— И всё-таки, ты же не можешь просто взять и выставить меня на улицу, — голос Ксении дрожал, хотя она изо всех сил старалась говорить спокойно. — У меня ребёнок, Никита. Твой племянник.
— Племянник? — Никита усмехнулся, складывая руки на груди. — Которого я видел два раза в жизни? Послушай, я всё сказал ещё месяц назад. На мою квартиру не рассчитывай, тут я жить тебе не позволю…
Ксения медленно опустилась на табурет в прихожей и закрыла лицо руками. Маленькая, едва освещённая прихожая давила на неё, будто сжималась с каждой секундой. Никита, высокий и широкоплечий, возвышался над ней, заполняя собой и без того тесное пространство. Одиннадцать лет разницы между ними всегда казались пропастью, но никогда — такой непреодолимой, как сейчас.
— Тебе что, совсем некуда идти? — В его голосе смешались раздражение и недоумение. — А твой бывший? Пусть он решает ваши проблемы.
— Леша уехал в Новосибирск. Снял там квартиру, устроился на работу. Обещает помогать, но… — она замолчала, не желая вдаваться в подробности своего неудавшегося брака.
— Классика, — хмыкнул Никита, прислоняясь к стене. — Слушай, я понимаю твоё положение, но эта квартира — единственное, что у меня есть. Я сюда вложил пять лет жизни и каждую копейку. Ты не можешь просто заявиться и сказать: «Брат, пусти пожить». Ты же не на неделю просишься, верно?
За стеной раздался детский плач. Ксения вздрогнула, будто от удара, и поднялась с табурета.
— Максим проснулся, — пробормотала она. — Подожди, я успокою его.
Никита молча отступил в сторону, пропуская сестру. Пока она возилась с ребёнком, он прошёл на кухню и включил чайник. Никита был уверен, что поступает правильно.
Эта квартира досталась ему от бабушки, единственное наследство, которое он получил. Пока родители при каждом удобном случае подчёркивали, как любили Ксению — младшую, поздно родившуюся, «нашу замечательную девочку» — ему приходилось справляться самому. Бабушка была единственной, кто видел, как ему тяжело жить в тени сестры, которую все обожали. И эта квартира была её подарком ему — не Ксении, не их родителям, а именно ему, Никите.
Когда Ксения вернулась на кухню с притихшим трёхлетним мальчиком на руках, Никита молча поставил перед ней чашку чая.
— Спасибо, — она осторожно присела, устраивая сына на коленях.
Мальчик, ещё сонный, с любопытством разглядывал незнакомого дядю. Глаза у него были точь-в-точь как у Ксении — большие, тёмно-серые, с длинными ресницами. Никита поймал себя на мысли, что никогда раньше не замечал этого сходства.
— Мам, я кушать хочу, — пробормотал Максим, прижимаясь к Ксении.
— Сейчас, малыш, — она погладила сына по голове и посмотрела на брата с немой просьбой.
Никита тяжело вздохнул и открыл холодильник.
— У меня есть сосиски и макароны. Устроит?
— Да, спасибо, — слишком поспешно ответила Ксения.
Пока Никита разогревал еду, в кухне висело напряжённое молчание. Ксения украдкой наблюдала за братом — его уверенными движениями, прямой спиной, жёстким профилем. В детстве он казался ей героем, потом — далёким и непонятным. А теперь она видела перед собой чужого человека, в чьих руках оказалась её судьба.
— Значит, у тебя совсем нет вариантов? — наконец спросил Никита, ставя перед мальчиком тарелку с нарезанными сосисками.
— Я могу вернуться к родителям в Тверь, — медленно произнесла Ксения. — Но там… ты же знаешь, какая у них квартира. И маме с её артритом тяжело с Максимом.
— А друзья? Подруги? Неужели совсем никого?
— Я могу пожить у Кати какое-то время, но у неё самой съёмная однушка. С ребёнком туда нельзя.
