Тощие пальцы Антонины Павловны, унизанные массивными кольцами с янтарём, нервно перебирали шторы, только что развешанные невесткой. Было ясно, что движения эти не столько проверка качества, сколько привычка контролировать территорию.
— Опять неровно повесила. Ей-богу, Наташа, ты как в поле выросла. Шторы — лицо дома, — проскрежетала Антонина Павловна, не глядя на невестку.
Наталья глубоко вдохнула, досчитала до пяти и медленно выдохнула. Этот приём она освоила за полгода совместного проживания со свекровью. Иначе бы давно сбежала или наговорила такого, что потом и не исправишь.
— Антонина Павловна, я три раза перевешивала. Что конкретно вам не нравится? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
— Ты меня спрашиваешь? В моём доме? — свекровь развернулась всем корпусом, поджав губы. Её острый нос, казалось, ещё больше заострился, а маленькие глаза сверкнули недобрым огоньком. — Мне не нравится вся эта ситуация. Вы обещали месяц, живёте уже полгода. Нет, мне не тесно, просто я привыкла к порядку.
— Мама, — устало вздохнул Андрей, входя в комнату с чашкой кофе. Высокий, с русыми волосами, зачёсанными назад, и упрямым подбородком — копия отца, как часто с гордостью повторяла Антонина Павловна. — Ты же знаешь, что нам пришлось менять строительную бригаду. Старые мастера запороли всю работу, теперь новым приходится всё переделывать. Еще две-три недели, и мы съедем.
— Да-да, ваши две-три недели я слышу уже третий месяц, — отмахнулась Антонина Павловна и направилась на кухню, громко стуча каблуками.
Наталья посмотрела на мужа тем особенным взглядом, который уже стал между ними негласным кодом: «Спасай меня, я на пределе». Андрей обнял жену, прижав к себе.
— Потерпи, родная. Скоро это закончится, — прошептал он ей в макушку.
— Что у нас с ремонтом? Точно две-три недели? — спросила Наталья, уткнувшись носом в его плечо.
— Даже меньше. Бригадир сказал, что осталась только финальная отделка. Максимум две недели, и мы наконец-то заживём в своей квартире, — он поцеловал её в висок.
Наталья кивнула и потянулась за телефоном. На экране высветилось сообщение от Марины, заводчицы такс.
— Слушай, Андрей, Марина пишет, что наш щенок готов к переезду. Помнишь, мы планировали взять таксу, когда вернёмся к себе?
Андрей просиял:
— Конечно помню! Это же была моя идея. Рыжую девочку, да?
— Да, именно. Марина пишет, что щенку уже почти три месяца, и если мы не заберём в ближайшие дни, она отдаст его другим людям. У неё там очередь.
— Что ж, две-три недели… — задумчиво протянул Андрей. — Думаю, можно и потерпеть. Я поговорю с мамой.
Он решительно направился на кухню, где Антонина Павловна гремела посудой с явно большей силой, чем требовалось. Наталья тихо последовала за ним, остановившись в дверном проёме.
— Мам, нам нужно кое-что обсудить, — начал Андрей.
— Что ещё? — вскинула брови Антонина Павловна. — Ремонт затянется на год? Или вы решили и вовсе отказаться от своей квартиры и жить здесь? — в голосе звучал сарказм, густой и вязкий, как смола.
— Нет, речь не об этом, — Андрей сохранял спокойствие. — Помнишь, мы с Наташей давно планировали завести собаку? Еще до ремонта мы нашли заводчицу и…
— И что? — резко перебила Антонина Павловна, выпрямившись во весь свой невысокий рост. — Вы хотите притащить сюда собаку? В мою квартиру? Где идеальная чистота и порядок?
— Всего на две недели, мам…
— Напомню, что квартира моя и никаких животных тут не будет! — отчеканила Антонина Павловна, стукнув по столу костяшками пальцев. — Я всю жизнь держала дом в чистоте, и никакие лохматые т.в.а.р.и не будут тут гадить и линять.
