Все, кто смотрел фильм «Гардемарины, вперед!» или читал книгу «Трое из навигацкой школы», помнят эту драматичную историю: Лешка Корсак, спасаясь бегством от сыщиков тайной канцелярии, встречает Софью Зотову, девицу 16-ти лет, тоже спасающуюся бегством, только от принудительного пострига в монастыре. И вот тут вскрывается интрига: оказывается, Софья очень богата.
Её мать овдовела и унаследовала за мужем его состояние, а после смерти матери наследницей стала Софья. Оттого и интерес к Софье у монастырских сестёр: сундуки её покоя им не дают. И звучит странная фраза: «Она матерью покойной монастырю завещана со всем богатством«.
Меня эта фраза смутила еще во время первого просмотра. Показалось странным, что человека можно завещать, но тогда я не стала углубляться в исследования. И только несколько лет спустя, изучая традиции и обычаи народов, населявших Россию, я вспомнила об этой фразе из фильма и решила выяснить, было ли такое возможно.
Итак, время действия — 40-е годы 18 века, Россия. Народ был довольно набожный, впрочем, как и в Европе, вклады в монастыри считались делом богоугодным. Состоятельные люди нередко отписывали монастырям земли, драгоценности, деньги, доходные дома, имения, сады и прочее имущество, которое представляло собой ценность.
Нередко это было завещание с условием: на полученные средства построить часовню в честь святого покровителя жертвователя, отлить колокол с изображением своего именного святого, сделать драгоценный оклад к какой-нибудь почитаемой иконе или же написать новую икону — «на помин души». Но мог ли кто-либо завещать человека монастырю?
В более ранние века на Руси существовала традиция отдавать одного из детей в монастырь. Отдавать, но не завещать — это разные вещи. Таким способом семья обеспечивала себе персонального молитвенника, который будет грехи родителей замаливать. Спорная практика.
Надо сказать, что до 18 века монастырей было множество, и к ним нередко прибивались те, кто шёл туда не по зову сердца, а кто бежал от тяжелой крестьянской жизни. В монастырях принимали всех без разбору, что породило огромное количество околоцерковных приживалок, занимавшихся в основном попрошайничеством и шедших в монастырь за дармовым куском хлеба.
После реформ Петра Великого из монастырей было велено изгнать всех немонашествующих, что привело к опустению некоторых обителей, в некоторых действительно монашествующих осталось по три-четыре человека, а кое-где и вовсе один. Такие монастыри были упразднены, мелкие объединены с крупными. В результате крупные монастыри стали еще богаче, а мелкие прекратили своё существование.
Судя по описанию, монастырь, которому мать Софьи завещала своё имущество, не относился к крупным, поэтому наследство от Зотовых для него было лакомым кусочком. Возможно, оно могло спасти монастырь от закрытия. Но как быть с Софьей? Её не отдали в монастырь, а по версии авторов завещали. Ну так вот — подобного нигде в исторических справках я не встретила.
Не было такой практики, как завещать монастырю человека. Завещать монастырю человека можно было только в одном случае — если этот человек был крепостным. Он приравнивался к вещи и вполне мог стать частью завещания. Монастыри владели крепостными, правда, называли их монастырскими. Но сути это не меняло — та же работа, тот же оброк и прочие радости.
Но Софья не была крепостной. Она дворянка. Завещать её было невозможно. Так что тут довольно грубый промах авторов: и Нины Соротокиной, которая написала книгу, и тех, кто снимал фильм.
Тут, конечно, возникает вопрос к матери Софьи: как так она решилась оставить дочь нищей, не подумав о её будущем. А если девочка не захотела бы в монастырь (что и произошло на самом деле)? Но это уже другой вопрос.
Вернемся к монастырю. Мне совершенно непонятна вся эта возня с постригом Софьи. Ведь после того, как она подписала дарственную монастырю, она настоятельнице вообще не нужна. И было бы логично её просто отпустить на все четыре стороны.
Не хочешь в монастырь — скатертью дорожка. Дарственная-то уже подписана. Возможно, настоятельница мать Леонидия таким образом хотела хоть как-то позаботиться о судьбе Софьи, которая, отказавшись от имущества, осталась нищей. Искупить вину, так сказать — мы у тебя имущество отобрали, зато будешь на монастырских харчах всю жизнь. Как думаете?
