— Извините, это место свободно? — парень в мятой рубашке указал на стул напротив меня.
Я подняла глаза от ноутбука. Кафе было полупустым, свободных столиков хватало, но он выбрал именно мой. Кивнула, возвращаясь к курсовой.
— Вы тут часто работаете? — спросил он через пять минут.
— Когда как, — буркнула я, не отрываясь от экрана.
— Меня Максим зовут. А вас?
Я вздохнула. Курсовая горела, времени оставалось три дня, а тут этот со своими расспросами.
— Алина.
— Красивое имя. Слушайте, Алина, я понимаю, что отвлекаю, но… — он замялся. — Вы тут каждый четверг сидите. Я заметил. И подумал, может, познакомиться?
Подняла на него взгляд. Обычное лицо, карие глаза, легкая щетина. Ничего особенного, но улыбка искренняя.
— У меня курсовая горит.
— Тогда давайте так: я помолчу, вы доделаете, а потом кофе выпьем? Я угощаю.
Пожала плечами. Он действительно замолчал, уткнулся в телефон. Иногда поглядывал на меня, но не мешал. Через час я закрыла ноутбук.
— Всё?
— Всё.
— Отлично. Капучино? Латте?
— Американо.
Он рассмеялся:
— Серьезная девушка.
Пока он заказывал кофе, я разглядывала его спину. Высокий, плечи широкие. Руки загорелые, видно, что работает не только головой.
— Вы на каком курсе? — спросил, возвращаясь с подносом.
— На третьем. Экономика.
— О, цифры, расчеты. А я простой парень — строитель.
— И что строитель делает в кафе в четверг днем?
— Объект рядом, обеденный перерыв. А что экономистка делает тут каждый четверг?
— Дома соседи ремонт делают. Сосредоточиться невозможно.
Разговор потек легко. Максим оказался из пригорода, работал в бригаде отца, мечтал открыть свою фирму. Рассказывал смешно, жестикулировал, изображал заказчиков.
— А один дядька требовал, чтобы мы ему балкон на два метра расширили. Говорю: так он же в воздухе висеть будет! А он: вот и сделайте, чтоб не висел!
Я расхохоталась. Давно так не смеялась.
— Слушайте, Алина, — он вдруг посерьезнел. — Можно ваш номер? Хотелось бы еще встретиться.
Протянула телефон. Он набрал номер, его телефон зазвонил.
— Теперь и у вас мой есть.
Вечером пришло сообщение: «Спасибо за компанию. Удачи с курсовой!»
Ответила: «Спасибо за кофе.»
Через неделю снова встретились в том же кафе. Потом пошли в кино. Потом он позвал на стройку — показать, как работает.
— Вот тут будет детская, — водил по недостроенному коттеджу. — А тут главная спальня. Смотрите, какой вид!
— Красиво. Повезет хозяевам.
— Знаете, я всегда думаю: вот построю дом для семьи. Чтобы дети бегали, собака во дворе, мангал.
— Мечтатель вы, Максим.
— А что плохого? Без мечты скучно.
Через три месяца он сделал предложение. Просто, без пафоса — за ужином в той же кафешке.
— Алина, выходи за меня. Я знаю, рано, но я уверен. Ты та самая.
Кольцо простое, золотое. Руки у него дрожали, когда надевал.
— Да, — выдохнула я.
Он подскочил, закружил меня прямо между столиками. Посетители хлопали, официантка улыбалась.
Свадьба маленькая — родители, близкие друзья. Я в простом платье, он в новом костюме, который явно жал в плечах. Танцевали до утра. Максим шептал на ухо:
— Я построю тебе дом, слышишь? Самый лучший дом.
Верила. Тогда верила каждому слову.
Десять лет прошло. Как десять жизней прожито.
Сижу на террасе нашего загородного дома — того самого, который Максим построил, как обещал. Двухэтажный, с мансардой, камином в гостиной. Детская с видом на сад. Всё как мечтал.
Только мечты имеют свойство тускнеть.
Достаю потрепанный блокнот — мой тайный дневник. Максим не знает о нём. Много чего не знает последнее время.
«15 марта. Опять не ночевал. Сказал — задержался на объекте. Раньше я верила. Теперь просто киваю.»
Перелистываю страницы назад.
«3 января. Новый год встретили порознь. Он с партнёрами по бизнесу. Я с Тёмой у родителей. Сын спросил, почему папа не с нами. Что ответить семилетнему ребёнку?»
«28 ноября. Нашла в машине чек из ресторана. Два бокала вина, два салата, две пасты. Спросила — сказал, обедал с клиентом. Клиент, который заказывает салат ‘Цезарь’, пасту с морепродуктами и белое вино? Те же блюда, что когда-то заказывала я?»
— Мам, можно мультики? — Тёма выбегает на террасу.