— Мама, это кроличья такса. Они почти не линяют, — попытался возразить Андрей.
— Не важно! Никаких собак! — прогремела Антонина Павловна, и её тонкие губы сжались в прямую линию. — Я не для того всю жизнь работала, чтобы на старости лет жить в конуре.
Наталья и Андрей переглянулись. Это был один из тех редких моментов, когда они без слов понимали друг друга. В глазах Натальи читалось: «Я же говорила». В ответном взгляде Андрея — смесь разочарования и решимости.
— Ладно, мам. Я тебя услышал, — он развернулся и взял Наталью за руку. — Пойдём к нам.
Оказавшись в своей комнате, Андрей плотно закрыл дверь.
— Наташ, у меня есть идея, — он заговорщически понизил голос. — А давай всё-таки возьмём щенка. Мама целыми днями на своих курсах живописи для пенсионеров. Утром уходит, вечером приходит. Мы будем выгуливать свою, когда её нет дома.
— Андрей, ты с ума сошёл? — округлила глаза Наталья. — Она же нас выселит, когда узнает!
— Не выселит. Я её сын всё-таки. И потом, это всего на две недели, — он взял руки жены в свои. — Наташ, я же вижу, как тебе тяжело тут. Ты держишься изо всех сил. Собака — это хоть какая-то радость. К тому же, если мы не заберём щенка сейчас, мы его вообще потеряем.
Наталья задумалась. С одной стороны, гнев свекрови был страшен. С другой — мысль о маленьком рыжем комочке, который будет встречать их после работы и дарить безусловную любовь, казалась спасительной.
— Хорошо, — неожиданно для себя согласилась она. — Но ты берёшь всю ответственность на себя.
— Обещаю, — улыбнулся Андрей и тут же начал набирать номер заводчицы.
Через два дня они привезли домой маленького рыжего щенка с короткими лапками и невероятно длинными ушами. Назвали Нюшей. Щенок оказался на удивление тихим — не лаял, лишь попискивал, когда оставался один, и увлечённо грыз специально купленные игрушки.
Первые три дня они успешно скрывали присутствие Нюши от Антонины Павловны. Утром, как только свекровь уходила на свои занятия то живописью, то хоровым пением для пенсионеров, они выпускали щенка из комнаты. Вечером, заслышав звук ключа в замке, быстро прятали все игрушки и запирали Нюшу в своей спальне.
На четвёртый день план дал трещину. Антонина Павловна неожиданно вернулась домой в обеденное время — у неё отменили занятие. Андрей был на работе, а Наталья как раз выпустила Нюшу поиграть в коридоре…
Когда дверь открылась, Наталья замерла с чашкой кофе в руках, а маленькая такса с весёлым повизгиванием бросилась знакомиться с новым человеком.
— Это что ещё такое?! — воскликнула Антонина Павловна, отшатнувшись от щенка, словно от змеи.
Наталья поставила чашку и подхватила Нюшу на руки.
— Антонина Павловна, я могу объяснить…
— Объяснить? — свекровь медленно, с угрожающим спокойствием, сняла пальто и повесила его на крючок. — Что тут объяснять? Я ясно сказала: никаких животных. Но вы всё равно притащили этого… этого… — она брезгливо указала на Нюшу.
— Это кроличья такса, её зовут Нюша, — Наталья почувствовала, как к горлу подкатывает ком. — Мы должны были её забрать, иначе щенка отдали бы другим людям. Нам осталось жить здесь меньше двух недель, мы очень аккуратны, она не лает…
— Мне плевать, как её зовут и какой она породы, — отрезала Антонина Павловна. — Чтобы к вечеру её здесь не было. Иначе съезжать вам придётся не через две недели, а прямо завтра.
С этими словами она прошествовала в свою комнату и громко хлопнула дверью.
