– Жить буду у вас. Развелся, начинаю с чистого листа. К вам приехал, потому что других порядочных людей в друзьях не имею. Вот! Принимайте! – заявил Петр с порога.
– Витя, это временно длится уже третий месяц! Я и забыла, как это, жить нормально! – возмущалась Ирина. – Когда Петька уже избавит нас от своего присутствия?
– А что? С ним весело, тебе не кажется? – спросил ее муж. – И вообще, неловко как-то, пригласили человека, дали ему надежду, а потом выгоняем.
– Знаешь что? Если Петька не уйдет, с ним и будешь серебряную свадьбу отмечать! – гаркнула Ирина. – А с меня хватит этого балагана!
С «третьим лишним» в своем браке за двадцать пять лет Ирина почти смирилась. Нет, она, конечно, была уверена в любви мужа, Виктор оказался прекрасным семьянином и вообще был человеком хорошим, только мягкотелым.
Этим охотно пользовался тот самый третий – друг его юности Петр. Знакомы мужчины были еще со школы, дружили очень много лет, точнее, делал это только Виктор, а Петр охотно пользовался его расположением.
– Витька, у меня бронь горит, поехали на Камчатку на три недели рыбачить? – врывался он в дом друга с горящими глазами. – Путевка по дешевке досталась, а коллега с работы не может, ногу сломал.
– Да у меня у дочки в школе выпускной, – оправдывался Виктор. – Сейчас никак не могу.
– Ой, да что ты там можешь пропустить? – усмехался его друг. – Белые фартуки, пышные банты? Ирка и одна сходит, а на Камчатку когда еще попадешь?
– Я даже не знаю, на работе отпустят ли, – размышлял Виктор. – Все-таки внепланово.
– А мы соврем, что бабушка заболела в отдаленном поселке. И срочно нужно ехать ухаживать, – хохотал Петр. – И вообще, давай телефон, сейчас все уладим!
Он действительно легко и непринужденно врал, а еще обладал почти гипнотическим обаянием, особенно действующим на женщин и начальство. А вот Ирину его очарование совершенно не трогало.
У нее на него был иммунитет еще с их свадьбы, когда она накануне церемонии забирала нестоящего на ногах жениха из бани с подозрительными девицами.
Виктор при этом был в костюме, остальные участники веселья в простынях. А неприличные девицы крыли жениха бранными словами и именовали его человеком, не интересующимся женщинами.
Петр вообще возникал в их жизни стихийно, иногда раз в год. Был даже как-то перерыв в пару лет, но всегда сюрпризом и с какой-нибудь пакостной идеей. Вот и на этот раз за полгода до серебряной свадьбы Виктора и Ирины старый друг снова объявился. Он приехал ближе к ночи и сразу с чемоданами.
– Вот! Принимайте! – заявил Петр с порога. – Развелся, начинаю жизнь бездомным с чистого листа. К вам приехал, потому что других порядочных людей в друзьях не имею.
– Ну что ты, Петька? – обнял друга Виктор. – Проходи, располагайся, дети у нас оба в Москве учатся, комната есть свободная. Не стеснишь своим присутствием никого.
– Вот и славно, – повеселел Петр и тут же вручил изменившейся в лице Ирине букет цветов. – С повинной я к тебе, хозяюшка. Всякое бывало, но теперь мне и правда идти некуда.
– Петь, я ни одному твоему слову все равно не верю, – ответила Ирина. – Это вон Вите можешь заливать о своем исправлении. А я знаю, что черного кобеля не отмоешь добела, народная мудрость, между прочим.
– Ну ты никогда меня не любила, – заявил обиженно Петр. – Цветы-то хоть возьми, они ни в чем не провинились. И вообще, квартира Витькина, родительская, пусть он и решает, оставаться мне или на улице под кустом ночевать.
– А ты где пропадал-то? – удивленно спросил его Виктор. – Телефон не отвечает, квартира продана. Я к матери твоей, так говорят, к дочке уехала.
– Ну мамаша моя чего учудила, продала квартирку, на которую я рассчитывал, свою-то давно прогулял, и махнула к сеструхе. Деньги ей отдала, – пожаловался Петр. – А я, оставшись бездомным, махнул на юга, где очаровал одну прекрасную вдову. Правда, потом и у нее объявились родственники. Пришлось сменить дислокацию.
– А сюда чего вернулся? – иронично спросила Ирина. – Южный климат тебе не подошел?
– У моей последней пассии оказался бывший муж боксер, – ответил Петр. – Полежав в больнице с переломом челюсти, я понял, что не терплю жару. Конечно, стряс с него компенсацию. Но купить квартиру я пока не могу. Буду искать работу.
