Зинаида Петровна стояла у окна кухни и грустно смотрела на заснеженный двор. Сорок два года.
Анна стояла у плиты, помешивая жульен в порционных горшочках, и мысленно прокручивала план вечера.
— Ванечка, открой ротик! — Анна подносила ложку с кашей к губам сына. Годовалый мальчик отворачивался
— Я ухожу от тебя, Света. Слова упали в тишину кухни, как тяжелые, грязные камни в чистый колодец.
— Мы тут кое-что обдумали, — мать поправила очки, доставая из шкафа толстую папку. Анна замерла с тарелкой
— Нет, ты только представь, свое гнездо! — Олег с мальчишеским восторгом кружился посреди пустой гостиной
— Куда тебе, безработной сироте, ещё и ребёнка?! — услышала Даша в опеке, когда хотела забрать брата
Октябрьский дождь стучал по окнам моргового автобуса, когда Даша в последний раз видела лица родителей.
Тогда наследство не ждите, лучше на себя потрачу, — заявила свекровь. — Шесть лет понимала, а он еще
Лариса проснулась от звука ключей в замочной скважине. Сердце екнуло — неужели опять? Взглянув на часы
Эгоистка, только о себе думаешь, — заявила свекровь. — Я четверых родила, ничего страшного не было, а