Никита сел напротив, обхватив чашку с чаем ладонями.
— Ксюш, это не моя проблема. Правда. Я только-только наладил свою жизнь. У меня работа, отношения…
— У тебя кто-то есть? — вдруг оживилась Ксения. — Ты не говорил.
— Да, есть. И я хочу, чтобы она переехала ко мне, — он посмотрел сестре прямо в глаза. — Понимаешь?
Ксения понимала. Слишком хорошо понимала. Брат строил свою жизнь, и в этой жизни не было места для неё и её проблем. Как всегда.
— Я могу дать тебе денег на первое время, — продолжил Никита, смягчившись. — На первый взнос за съёмную квартиру. Но жить здесь — нет.
Максим, доев сосиски, начал болтать ногами, случайно задев стол. Чашка с чаем опрокинулась, и горячая жидкость разлилась по столу, капая на пол.
— Ой, прости, пожалуйста! — Ксения вскочила, хватая полотенце.
— Да оставь, — раздражённо отмахнулся Никита. — Я сам.
— Нет-нет, я всё уберу, — она лихорадочно промокала лужу на столе, пока брат, скрестив руки на груди, наблюдал за ней.
В этот момент в дверь позвонили. Никита, явно обрадованный возможностью прервать неприятный разговор, пошёл открывать…
— Привет! А я думала, ты на работе, — раздался женский голос из прихожей.
— Лера? Ты чего так рано? — голос Никиты неуловимо изменился, став мягче.
— У меня отменили последнюю пару. Решила сделать тебе сюрприз, — послышался звук поцелуя, а затем удивлённое: — А у тебя гости?
Ксения быстро вытерла руки и расправила плечи, готовясь к встрече с неизвестной ей девушкой брата.
На кухню вошла высокая светловолосая девушка в строгом тёмно-синем платье. Её светлые волосы были собраны в аккуратный пучок, а в руках она держала пакет, из которого доносился запах свежей выпечки.
— Лера, это моя сестра Ксения и её сын Максим, — неохотно представил Никита. — Ксюш, это Валерия.
— Очень приятно, — Лера улыбнулась и поставила пакет на стол. — Я принесла пирожные. Будете?
Максим, услышав про пирожные, заинтересованно поднял голову.
— Спасибо, — кивнула Ксения, чувствуя себя неуютно под внимательным взглядом девушки.
— Они ненадолго, — добавил Никита, выразительно глядя на сестру. — Просто зашли по пути.
Лера, доставая пирожные из коробки, бросила быстрый взгляд на чемодан в коридоре, но ничего не сказала. Она поставила перед Максимом пирожное с шоколадной глазурью, и мальчик с восторгом вцепился в него.
— Спасибо, — пробормотала Ксения, чувствуя, как щёки заливает румянец стыда. — Максим, что нужно сказать?
— Шпашыбо, — эхом повторил мальчик, уже измазавшись в шоколаде.
— На здоровье, — улыбнулась Лера и повернулась к Никите. — Ты не говорил, что у тебя сестра в гостях.
— Я не знал, — сухо ответил он. — Это… неожиданный визит.
Наступила неловкая пауза. Лера переводила взгляд с Никиты на Ксению, явно чувствуя напряжение между ними.
— Мы вообще-то собирались уходить, — произнесла Ксения, вставая. — Максим, доедай быстрее, нам пора.
— Куда вы пойдёте? Уже вечереет, — спросила Лера, и в её голосе прозвучало искреннее беспокойство.
— У нас… есть где остановиться, — соврала Ксения, избегая взгляда брата.
Никита открыл рот, чтобы что-то сказать, но Лера опередила его:
— Может, останетесь на ночь? Уже поздно, а с ребёнком в такое время…
— Лера, — начал Никита, но она мягко коснулась его руки.
— Никит, ну правда. Куда они пойдут на ночь глядя? — она повернулась к Ксении. — Оставайтесь, а завтра уже решите, как быть дальше.
