Когда на телефон пришло сообщение от Алины, я как раз разбирала шкаф. Вытирала пыль с полок, раскладывала свитера. Обычный субботний вечер. Открыла – и застыла с тряпкой в руках.
«Мам, вот счёт из ресторана. Можешь завтра перевести? Спасибо большое!»
Ниже – фотография чека. Сумма приличная. Ресторан хороший, я там пару раз была. А дальше – строчка, от которой меня словно током ударило:
«День рождения Максима, 12 персон, банкетное меню».
День рождения Максима. Моего зятя. Вчера.
Я медленно опустилась на диван. В голове пустота, а потом – как прорвало. Вчера? Вчера был день рождения, и меня туда не позвали? Двенадцать человек сидели, ели, пили, веселились – а я в это время что делала? Ах да, смотрела сериал и ложилась спать в девять.
Руки задрожали. Я перечитала сообщение раз пять. Может, не поняла чего-то? Может, там дальше будет «извини, что не пригласили, так получилось»?
Ничего не было. Просто счёт и «можешь перевести».
Я набрала номер Игоря. Сын ответил не сразу, голос сонный:
– Мам, ты чего? Уже одиннадцать.
– Игорь, – я старалась говорить спокойно, но голос предательски дрожал, – ты знал про день рождения Максима?
– А? Ну да, Алинка говорила. А что?
– Меня не пригласили.
Пауза. Слышу, как он зевает.
– Ну мам, ты же… не знаю. Наверное, они решили в узком кругу. Ты не переживай.
– Игорь, там было двенадцать человек! Это какой же узкий круг?
– Слушай, я не в курсе их планов. Может, забыли просто? Ну бывает же.
– Забыли. – Я усмехнулась. – Но про то, чтобы мне счёт прислать, не забыли.
– Счёт? – Он наконец-то проснулся. – Какой счёт?
– Из ресторана. Алина прислала. Чтобы я оплатила их праздник. Тот самый, куда меня не позвали.
Тишина. Потом неловкий смешок:
– Ну мам, ты же всегда всё оплачивала… Они, наверное, подумали, что ты не против.
Я положила трубку. Просто нажала красную кнопку и уставилась в стену.
Не против.
Всегда оплачивала.
Когда это началось? Когда я превратилась из матери в банкомат с функцией бесплатной доставки продуктов? Вроде постепенно. Сначала помогала Алине с ипотекой – ну как же, молодая семья, ребёнок родился. Потом оплачивала детский сад внукам – а что, у меня пенсия нормальная, могу себе позволить. Потом продукты стала привозить – заодно и внуков увижу. Потом ремонт в их квартире помогла сделать – ну нельзя же детям в такой обшарпанности жить.
А они привыкли. Решили, что так и должно быть. Что я для этого и существую – чтобы платить, помогать, приезжать по первому зову.
Но даже не пригласить на праздник? И потом спокойно прислать счёт?
Я встала, прошлась по комнате. Злость накатывала волнами, перехватывало дыхание. Хотелось орать, бить посуду, звонить Алине и высказать всё, что накипело. Но вместо этого я открыла сообщение и написала коротко:
«Оплачивать не буду».
Отправила и выключила звук на телефоне.
Алина позвонила через полчаса. Я не ответила. Потом ещё раз. И ещё. Написала три сообщения:
«Мам, ты чего?»
«Мам, ну не обижайся, просто так вышло».
«Мам, ты серьёзно не будешь платить?»
Я не отвечала. Впервые в жизни просто игнорировала свою дочь. И знаете что? Мне стало легче. Как будто сняла с себя рюкзак, который тащила годами.
На следующий день я не поехала к внукам. Обычно по воскресеньям приезжала с пирогами и подарками, сидела с детьми, пока Алина с Максимом ходили по своим делам. А тут просто осталась дома. Убралась, приготовила себе любимый салат, включила музыку.
Игорь заехал вечером. Сел напротив, вздохнул:
– Мам, Алинка вся на взводе. Говорит, ты телефон не берёшь, к ним не приехала. Что случилось-то?
– А ты как думаешь, что случилось? – Я посмотрела на него. – Игорь, ты правда не понимаешь?
Он почесал затылок:
– Ну… они, конечно, накосячили. Но ты же знаешь Алину, она такая… импульсивная. Наверное, просто не подумала.
– Не подумала, что мать надо пригласить на день рождения зятя? Или не подумала, что мать – это не спонсор, которому можно счета присылать?
– Мам, ну не надо так. Семья же.
– Вот именно, семья. – Я встала, налила себе воды. – Семья – это когда помнят друг о друге. Когда хотят видеть. А не когда только деньги нужны.
Он ушёл растерянный. А я впервые за много лет легла спать спокойной.
Прошла неделя. Я не звонила детям, они не звонили мне. Точнее, Алина звонила раза три, но я сбрасывала. Игорь написал пару раз что-то нейтральное про погоду – я ответила односложно.
Зато я сделала то, о чём думала последние полгода. Записалась в клуб «Второе дыхание». Это такое место для женщин нашего возраста – встречи, разговоры, лекции. Подруга давно звала, а я всё откладывала – то к внукам надо, то Алине помочь, то Игорю.
Первая встреча была про границы. Психолог – приятная женщина лет шестидесяти – рассказывала, как важно уметь говорить «нет». Как нас, женщин советской закалки, с детства учили жертвовать собой, быть удобными, не высовываться.
