех дней я не получу всю сумму аренды, которую вы задолжали, ваша жизнь с Алиной кардинально изменится.
– Мам, ты чего? – он выглядел ошеломленным. – Ты же… не всерьез?
– Еще как всерьез.
Он вылетел из квартиры и громко хлопнул дверью.
А вечером мне позвонила Марья Степановна, еще одна соседка по лестничной площадке в той, моей квартире.
– Ниночка, ты уж прости, что беспокою, но просто обязана сказать… Внучка моя Светка, она же в агентстве недвижимости работает. Так вот, она твою Алинку сегодня видела в офисе. Она там спрашивала, можно ли сдавать квартиру в долгосрочную аренду…
– Марья Степановна, – прервала я ее, – а вы уверены, что речь шла о моей квартире?
– Ниночка, да Светка же твой адрес видела в документах! Алинка такая хитрющая, говорит: «У нас тут совсем нестандартная ситуация, квартира как бы свекрови, но фактически наша». В общем, Светка сразу смекнула, что дело нечисто. Позвонила мне, спросила, знаю ли я что-нибудь.
Я поблагодарила соседку и положила трубку. В голове крутилась одна мысль. Они не собирались возвращать мне квартиру. Никогда. Они планировали… Они…
Утром я обнаружила новое сообщение от Алины: «Нина Павловна, мы обсудили ситуацию с Валерой. Раз вы так переживаете за квартиру, можете не волноваться. Люди, которые там сейчас живут, съедут в течение недели. А пока мы будем в Турции, наш друг присмотрит за квартирой. Обещаем отдать вам долг, как только вернемся. Не переживайте, все будет хорошо».
Я сидела и перечитывала это сообщение снова и снова. Каждое слово, каждый знак.
Они даже не собирались отказываться от поездки! Более того, они уверены, что я опять проглочу наживку. Буду ждать, как верная собачонка, когда же великодушный хозяин бросит мне кость…
Но ждать я не собиралась. Нет, все! Хватит! И я решительно набрала номер своей старой ученицы Маши Соколовой. Она работала участковым инспектором и всегда говорила:
– Нина Павловна, если что – обращайтесь.
Похоже, время обратиться к ней наступило.
Маша слушала мой рассказ, поджав губы.
– Нина Павловна, если честно, с юридической точки зрения все непросто. Договор об аренде у вас есть?
– Нет, – я развела руками. – Я же сыну… Ну какие договоры с родными людьми?
Маша вздохнула.
– Ладно, – она постучала ручкой по столу. – А есть свидетели того, что вы им квартиру сдавали, а не дарили?
– Да целая куча! Весь подъезд! И еще я в банкомате снимала их первый взнос.
– Отлично, – кивнула Маша. – Значит так, подъезжайте туда завтра утром. Пригласим представителя управляющей компании, сразу все решим.
– Главное, – она посмотрела мне в глаза, – вы же понимаете, с кем придется ссориться?
Я кивнула. Конечно, понимала. С единственным сыном. С человеком, который, как бы плохо он сейчас ни поступал, все равно был частью меня.
– Что ж, – Маша встала из-за стола. – Значит, встречаемся завтра в десять утра.
А вечером мне снова позвонила Марья Степановна.
– Ниночка, они уезжают!
Вот оно, значит, как… Получается… Получается, мне сейчас нужно было принять решение, может быть, самое важное за последние несколько лет…
Я открыла шкаф и достала документы на ту квартиру, среди которых был и договор о собственности. Что еще может пригодиться? Ключи от старого замка? Где-то они должны быть…
В десять утра мы с Машей и представителем управляющей компании стояли у двери моей квартиры.
– Нина Павловна, ключи есть? – спросила Маша.
– Нет, – я покачала головой, – они замок поменяли.
– Нет проблем, – улыбнулся представитель управления, – у нас есть право вскрыть дверь в присутствии участкового. Особенно учитывая, что имеется подозрение в незаконной субаренде.
Маша кивнула.
– Приступайте.
Мужчина достал связку ключей и начал возиться с замком. В этот момент дверь распахнулась сама. На пороге стояла женщина в халате с ребенком на руках.
– Ви… – она запнулась, не зная, как обратиться к нам. – Ви што делать тут?
Мы переглянулись. Маша показала удостоверение:
– Участковый инспектор Соколова. Вы кто?
– Я Гульнара, – женщина прижала к себе ребенка. – Мы тут жить. Алина сказала, можно.
– Где ваши документы?
Женщина попыталась что-то объяснить, но ее русский был слишком плохим. Выяснилось лишь, что она с мужем и двумя детьми приехала из Казахстана, заплатила Алине за два месяца вперед, и «никаких бумаг вроде не подписывали».
