В 1976 году советские кинотеатры покорила картина, собравшая у экранов 65 миллионов зрителей.
— Нет, Вадим, ты меня послушай! Я восемь лет работала сверхурочно, чтобы выплачивать эту ипотеку. Восемь лет!
— Аркадия Игоревича можно? — раздался в трубке бесцветный мужской голос, от которого у Марины по спине
Я жила в своей двушке, еще до Саши. Моя крепость. В ремонт вбухала все, что накопила. И вот, июльская
Грохот разорвал ночную тишину, будто в крышу дома ударила молния. Только гроза была не на небе.
— Главное, не спугни её сейчас, Миша. Веди себя как обычно, даже лучше. Больше внимания, заботы.
— Я всё решил. Мама переезжает к нам. Светлана подняла голову от кастрюли. — Что значит — решил?
— Да знаешь куда иди…! — Ирина швырнула в сторону мужа кухонное полотенце. — Надоело!
Такая химия на экране, какая случилась между Прохором Громовым и Анфисой в «Угрюм-реке», бывает, наверное
«Как ни рассеян наш друг Паганель, но не настолько, чтоб изучить один язык вместо другого».