– А потом мы удивляемся, – говорила она, – почему дети садятся нам на шею. Почему не ценят. Да потому что мы сами научили их нас не ценить! Мы же всегда готовы, всегда доступны, всегда заплатим и поможем. Зачем нас ценить, если мы и так никуда не денемся?
Я сидела и чувствовала, как внутри что-то переворачивается. Господи, ведь это же про меня. Я сама приучила детей, что могу всё. Что меня можно не звать на праздники – я не обижусь. Что мне можно присылать счета – я заплачу. Что я никогда не скажу «нет», потому что я же мать, я же должна.
После встречи я гуляла по городу часа два. Смотрела на витрины, заходила в кафе, пила кофе одна. И знаете, мне было хорошо. Спокойно. Я была сама по себе, не чья-то мама, не чья-то бабушка – просто Надя. Женщина, которой скоро шестьдесят и которая имеет право на свою жизнь.
Алина пришла через две недели. Позвонила в дверь вечером, стояла на пороге бледная, с красными глазами.
– Можно войти?
Я молча отошла. Она прошла в комнату, села на край дивана. Я устроилась в кресле напротив – заметьте, не рядом, а именно напротив. Дистанция.
– Мам, я… – Она замолчала, потёрла лицо руками. – Мне Лена сказала. Подруга моя. Мы с ней разговаривали, и она спросила: «Ты правда заставила маму оплатить банкет, на который её даже не пригласила? Алин, это же ужасно». И я вдруг поняла…
Она всхлипнула. Я молчала.
– Мам, прости. Я правда не думала. Ты всегда была такая… ну, как будто тебе всё нормально. Как будто ты не против помогать. Я даже не замечала, что выталкиваю тебя из своей жизни. Что пользуюсь тобой.
– Заметила теперь?
Она кивнула, вытирая слёзы:
– Я звоню тебе только когда что-то нужно. Не приглашаю просто так. Не спрашиваю, как у тебя дела. Дети даже не знают толком, чем ты живёшь, что тебе интересно. Для них бабушка – это та, кто привозит подарки и сидит с ними, когда мы заняты.
– Именно.
– А с днём рождения… – Она сжала руки. – Максим сказал, что маленький праздник, только близкие друзья. Я и правда не подумала тебя позвать. А потом увидела счёт и автоматически… Господи, мам, я даже не задумалась, что это дно. Что так нельзя.
Я встала, подошла к окну. За ним темнело, зажигались огни в соседних домах.
– Алина, я не банкомат. Я живой человек. У меня есть чувства, есть гордость, есть своя жизнь. И да, мне было больно. Очень больно, когда я поняла, что нужна вам только с кошельком.
– Мам, прости. Пожалуйста. Я всё поняла. Правда.
Я обернулась:
– Понять мало. Надо изменить отношение. Я больше не буду делать то, чего не хочу. Не буду платить за ваши праздники. Не буду приезжать по первому щелчку. Не буду жертвовать собой ради того, чтобы вам было удобно.
Она кивала, не отрывая глаз:
– Я согласна. Мам, я хочу всё исправить. Хочу, чтобы ты была частью нашей жизни не потому что помогаешь, а потому что ты нам нужна. Просто как человек. Как мама.
Изменения произошли не сразу. Но они были.
Алина стала звонить просто так – спросить, как дела, рассказать что-то своё. Без просьб в конце разговора. Пригласила на выходные к ним – просто попить кофе, поболтать. Дети показывали мне свои рисунки, рассказывали про школу. Максим извинился за ту историю с днём рождения.
Игорь неожиданно позвал меня в театр. Сам. Купил билеты на двоих и сказал:
– Мам, давно хотел с тобой куда-то сходить. Нормально так, не на бегу.
Мы сидели в зале, смотрели постановку, а потом долго гуляли, разговаривали. О жизни, о работе, о том, как он учился в школе и я таскала его на все кружки. Он смеялся:
– Мам, а помнишь, как я сбежал с шахмат и ты два часа меня по району искала?
– Ещё бы не помнить. Я тогда поседела.
– Ты и сейчас не седая. – Он посмотрел на меня. – Ты вообще другая стала. Какая-то… уверенная что ли.
Я улыбнулась:
– Научилась себя ценить. Лучше поздно, чем никогда.
В клубе «Второе дыхание» я подружилась с несколькими женщинами. Мы вместе ходили на выставки, в кино, устраивали посиделки. Обсуждали книги, делились историями, смеялись. Я вдруг обнаружила, что жизнь не заканчивается на детях и внуках. Что можно жить для себя – и это нормально.
А главное – я научилась говорить «нет». Спокойно, без чувства вины. Когда Алина попросила посидеть с детьми в пятницу, я ответила:
– Не смогу, у меня билеты в театр.
И не стала оправдываться. Не стала отменять свои планы. Просто сказала «нет» – и всё.
Она не обиделась. Наоборот, сказала:
– Мам, это здорово, что ты живёшь своей жизнью. Правда.
Вот так, постепенно, всё изменилось. Я перестала быть удобной мамой-спонсором. Стала просто мамой. Которую любят не за то, что она даёт, а за то, что она есть.
И знаете что? Это лучшее, что могло со мной случиться.