— После уроков, солнышко.
— Ну мам!
— Артём, мы договаривались.
Он надувает губы, но уходит. Такой же упрямый, как отец. Те же карие глаза, та же улыбка. Только Тёма ещё не научился врать.
Звонок телефона. Максим.
— Алин, сегодня опять поздно. Не жди с ужином.
— Хорошо.
— Тёму поцелуй.
— Поцелую.
Короткие гудки. Раньше он говорил «люблю» перед тем, как повесить трубку. Когда перестал? Год назад? Два?
Возвращаюсь к дневнику.
«10 февраля. Пыталась поговорить. Спросила напрямую — есть ли кто-то. Психанул. Кричал, что я чокнутая, что везде ищу предательство. Может, я правда схожу с ума?»
«24 февраля. Новые духи в машине. Женские. Сладкие, приторные. Не мои. Промолчала.»
«18 марта. Сегодня видела его в городе. Должен был быть на стройке в области. Стоял возле ювелирного. Один. Долго выбирал что-то. Для кого?»
Закрываю дневник. В горле ком. Когда мы превратились в чужих людей, живущих под одной крышей? Когда я перестала быть той самой?
— Алина Сергеевна, обед готов, — домработница заглядывает на террасу.
— Спасибо, Марина. Я не голодна.
Иду в дом. В гостиной фотографии — свадьба, медовый месяц, первые годы. Счастливые лица. Где эти люди?
Поднимаюсь в спальню. Наша спальня, где мы уже три месяца как соседи. Он на своей половине, я на своей. Невидимая стена посередине.
Телефон вибрирует. СМС от подруги: «Видела Макса в ‘Метрополе’. С какой-то блондинкой. Надеюсь, клиентка.»
Клиентка. Конечно.
Сажусь на кровать. В зеркале напротив — уставшая женщина тридцати двух лет. Когда появились эти морщинки? Когда потух взгляд?
— Мам, я всё сделал! — Тёма врывается в комнату. — Можно теперь мультики?
— Можно, зайка.
— А папа придёт ужинать?
— Папа работает.
— Он всегда работает, — вздыхает сын.
Из уст младенца.
Вечер. Десятый час. Максима нет. Тёма спит. Сижу на кухне с бокалом вина. Вина, которое пью одна.
Звук ключей в замке. Он дома.
— Не спишь? — заглядывает на кухню.
— Не спится.
— Устал как собака. Клиенты достали.
Клиенты. Опять клиенты.
— Поешь. Марина оставила ужин.
— Не хочу. Пойду в душ.
Уходит. От него пахнет чужими духами. Теми самыми, сладкими.
Наливаю ещё вина. В голове одна мысль — сколько ещё я буду это терпеть? Ради чего? Ради Тёмы? Ради видимости семьи?
«20 марта, — пишу в дневнике. — Кажется, я знаю правду. Осталось услышать её от него.»
Утро. Максим собирается на работу. Целует в щёку — дежурно, холодно.
— Вечером нужно поговорить, — говорю.
— О чём?
— О нас.
Он напрягается.
— Алин, только не начинай. У меня важная встреча.
— У тебя всегда важные встречи.
— Вечером, ладно? Поговорим вечером.
Уходит. Я знаю — опять придёт поздно. Опять найдёт отговорку.
День тянется медленно. Вожу Тёму на карате, потом в музыкалку. Улыбаюсь другим мамам, поддерживаю светские разговоры. Идеальная жена успешного бизнесмена.
Если бы они знали.
Вечер. Восемь. Девять. Десять.
Звонок.
— Алин, прости, застрял. Давай завтра?
— Нет, Максим. Сегодня. Я буду ждать.
— Но…
— Буду ждать.
Полночь. Слышу машину. Он дома.
Сижу в гостиной. В темноте. Только камин потрескивает.
— Ты чего в темноте? — включает свет.
— Жду тебя.
— Алин, я правда устал. Давай завтра?
— Сядь.
Он садится напротив. В глазах усталость и что-то ещё. Страх?
— Скажи мне правду, Макс. Есть другая?
Молчит. Долго молчит.
— Алина…
— Просто скажи — да или нет.
— Это сложно.
— Что сложного в правде?
Он встаёт, ходит по комнате. Треплет волосы — старая привычка, когда нервничает.
— Послушай, мы давно как чужие. Ты сама знаешь.
— Я знаю, что ты год врёшь мне в лицо.
— Я не хотел. Просто… получилось.
Получилось. Десять лет брака — и «получилось».
— Кто она?
— Какая разница?
— Мне есть разница.
— Юля. Дизайнер. Работаем над проектом.
Дизайнер. Конечно. Молодая, наверное. Свежая. Не уставшая от жизни.
— Как долго?