Через два часа бумажной волокиты квартира официально была возвращена в мое распоряжение. Несчастных квартирантов пришлось выселить, у них реально не было ни одного документа…
Немного придя в себя, я записала голосовое сообщение сыну, но ответа так и не дождалась.
Несколько дней спустя он сам приехал ко мне.
– Мам, ну ты что наделала? – он встал посреди комнаты, раскинув руки. – Где нам теперь жить-то?
– А с вашей квартирой что не так? Ну с той, где вы ремонт делаете?
– Да там… Это… – он замялся. – Там только стену снесли пока.
– Стену? – я даже приподнялась. – Какую еще стену?
– Ну… Несущую… В каких-то документах написано было, что нельзя, но мы с ребятами подумали, а что такого? Сделаем из двушки студию… И, короче, квартира теперь требует космической суммы на восстановление…
– В общем, – Валера тяжело вздохнул. – Мам, ты же понимаешь… В такой ситуации… Я хочу сказать… Ты не можешь вот так с нами поступить…
– Отчего же? Еще как могу! – усмехнулась я.
– Но мы… – он запнулся.
– Вы лгали мне! Вы сдали мою собственность чужим людям. Вы планировали обогатиться за мой счет! И это я еще не говорю о деньгах за аренду, которые вы мне так и не отдали!
Валера понуро опустил голову.
– Короче говоря, я никак не могу вас пустить обратно, – вздохнула я.
– А жить нам… где? – он посмотрел на меня с отчаянием. – Мам, ну нельзя же вот так… Ну где нам теперь…
– А где живут люди, когда у них нет квартиры? – улыбнулась я. – Можете снять другую. Можете попросить друзей приютить. Вариантов масса.
Он вдруг рванулся вперед и схватил меня за руки.
– Мам, ну, пожалуйста! Еще хотя бы на месяц! Мы исправимся! Будем платить вовремя, обещаю! Никаких субаренд, никаких шуток!
– Нет, Валера, – я твердо высвободила руки. – Извини, но нет.
– Да что с тобой?! – он вскочил. – Это же… Это же…
– Это моя квартира, – твердо ответила я. – И я больше не собираюсь поддерживать человека, не умеющего быть благодарным. Все, Валера. Аудиенция окончена. Живи как знаешь…
– Но… – он замялся. – Мам, ты ведь… Ты простишь меня?
– Я давно уже тебя простила, сынок, – вздохнула я, – но ключи от квартиры ты не получишь.
Он вдруг засуетился и стал хлопать по своим карманам, выискивая телефон.
– А-а-а, я понял! Я быстро все переведу! Сколько там? Тысяч семнадцать за три месяца? Сейчас, сейчас…
– Валера, – я положила руку ему на плечо. – Ты не понял. Дело не в деньгах. Дело в том, что я больше не собираюсь делать вид, будто ничего не происходит.
– Ты что… Я не понимаю… – он хлопал глазами.
– Валера, – спокойно сказала я, – вот ты вроде бы взрослый человек, но все еще поступаешь, как подросток, который считает, что мир ему обязан. Если мы сейчас не разорвем этот порочный круг, ты всегда будешь думать, что мама все покроет, простит и примет. Начни уже жить самостоятельно, Валера.
– Это из-за Алины, да? – хрипло произнес он после небольшой паузы. – Ну конечно, из-за нее… Ты никогда ее не любила!
– При чем здесь Алина? – я пожала плечами. – Это твой выбор. Я его уважаю. Но на себе больше ездить не позволю.
Он постоял еще немного, потом отвернулся и вышел из квартиры, хлопнув дверью.
Вечером того же дня ко мне на чай приехала Зинаида Марковна.
– Он мне звонил, – сообщила она. – Ну, Валерка твой.
– И? – я старалась держаться невозмутимо.
– Просил поговорить с тобой, – она широко улыбнулась. – Мол, «может, вы на нее повлияете, она вас всегда уважала».
– И что ты ответила?
– А что я могла ответить? – Зинаида Марковна выпрямилась, как на педсовете. – Сказала, что ты в своем уме, сама решаешь, как поступать.
– Умница, – я улыбнулась.
– Между прочим, ты приняла совершенно верное решение, – сказала Зинаида Марковна.
Я и сама так считала.
Вскоре я привела квартиру в порядок, перекрасила стены, повесила свои шторы, расставила на подоконниках новые фиалки. А потом нашла других квартирантов, и жизнь потекла по-прежнему.
С Валерой мы иногда созваниваемся, но говорить нам особо не о чем, и разговор каждый раз быстро заканчивается.