Ксения не знала, что ответить. С одной стороны, ей было неловко принимать помощь от девушки брата, с другой — идти действительно было некуда. К тому же Максим уже начинал клевать носом, несмотря на шоколадное пирожное.
— Спасибо, — наконец произнесла она. — Если Никита не против.
Никита явно был против, но под взглядом Леры только кивнул.
— Одну ночь, — подчеркнул он. — А завтра решим…
Утро началось с запаха кофе и приглушённых голосов из кухни. Ксения провела ночь на диване в комнате вместе с Максимом, осторожно встала, стараясь не разбудить сына. В квартире брата было непривычно тихо и опрятно — ни лишних вещей, ни безделушек. Только необходимый минимум мебели, пара картин на стенах и аккуратные стопки книг на полках. Ничего общего с тем хаосом, который всегда окружал её в собственной жизни.
На кухне Лера готовила завтрак, а Никита уже сидел за столом с ноутбуком. При виде сестры он поджал губы, но промолчал.
— Доброе утро, — Лера улыбнулась. — Кофе будешь?
— Спасибо, — кивнула Ксения, присаживаясь за стол. — Максим ещё спит.
— Я скоро ухожу, — произнёс Никита, не отрываясь от экрана. — У меня встреча в десять.
— Конечно, — Ксения нервно сцепила пальцы. — Никит, насчёт вчерашнего…
— Ничего не изменилось, — отрезал он. — Я могу дать тебе денег на первое время, но жить здесь вы не будете.
Лера, расставлявшая тарелки, замерла.
— Никит, может, не сейчас? — тихо предложила она.
— А когда? — он захлопнул ноутбук. — Чем дольше тянуть, тем хуже будет.
Ксения почувствовала, как к горлу подступает ком. Она знала, что брат прав. Она не имела права вот так врываться в его жизнь и требовать помощи. Но что ей оставалось делать?
— Я поняла, — тихо сказала она. — Мы уйдём сегодня. Я позвоню Кате, может, она сможет нас приютить на пару дней, пока я что-нибудь не придумаю.
Никита кивнул, явно довольный таким решением.
— Так будет лучше для всех, — он встал из-за стола. — Мне пора собираться.
Когда он вышел из кухни, Лера села напротив Ксении.
— Прости его, — тихо сказала она. — Он не всегда такой… жёсткий.
— Да нет, всегда, — невесело усмехнулась Ксения. — Сколько я его помню.
— Он рассказывал мне о вашей семье, — осторожно начала Лера. — Не очень много, но…
— Но достаточно, чтобы понять, что я была любимицей, а он — нет? — Ксения покачала головой. — Знаешь, когда я была маленькой, я не понимала этого. Для меня Никита был просто старшим братом, которого я обожала. А потом он уехал учиться, потом работать… Мы почти не общались последние десять лет.
— Он очень самостоятельный, — заметила Лера. — Иногда даже слишком.
— И гордый. Всегда таким был, — Ксения отпила кофе. — Никогда ничего не просил. Наверное, поэтому ему так сложно понять, почему я прошу помощи.
В коридоре послышались шаги, и на кухню зашёл Максим, сонный и растрёпанный.
— Мам, я пить хочу, — пробормотал он, забираясь к Ксении на колени.
— Сейчас, малыш, — она обняла сына, чувствуя, как тепло его маленького тела придаёт ей сил.
Лера налила мальчику сок и поставила перед ним тарелку с кашей.
— Ты любишь кашу, Максим? — спросила она.
— Не-а, — честно признался мальчик, но всё же взял ложку.
Лера рассмеялась, и в этот момент на кухню вернулся Никита, уже одетый в строгий костюм.
— Я ушёл, — бросил он. — Вернусь вечером.
— Удачи на встрече, — Лера поднялась и чмокнула его в щёку. — Я сегодня до трёх на работе, потом могу заехать в магазин. Что купить?
