– И тут Ника говорит: «Вам песку сколько ложить»?
Гости захохотали, Ника вымученно улыбнулась. Свекровь рассказывала эту историю раз сто, и всегда она вызывала гомерический хохот у ее друзей и родственников.
В их взглядах Ника видела презрение с примесью легкого удивления: влезла деревенская клуша в столичную семью, охмурила приличного парня. Она думала, что свыклась со всеобщей нелюбовью, да и от провинциальной девчушки в ней уже ничего не осталось. Но по-прежнему накатывала обида, когда свекровь начинала с наслаждением вспоминать ее прегрешения.
Фразу про песок Ника произнесла во время первого знакомства. Она тогда дико хотела понравиться родственникам мужа: наготовила еды на целый полк, заварила чай по семейному рецепту, надела шикарное платье и даже накрутила волосы на бигуди.
Оглядываясь назад, Ника понимала, что в своем «роскошном» платье выглядела как сосиска в золотой упаковке. Александра Романовна при виде нее выразительно подняла брови, а сестра Ильи и его брат с женой захихикали. Тогда же вечер представлялся ей воплощением роскоши: она вместе с мужем-москвичом принимает гостей в своей столичной квартире!
– Вы откуда, Ника, напомните? – спросила Александра Романовна, брезгливо копаясь вилкой в салате.
Ника сказала название своей маленькой родины, и свекровь удивилась:
– Не слышала про такой город. Это деревня, вы деревенская?! А родители чем занимаются?
– Папа вальщик леса, мама занимается домом, участком, скотиной, – честно ответила Ника.
Родственники мужа посмотрели на нее так, словно ее родители грабили людей на большой дороге. Тогда-то Ника, занервничав, и предложила им чаю, произнесла фразу, которая стала ее проклятьем на годы вперед:
– Вам песку сколько ложить?
Возвращаясь с кухни с очередным блюдом, Ника услышала в столовой жаркий спор, и подкралась к двери.
Александра Романовна возмущалась:
– Привез ты подарочек из командировки, ничего не скажешь! Встречался с дочкой академика, а женился на доярке.
– У Ники медицинское образование, она красивее, добрее и умнее красивее любой дочки академика, – защищался Илья.
– Ее ум сразу видно по слову «ложить», – фыркнула его сестра.
– Правильной речи можно научиться, а доброту и прекрасный характер не подделаешь, – ответил муж.
– Она не нашего круга, сынок, и здесь не приживется, – наставительно произнесла Александра Романовна.
Предсказание Александры Романовны не сбылось, а вот Илья оказался прав. Уязвленная Ника налегла на самообразование, научилась правильно говорить, одеваться и краситься со вкусом. Муж даже оплатил ей вуз.
– Значит, у тебя только среднее специальное было? Но почему ты раньше высшее не получила? – с притворным участием ахнула золовка, когда узнала об этом.
– Нужны были деньги, вот и пошла туда, где побыстрее можно отучиться и пойти работать.
– Это просто отговорки, если человек чего-то хочет, его ничто не остановит, – отмахнулась золовка.
Ника посмотрела на гладкое бездумное личико, нежные пальчики с аккуратными ноготками и подумала: «Откуда тебе знать про работу, тебе всё родители на блюдечке приносят».
За три года брака Ника своей в новой семье так и не стала. Свекровь и остальная родня не давали ей забыть допущенные оплошности.
– А помнишь, как ты запуталась в вилках на Новый год и не знала, какой есть? – заливаясь смехом, спрашивал Нику деверь.
– А как на день рождения Варваринской явилась в платье из масс-маркета? – вторила золовка.
Подливала масла в огонь и Александра Романовна, рассказывала подруге, косясь на невестку:
– Перед ней один из директоров компании, где работает ее муж, а Ника рассказывает ему, как ухаживала за курами, представляешь!
– Что такого, кто-то должен делать и такую работу, – не выдержала Ника.
– Вот именно, дорогая, кто-то, но не член нашей семьи! А ты еще и рассказывала об этом, это же верх неприличия и невоспитанности.
– А говорить о человеке в третьем лице в его же присутствии – это воспитанно? – уточнила Ника.
Лицо Александры Романовны пошло красными пятнами.
К счастью для Ники, Илья не оставался в стороне и неустанно боролся с родней за репутацию жены. Когда мать страшным шепотом сообщила знакомой, что отец невестки валит лес, сын перебил ее:
– Говори громче, тут нечего стыдиться, это нормальная работа. А отец Ники прекрасный человек и хороший работник.
– Ты что, с ним знаком? – ужаснулась Александра Романовна.
– Конечно, я в командировку ездил как раз на их предприятие, там и с ним познакомился, и с Никой, когда она пришла к отцу. И вообще, в мире есть много прекрасных людей, это вы живете в хрустальном пузыре, за пределами которого мир кажется страшным.
– Раньше ты так не говорил, Ника тебя изменила, – воскликнула Александра Романовна.
