Тусклый осенний свет с трудом пробивался сквозь давно не мытые окна. Ирина устало протирала старую кухонную столешницу со сколотым углом. Каждое движение давалось с трудом после бессонной ночи.
Вчера Сергей опять вернулся домой под утро. Адекватный, просто гулял с друзьями. Ирина и слова не сказала. Боялась. Всегда боялась остаться одна.
Она посмотрела на облупившуюся краску на стене. Квартира, доставшаяся ей от бабушки, уже много лет требовала ремонта. Старые обои отстают от стен, потрескавшийся потолок, скрипучий паркет. Сергей обещал все починить, но за четыре года так и не собрался.
— Как думаешь, может, обои в спальне поменяем? — тихо спросила Ирина, заглядывая в комнату, где муж лежал с телефоном.
— У тебя что, деньги лишние появились? — не отрываясь от экрана, буркнул Сергей. — Я вот третий месяц работу найти не могу, а она про обои.
Ирина отвернулась. В голове звенели слова отца.
— Посмотри на себя, Ирка, — говорил отец, когда ей было пятнадцать. — Кто на тебя посмотрит-то? Разве что слепой какой-нибудь. Да и то убежит, как поймет, какая ты. Никто на тебе не женится, помяни мое слово!
Она помнила, как стояла перед зеркалом часами, пытаясь найти хоть что-то красивое в своем отражении. А потом появился Сергей. Он улыбался ей, делал комплименты. И предложил жить вместе.
Ирина вздрогнула от резкого звука дверного звонка. На пороге стояла Алла Викторовна — свекровь.
— Здравствуй, Ириша, — бросила она, даже не взглянув на невестку.
Алла Викторовна прошла мимо, словно Ирина была невидимкой. Она всегда приходила без предупреждения.
— Сереженька, сыночек! Мама пришла! — позвала Алла Викторовна, сама направляясь вглубь квартиры.
Ирина поплелась следом. Свекровь уже стояла на кухне, распахнув дверцу холодильника.
— Что-то случилось, мама? — Сергей появился в дверях, потягиваясь.
Алла Викторовна смерила взглядом холодильник, где стояла сковорода с вчерашней картошкой. Она брезгливо сморщила нос.
— Жареная картошка с луком? И вот так ты кормишь моего сына? — процедила свекровь, поворачиваясь к Ирине.
Ирина сжала губы. Осуждающий взгляд Аллы Викторовны жег сильнее кипятка.
— Сереженька же мужик, ему нужно мясо. Каждый день! — Алла Викторовна открыла пакет, который принесла с собой. — Вот, я курочку купила. Сейчас мама тебе супчик сварит.
Ирина молча стояла в углу кухни, наблюдая, как свекровь хозяйничает у плиты.
— Ну что ты стоишь столбом? — Алла Викторовна бросила на невестку недовольный взгляд. — Помой посуду хотя бы. Или тебе и это тяжело?
— Сейчас, — тихо ответила Ирина, подходя к раковине.
Свекровь разделывала курицу и приговаривала:
— А у Леночки муж недавно повышение получил. Вот она молодец! И карьеру строит, и мужа обеспечивает, и готовит вкусно.
Сергей сел за стол, улыбаясь матери.
— Мамуль, а ты надолго к нам?
— Да я на часок, дела есть, — Алла Викторовна погладила сына по голове, как маленького. — Только суп сварю и пойду. А ты, Ириша, должна лучше стараться.
Ирина кивнула, не поднимая глаз.
— Тебе бы вторую работу найти, — продолжала свекровь. — Сереженьке нужно хорошее питание. Он работу ищет, устает.
— Я подумаю над этим, — покорно согласилась Ирина.
— Не подумаешь, а сделаешь, — отрезала Алла Викторовна. — Или ты не хочешь, чтобы муж был здоров?
После ухода свекрови Сергей стал еще требовательнее. Каждый день он спрашивал, когда Ирина найдет вторую работу. Постепенно его запросы росли.
— Ира, у меня джинсы порвались, — заявил он через неделю. — Мне новые нужны.
Ирина потратила последние деньги с кредитки на его обновки. А еще через два дня:
— Мне нужен новый телефон, этот тупит, — капризно протянул Сергей.
Ирина взяла дополнительные смены в магазине. Приходила домой за полночь и падала без сил. А утром снова бежала на основную работу.
Конец месяца наступил неожиданно быстро. Вечером Ирина разложила на столе счета: за квартиру, за свет, за газ. Рядом положила выписку по кредитке — долг вырос в два раза. Она смотрела на цифры и понимала, что денег не хватит даже на половину.
Входная дверь хлопнула. Сергей прошел в гостинную, бросив куртку на стул.
— Есть что-нибудь? Я проголодался, — заявил он, не замечая ни счетов, ни измученного лица жены.
Ирина глубоко вздохнула. Голова гудела от усталости после двенадцатичасовой смены.
— Сейчас сделаю что-нибудь, — ответила она и поплелась к шкафчикам.
Распахнув дверцу, Ирина уставилась на пустые полки. Полупустая пачка макарон и кусочек подсохшего масла — вот и все запасы.
Последние деньги ушли на новый телефон для Сергея.
Ирина машинально поставила кастрюлю с водой на плиту. Руки двигались сами, в привычном ритме. Мысли текли вяло, путаясь и застревая между висков.
«Как я до этого докатилась?» — вопрос всплыл в голове, острый и неожиданный, как заноза.
Она вышла в коридор. Бросила взгляд на мужа. Сергей уже устроился на диване, уткнувшись в экран нового телефона. Ее телефон был старше на три поколения и с треснутым стеклом.
