Кинокомедия «Папиросница от Моссельпрома» (1924) – это своеобразная реклама этого заведения, чьё эффектное здание располагалось (и сейчас высится!) недалеко от Арбата.
Папиросницы и прочие лоточницы тогда заполонили город, предлагая моссельпромовские товары, а такие гении, как Маяковский, Родченко, Степанова, Попова работали на продвижение бренда.
Лента режиссёра Юрия Желябужского (сын актрисы Андреевой, пассии М. Горького!) по сценарию Фёдора Оцепа (жуткий авантюрист!) — в общем, фильм очарователен, хотя, и несколько затянут.
Нам сейчас уже трудно смотреть длинные немые кинокартины. Итак, молодая Зина Весенина торгует с лотка папиросами…
Её сыграла фантастически красивая Юлия Солнцева, будущая жена самого Александра Довженко. Замечу, что в том же году вышла ещё и «Аэлита» (1924) с её участием.
Зина привлекает внимание конторского служащего Никодима Митюшина (блистательный Игорь Ильинский, сумевший, как мало кто из эксцентричного комика впоследствии сделаться серьёзным театральным деятелем).
Однако у Митюшина есть воздыхательница из его же офиса – толстая и красивая, модно одетая и комичная машинистка Рыбцова. В общем, она бегает за своим «предметом любви».
В прямом смысле бегает — как Грицацуева за Бендером, сшибая всё на своём пути.
Но, с другой стороны, в Зину влюбляется кинооператор Латугин (демонически-прекрасный Николай Церетел(л)и, внук …бухарского эмира и настоящее имя актёра — Сеид Мир Худояр-хан, а Церетели он по матери — княжне Софико Церетели).
Он уговаривает фотогеничную девушку сниматься в кино. В «Папироснице…» можно увидеть, как делались тогдашние фильмы.
Это гротеск, но в 1920-х было принято являть жизнь плюс-минус такой, как она есть. А кто знает кино-«кухню» лучше, чем сами режиссёры?
Мы видим даже проявку и просушку материала, разъезды по городу с камерой в поисках натуры, склоки авторов и так далее. И, конечно, здесь можно увидеть старую Москву с её тогдашними жителями.
В 1920-х никто не «приглаживал» массовку и в кадр могло попасть чёрт знает что, вроде мужика в рванине.
А ещё 1924 год – это самое начало, и новых зданий практически нет. Москва — та самая. Да! В СССР прибывает некий богатый американец Мак-Брайт (из шотландского клана), ну очень жирный и гладкий.
Этакий типовой буржуй с карикатуры. В 1920-х годах в Стране Советов процветал яростный фэтшейминг, и полнота объявлялась чем-то, вроде классово-чуждого параметра.
Между прочим, сказка «Три толстяка», где ненависть к ожирению стала лейтмотивом книги, была написана в том же 1924 году!
Щедрый и наглый американец тоже увлекается Зиночкой — он приглашает её то на скачки (Московский Ипподром был центром притяжения элиты и …жуликов), то в салон мод, где пытается соблазнить её вещами.
В фильме показаны моды 1924 года и главное – шляпы богатых иностранок, с цветами и лентами. Линии одежды до 1925/1926 года ещё несли на себе «воспоминание» о 1910-х, юбка была довольно длинной, а весь силуэт — многослойным.
Из интересного! Могучая машинистка-модница носит платье из экспериментальной ткани Варвары Степановой. Сейчас эти эскизы изучают дизайнеры всего мира.
Униформу для Моссельпромовских лоточников создал конструктивист Алексей Ган (этнический немец, анархист, запойный да буйный, лечился…, материл Сталина, был расстрелян, …но – первым применил термин «конструктивизм» и вообще был крутой личностью).
А ещё, в кадре мелькает молоденький Михаил Жаров – к слову, был весьма привлекателен и не «харизмой», как потом, а именно внешними данными – в его облике есть нечто фицджеральдовское.
Для героев всё завершается хэппи-эндом – кинооператор переквалифицируется в режиссёры и снимает свою музу в новом фильме. И название – …«Папиросница от Моссельпрома».
Такая закольцованность сюжета выглядела весьма авангардно! В общем, тут есть, на что посмотреть.
