Ксан Ксаныч в «Девчатах» и главный бухгалтер в «Стариках-разбойниках», лектор в «Золотом теленке» и свидетель в «Анискине и фантомасе», пан Тыква в «Чиполлино» и почтальон Печкин, точнее его голос, в мультфильме «Дядя Федя, пес и кот», в серии «Мама и папа»…
Артист Виктор Байков (1922-1993) запомнился этими и множеством других замечательных ролей. Он похоронен на Преображенском кладбище, рядом с родителями. Об известном актере рассказал его сын Алексей Байков. Он окончил школу-студию МХАТ, много лет поработал в московских театрах.
Занудство – сценический образ
Педантичный, занудный, всегда действующий по инструкции – чиновник до мозга костей, у которого всегда на все есть справка — таким запомнился зрителям Виктор Байков в самой известной своей роли – счетовода пана Вотрубы из телевизионного кабачка «13 стульев». «Счетовод Вотруба — очень осторожный человек, даже переходя собственную комнату, он соблюдает правила уличного движения», — говорил, представляя его, ведущий кабачка Михаил Державин. По словам сына, это не более чем сценический образ.
— Отец был другим по характеру, нервным, вспыльчивым, — вспоминает Алексей Викторович. – Но порядок любил и считать умел — отлично играл в преферанс и был человеком собранным.
Играли в карты у Татьяны Пельтцер
В Москве играть в преферанс артисты театра Сатиры, где работал Виктор Байков, обычно собирались у главного администратора театра Александра Ефимовича Хаскина. Когда ездили на концерты и жили в гостиницах — в номере Татьяны Ивановны Пельтцер.
— Она была душой преферансной компании, очень любила все, что предшествовало и сопутствовало игре – все организовать, устроить, накрыть стол. А лучшим преферансистом была ее близкая подруга, Валентина Георгиевна Токарская, звезда театральной Москвы 1930-х годов. Склад ума у нее был математический, она блестяще все рассчитывала, обыграть ее партнерам было нелегко.
«Тяжела и неказиста…»
По воспоминаниям сына, Виктор Байков всегда был занят.
— Я с детства наблюдал, как он работал над своими ролями. Кропотливое дело: ходит, заучивает, произносит слова с разной интонацией, вживается в роль.
Но когда Виктор Алексеевич узнал, что сын хочет пойти по его стопам, после школы собирается в театральный, он был категорически против.
— Отец часто повторял: «Тяжела и неказиста жизнь советского артиста» и слова о том, что актер – это лишь на десять процентов талант и труд, а остальные девяносто -– случай. Доходы были у популярных артистов, а так – 120 рублей, если 150 – это хорошо считалось.
Трамвай на Стромынке
Детство актера прошло на Красносельской, в комнате в коммунальной квартире бывшего доходного дома, который стоял рядом с построенной в 1935 году станцией метро. Сейчас на этом месте, сразу за метро, выстроен огромный жилой дом.
— Родители отца, мои дед и бабушка, Алексей Иванович и Мария Ефимовна, приехали в Москву из Смоленской области в начале 1920-х годов – бежали от коллективизации и раскулачивания, которое еще не началось, но уже предчувствовалось. У прадеда было пять братьев, все работящие, вошли в возраст, каждый взял по жене — уже целый колхоз получился, но частный — из единоличников. Когда пришла Советская власть, это не понравилось.
Алексей Иванович с женой и детьми бросил дом, хозяйство и уехал в Москву. Устроился вагоновожатым в Ново-Сокольнический трамвайный парк — ныне депо имени Русакова, водил трамваи по Стромынке. Бабушка пошла туда же уборщицей, потом доросла до кондуктора.
Бил чечетку, увлекался джазом
Учился будущий актер в 316-й школе на Нижней Красносельской. Ходил в драмкружок, бил чечетку, увлекался джазом, немного играл на фортепиано.
— Отец мечтал о сцене и сразу после школы, летом 1939 года, поступил в студию при Камерном театре. А осенью пришел к Алексею Дмитриевичу Попову, главному режиссеру Центрального театра Красной армии, и попросился на работу. Так, в 17 лет, он вышел на профессиональную сцену. Через год Виктора призвали в армию и он нес службу в команде артистов-военнослужащих ЦТСА.
Артист-стрелок джаз-ансамбля
Когда началась война, театр эвакуировали в Ижевск. Маршевая рота, сформированная из солдат-срочников, получила приказ его сопровождать. Позже Виктор Байков служил стрелком в запасных полках – 23-м стрелковом и 11-м железнодорожном. А потом стал артистом-стрелком джаз-ансамбля песни и пляски железнодорожный войск.
Мимика и жесты
У Виктора Байкова была очень выразительная мимика, кинооператоры любили снимать его крупным планом. Но однажды в юности она чуть было не испортила ему творческую судьбу.
В 1945 году, демобилизовавшись, он поступал в ГИТИС. Для вступительных подготовил стихотворение Константина Симонова «Убей его!» («Если дорог тебе твой дом…»). Стихотворение высочайшей силы, трагическое, читал его вчерашний боец, прошедший войну, пусть и в запасном полку, с выражением, но так переживая и с такой мимикой, что приемная комиссия не могла удержатся от смеха. Руководитель курса Николай Плотников, в будущем – народный артист СССР, желая объяснить абитуриенту, как надо читать, попросил напомнить, как называется стихотворение.
— «Убей его!», — ответил Виктор.
— Нет, в вашем исполнении это «Убей себя!» получается.
В ГИТИС Байкова несмотря на это взяли, он начал учиться. Но дойти до диплома в тот раз не получилось. Из-за конфликтной — и тоже очень эмоциональной — ситуации с преподавательницей танца, которой он недопустимо нагрубил. Его отчислили.
Николай Плотников, которого в институте в это время не было – уезжал на съемки и разрулить ситуацию не мог — посоветовал ученику пойти в театр Сатиры, к Валентину Плучеку.
Он так и сделал. Его взяли во вспомогательный состав. Потом окончил ГИТИС — заочно, играл во многих спектаклях, начал сниматься. Роли были неглавные, но запоминающиеся.
«Тёркин на том свете»
— Я несколько раз отцу подыгрывал, выступал в роли ведущего — кабачок «13 стульев» ездил с концертами по всей стране, — говорит Алексей Байков. — У них была бешеная популярность, их узнавали на улице, просили автограф.
Персонажи «Кабачка» говорили афоризмами. Одна из реплик пана Вотрубы: «Выходя из себя, оставляйте дверь открытой, чтобы иметь возможность вернуться».
Как у многих артистов, у Виктора Байкова были несыгранные роли, о которых он мечтал.
— Отец очень хотел сыграть в спектакле «Гурий Львович Синичкин» — это осовремененная версия «Льва Гурьевича Синичкина» — о превратностях актерской судьбы, которых в XX веке ничуть не меньше, чем в ХIХ веке. Не удалось. Еще одна заветная мечта — роль друга в «Тёркине на том свете». Виктор Байков был уже заявлен и утвержден на эту роль — во втором составе. Тоже не получилось. Спектакль сочли слишком острым и закрыли.