Наталья опустилась на пуфик в прихожей, прижимая к себе Нюшу. По щеке скатилась слеза. Щенок, словно почувствовав её настроение, лизнул руку и тихонько заскулил.
Вечером разразилась буря. Когда Андрей вернулся с работы, Антонина Павловна встретила его в прихожей.
— Ты знал, — не спросила, а констатировала она. — Знал, что эта собака в моём доме, и всё равно пошёл против моей воли.
— Мам, это всего лишь маленький щенок, — устало сказал Андрей, снимая ботинки. — Он нам дорог. Мы не могли его бросить.
— Значит, и меня вы можете бросить? — губы Антонины Павловны задрожали. — Я для тебя ничего не значу, да? Моё мнение, мои просьбы — всё пустой звук?
Андрей подошёл к матери и попытался взять её за руки, но она отстранилась.
— Мама, никто тебя не бросает. Просто пойми, эта собака — часть нашей семьи. Всего две недели, и мы съедем. Обещаю, от Нюши не будет никаких проблем.
— Уже есть, — отрезала Антонина Павловна. — В доме пахнет псиной.
— Это неправда, мам. Ты просто ищешь повод.
— Повод? — свекровь горько усмехнулась. — Мне не нужны поводы в моём собственном доме.
Она развернулась и ушла на кухню. Оттуда послышался грохот посуды — верный признак крайнего раздражения…
Следующие несколько дней в квартире стояла гнетущая атмосфера. Антонина Павловна демонстративно не разговаривала с молодой парой и каждый раз, проходя мимо их комнаты, громко фыркала или бормотала что-то о неблагодарности и предательстве.
Наталья наблюдала, как Андрей мечется между преданностью ей и щенку и сыновним долгом перед матерью. Каждый вечер он пытался заговорить с Антониной Павловной, но та отворачивалась и уходила в свою комнату.
На пятый день после «разоблачения» Наталья вернулась с работы раньше обычного. Она тихо открыла дверь своим ключом, стараясь не потревожить свекровь, которая, по её расчётам, должна была быть дома одна. Из гостиной доносился странный звук — не то мурлыканье, не то тихий разговор.
Наталья на цыпочках подошла к двери и осторожно заглянула внутрь.
То, что она увидела, заставило её замереть от изумления…
Антонина Павловна сидела в кресле. На коленях у неё лежала Нюша, а свекровь почёсывала ей животик и что-то нежно приговаривала.
— А ты хорошая девочка, да? Умница моя. Только не говори хозяевам, что мы с тобой подружились. У меня репутация, знаешь ли, — приговаривала Антонина Павловна совершенно другим голосом — мягким, ласковым, каким Наталья её никогда не слышала.
Щенок блаженно жмурился и тихо урчал от удовольствия, когда пальцы свекрови касались особо приятных мест за ушами.
Наталья тихонько отступила от двери и вышла из квартиры. Она решила «вернуться» ещё раз, но уже с шумом, давая свекрови время скрыть следы своей тайной дружбы с Нюшей.
Когда через пятнадцать минут она демонстративно загремела ключами в замке и громко поздоровалась, Антонина Павловна встретила её с обычным недовольным выражением лица. Нюша была заперта в комнате молодой пары.
— А, это ты, — кисло протянула свекровь. — Я думала, почтальон с очередными квитанциями. Собака твоя опять скулила весь день. Никакого покоя.
— Извините, Антонина Павловна, — Наталья с трудом сдерживала улыбку. — Я её сейчас выгуляю.
Она достала поводок и выпустила Нюшу из комнаты. Щенок, увидев свекровь, радостно завилял хвостом и бросился к ней, но был перехвачен Натальей.
— Держи своё животное подальше от меня, — проворчала Антонина Павловна, но Наталья заметила, что в её глазах промелькнуло что-то похожее на теплоту.
Вечером Наталья поделилась своим открытием с Андреем.