— Алина, зачем тебе?
— Как долго, Максим?
— Восемь месяцев.
Восемь месяцев лжи. Восемь месяцев я сходила с ума, а он просто жил двойной жизнью.
— Что дальше?
Он садится обратно. Смотрит в пол, потом на меня. В глазах решимость.
— Алина, давай без истерик. Мы взрослые люди. У нас сын. Давай решим всё цивилизованно.
— Что ты предлагаешь?
— Я… — он запинается. — Я хочу быть с ней. Но я не хочу разрушать семью. Тёме нужен отец.
— И?
— Ты можешь жить как живёшь. Дом, деньги, всё останется. Я буду приходить к Тёме, мы будем изображать семью. А так… каждый живёт своей жизнью.
Смотрю на него. На человека, которого когда-то любила. Который обещал построить мне дом и построил. Только забыл наполнить его любовью.
— То есть?
— Ну, — он поднимает взгляд. — Либо ты принимаешь это, закрываешь глаза, и мы продолжаем жить как семья для всех. Либо… либо ты уходишь, ломаешь всё, травмируешь Тёму. Выбор за тобой.
Ультиматум. Он ставит мне ультиматум.
Встаю. Подхожу к нему. Он поднимает голову, смотрит выжидающе. Уверен в моём ответе. Знает — я не уйду. Ради сына не уйду.
Улыбаюсь. Наклоняюсь к его лицу. Он немного отстраняется — не ждёт нежности.
И я плюю. Прямо в его удивлённое лицо.
— Ты… ты что?! — вскакивает, вытирается рукавом.
— Это мой ответ на твой ультиматум, — спокойно говорю. — А теперь слушай мой. Завтра ты съезжаешь.
К своей Юле, к маме, в отель — мне плевать. Дом остаётся нам с Тёмой. Алименты — через суд. Встречи с сыном — по расписанию.
— Алина, ты чокнулась? Это мой дом!
— Который ты построил для семьи. Семьи, которую сам и разрушил.
— Я не уйду из собственного дома!
— Уйдёшь. Или я расскажу твоим партнёрам, почему ты проваливаешь сделки. Слишком занят своей дизайнершей.
Он бледнеет. Знает — у меня есть доказательства. Фотографии, чеки, переписка — я не дура.
— Ты никто, — шипит.
— Нет, Максим. Просто женщина, которая больше не будет терпеть твоё враньё. Какое-то время я поживу у маме, а у тебя будет возможность собраться.
Поднимаюсь наверх. Бужу Тёму.
— Собирайся, солнышко. Поедем к бабушке. Побудем у неё немного.
— А папа?
— Папа остаётся. Работать.
Пока собираю вещи, слышу, как внизу Максим крушит что-то. Пусть. Его дом, его право.
Выхожу с сонным Тёмой на руках и двумя чемоданами. Максим стоит в дверях.
— Алина, давай поговорим. Не уезжай.
— Мы всё обсудили.
— Ты разрушаешь семью!
— Нет, Максим. Её разрушил ты. Восемь месяцев назад.
Сажусь в машину. Тёма уже спит на заднем сиденье. В зеркале заднего вида вижу Максима. Стоит на пороге дома, который построил для счастья.
Еду к родителям. В город, где всё началось. Где девочка-студентка встретила парня-строителя.
Круг замкнулся.
Только теперь я не плачу. Теперь я свободна.
Три месяца спустя
— Мам, а папа сегодня придёт? — Тёма крутит в руках машинку.
— В субботу, солнышко. Как договаривались.
Живём у родителей третий месяц. Мама суетится, отец ворчит, но глаза у обоих добрые. Рады, что вернулась. Даже при таких обстоятельствах.
Телефон вибрирует. Адвокат.
— Алина Сергеевна? У меня новости. Максим согласился на все условия. Дом остаётся за вами, алименты — тридцать процентов дохода. Встречи с ребёнком — выходные, по согласованию.
— Спасибо, Андрей Павлович.
— Ещё момент. Он просит личную встречу. Говорит, важно.
— Нет.
— Понимаю. Передам.
Важно ему стало. Три месяца молчал, а теперь важно.
Вечером сижу с мамой на кухне. Та самая кухня, где когда-то рассказывала о Максиме. Как глаза горели.
— Может, поговоришь с ним? — осторожно спрашивает мама.
— Мам, не начинай.
— Я не защищаю его. Просто… может, для Тёмы?
— Для Тёмы я и ушла. Чтобы он не рос в атмосфере лжи.
Мама вздыхает, наливает чай. Знает — спорить бесполезно.
Звонок в дверь. Поздно для гостей.
Отец идёт открывать. Слышу голоса. Знакомый голос.
— Алина! — папа заглядывает на кухню. — Тут… Максим.
Встаю. Мама хватает за руку.
