100 лет назад, 22 сентября 1925 года, родился народный артист России, фронтовик Павел Винник (1925-2011)
*
С легендой советского кино Павлом Борисовичем Винником я познакомился в начале «нулевых». Он тогда возглавлял Бюро пропаганды при Союзе кинематографистов, у него был кабинет в Доме кино, куда можно было запросто прийти и поговорить «за жизнь».
В какие-то праздники к нему заглядывали «на огонек» его коллеги, тоже легенды, и там, бывало, за рюмочкой можно было услышать немало захватывающих историй из их славного прошлого.
Виделись мы с Винником часто, а душевно поговорили только однажды – в 2007-ом. Зато сразу обо всем – о его детстве, карьере, любимых партнерах. И о войне. Ведь обычно фронтовики избегают этой темы, а Павел Борисович вспоминал свою фронтовую эпопею охотно, в красках и подробностях, как будто это было вчера.
Несмотря на гордое звание «короля эпизода» и сыгранные сотни (!) ролей в кино и на сцене, — самой главной своей «ролью» в жизни он считал миссию солдата-освободителя в Великую Отечественную, а главной наградой – Победу.
«Скажу вам по секрету, — признавался Павел Борисович, — я — счастливый человек. Сбылись все мои мечты. Я стал актером, снялся в десятках знаменитых фильмов, в том числе у гениальных режиссеров. Во-вторых, я — счастливый муж, отец и дед. А потом я пережил такую страшную войну и остался жив!»
«ПАПА ЗВАЛ «ШУТ ГОРОХОВЫЙ»
Павел Винник родился 22 сентября 1925 года в Виннице, но своим родным городом всегда считал «город каштанов, контрабандистов и куплетистов» Одессу, куда семья переехала несколько лет спустя. И, как Павел Борисович признавался автору этих строк, с детства его жизненный путь «был предопределен».
В семье был только один далекий от искусства человек – его отец, Борис Винник, который преподавал в школе математику (правда, при этом обожал поэзию и прекрасно читал стихи). А вот по линии мамы все так или иначе были связаны с театральным миром.
Дед — Андрей Семенович Лещинский — до революции был частным реквизитором драматических театров Винницы и Одессы. Когда после революции весь принадлежавший ему реквизит экспроприировали, он устроился в театр сторожем и жил с семьей прямо там – под сценой.
Мама Павла Борисовича, Анна Андреевна, работала швеей в Одесском оперном театре, тетя — билетером. И все свое детство будущий артист провел за кулисами, мечтая когда-нибудь выйти на сцену. Его детскими игрушками был театральный реквизит и бутафорские макеты, а футбол и всякие дворовые проказы заменяли спектакли.
«Пока мама была в мастерской на пошивке костюмов, — вспоминал Винник, — я сидел в зрительном зале и часами смотрел, как идет репетиция. А вечером – спектакли! До сих пор помню, как шел спектакль «Вий» по Гоголю, и этот Вий со страшным скрежетом летел через весь зал по натянутому тросу. Вот я страху натерпелся-то, ужас! Но эффект был потрясающий…»
Смешной, шустрый и озорной мальчишка, которого за огненно-рыжую шевелюру, кипучую натуру и фамилию одноклассники дразнили «рыжим веником», чуть ли не с первого класса готовил себя к актерству – читал стихи, участвовал в самодеятельности, играл в спектаклях, с шестого класса занимался в кукольном кружке при городском Дворце пионеров.
Учился Павел хорошо, только хронический «неуд» по поведению никак не мог исправить. Тяга к постоянному «дуракавалянию» выходила боком – не мог себя сдержать.
«Я такие шутки откаблучивал, что класс умирал со смеху, учителя меня выгоняли из класса, вызывали на педсовет отца. Папа называл меня «шут гороховый». А я гордился этим», — рассказывал Павел Борисович.
В АВТОГРАФЕ РЕЙХСТАГУ ОТКАЗАЛ
Словом, по поводу будущей профессии у парня сомнений не было – после школы он собирался поступать в театральный вуз. Но все карты спутала война…
Девятиклассник Павел Винник запомнил день 22 июля 1941 года на всю жизнь.
«Представляете, целый месяц страна воюет, а в Одессе все спокойно, — вспоминал актер. – Фашистские самолеты налетели под вечер. Набросали бомб на оперный театр, на центральные улицы, где гуляли люди, — еще не все понимали, что началась война. Но самое страшное даже не это было. Сбросив боезапас, самолеты снизились и на «бреющем полете» стали расстреливать бегущих по улицам.
Помню, мы с мальчишками выбежали через сквозные дворы на Дерибасовскую и видим: у огромного тополя стоит девушка, в ногах у нее лежит убитый парень. Его труп увезли, а мы повели девушку домой. Она шла молча, «окаменевшая» от ужаса. У подъезда ее мама как закричит: «Галочка!!!»