— Да ладно? Быть не может, — он недоверчиво покачал головой. — Моя мать ненавидит животных. Всю жизнь повторяла, что от них одна грязь и болезни.
— Поверь мне, Андрей. Я видела своими глазами. Она сюсюкала с Нюшей, как с младенцем.
— Надо это проверить, — решительно сказал он.
На следующий день они устроили «проверку». Андрей предупредил мать, что им нужно уехать по делам на несколько часов, и спросил, не могла бы она присмотреть за щенком.
— Вы издеваетесь? — взвилась Антонина Павловна. — Я вам не собачья няня. Запрёте в своей комнате, и дело с концом.
— Но ей будет скучно и одиноко, — Андрей изобразил самый жалобный взгляд, на который был способен. — Она может начать грызть мебель от тоски.
— Боже мой, только этого мне не хватало, — всплеснула руками свекровь. — Ладно, оставляйте. Я прослежу, чтобы она ничего не испортила. Но учтите, это в первый и последний раз.
Наталья и Андрей «уехали», но на самом деле спрятались в подъезде. Через полчаса они тихонько вернулись и приоткрыли входную дверь, которую специально оставили незапертой.
Из гостиной доносился голос Антонины Павловны:
— Кто у нас самая красивая девочка? Ты! Да, ты, моя хорошая! Иди сюда, красавица, бабушка даст тебе вкусняшку.
Они осторожно заглянули в комнату. Антонина Павловна сидела на полу, скрестив ноги — поза, совершенно немыслимая для неё в обычной жизни — и протягивала Нюше кусочек колбасы.
— Ну-ка, дай лапку! Умница! Какая ты умная собачка! — ворковала она, словно с внуком. — Только нашим не говори, — она заговорщически подмигнула щенку. — У нас с тобой секрет, да?
Андрей не удержался и фыркнул. Антонина Павловна резко обернулась, и её лицо мгновенно преобразилось — умиление сменилось возмущением.
— Вы… вы что, следили за мной? — она поднялась, одёргивая блузку. — Это возмутительно!
— Мам, — мягко сказал Андрей, входя в комнату. — Всё в порядке. Мы просто рады, что ты подружилась с Нюшей.
— Ничего подобного! — запротестовала Антонина Павловна, но её щёки предательски покраснели. — Я просто… просто следила, чтобы она ничего не испортила.
— Конечно, — улыбнулась Наталья. — И поэтому кормили её колбасой и учили давать лапу.
Антонина Павловна открыла рот, чтобы возразить, но потом махнула рукой и неожиданно рассмеялась — искренне, открыто, впервые на памяти Натальи.
— Попалась, — призналась она. — Но учтите, я всё ещё против собак в доме. Просто эта… Нюша… она какая-то особенная. И потом, мне просто было скучно.
После этого случая атмосфера в доме заметно потеплела. Антонина Павловна перестала делать вид, что не замечает Нюшу, и даже иногда брала её на руки, хотя всё ещё ворчала для порядка. Наталья часто заставала свекровь и щенка в трогательных сценах: то они вместе дремлют в кресле, то играют с мячиком, то свекровь угощает таксу чем-нибудь вкусным со своего стола, хотя всегда была принципиальной противницей кормления животных «человеческой едой».
Наконец наступил день переезда. Ремонт был закончен, новая квартира ждала Андрея и Наталью. Они упаковали вещи, загрузили их в машину и остались только попрощаться с Антониной Павловной.
— Ну что ж, — сухо сказала свекровь, стоя в прихожей. — Наконец-то я снова буду жить в тишине и чистоте.
Но в её глазах Наталья заметила странное выражение — то ли грусть, то ли растерянность.
— Антонина Павловна, спасибо вам за всё, — искренне сказала Наталья, неожиданно для себя обнимая свекровь. — Мы будем часто приезжать в гости.
— Только предупреждайте заранее, — проворчала та, но объятие вернула. — И эту свою… Нюшу… тоже можете привозить. Иногда. Не часто. Только чтобы не скучала сильно.