– Да, причем в лучшую сторону.
После такой отповеди свекровь не решалась выступать против невестки в открытую, однако явно решила выжить ее из семьи.
Однажды у свекрови Илью и Нику ждал сюрприз – блондинка с невероятно гладкими волосами и надутыми губами, похожими на две сардельки. Незнакомка с порога кинулась на шею Илье, который такому явно не обрадовался.
– Это бывшая девушка Илюши, они расстались, потому что она уехала работать за границу. Ах, как они друг друга любили, даже имя будущим деткам придумывали… Ой, Ника, тебя не смущают такие разговоры?
– Ну что вы, у каждого есть прошлое, – улыбнулась невестка, оттеснила мужа и протянула руку девушке. – Будем знакомы, я блондинкозаменитель… Ой, то есть жена Ильи.
Блондинку перекосило, Александра Романовна заахала, удивляясь невесткиной грубости, а Илья рассмеялся. На мамины возмущения он ответил:
– Ты же первая столкнула их лбами, не обижайся, что Ника дала отпор.
В другой раз Александра Романовна оплатила семье поездку на курорт. Точнее, всем, кроме Ники, пояснив:
– Вы в таких местах никогда не бывали, вам будет скучно. Может, навестите родителей в деревне?
– Не едет Ника – не еду и я, – заявил Илья.
Александра Романовна скривилась:
– Ладно, возьмем и Нику тоже.
Невестка очень пожалела о таком решении, потому что родня мужа игнорировала ее всю поездку. Часто после ее фразы повисала тишина, а когда она не справилась с морской волной и наглоталась воды, стоявшая неподалеку золовка даже не помогла ей, вместо этого снимая Нику на телефон.
От Ильи выкрутасы семьи не укрылись, и он потребовал:
– Прекратите доставать Нику, она теперь часть семьи. Если вам это не нравится, мы больше не будем вас беспокоить.
Александра Романовна возмутилась:
– Мы хорошо обращаемся с Никой, просто она не соответствует нашей семье. Полевая мышь не может жить с лебедями.
– Так пусть лебеди напрягутся и попробуют с ней подружиться, – отрезал Илья.
То ли требование Ильи возымело свой эффект, то ли взыграла совесть, но скоро золовка и жена деверя позвали Нику прошвырнуться по магазинам.
– У мамы скоро день рождения, надо выбрать что-то к празднику, – объяснила золовка.
– Не понимаю манеры покупать платье на каждый праздник, оно получается одноразовым, – вздохнула Ника.
Она тут же пожалела о своих словах, подумав, что женщины поднимут ее на смех, но сестра Ильи мирно ответила:
– Такая традиция, ничего не поделаешь.
Женщины даже помогли Нике определиться с фасоном, а золовка нашла для нее потрясающий наряд.
– Вроде платье меньше, чем нужно, – засомневалась Ника.
– Примерь, если не подойдет, попросим другое, – отмахнулась золовка.
Ника кое-как упаковалась в платье, но поняла, что не может в нем даже дышать. Начала снимать, но наряд застрял в районе ребер, поднятый подол из жесткой формованной ткани перекрыл обзор.
– Я застряла, – крикнула она.
– Сейчас позовем сотрудниц, пусть тебя вынут, – откликнулись женщины.
Простучали их каблучки, наступила тишина. Ника не могла посмотреть время, но ей показалось, что женщины не возвращаются слишком долго, да и на помощь никто не спешит. Она попыталась снять платье сама, но только увязла еще больше. Внутри кокона из подола было душно и ничего не видно, живот и ноги мерзли, опустить руки она не могла. Накатила паника.
– Спокойно, безвыходных ситуаций не бывает, – попыталась убедить себя Ника.
Она поковыляла в сторону зала. Сначала запуталась в шторе примерочной, потом налетела на что-то жесткое и ударилась коленом. Двигаться приходилось на ощупь, и в зале Ника оказалась не сразу. Послышались испуганные восклицания продавщиц и чьи-то смешки, потом щелкнула камера на телефоне.
Когда продавщицы в четыре руки выдернули Нику из платья, она увидела смеющихся золовку и жену деверя.
– Прости, мы увидели идеальный наряд и совсем про тебя забыли, – произнесла золовка.
Ника молча развернулась и, как была, практически обнаженная, зашагала обратно в примерочную.
Свой день рождения Александра Романовна всегда отмечала в ресторане, с размахом, приглашая и родных, и нужных людей. Идти на него Нике не хотелось, особенно потому что муж уехал и ей пришлось бы явиться одной.
«Опять будут меня гнобить», – подумала она и не ошиблась.
Александра Романовна с порога представила ее своему другу:
– Моя невестка из деревни.
В глазах гостя мелькнуло удивление: холеная девушка напротив не ассоциировалась у него со словом на букву «д». Александра Романовна уловила это, поэтому подтвердила:
– Да-да, из самой настоящей деревни, где вода на улице и животные на дворе. Я даже не думала, что в наше время такие места остались! Ника просто живой экспонат.