И вот тут с девушкой началась та-а-кая истерика. Знаете, я многое видел – весь фронт прошел пехотинцем, пережил гибель тысяч товарищей. Но этот крик… Я ночью мог просыпаться от него. Вот что такое для меня начало войны».
Глава семьи Борис Винник сразу ушел добровольцем на фронт, и вскоре погиб — в сентябре 1941-го на него пришла «похоронка». До этого Пашка вместе с друзьями во время бомбежек тушил песком «зажигалки» на крышах домов, патрулировал улицы, а после гибели отца он твердо решил любыми путями попасть на передовую – мстить.
Но кто его возьмет – подростку только что исполнилось 16. И тут, можно сказать, повезло: Винника взяли в одесский «истребительный батальон», состоявший из добровольцев-ополченцев. Там ему помогли исправить в метрике дату рождения с 1925 на 1923 год и со временем юноша был зачислен в 1374-й стрелковый полк 5-й Ударной армии, как он с гордостью говорил, «в матушку-пехоту».
*
С этим полком в составе 1-го и 3-го Украинского, 1-го Белорусского фронтов Винник форсировал Днепр, Буг и Одер, освобождал Белоруссию, Молдавию, затем брал Варшаву, Будапешт и, наконец, штурмовал Берлин. Бывало, ходил в штыковую атаку, приходилось даже драться врукопашную. Даже в Берлине! То есть воевал геройски.
«Никогда не забуду свой главный военный подвиг, — делился Павел Борисович. — Под Брестом мы попали под мощную танковую атаку, началось отступление, а мы его прикрывали. Подходим к лесу и видим наш разбомбленный обоз с ящиками из-под мин, вокруг убитые солдаты, лошади. Я поднял крышку, а там знамя нашего полка. Намотал его на голое тело, сверху надел ватник и — в лес.
Нашли свою часть, а командиры там все ну такие мрачные, горем убитые. Говорю: «Товарищ старший лейтенант! Я знамя принес». Он как закричит: «Да ты что, родной!» Обнимать, целовать стали…
Ведь по законам военного времени потеря знамени автоматически означала расформирование части со всеми вытекающими последствиями. За спасение знамени я получил свой первый орден Красной Звезды, и эта награда для меня самая дорогая».
А вот цитата из наградного листа, подписанного командиром 1374-го Краснознаменного полка майором Графчиковым в феврале 1945 года:
«На плацдарме реки Одер южнее города Кюстрин 7 февраля 1945 года проявил мужество и умение. Во время предпринятой противником контратаки тов. Винник, презирая смертельную опасность, под огнем противника подполз к вражескому пулеметчику, который обстреливал наши боевые порядки с фланга, огнем из автомата убил его. Кроме этого, в этом бою тов. Винник уничтожил 3-х вражеских солдат.
Достоин правительственной награды орденом Красная Звезда».
В боях Павлу Виннику везло, «не иначе как ангел-хранитель оберегал»: за всю войну – одно ранение. Его тяжело контузило при освобождении Варшавы. Спасло, что однополчане ехали в дивизию за хлебом и случайно нашли его без сознания на поле боя. Через две недели солдат был уже в строю.
«А до Берлина, — вспоминал Винник, — нас из полка дошло всего 29 человек, мальчишки. Последнее пополнение было призыва 1927-28-го годов рождения. Совсем мальчики! И бои за Берлин были страшные, его же пехота брала. Каждый раз, когда я шел в атаку, понимал, что это, наверное, конец. А жить хотелось…»
При штурме немецкой столицы 19-летний боец вновь проявил личную храбрость.
«29 апреля 1945 года в боях за город Берлин по уничтожению окруженной группировки, засевшей в дотах, тов. Винник скрытно зашел противнику с фланга и внезапно ворвался в дот. Метким метанием гранаты уничтожил пулеметную точку, преграждавшую своим огнем доступ нашей пехоте к укрепленному доту, а также огнем из автомата убил 7 вражеских солдат и двух взял в плен, тем самым способствовал доступ нашей пехоте ворваться в дот».
За этот подвиг Винника наградили орденом Отечественной войны II степени. Всего за войну, помимо орденов, у него были медали «За взятие Будапешта», «За освобождение Варшавы» и «За взятие Берлина».
А вот на стенах Рейхстага герой принципиально расписываться не стал — «не было желания».
«Самое волнительное и долгожданное было, — признавался Павел Борисович, — когда объявили о капитуляции и конце войны. Такой тишины я больше никогда в жизни не слышал. Все замерло!.. А потом был парад Победы. Для меня это был рай.
Разве не рай, когда ты приезжаешь домой и мама жива?! Или. Когда нам жить было негде — наши две комнаты в коммуналке заняли, я дал телеграмму Ворошилову и буквально в течение двух-трех дней в горисполком приходит ответ: «В 24 часа освободить жилплощадь для мобилизованного Винника! Ворошилов» Разве не сказка?!»
«ИДУ ГЛАГОЛОМ ЖЕЧЬ СЕРДЦА ЛЮДЕЙ!»