Андрей обнял мать.
— Мам, ты всегда можешь приехать к нам. В любое время.
— Ну-ну, — Антонина Павловна отстранилась, незаметно смахивая слезу. — Поезжайте уже. А то до ночи будете разгружаться.
Они попрощались. Наталья взяла Нюшу на руки, и они вышли из квартиры. Перед тем как закрыть дверь, она обернулась и увидела, как Антонина Павловна беззвучно шепчет Нюше: «Пока, маленькая. Бабушка будет скучать».
Прошло два месяца. Андрей и Наталья обустроились в новой квартире. Нюша подросла и превратилась в настоящую красавицу с блестящей рыжей шерстью. Они изредка созванивались с Антониной Павловной, но та всегда говорила, что занята, и отказывалась от приглашений в гости.
В один из выходных дней раздался телефонный звонок. Андрей взял трубку.
— Да, мам? Как дела?
Он слушал какое-то время, а потом его брови удивлённо поползли вверх.
— Конечно, приезжай, — сказал он. — Что значит «хочешь кое с кем нас познакомить»? Ты что, замуж собралась?
Антонина Павловна что-то резко ответила, и Андрей рассмеялся.
— Хорошо-хорошо, не буду угадывать. Ждём тебя завтра к обеду.
Он повесил трубку и повернулся к Наталье.
— Мама приезжает завтра. И, по её словам, хочет нас с кем-то познакомить.
— Она нашла себе кавалера? — удивилась Наталья.
— Понятия не имею. Она отказалась говорить. Сказала, будет сюрприз.
На следующий день, ровно в полдень, раздался звонок в дверь. Андрей открыл, и на пороге стояла Антонина Павловна. Но не одна. На поводке рядом с ней сидел шоколадный щенок таксы, почти точная копия Нюши, только другого окраса.
— Мам? — Андрей уставился на щенка. — Это что?
Антонина Павловна вздёрнула подбородок, но в её глазах плясали весёлые искорки.
— Это Гарик. Мы с ним живём вместе уже две недели. Я подумала, что Нюше не помешает друг её породы.
— Вы… завели собаку? — Наталья не могла поверить своим глазам. — Вы же ненавидите животных.
— Ничего подобного, — фыркнула Антонина Павловна, проходя в квартиру. — Я просто не имела возможности оценить их по достоинству. Оказывается, с собакой дома не так уж и скучно. К тому же, — она заговорщически понизила голос, — нам с Гариком теперь есть повод чаще вас навещать. Общение с соплеменниками важно для правильного развития собаки, я в интернете прочитала.
Нюша, почуяв гостей, прибежала в прихожую и замерла, увидев собрата. Щенки обнюхали друг друга, а потом одновременно завиляли хвостами и покатились по полу, играя.
— Смотри, как им хорошо вместе, — с неожиданной нежностью произнесла Антонина Павловна. — Прямо как… — она осеклась.
— Как мы с тобой когда-то, — закончил за неё Андрей, обнимая мать за плечи.
Наталья наблюдала за этой сценой с улыбкой. Кто бы мог подумать, что маленький рыжий щенок сделает то, чего не смогли они с Андреем за долгие месяцы — растопит сердце Антонины Павловны и подарит им всем шанс стать настоящей семьёй.
— Ну, долго вы ещё будете стоять в прихожей? — ворчливо поинтересовалась свекровь, но в её голосе не было привычной желчи. — Чем вы собираетесь кормить гостей? Надеюсь, не той бурдой, что ты, Наташа, называешь борщом?
Антонина Павловна прошла на кухню, гордо неся на руках Гарика, а за ней, с трудом сдерживая смех, последовали Андрей и Наталья с Нюшей.
Возможно, не всё ещё было идеально, но начало было положено. И, как ни странно, помогла в этом маленькая кроличья такса, перевернувшая их жизнь с лап на голову.
