Когда я впервые увидела странный фильм «Ниагара» (1991), мне было чуть больше двадцати лет, и меня дико выбесила главная героиня. Я даже досматривать не стала. Какая-то неюная чудо-инфантилка носится метеором по городу, попадая в дурацкие ситуации и произнося не менее глупые тирады.
Такая вот натурщица Лариса, именующая себя Ниагарой, была нехарактерна для советского и даже постсоветского кино. В ней ощущалось нечто французское, ну, или, во всяком случае, западное. Безусловно, и такие дамочки жили в СССР – расслабленные, взбалмошные, вечно под хмельком. Но в качестве главных героинь? О, нет.
Сейчас я смотрю на Лору-Ниагару (к слову, она считала, что это – река в Африке!) с состраданием. К тому же, она – добрая и открытая. Вот уж, кто всегда придёт на помощь, даже, если самой трудно. Опять же великолепная игра Евдокии Германовой, чем-то напоминающей Джульетту Мазину.
Итак, перед нами история глубоко несчастной и одновременно – счастливой женщины, которой уже исполнилось тридцать, но она всё ещё пребывает в весеннем потоке. В голове — буйные ветра. Оговорю один важный момент!
Нынешняя тридцатидвухлетняя «девчонка» вполне может вести себя наивно, работать непонятно кем, заводить романы со студентами, да и выглядеть моложе, чем Ниагара. В начале 2020-х всё это сняли бы о тётеньке-нимфeтке (ой) 40+
Сейчас модно жить «здесь и сейчас», а тогда люди взрослели рано, планировали будущее, старались получать серьёзные профессии (допустим, я по первому образованию – связист, по второму — юрист, и как я могла смотреть на такую Ниагару?!).
К натурщицам относились со смесью интереса и глубокого презрения. Лариса-Ниагара не самая красивая, но пикантная, с точёной фигуркой. У неё «песочные часы» при тонкой кости, без роскоши телес. Тонкая-звонкая, но с изгибами.
Небольшой рост не делает её коротконогой – она хорошо сложена. К тому же, у неё есть шарм парижской гризетки – мужчины не дают ей проходу, причём самые разные – от наглых студентов-гениев до мэтра-лауреата Ипполита Марковича и крупного чиновника, предлагающего Ниагаре стать его секретаршей.
Всех чарует та непосредственность и мотыльковая лёгкость, с которой эта крошка идёт по жизни. И вот судьба сводит Лару-Ниагару с неудачником Аркадием Перестукиным – на нём большими буквами написано, что лузер. И лишь он один по-настоящему видит Ниагару.
Не буду выкладывать все их приключения – они трагикомичны. Да, почему я в начале педалировала тему возраста? Ниагара в конечном итоге слышит от мужчин, что она, дескать, не девочка уже, и для неё это оказалось громом средь ясного неба. Как?!
Совершенно жутко выглядит её танец на вечеринке подвыпивших студентов, которым она позирует. Ниагара пытается «перетанцевать», победить молоденькую девицу. В результате – истерика отчаяния, так как 30 VS 20 – не в пользу первой.
Там дело не в танце, а в том, что студенточка начала устраивать cтpиптиз, а Ниагаре накануне было сказано, что её стати увяли. Для таких женщин-девочек, как Ниагара внешние показатели, атрибуты юности важнее, скажем, здоровья. Они превращаются в старых девочек, никогда не становясь дамами.
Они тусуются, живут в неприбранных квартирах и тотальном хаосе (Ниагра – обитатель коммуналки в историческом центре), питаются чёрт знает как, но могут обворожительно причесаться, облить себя французскими духами, надеть шляпу и – вперёд, за впечатлениями!
При том это не какие-то признанные красавицы, торгующие лицом, что называется. Так, тётеньки, смешные да взбалмошно-безумные. В принципе, Ниагара – типаж «городской сумасшедшей», которая живёт в своём мире, но расплёскивающая этот свой «мир» на всех окружающих.
Иногда это мило, иногда – ужасно. Вечный подросток, отсюда её страх перед изменениями наружности. Душа-то юная. Возраст принуждает быть мудрой, а этой бабочке с помятыми крылышками неохота взрослеть. Она боится даже зрелости, как таковой.
Те же 32 года и в конце 1980-х — начале 1990-х – это далеко не старость, но самый плодотворный период для карьеры. Но для детей и отроков тридцатилетний человек — старик. Малые особо не различают 30 или 50 — это край света.
Финал открытый и безумно грустный. Аркадий умоляет Ниагару поехать с ним в его городок – там мама, дом, клубника. А оно ей надо? Вообще, по-хорошему, Ларисе-Ниагаре надо хорошего врача и психолога. У вечных подростков нет будущего, и это самое печальное.