«Значит, я экспонат, – подумала Ника с холодной яростью. – Привела меня сюда показать, как ярмарочного уродца, деревенскую корову. Ладно, будет вам на что посмотреть».
Сев за стол, она развернула сложно скрученную салфетку, промокнула лицо и шею, потом оттянула ворот платья, вытерлась и там. Сидела она во главе стола, недалеко от Александры Романовны, поэтому сценку увидели все гости. Женщины возмущенно заперешептывались, мужчины заинтересованно уставились на нее.
– Ужарела вся, на улице пекло, – громогласно сообщила Ника присутствующим. – Зато распогодилось, хоть земля наконец прогреется, а то ж не выросло бы ничего.
Красная как помидор свекровь, изо всех держа вежливую улыбку, спросила:
– Ника, что с тобой?
– С гостями беседую, Алексаннароманна. А чего такие кислые сидим, день рождения ж, не поминки! Давайте все выпьем за Алексаннуроманну. Вот дай бог каждому такую свекровь, она ж мне как родная мать,
Люди кусали губы, слушая прочувствованный тост, пересыпанный просторечием. Александра Романовна сначала раскраснелась, потом побелела, затем пошла красно-белыми пятнами.
– Вздрогнем, – закончила Ника и опрокинула рюмку.
Александра Романовна выдохнула было: «Наконец она замолчала».
Но тут Ника заявила:
– Скучно сидим, давайте песни петь.
Она тут же затянула что-то народное. Голос у невестки оказался красивый, глубокий, но для Александры Романовны прозвучал жутким карканьем.
«Какой стыд», – подумала она, но тут, к ее негодованию, некоторые из гостей подхватили песню. Приличный праздник на глазах превращался в банальное застолье.
Александра Романовна попыталась вернуть его в приличное русло, но распоясавшаяся невестка мешала. Она громогласно поведала соседке за столом, хозяйке сети салонов красоты, как правильно удобрять землю. Рассказала местному судье что-то про бычков. Александра Романовна не расслышала подробностей, но ей хватило увиденного жеста: будто невеста что-то отрезала ножницами.
Добила ее фраза Ники:
– Я в нужник, надо место освободить.
Свекровь поспешила за ней и прошипела:
– Что ты творишь, какой срам!
– А чё такого? Я же этот, деревенский екс-по-нат, вы ж сами говорили.
– Немедленно прекращай это представление, – потребовала Александра Романовна.
– Вы хотели видеть неотесанную деревенщину из анекдотов, так наслаждайтесь, я еще не закончила, – ответила Ника, наконец перейдя на нормальный язык.
«Ничего, я тебя выпровожу», – решила свекровь. Но один из гостей отвлек ее, а когда она повернулась, увидела, что на Нику наседает бывшая девушка Ильи.
Александра Романовна поспешила к ним и услышала только последнюю фразу девушки:
– Ты никогда не будешь Илье ровней, в отличие от меня.
То, что произошло дальше, потом снилось Александре Романовне в страшных снах. Ника подхватила большое блюдо с соусом и надела его на голову блондинке. Гости дружно ахнули, глядя, как по сияющим волосам течет кроваво-красная лужа.
– Вот что делаем с теми, кто на чужого мужика зарится, – объявила Ника.
Она повернулась к свекрови и тихо сообщила:
– Вот теперь я закончила.
– Там были сливки общества, тести твоего брата, будущие свекры твоей сестры! Люди надо мной смеются, – выливала Александра Романовна негодование на сына.
Илья не перебивал мать. Если бы та не была так возмущена, заметила бы, что сын глядит на нее холодно.
– Не хочу видеть эту дерзкую мерзавку в своем доме, – припечатала Александра Романовна.
– Больше никогда не увидишь, – пообещал Илья.
– Почему, вы разводитесь? – обрадовалась мать.
– Нет, мама, мы уезжаем, мне предложили работу в другом городе. Я сомневался, принимать ли приглашение, но сейчас вижу: для нас с Никой это единственный шанс на нормальную жизнь. Ты больше ее не увидишь, да и меня вряд ли.
– Ты не можешь бросить мать одну, – воскликнула Александра Романовна.
– Вокруг тебя хор подпевал. Хотя ты и одна бы справилась, ты как бульдозер, проложишь себе дорогу и никого не пощадишь.
Илья и Ника переехали практически на другой конец страны. Скоро у них родились мальчики-близнецы, поэтому Никины мама с папой поселились к ним, чтобы помогать с детьми.
Разглядывая фото в социальных сетях, Александра Романовна и завидовала этим людям, и ненавидела их.
«Может, зря я ополчилась на Нику, стоило бы с ней подружиться» – подумала она.
Но тут же отмахнулась от этой мысли: «Нет, виновата эта деревенщина, что отняла моего сына. Мать неправой быть не может».
