К печальной комедии «Осенний марафон» (1979) мы возвращаемся вновь и вновь, ибо очень уж талантливо сделано. И режиссура, и актёры, и музыкальный фон… Да, вчера мне очень понравилась одна статья об этом фильме.
Речь шла о том, почему же Нина Евлампиевна так и не смогла уйти от своего Бузыкина. Их же ничего не держит – ни маленькие дети, коих нельзя травмировать, ни тем паче – любовь.
Даже привязанности не наблюдается. Автор делает парадоксальный, однако, интересный вывод – Н.Е. привыкла к своей жизни-борьбе, где она – жертва и преследователь одновременно.
Я бы ещё добавила, что Бузыкиных «роднит» совместно нажитое имущество и наверняка Нина Евлампиевна спросила себя: «Да с какой же стати я должна уматывать, если всё в той квартире мы заработали вдвоём?!»
Однако тот текст меня навёл на мысли …о куртке, с которой лихо расправилась героиня Натальи Гундаревой. Почему дама сходу решила, что эту вещь Бузыкину подарила именно его любовница?
Немного отвлекусь от фабулы «Осеннего марафона». Обычно прячут шмотку совсем молодые люди, доставшие её (ту шмотку) в обход каких-нибудь жгучих запретов.
Допустим, путана Танька Зайцева из драмы «Интердевочка» (1989) переодевалась на лестничной клетке, чтобы не появляться перед мамой в оперении ночной дивы. Тут можно понять.
Или, например, в детективе «Конец операции ‘Резидент’» (1986) Ольга просит Галку, свою подругу спрятать посылку из Италии (на деле – подарок от шпионов), так как «…мама увидит – убьёт!»
В обоих случаях мы наблюдаем некий страх разоблачения в связи с невозможностью объяснить появление этих вещей. Приходится изворачиваться, чтобы не навлечь на себя гнев или не расстраивать домочадцев.
Переводчик Андрей Бузыкин, у которого уже взрослая дочь, да и вообще, он находится в том возрасте, когда человек покупает себе куртки, да и не только их, воровато и по-детски прячет ту куртку …в пианино.
Потом начинает плести что-то про Евдокимова, которому «она мала, а я взял». О чём всё это говорит? О том, что Бузыкин вообще никогда не принимал решений при покупке одежды, и все его пиджаки-штаны-плащи приобретала всё та же Н.Е.
Она же контролировала и — контролирует его действия и даже мысли. А как иначе всё это понять? Ну, вот принёс взрослый, зрелый (не сказать — почти старый) мужчина куртку, сказал, что, к примеру, купил.
Шёл мимо витрины — понравилась модная штучка. Это – нечто странное? В других семьях – нет. В этой – да. У Нины Евлампиевны тут же сработала схема: если это купила не я, стало быть, другая женщина. Других вариантов — нет.