— Ничего не надо, — Никита мельком взглянул на сестру. — К вечеру они уже уйдут.
Ксения опустила глаза, делая вид, что полностью поглощена завтраком сына. Максим, почувствовав напряжение, притих и перестал есть.
— Никит, можно тебя на минутку? — Лера кивнула в сторону коридора.
Они вышли, но Ксения всё равно слышала их приглушённый разговор.
— Ты не можешь просто выставить их на улицу, — говорила Лера. — У неё ребёнок, Никит. Куда они пойдут?
— Это не моя проблема, — упрямо отвечал он. — У неё есть родители, друзья, бывший муж в конце концов.
— Но она пришла к тебе. Значит, других вариантов нет.
— Или она просто решила, что легче всего повесить свои проблемы на меня, — в голосе Никиты звучала застарелая обида. — Всегда так было. Ксюшенька — солнышко, а злой Никита должен уступить, поделиться, не обижать маленькую.
— Ты несправедлив, — тихо произнесла Лера.
— Нет, это она несправедлива. Заявилась без предупреждения и думает, что я должен пустить её жить в квартиру, которую я… — он осёкся. — Неважно. Я всё решил.
Хлопнула входная дверь. Ксения глубоко вздохнула, пытаясь справиться с подступающими слезами. Максим, заметив её состояние, положил свою маленькую ладошку на её руку.
— Мам, не плачь, — сказал он серьёзно. — Мы же вместе.
Ксения улыбнулась сквозь слёзы и крепко обняла сына.
— Конечно, малыш. Мы всегда будем вместе.
На кухню вернулась Лера, её лицо выражало смесь сочувствия и решимости.
— Не обращай внимания, — сказала она, садясь за стол. — Никита иногда бывает… сложным. Но он отходчивый.
— Спасибо тебе за поддержку, — искренне сказала Ксения. — Но Никита прав. Это его квартира, и я не могу требовать, чтобы он нас приютил.
— А что случилось с твоим жильём? — осторожно спросила Лера. — Если не секрет.
Ксения вздохнула…
— Мы с Лёшей, моим бывшим, снимали квартиру. Он работал, убедил меня, что я могу сидеть дома с ребенком. А потом загулял… Когда решили развестись, он сразу уехал в Новосибирск — там ему предложили работу. Обещал помогать деньгами, но пока… В общем, мне пришлось съехать, потому что платить за аренду самой я не могу. Думала, смогу найти что-то подешевле, но с ребёнком мало кто хочет сдавать. А на первый взнос и залог у меня просто нет денег. Все ушло, что было накоплено…
Лера задумчиво постукивала пальцами по столу.
— Знаешь, — наконец сказала она, — у моей тёти есть квартира на окраине. Небольшая, но чистая. Она сдаёт её, но сейчас там никто не живёт. Может, я могла бы поговорить с ней?
Ксения недоверчиво посмотрела на девушку.
— Ты серьёзно? Но ты же меня совсем не знаешь.
— Зато я знаю Никиту, — просто ответила Лера. — И если ты его сестра, значит, тебе можно доверять.
— Не уверена, что Никита согласился бы с этим, — горько усмехнулась Ксения.
— Никита много чего говорит, особенно когда злится, — Лера пожала плечами. — Но на самом деле он не такой чёрствый, каким хочет казаться.
Максим, доев кашу, теперь с интересом разглядывал магниты на холодильнике.
— Мам, смотри, тут собачка! — воскликнул он, показывая на маленький магнит в форме таксы.
— Вижу, малыш, — кивнула Ксения. — Только не трогай, это не наши вещи.
— Пусть трогает, — улыбнулась Лера. — Это же ребёнок.
Она подошла к холодильнику и сняла магнит.
— Держи, — протянула она Максиму. — Это тебе подарок от меня.
Мальчик просиял и бережно взял магнит.
— Спасибо! — он повернулся к матери. — Мам, смотри, мне подарили собачку!
