Сегодня я хочу поговорить об этом персонаже фильма «Зимняя вишня», ибо он весьма интересен и типичен — таких женщин очень много.
Итак, Ольга. В разводе, воспитывает сына, состоит в отношениях с женатым мужчиной. Жизнь ее никак не назовешь сложившейся — любовник крутит ей мозг пару лет, обещая, что вот-вот уйдет от жены и… Не уходит. А Ольга ждет. Терпит. Молчит. Где-то в глубине души она, я уверена, прекрасно понимает, что Вадим никогда не женится на ней. Но тем не менее она продолжает отыгрывать роль. Свидания урывками, бесячье «малыш», звонки жене и молчание в трубку. И унизительное «Девушка, вы мне не соперница». И тут вдруг Ольге в руки падает счастье неземное в виде Герберта.
Прибалт, говорит с чарующим акцентом, при деньгах, с личным «мерседесом», на очень престижной работе — живет фактически за границей, причем не в какой-то там ГДР или Болгарии, а в Швейцарии. Для СССР это запредельная крутизна. Круче были только дипломаты. Добавьте к этому умение и возможность стильно одеться, хорошее воспитание, вежливость, и сына ее принял как своего. О, да похоже, что Ольга выиграла джек-пот! Сказка, а не мужчина. И тот демарш, который устроила Ольга многим зрителям непонятен: как вообще можно было сбежать от Герберта, от этого принца на белом коне на сером мерседесе?
Можно! Потому что Ольга запрограммирована на ненормальные отношения. Она в принципе человек отвергающего типажа. Вы же помните, что у нее есть маленький сын. Так вот этот сынишка проживает не с матерью. Он живет в детском саду на так называемой пятидневке — была в СССР такая форма посещения детского сада, когда ребенка забирали домой только на выходные. Так вот Ольга отдала сына на пятидневку, потому что… не любит его. Он ей мешает устраивать личную жизнь. А ну как Вадим нечаянно нагрянет, а у нее тут ребенок — и сексиком не позаниматься всласть.
Она, конечно, исполняет роль матери, но… На минималках. А помните, как она его будит? Стучит в стену. Никакой ласки от нее ребенок не видит. Что-то в ее детстве было не так, вероятно, она дочь такой же холодной матери, не научена любить, показывать свою любовь. Она в принципе заморожена для любви. Для нее любовь — вот такой перепих на скорую руку, когда мушшыно выкроил полчасика, чтобы удовлетвориться, малышом назвал и свалил в туман, а она осталась ждать, фантазировать, страдать от неопределенности, мучиться, тосковать. Вот это ей понятно. Это ее родная привычная обстановка, это ее зона комфорта. Мир Ольги — серый депрессивный мир страданий. У нее даже лицо настолько депрессивное, что одного взгляда хватит, чтобы понять, насколько все бесперспективно в жизни этой женщины.
А что с Гербертом? Герберт совершенно другой тип мужчины. Это мужчина любящий. Он воспитан в уважении к женщине и ее чувствам, он приучен включаться в дела семьи, он будет заботиться, обеспечивать, выводить в свет, с ним не надо прятаться по углам, он будет гордиться своей женщиной, не обрежет грубо «А что «почему»?» А если он будет в отъезде, то пришлет букет цветов. Но это не понятно. Это непривычно — как это — не страдать в отношениях с мужчиной? Ведь счастье надо вымучить, вымолить, на коленях наползаться, нарыдаться в сопли, а когда «оно само», это не интересно, странно и даже пугает. Ольга не знает, как жить в любви.
Что было бы, если бы Вадим не догнал их, если бы не смог отбить Ольгу, будь Герберт чуть настойчивей? А Ольга не смогла бы жить в чуждой ей атмосфере любви, когда все хорошо и не надо прятаться. Она начала бы нервничать, начала бы выносить Герберту мозг, пыталась бы выстроить с ним отношения по типу тех, которые были у нее с Вадимом, и в конце концов, испоганив жизнь и себе, и Герберту, она все равно вернулась бы к Вадиму. А если не к Вадиму, то к другому такому же вечно исчезающему «пупсику» с обременением в виде жены. Натянула бы опять свои бесформенные кофты, дешевые бусы, уpoдскую шапку и продолжила бы страдать. Собственно говоря, именно это и происходит в фильме.
Один известный психолог сравнивал таких людей с паровозиком, который бегает по кругу и не может свернуть со своей колеи. Вот Ольга — такой паровозик. Она не может жить иначе. Такая жизнь — ее привычная колея, а любое отклонение от нее вызывает душевный дискомфорт. Она не только сама будет постоянно стремиться вернуться на свою колею, но и окружающих потащит за собой, в свой дивный мир страданий. Поэтому Ольга правильно сделала, что оставила Герберта. Во-первых, она его не любила. Во-вторых, она искалечила бы жизнь и себе, и ему. Так что ее побег из сказки с Гербертом оправдан. Это может быть неправильно с точки зрения расчета, но это правильно с точки зрения отношений. Если человеку уж так охота страдать, то лучше заниматься этим в одиночестве, не делая несчастным еще кого-то.
