«Для меня эта работа — событие в жизни весьма значительное, настоящую роль годами ждёшь. А тут материал, рождённый самой жизнью».
Начался фильм «Тайное голосование» с книги писателя и журналиста Анатолия Стреляного.
Он создал литературный портрет одного из самых видных советских участников колхозного движения Макара Посмитного, яркого и харизматичного человека.
История Посмитного в изложении Стреляного попала в руки редактора киностудии «Ленфильм», так и зародилась идея сделать кино. Сценарий попросили написать Стреляного и он согласился, хотя такого опыта у него не было.
Не всё шло гладко, утвердили только третий вариант сценария, но потом возникла новая проблема — ленфильмовские режиссёры не хотели его экранизировать. Тогда редакторы предложили позвать режиссёра-документалиста Валерия Гурьянова.
Среди коллег-документалистов Гурьянов слыл уже опытным мастером, он даже делал скромные попытки поработать в игровом кино, но
фактически «Тайное голосование» стало его дебютом.
Кстати, почти сразу после первой художественной ленты он примется за вторую, и она произведёт фурор и вызовет массовые дискуссии в обществе — это будет драма «Средь бела дня…» (1983).
В центре сюжета «Тайного голосования» — председатель успешного колхоза Фома Лукаш, человек взрослый, опытный, уважаемый, но с причудами.
Неожиданно его настигают проблемы со здоровьем, поэтому на время ему приходится отправиться н лечение, и его функции временно переходят к заместителю и колхозному агроному Степану Иванченко.
Возвратившись, Фома обнаруживает, что в хозяйстве всё не так. Иванченко под давление колхозников разрешил начинать работу на час позже, свекольное поле, которые вовремя не обработали от вредителей, теперь перезасеяли кукурузой, из-за чего колхоз теряет прибыль.
А ещё свинью подложил сын Иван, начальник пилорамы: он попался на злоупотреблениях и теперь ему грозит суд.
Со всеми этими проблемами Фоме Лукашу нужно разобраться как можно быстрее, но колхозники за последнее время осмелели и упрекают председателя в диктаторстве и авторитаризме.
И тогда Фома объявляет предлагает сельчанам решить, достоин ли он оставаться председателем, и объявляет экстренное собрание, где людям нужно будет проголосовать за или против.
На главную роль довольно быстро утвердили Михаила Кузнецова. Ему герой сразу приглянулся:
«Зерно роли отыскалось как-то сразу. Дело было, пожалуй, в языке. Посмитный говорил на русском, но с большой долей украинизмов. А у меня этот язык (украинцы называют его суржиком) на слуху: много снимался в Киеве, приходилось месяцами гостить в украинских сёлах.
Из дома я привёз эдакий полуфренч-полупиджак, отыскал кепку, старые поношенные рубашки, нашёл на складе толстую палку, усы без затей, простые усы. И пошло дело!», —
так в интервью актёр описывал подготовку к работе.
Он же позже оттмечал, что редакторы неоднократно настаивали, чтобы актёр отказался от южнорусского диалекта и говорил на чистом русском языке, но Михаил Кузнецов продолжал придерживаться выбранной тактики и в итоге колоритный персонаж только выиграл.
На роль Ивана Лукаша Валерий Гурьянов пригласил Валерия Золотухина. С ним он познакомился пару лет назад, когда снимал новеллу для альманаха «Завьяловские чудики» (1978) и быстро увидел в нём «своего» актёра.
Валерий Золотухин снимется в следующих фильма Валерия Гурьянова, в драме «Средь бела дня…» сыграет центральную роль.
В роли агронома Иванченко предстал Владлен Бирюков, других колхозников сыграли Сергей Плотников, Александр Анисимов, Борис Аракелов. В роли дерзкой и голосистой Любови Березовской, подбившей односельчан на изменение графика работы, — Наталья Назарова,
другие яркие женские роли достались Любови Соколовой и Галине Макаровой.
В небольших ролях Вера Титова, Людмила Ксенофонтова, Виктор Чекмарёв, Сергей Данилин. Особо отмечу местного летописца Нестора, обитателя колхозного дома престарелых, который ежедневно записывает жизнь села, создавая хронику для будущих поколений. В его роли — Владимир Алексеенко.
На съёмки группа отправилась в Острогожский район Воронежской области.
Базой выбрали колхоз «Тихий Дон», там, в деревенских домах, размещались исполнители и технический персонал.
Валерий Гурьянов в этих условиях чувствовал себя как дома: с артистами, которым нужно было давать творческие задачи, он, будучи режиссёром неопытным, ощущал скованность, ему намного проще было находить общий язык с рядовыми колхозниками, простыми людьми, ежедневно выполняющими свою работу.
Кстати, благодаря Гурьянову в фильм попал и настоящий первый секретарь райкома. Как-то режиссёр отправился в Острогожск, чтобы пообщаться с местным руководством.
В райкоме он познакомился с первым секретарём Митрофаном Мамоновичем Мамоновым, Героем Социалистического Труда, занимавшим должность уже больше 30 лет, и был всерьёз поражён его вовлечённостью в проблемы обычных жителей области.
Валерий Гурьянов уговорил чиновника сняться в небольшом эпизоде в роли самого себя, правда, озвучил героя Игорь Ефимов.
В массовых сценах приняли участие колхозники, которые за время съёмок успели сдружиться с группой.
Фильм завершили к концу 1979 года. На киностудии его утверждали с трудом, режиссёру предъявили массу претензий, в очередной раз неуместным назвали пристрастие главного героя к диалекту. После внесения правок «Тайное голосование» всё-таки выпустили, но без помпы:
никаких пышных премьер в Доме кино не было, в столицах фильм показывали в кинотеатрах в удалённых от центров районах, критики выход почти полностью проигнорировали.
Один из первых показов состоялся в Воронеже, куда пригласили и актёров, и сельчан, попавших в фильм. Представлял фильм на этом показе актёр-дебютант и партийный деятель Митрофан Мамонов.
Но, несмотря на тёплый приём в провинции, для массового зрителя картина «Тайное голосование» осталась безвестной. Её так и не стали активно показывать в кино, не помогло даже заступничество Сергея Герасимова.
Через несколько лет «Тайное голосование» вышло уже на телевидении, но и там особого успеха не было, и всё это очень огорчало исполнителя главной роли Михаила Кузнецова, так много вложившего в своего героя.
Сейчас лента принадлежит к числу забытых, хотя многим руководителям не грех бы поучиться у Фомы Лукаша.