— Я вижу, — Ксения улыбнулась Лере. — Спасибо.
— Не за что, — отмахнулась та. — Так что насчёт квартиры моей тёти? Я могу ей позвонить прямо сейчас.
Ксения колебалась. Принять такую помощь от почти незнакомого человека казалось странным, но выбора у неё не было.
— Если это возможно, то конечно, — наконец сказала она. — Я буду очень благодарна.
Лера кивнула и достала телефон.
— Только давай договоримся, — добавила она, прежде чем набрать номер. — Никите пока ничего не скажем. Он упрямый, может заартачиться просто из принципа.
Ксения согласно кивнула, чувствуя странное облегчение. Возможно, не всё было так безнадёжно, как казалось…
К вечеру Ксения с Максимом уже были в новой квартире. Небольшая «однушка» на последнем этаже панельной многоэтажки выглядела просто, но чисто. Мебель была старой, но добротной, а из окна открывался вид на парк.
— Тут хорошо, — сказал Максим, разглядывая из окна качели на детской площадке. — Можно, мы пойдём туда играть?
— Конечно, малыш, — Ксения обняла сына. — Завтра же пойдём.
Она была бесконечно благодарна Лере, которая не только договорилась со своей тётей о квартире, но и помогла им переехать. Более того, тётя согласилась подождать с оплатой до конца месяца, когда Ксения должна была получить деньги от бывшего мужа.
— Ты не обязана была делать всё это, — сказала Ксения, когда они с Лерой остались вдвоём на кухне. Максим увлечённо раскладывал свои игрушки в новой комнате.
— Я знаю, — просто ответила Лера. — Но я хотела помочь.
— Почему? — прямо спросила Ксения. — Ты же меня совсем не знаешь.
Лера задумчиво смотрела в окно.
— Знаешь, когда я познакомилась с Никитой, меня поразило, какой он… цельный. Уверенный в себе, независимый. Но чем ближе я его узнавала, тем больше понимала, что за этой маской скрывается очень одинокий человек. Он никому не доверяет, никого не подпускает близко.
— Он всегда был таким, — тихо произнесла Ксения. — Даже в детстве. Всегда сам по себе.
— Он много рассказывал о вашей семье, — продолжила Лера. — О том, как все обожали тебя и как его всегда оставляли в стороне. Я думала, он преувеличивает, но когда увидела вас вместе…
— Всё сложно, — вздохнула Ксения. — Когда я родилась, Никите было уже одиннадцать. Он был самостоятельным, серьёзным мальчиком, а я — маленьким ребёнком, требующим внимания. Наверное, ему казалось, что родители меня любят больше. Но это не так. Просто я была младше, слабее.
— А потом вы выросли, и ничего не изменилось, — закончила за неё Лера.
— Да, наверное, — Ксения покачала головой. — Знаешь, я всегда восхищалась Никитой. Он казался мне таким умным, сильным. Я гордилась, что у меня такой брат. А он всё это время думал, что я отнимаю у него любовь родителей.
— Он не злой человек, — мягко сказала Лера. — Просто… раненый.
— Я знаю, — кивнула Ксения. — Поэтому и не злюсь на него. Он имеет право не хотеть нам помогать.
— Но это не значит, что я не могу вам помочь, — улыбнулась Лера. — В конце концов, мы же теперь почти родственники.
Ксения с благодарностью пожала руку девушки. Впервые за долгое время она почувствовала, что не одна.
Когда Лера вернулась в квартиру Никиты, он уже был дома. Сидел в кресле с ноутбуком и хмуро смотрел в экран.
— Привет, — она наклонилась и поцеловала его в щёку. — Как прошла встреча?
— Нормально, — он отложил ноутбук. — А где Ксюша с Максимом?
— Они ушли, — спокойно ответила Лера, проходя на кухню. — Как ты и хотел.
Никита нахмурился и последовал за ней.
— Куда ушли? К этой её подруге?
