Но сегодня именно о Клюевой. Скажу громко и пафосно: если бы в СССР все были такими, как она (и как Людмила Прокофьевна) система прожила намного дольше, а то и сохранилась бы.
По сути, Клюева – эталонный тип советского человека. Замечу, что общественной работой она занимается не с «оттенком усталой обречённости», как советует ей Сусанна, а с честным рвением.
Напомню, что Надя, будучи дружинницей, совершила пусть и небольшой, но подвиг. За что ей попало в глаз. Коллектив посмотрел на это, скорее, снисходительно, чем восторженно.
Сейчас принято считать, что люди сделались рвачами и циниками в 1990-х, аккурат в ночь с 20 на 21 августа. Дескать, рррраз и – циники, любители острых финансовых ощущений. Смешно.
В 1980-х этот «оттенок обречённости» и презрение к «общественной нагрузке» был ровно такой же, как у Люси Виноградовой, листавшей «Бурду» на рабочем месте.
И да, я не cогласна, что в 1990-2000-х все подряд были стяжателями – у меня есть многочисленные примеры честности и взаимовыручки). Я о настроении эпохи.
В середине 1980-х в этом плане было ещё …тухлее, чем в пресловутых 1990-х, как ни странно. И в «Самой обаятельной…» этот развал и раздрай показан гораздо лучше, чем в каких-нибудь передовицах или социологических исследованиях.
Тип Клюевой нам явлен, как реликтовый – её до конца понимает лишь старшее поколение в лице начальника и Клавдии Матвеевны. Все остальные смотрят мимо, начиная оживляться, когда Надя …перестаёт хотя бы внешне быть собой.
Я не говорю, что джинсики и шубка – плохо. Вот здесь Сусанна молодец, что переодела вечную Золушку. К слову, Надя – из тех, кто и к своей непосредственной работе относится с энтузиазмом и добросовестно.
Помните, эпизод с испытанием оборудования в командировке, где Смирнов с Дятловым слиняли, навравши о …ветеране, коему надо помочь? Чувствуете степень цинизма, а ведь СССР ещё никто не рушил и даже не качал?
Надя – коллективистка, но при этом уважает личностные границы. Она великолепно воспитана, в отличие от большинства персонажей киноленты. Замечу, что многие из них …обсуждают чью-нибудь внешность, а это – не комильфо на 100 процентов.
Сусанна говорит о Пряхине: «Ещё бы — такая ряха», Дятлов о Сусанне: «Двухметровый крокодил с улыбкой Моны Лизы», фарцовщик о Наде: «Даже такая преобразилась». И – об Урале. Фраза-нокаут.
Надя поначалу принимает чужие правила игры и вопрошает, вслед за тем фарцовщиком: «Ты что, с Урала?», но потом эта реплика живо исчезает из её лексикона.
Обратите внимание, что героини такого плана были массовы в 1920-1960-х, а потом куда-то исчезли, как будто они сделались чем-то нежизненным и редким.
Обычно пишут, что в 1990-х такие Клюевы будут пребывать в нищете, а вот Володи и Сусанны… Всё наоборот. Сначала да, стартанут те, которые «по лейблу и коттону», а затем сдуются и разорятся. А Клюевы, как раз, выживали весьма достойно.