За окном медленно сгущались сумерки. Ирина смотрела на закипающую воду, и внутри что-то тоже закипало. Тихое, но настойчивое осознание долго подавляемой правды.
«Четыре года я живу не своей жизнью».
Воспоминания последних недель замелькали в голове: мать Сергея, командующая ею, как прислугой; муж, требующий все новых и новых вещей; ее собственное бесконечное согласие на все.
Ирина всыпала макароны в кипящую воду и отвернулась к окну. В отражении она увидела себя — осунувшееся лицо, погасшие глаза, ссутуленные плечи. Отец бы сказал: «Я же говорил».
Но вдруг внутри появилось какое-то непонятное чувство. Упрямство? Злость? Самоуважение? Ирина не могла найти правильное слово. Ощущение было новым и пугающим.
— Нет, так нельзя, — прошептала она, удивляясь своему голосу.
Макароны приготовились быстро. Ирина механически слила воду, заправила маслом. Привычно выбрала самую глубокую миску — Сергей любил большие порции.
С миской в руках она подошла к дивану. Сергей даже не поднял головы.
Ирина с громким стуком поставила миску на журнальный столик. Посуда звякнула так сильно, что муж вздрогнул и наконец поднял глаза.
— Что ты грохочешь? — недовольно спросил он, оторвавшись от телефона.
Ирина молча указала на еду. В горле стоял комок, но не от обиды — от непривычного, странного чувства. Словно что-то внутри нее начало выпрямляться, как стебель после долгой зимы.
— Вот. Это все, что у нас есть, — произнесла она, удивляясь твердости своего голоса.
Сергей взял миску, лениво поковырял вилкой. Его губы недовольно скривились.
— Почему опять макароны? Приготовь мне что-то с мясом! — потребовал он.
Ирина замерла на несколько секунд. В голове звенело, как будто кто-то ударил в огромный колокол. Руки задрожали. Она смотрела на мужа, словно видела его впервые.
Ирина тихо переспросила:
— Мясо? Ты хочешь мясо?
Ирина подхватила миску с макаронами. И вдруг резким движением опрокинула ее содержимое прямо на Сергея. Макароны разлетелись по его лицу. Запутались в волосах, стекли на новую футболку.
— Вот тебе твое мясо! — закричала она, давясь рыданиями. — Ты понимаешь, что у нас денег нет даже на квартплату? Ты вообще что-нибудь понимаешь?!
Сергей застыл с открытым ртом, не веря тому, что произошло. По его лицу медленно стекало масло.
— Ты что, с ума сошла? — прошептал он.
— Я? Я сошла с ума? — Ирина схватила счета со стола и бросила их в мужа. Бумаги разлетелись по комнате. — Три месяца без работы! Три! А у меня две работы! Я встаю в пять утра и прихожу в полночь! А ты лежишь на диване и требуешь мясо!
Слезы текли по ее лицу, голос срывался. Ирина кричала, выплескивая все, что копилось годами:
— Ты даже не убираешься дома! Не готовишь! Твоя мать приходит и командует мной, как служанкой! А ты? Ты только и делаешь, что транжиришь деньги! Мои деньги! На твои прихоти!
Сергей попытался встать, но Ирина подняла руку:
— Не смей! Ни слова! Я больше не хочу слышать твоих оправданий!
Она резко развернулась. И ушла в спальню, громко хлопнув дверью. Там Ирина рухнула на кровать. Зарылась лицом в подушку. Ее трясло от рыданий и одновременно от какого-то странного, освобождающего чувства.
Прошло около получаса. Ирина уже успокоилась. В голове созрел план действий. Но ее отвлек громкий стук в дверь. Потом распахнулась дверь в комнату. На пороге стояла Алла Викторовна, багровая от гнева. Свекровь прошипела:
— Что ты себе позволяешь? Как ты посмела так обращаться с моим сыном?
Ирина медленно выпрямилась. Впервые она смотрела на свекровь без страха, прямо в глаза.
— А как вы посмели войти без стука? — спокойно спросила она.
Алла Викторовна опешила.
— Что? Да как ты смеешь так разговаривать со мной?
— Я смею. Это моя квартира. Моя. И я здесь решаю, кто входит без стука, а кто нет.
Ирина медленно подошла к свекрови. Сняла с безымянного пальца кольцо. Она бросила его под ноги женщины.
— Держите. Это даже не золото. Бижутерия. Как и ваш сын — дешевая подделка настоящего мужчины.
В дверях появился Сергей. Он успел сменить футболку, но в волосах все еще застряли макароны.
— Ира, ты что устроила?
— Я устроила развод, — спокойно ответила Ирина. — Завтра же подаю заявление. А сейчас я хочу, чтобы вы оба покинули мою квартиру.
— Это наша квартира! — возмутился Сергей.
— Нет, Сережа. Она принадлежит только мне. Проверь документы, если не веришь.
— Сыночек, не волнуйся, мы найдем хорошего адвоката, — начала Алла Викторовна, но Ирина перебила:
— Не тратьте деньги. Мы ничего не нажили в браке, детей нет. На эту квартиру он претендовать не может.
Ирина взяла их за руки и твердо вывела за дверь. Щелкнул замок.
Через шесть месяцев, сидя на диване в своей чистой квартире после небольшого ремонта, Ирина с удивлением рассматривала банковскую выписку. Ее одной зарплаты вполне хватало на достойную жизнь. Она даже смогла отложить на новую стиральную машину.
— Надо же, — улыбнулась она, — а ведь я всегда думала, что мне мало платят.
Но оказалось, что это муж тянул из нее все соки. Ирина прекрасно справлялась со всем самостоятельно. Отец оказался неправ.