— Нет, я помогла им найти жильё, — Лера достала из холодильника овощи и начала резать салат. — У моей тёти как раз освободилась квартира.
Никита замер, не зная, что сказать. С одной стороны, он был рад, что проблема решилась так быстро и без его участия. С другой — почему-то чувствовал странное разочарование.
— И она согласилась? — наконец спросил он. — Твоя тётя?
— Конечно, — кивнула Лера. — Ксения — приятная женщина, и Максим — чудесный мальчик. К тому же, она обещала платить. Просто сейчас у неё временные трудности.
— Ясно, — Никита сел за стол.
Лера внимательно посмотрела на него.
— Ты разочарован?
— Разочарован? — Никита усмехнулся. — С чего ты взяла? Я рад, что всё разрешилось.
— Но?.. — Лера оставила нож и повернулась к нему.
— Никаких «но», — он пожал плечами. — Просто интересно, почему ты решила вмешаться. Это не твоя проблема.
— Я просто помогла человеку в беде, — просто ответила она. — И если уж на то пошло, твоя сестра — это часть твоей жизни, а значит, и моей тоже.
Никита покачал головой.
— Ты не понимаешь. Ксюша всегда так делала — создавала проблемы, а потом ждала, что кто-то придёт и всё решит. Сначала родители, теперь ты.
— А может, она просто нуждается в помощи? — Лера села напротив него. — Это не преступление — просить о помощи, когда тебе тяжело.
— Для некоторых людей это образ жизни, — сухо заметил Никита. — Они не решают проблемы, они ищут, на кого их повесить.
Лера долго смотрела на него, будто видела впервые.
— Знаешь, что меня удивляет? — наконец сказала она. — Ты говоришь о своей сестре с такой… злостью. Будто она сделала тебе что-то ужасное.
— Ты не знаешь нашу историю, — отрезал Никита.
— Тогда расскажи мне, — мягко предложила Лера. — Я хочу понять.
Никита встал из-за стола и подошёл к окну. За окном темнело, и в стекле отражалось его собственное лицо — напряжённое, с жёсткой складкой между бровей.
— Нечего рассказывать, — произнёс он наконец. — Просто так сложилось. Она была любимицей, а я — нет. Потом она выросла и продолжила делать глупости, а я продолжил справляться сам. Ничего особенного.
— И поэтому ты не пустил её в квартиру, которая досталась тебе от бабушки? — тихо спросила Лера. — Потому что в детстве тебя любили меньше?
Никита резко повернулся к ней.
— Не говори о том, чего не понимаешь, — в его голосе звучало предупреждение. — Эта квартира — единственное, что у меня есть. Единственное, что я получил просто так, не заработав, не добившись сам. И я не собираюсь делиться ею с сестрой, которая не может отвечать за свою жизнь.
— Я не осуждаю тебя, — Лера подняла руки, словно защищаясь. — Я просто пытаюсь понять.
— Нечего тут понимать, — Никита вернулся за стол. — Давай закроем эту тему. Ксюша нашла жильё, проблема решена.
Лера кивнула, но по её лицу было видно, что разговор для неё не закончен.
Прошёл месяц.
Ксения постепенно обживалась в новой квартире. Максим привык к садику в новом районе, а сама Ксения нашла подработку — три раза в неделю она делала уборку в соседнем офисном здании. Денег было мало, но на жизнь хватало, особенно с учётом алиментов, которые бывший муж всё-таки начал присылать.
Лера иногда звонила и даже пару раз заезжала в гости. Она приносила Максиму игрушки и сладости, а с Ксенией подолгу разговаривала на кухне. О Никите они почти не говорили, будто негласно договорились избегать этой темы.
Однажды, когда Лера в очередной раз заехала к ним после работы, Ксения решилась спросить:
— Как там Никита? Он знает, что ты ко мне заезжаешь?
Лера помедлила, помешивая чай.
— Знает, — наконец ответила она. — Но мы это не обсуждаем.