– Новую жертву ты себе начнешь подбирать, – вздохнула Ирина. – Петька, тебе вот-вот полтинник стукнет, а все туда же, в альфонса играешь.
– А тебя, Ириша, даже в лучшие годы никто бы на содержание не взял, – ответил ей Петр. – Ладно, накормите уже меня, хозяева. Сутки не евши.
Ирина вздохнула, но под жалобным взглядом мужа отправилась греть борщ. Хотя с большим удовольствием двинула бы поварешкой Петьке по лбу. Но Виктор был слишком привязан к этому великовозрастному оболтусу. А мужа Ирина все-таки любила, вырастила с ним двоих детей и намеревалась вместе состариться.
Утром, когда наконец угомонившийся Петр отправился спать, Виктор на кухне убеждал жену потерпеть присутствие гостя.
– Ирочка, у меня сейчас частичная удаленка, гибридный график, буду помогать этому оболтусу работу искать. Не волнуйся, это не затянется, – обещал он жене.
– Вить, да уже понятно все, – вздохнула Ирина. – Это сказка про заюшкину избушку. Раньше твой дружок в критической ситуации забивался в нору у своей матери. А теперь ты будешь тешить его иллюзии. Твой Петька – приспособленец, всю жизнь сидящий на чужой шее.
– Ты не права! – возмутился Виктор. – Он мне однажды жизнь спас, поймал за руку, когда мы по крышам бегали в детстве. Петя хороший, просто немного безрассудный и непостоянный. Пусть поживет, сильно он нас не стеснит.
– А затащил тебя на ту крышу случайно не сам Петя? – прищурила глаза Ирина. – Ладно, если он так дорог тебе как память об ушедшей молодости, пусть пока остается. Но помни, что этот человек в нашей жизни сделал достаточно гадостей. И ничего хорошего я от него не жду.
Ирина словно в воду глядела, Петр вовсе не планировал прощаться со старыми привычками. Более того, он начал прививать их и своему слабохарактерному другу детства. А Виктор, соскучившийся на своей удаленке по общению, радостно ему подыгрывал.
– Чего ты там засел? Дел-то на пару часов, – посмеивался Петр. – Давай сюда, тут уже пенное готово, рыбка вяленая. Будем смотреть кино целый день.
– Но у меня работа, – возражал Виктор. – Вдруг начальство решит проверить.
– Да ладно, ты наверняка на хорошем счету, расслабимся, отдохнем.
Такие посиделки стали повторяться все чаще, а по выходным Петр тащил друга то в баню, то в гараж, где тоже продолжались обильные возлияния. А Ирине дома доставался эталонный свинарник.
Рыбья чешуя, пачки от чипсов и других закусок и запах, который было сложно выветрить. Первое время она убирала молча, потом со скандалом заставила сделать это Петра с Виктором. Дальше муж сам потихоньку ликвидировал следы их разгульного поведения и не замечал, как катится на дно.
А Петр торжествовал, ведь друг все сильнее попадал под его влияние, но бесконечно длиться это не могло. Затуманенный мозг не давал Виктору нормально работать. Он начал ошибаться, пару раз лишился премии, а потом еще и жена поставила ультиматум.
– Ты выходишь обратно в офис и работаешь полный день! – заявила Ирина. – Иначе все это закончится белой горячкой или чем похуже. Петьке твоему все равно, у него здоровье конское. А ты уже выглядишь как потенциальный пациент патологоанатома. И даже гримировать не надо.
– Ты права, – внезапно обрадовался Виктор.
И попросил жену:
– А можешь устроить скандал помасштабнее и при Петьке. Иначе он меня из своих клещей не отпустит.
– Кстати, когда твой друг собирается нас покидать? И как дела у него с поисками работы? – спросила Ирина, понимая, что вопросы эти уже чисто риторические.
Уезжать Петр и не собирался, более того он требовал сделать в бывшей детской комнате ремонт по своему вкусу. Ведь жить в помещении с подростковыми постерами и милыми медвежатами на стенах ему претило чувство вкуса.
Виктор все же вышел на работу в офис, а у Ирины подошло время отпуска, да и кое-какие дела накопились, которые следовало уладить, не отвлекаясь на работу. Она взяла две недели, столько же осталось на круиз, который они с мужем планировали в честь серебряной свадьбы, и даже уже купили билеты на теплоход.
Но Петр портил все планы, оставлять его одного дома Ирина бы не рискнула. Незваный гость и так уже успел изрядно помотать ей нервы.
Однажды вернувшись домой, Ирина застала там Петра с незнакомой ей женщиной. Тем явно было весело, гостья разгуливала в халате хозяйки дома, ничуть ее не стесняясь.