— Не надо, доченька.
— Всё нормально, мам.
Выхожу в прихожую. Он стоит у двери. Похудел, осунулся. Небритый.
— Привет, — тихо говорит.
— Что ты здесь делаешь?
— Поговорить надо. Пожалуйста.
— Мы всё обсудили через адвокатов.
— Алин, пять минут. Прошу.
Смотрю на отца. Он кивает — мол, я рядом, не волнуйся.
— Выйдем на крыльцо.
Март, но уже тепло. Сажусь на ступеньки. Он рядом, но на расстоянии.
— Я с Юлей расстался, — выдаёт.
— И?
— Понял, что натворил. Алин, давай попробуем сначала?
Смотрю на него. Серьёзно?
— Максим, ты восемь месяцев врал мне. Восемь месяцев я засыпала одна, гадая, где ты. А потом ещё и ультиматум поставил.
— Я был идиотом. Признаю. Но мы же десять лет вместе. Неужели всё перечеркнуть?
— Ты перечеркнул. Не я.
— Алина, ну должен же быть шанс? Ради Тёмы?
— Не смей прикрываться сыном. Где ты был, когда у него утренники? Родительские собрания? Когда температура поднималась?
— Работал. Для вас работал.
— Нет, Максим. Для себя. Для своего эго. Дом построил — галочка. Бизнес раскрутил — галочка. Женщину себе завёл — тоже галочка.
Он вскакивает, ходит туда-сюда.
— Я всё исправлю. Клянусь. Буду другим.
— Знаешь, в чём проблема? Я тебе не верю. Ни единому слову.
— Алина…
— Уходи, Максим. В субботу заберёшь Тёму, как договаривались.
Встаю, иду к двери.
— Ты пожалеешь! — кричит вслед. — Одна останешься!
Оборачиваюсь.
— Лучше одной, чем с тобой.
Захожу в дом. Отец стоит в коридоре.
— Молодец, — коротко говорит и обнимает.
Первый раз за три месяца плачу. В плечо отцу, как в детстве.
Год спустя
— Алина Сергеевна, можно вас на минутку? — коллега заглядывает в кабинет.
— Да, Лена?
— Там клиент новый, по поводу аудита. Попросил именно вас.
— Хорошо, пусть заходит.
Возвращаться к работе было страшно. Семь лет перерыва — срок. Но ничего, втянулась. Даже повышение получила.
Дверь открывается. Поднимаю глаза от документов.
— Добрый день, я по поводу… Алина?
Передо мной мужчина лет тридцати пяти. Высокий, в хорошем костюме. Что-то знакомое в лице.
— Мы знакомы?
— Много лет назад. Вы ещё курсовую писали. Мы в одной компании тогда на вечеринки ходили.
Вспоминаю. Был такой. Я уже была с Максимом.
— Николай, — протягивает руку. — Не ожидал вас тут встретить.
— Жизнь полна сюрпризов. Итак, что у вас за компания?
Обсуждаем детали. Он владелец сети фитнес-клубов, нужен аудит перед расширением. Деловой разговор, ничего личного.
— Спасибо, — говорит в конце. — Вот визитка. И… можно личный вопрос?
— Смотря какой.
— Тот парень, с которым вы тогда были. Муж?
— Бывший.
— Простите. Не хотел…
— Всё нормально. Жизнь идёт.
Он улыбается.
— Может, кофе? В той же кофейне? Ради старых времён?
Смотрю на него. Почему нет?
— Только после работы. И это не свидание.
— Конечно. Просто кофе.
Вечер. Забираю Тёму от родителей.
— Мам, а завтра к папе?
— Да, милый.
— Он обещал в зоопарк сводить.
— Здорово.
Максим старается. Признаю. Каждые выходные, звонки среди недели. Пытается быть отцом. Лучше поздно, чем никогда.
Дома, в нашем доме. Переделала спальню, выкинула старые вещи. Новая жизнь — новый интерьер.
Телефон звонит. Николай.
— Спасибо за кофе. Давно так не смеялся.
— Взаимно.
— Можно ещё как-нибудь встретиться? Обещаю не спешить.
Смотрю на Тёму. Он увлечён конструктором. Мой мальчик. Моя опора.
— Можно. Только честно — у меня сын. И это не изменится.
— Я понял. И это не проблема.
— Тогда до встречи.
— До встречи, Алина.
Кладу трубку. На душе легко. Не влюблённость, нет. Просто… интерес. Возможность.
Максим когда-то поставил мне ультиматум. Думал, загнал в угол. Не знал, что я сильнее, чем он думал.
Я выбрала себя. Выбрала достоинство. Выбрала правду.
И знаете что? Ни о чём не жалею.
Смотрю на сына, на дом, на новую жизнь.
Всё только начинается.