— Понятно, — кивнула Ксения. — Он всё ещё злится?
— Не злится, — покачала головой Лера. — Просто… замкнулся. Когда речь заходит о тебе или вашей семье, он сразу меняет тему.
— Типично для него, — грустно улыбнулась Ксения. — Никита никогда не любил говорить о чувствах.
— Знаешь, — задумчиво произнесла Лера, — я не могу его понять. Он умный, сильный, успешный человек. У него всё хорошо — работа, квартира, отношения. Но при этом он так зациклен на прошлых обидах, будто до сих пор тот обиженный мальчик.
— Наверное, некоторые раны не заживают, — пожала плечами Ксения. — Особенно если их никто не лечил.
— Может, вам стоит поговорить? — предложила Лера. — По-настоящему, без обвинений. Просто попытаться понять друг друга.
Ксения покачала головой.
— Я пыталась. Много раз. Но Никита не слышит меня. Он уже решил, кто я такая и чего от меня ждать. И никакие разговоры этого не изменят.
Лера вздохнула, признавая её правоту. Они допили чай в молчании, каждая думая о своём.
Через неделю Лера позвонила Ксении среди дня, что было необычно — обычно она звонила вечером или на выходных…
— Ксюш, привет, — голос Леры звучал странно. — Ты можешь говорить?
— Да, конечно, — Ксения почувствовала тревогу. — Что-то случилось?
— Мы с Никитой расстались, — просто сказала Лера. — Вчера вечером.
Ксения не знала, что ответить. Она чувствовала себя виноватой, хотя понимала, что это иррационально.
— Мне очень жаль, — наконец произнесла она. — Вы… поссорились?
— Не совсем, — Лера помолчала. — Скорее, я поняла, что не могу быть с человеком, который так и не научился прощать. Который носит свои обиды как броню.
— Лера, я не хочу, чтобы из-за меня…
— Это не из-за тебя, — перебила её Лера. — Это из-за него. Из-за того, каким человеком он решил стать. Дело не в вашей истории, а в том, как он с ней живёт.
Ксения глубоко вздохнула.
— И что теперь?
— Теперь я переезжаю, — в голосе Леры звучала решимость. — Нашла квартиру ближе к работе. Но я хотела, чтобы ты знала — это никак не повлияет на ваше проживание у моей тёти. Я с ней уже поговорила, всё в порядке.
— Спасибо, — тихо сказала Ксения. — Ты не представляешь, как много это для нас значит.
— Знаю, — Лера помолчала. — И ещё кое-что. Никита просил передать, что он не хочет, чтобы ты пыталась с ним связаться. Сказал, что так будет лучше для всех.
Ксения почувствовала, как к горлу подступает горечь. Даже сейчас, даже после всего брат не мог простить её. Не мог просто оставить прошлое в прошлом.
— Я поняла, — сказала она. — Передай ему, что я не буду.
Прошёл год.
Жизнь Ксении наладилась — она нашла постоянную работу в небольшой компании, Максим ходил в садик. Они всё ещё жили в той же квартире, и тётя Леры, видя, что Ксения аккуратно платит и содержит жильё в чистоте, не торопилась искать новых жильцов.
С Лерой они иногда созванивались, но всё реже. У каждой была своя жизнь, свои заботы. О Никите Ксения ничего не знала и не спрашивала.
Однажды вечером, когда Максим уже спал, а Ксения сидела с ноутбуком, готовя отчёт для работы, в дверь позвонили. Она удивлённо посмотрела на часы — было почти десять вечера, слишком поздно для гостей.
Открыв дверь, она замерла от неожиданности. На пороге стоял Никита. Он выглядел осунувшимся, уставшим, совсем не таким уверенным, каким она его помнила.
— Привет, — сказал он, не глядя ей в глаза. — Можно войти?
Ксения молча отступила, пропуская брата в квартиру. Он прошёл на кухню и сел за стол, будто был здесь уже много раз.