– Петька, это что такое?! – закричала Ирина. – Ты сюда уже и женщин своих начал таскать?!
– Петенька, это твоя мама? – весело прощебетала мадам, выглядевшая уж точно не моложе Ирины. – Пусть идет в свою комнату.
Ирина схватила гостью за роскошные волосы, которые внезапно оказались накладным хвостом и остались у нее в руке, потащила к выходу. Та визжала и отбивалась, умоляла дать одеться, Ирина сжалилась над женщиной. Заперла за той дверь и грозно повернулась к Петру, но тот понял ее поступок совершенно иначе, чем рассчитывала хозяйка.
Петр улыбнулся во всю ширь своего лица и посмотрел на Ирину. А она разглядывала лежащий на полу любимый халат и понимала, что после такого его лучше сразу сжечь. В это время друг мужа внезапно произнес:
– Что, ревнуешь меня, да? А я заметил, как ты смотришь, Ирка! С вызовом. Наверняка мечтаешь занять место любой из моих женщин?
– Петь, ты крышей, что ли, поехал? – спросила Ирина. – Здоровье давно проверял? Может, тебе уже пора в одну палату к Наполеону, Казанова доморощенный?
– Себе-то хоть не ври, – расхохотался Петр. – Я же вижу! И глазки мне все время строишь, и халат новый купила. Точно хотела соблазнить. Так знай, я не против, иди сюда, моя красавица.
С этими словами он двинулся к Ирине, раскинув руки, та отступила вглубь коридора, но Петр не отставал и напирал на нее изо всех сил. Развернуться в тесном помещении было сложно, но Ирина не растерялась. Когда Петр схватил ее, она замахнулась тяжелой сумкой с продуктами, а потом уже отбивалась не глядя.
Поначалу друг мужа еще пытался что-то кричать и нападать, потом затих, Ирина включила в коридоре свет. На полу, обильно политый яичным белком, посыпанный мукой и сахарным песком сидел Петр и смотрел в одну точку.
Под ним растекалась лужа. Кажется, лопнула бутылка с растительным маслом, но сейчас Ирине было не до этого. Она посмотрела сверху вниз на поверженного врага, вынула из кармана телефон и сделала фото.
– Ты чего это?! – заорал Петр. – Вообще из ума выжила? Я Витьке нажалуюсь!
– Что за шум? – раздался за спиной у Ирины голос мужа. – На лестнице какая-то дама рыдает. Вы тут орете. Что случилось-то?
Тут Виктор наконец увидел жену и лучшего друга, он оторопело уставился на пол и спросил:
– Что тут случилось?
– Витя, ты меня послушай, я даму привел, твоя разоралась. Ну и выгнала ее, подружку мою. А потом я просто пошутил, как будто хочу к Ирке пристать. Ну и вот она как с цепи сорвалась.
– Пошутил, значит, – ответила Виктор тихо. – Отлично вышло, что уж там. Я чуть по твоей милости работы не лишился. Допился почти до наркологии. Жену мою ты решил вообще за человека не считать. Да просто прекрасные шутки, Петя! А теперь давай рассказывай их в другом месте!
– Витька, да ты чего? Мы же друганы! – бормотал Петр с пола. – Это все женщины виноваты, из-за них все ссоры.
– У тебя полчаса, чтобы отмыть коридор, собрать вещи и исчезнуть из нашей жизни навсегда, – зло ответил ему Виктор. – И адрес этот забудь. Увижу еще раз, пеняй на себя.
– Да что ты можешь? С детства как кузнечик тощий! – усмехнулся Петр. – Ладно, сидите тут в своем болоте. Раз шуток не понимаете.
Он поднялся с пола и начал отряхиваться, потом пошел в душ, после долго оттирал коридор от продуктов. Ирина наблюдала все это с нескончаемым наслаждением, а муж в это время крепко держал ее за руку. Убрав все, Петр предпринял новую попытку их разжалобить:
– Ребята, ну чего вы? Столько же лет вместе. Я просто шутил.
– Вот и оттачивай свое чувство юмора на других теперь, – ответил Виктор. – А с нас хватит. Чемоданы бери и ключи от квартиры мне отдай. Хотя мы лучше замки сменим.
Петру пришлось уйти, он попытался обвинить Виктора в том, что тот плохой друг, но в чатах их приятелей уже разошлось фото, сделанное Ириной. Над ловеласом и вруном все только посмеивались, никто больше не хотел его приютить.
Мужчина устроился работать сторожем с проживанием, а Виктор и Ирина продолжают готовиться к празднованию серебряной свадьбы. Они с нетерпением ждут двухнедельного речного круиза, и Петр его теперь точно не испортит.