— Будешь чай? — спросила Ксения, просто чтобы что-то сказать.
— Нет, спасибо, — он покачал головой. — Я ненадолго.
Она села напротив, ожидая, пока он заговорит. Никита нервно постукивал пальцами по столу, глядя куда-то мимо неё.
— Я продал квартиру, — наконец произнёс он. — Бабушкину квартиру.
— Вот как, — Ксения кивнула, не понимая, зачем он пришёл сообщить ей об этом. — И куда ты переезжаешь?
— В Казань, — он наконец посмотрел на неё. — Мне предложили хорошую должность там. Пора двигаться дальше.
— Я рада за тебя, — искренне сказала Ксения. — Это хорошие новости.
Никита снова отвёл взгляд.
— Я подумал… В общем, вот, — он достал из кармана конверт и положил на стол. — Это часть денег от продажи. Не очень много, но должно хватить на первый взнос за собственное жильё. Маленькое, конечно, но своё.
Ксения смотрела на конверт, не решаясь прикоснуться к нему.
— Никита, я не могу это принять, — тихо сказала она.
— Почему? — он нахмурился. — Это не милостыня, если ты об этом. Просто… справедливость, наверное.
— Справедливость? — Ксения покачала головой. — Ты ничего мне не должен, Никит. Это твоя квартира, твои деньги.
— Знаю, — он упрямо смотрел в сторону. — Но я хочу так поступить. Не ради тебя — ради себя. Чтобы начать с чистого листа.
Ксения понимала, что это не извинение, не попытка помириться. Это было что-то другое — желание освободиться от прошлого, от груза обид и ответственности.
— Хорошо, — наконец сказала она, беря конверт. — Спасибо.
Никита кивнул и встал из-за стола.
— Я пойду. Поезд рано утром.
— Ты уже уезжаешь? — удивилась Ксения. — А как же…
— Всё уже решено, — перебил он. — Вещи отправил, квартиру продал. Осталось только уехать.
Они прошли к двери. В маленькой прихожей Никита вдруг остановился и повернулся к сестре.
— Максим… как он?
— Хорошо, — улыбнулась Ксения. — Уже читать научился.
Никита кивнул.
— Это хорошо, — он помедлил. — Ксюш, я не хочу, чтобы ты думала, что я… В общем, это не примирение. Я просто хочу закрыть этот этап и двигаться дальше. Без груза прошлого.
— Я понимаю, — тихо ответила она. — Ты не обязан меня любить, Никит. Но мы всё равно семья, хочешь ты этого или нет.
— Семья — это не просто кровь, — возразил он. — Это выбор. И я свой сделал.
Он открыл дверь и вышел на лестничную клетку.
— Прощай, Ксюш, — сказал он, не оборачиваясь. — Удачи тебе.
Дверь закрылась, и Ксения осталась одна. Она постояла в прихожей, прислушиваясь к удаляющимся шагам брата, потом вернулась на кухню. Конверт лежал на столе — толстый, тяжёлый. Внутри было гораздо больше, чем она ожидала.
Ксения не знала, плакать ей или радоваться. С одной стороны, это были деньги на новую жизнь, на собственное жильё, на будущее для неё и Максима. С другой — это был окончательный разрыв с братом. Не примирение, как он сам сказал, а прощание.
Она подошла к окну. На улице было темно, только фонари освещали пустую дорогу. Где-то там, в темноте, уходил её брат — человек, который когда-то был частью её жизни, а теперь стал чужим.
Ксения знала, что больше они не увидятся. Никита сделал свой выбор, и этот выбор не включал её. Может быть, когда-нибудь он изменит своё решение, но она не будет ждать этого. У неё была своя жизнь, свой путь. И теперь — возможность начать всё сначала.
Она отвернулась от окна и пошла проверить, как спит Максим. Завтра будет новый день, и она встретит его с надеждой. Без Никиты, но с верой в лучшее будущее для себя и своего сына.