Перед демобилизацией старшему сержанту Виннику предложили продолжить военную карьеру – поступить в пехотное училище, но он отказался – решил реализовать свою детскую и окопную мечту. Год отучился в Одесском театрально-художественном училище, после чего понял – не тот масштаб. И рванул в Москву: «Погибать, так с музыкой!»
По совету других абитуриентов поступал во все известные театральные вузы – Школу-студию МХАТ, училище имени Щепкина при Малом театре и студию при Театре Революции (ныне театр имени Маяковского).
Павел Винник: «Помню, в приемной комиссии Школы-студии МХАТ сидят великие — Алексей Николаевич Грибов, Алла Константиновна Тарасова. Всем задают вопрос: почему вы решили поступать в театральный.
Обычно девочки отвечали: «Хочу быть актрисой», десятиклассники говорили: «Люблю театр». А я же с фронта пришел, и мне мало было так ответить. Я и сказал: «Иду глаголом жечь сердца людей!» Грибов рассмеялся, и лукаво так говорит: «Ишь ты – «жечь». Это потому, что — рыжий?»
Сдавая экзамен в «Щепку», Винник рассмешил приемную комиссию своей «версией» басни Крылова «Квартет» (прочел ее как бы от лица обезьяны).
И был принят, должен был учиться на одном курсе с Павлом Луспекаевым. Но там в студенческом общежитии для него не нашлось койко-места. Узнав об этом, набиравший свой курс в училище при Театре Революции народный артист, лауреат двух Сталинских премий Владимир Готовцев спросил:
«Скажите, Павел, а вы на диване будете ночевать?»
«Да хоть на полу!» — не раздумывая, ответил Винник. И стал учеником этого педагога, между прочим, ученика Станиславского.
Несмотря на послевоенную разруху, несытую жизнь и бытовую неустроенность, свои студенческие годы, Павел Борисович всегда вспоминал с ностальгией.
Павел Винник: «Параллельно со мной учились Паша Луспекаев, «пятнадцатилетний капитан» Севочка Ларионов, курсом постарше — Мишка Пуговкин, Женя Лебедев. У нас была неразлучная троица закадычных друзей – Пуговкин, Миша Ульянов и я. Мы с Ульяновым жили в общежитии, а Пуговкин — на квартире. Время было полуголодное, у меня стипендия 70 рублей, при том, что буханка хлеба стоила 40.
Поэтому мы ходили в Центральный дом работников искусств, где бесплатно крутили трофейные фильмы и продавали дешевые бутерброды с колбасой. Но чтобы туда попасть, надо было хорошо одеться, а у меня кроме гимнастерки и шинели ничего не было. Поэтому мы с Ульяновым и Пуговкиным скинулись, купили брюки, одни на троих, и носили их строго по очереди».
*
*
*
*
«ПАШКА, МЫ С ТОБОЙ ВОШЛИ В ИСТОРИЮ!»
Впервые в кино Винник снялся на втором курсе – мелькнул в фильме Александра Довженко «Мичурин» (1948). Однако своим полноценным дебютом он считал суперпопулярную военную ленту «Смелые люди» (1950), в которой режиссер Константин Юдин дал ему роль партизана-подрывника.
Этой картиной Павел Борисович очень дорожил – это была его первая киноэкспедиция, там он познакомился с Сергеем Гурзо, подружился со своим «экзаменатором» великим мхатовцем Алексеем Николаевичем Грибовым (впоследствии даже их жены близко дружили). Именно там Алексей Николаевич произнес пророческие слова:
«Героев хочешь играть? «Посмотри на себя, Пашка, в зеркало. Какой ты герой? Жуликов будешь играть!»
И как в воду глядел. Действительно за свою длительную карьеру Павел Борисович переиграл немало жуликов, злодеев, бюрократов и проходимцев всех мастей. Из-за этого, между прочим, натерпелся: был период, когда у него на улице милиционеры проверяли документы. Говорили, что «уж больно на криминального элемента похож».
Правда, это «амплуа жуликов» касалось только кино. А в Московском театре драмы (с 1954-го — театр имени В. В. Маяковского), куда Винник был приглашен после училища, он играл, например, Сергея Тюленина в «Молодой гвардии», Розенкранца в «Гамлете». Художественный руководитель легендарный Николай Павлович Охлопков не стеснялся давать ему роли героев.
Да и потом, уйдя из «Маяковки» в Театр-студию киноактера, затем в Малый, а после по приглашению Татьяны Дорониной во МХАТ им. Горького, Павел Борисович, можно сказать, «отвел душу» на классике.
Кстати, фильм «Смелые люди» был дорог ему еще по одной причине. После съемок Константин Юдин взял молодого актера в свою следующую картину «Застава в горах» (1953). И с тех пор пошло-поехало – Винник стал режиссерами нарасхват.
«Я от ролей не отказывался никогда, — говорил Павел Борисович. — Если я даже в крохотном эпизоде нахожу корень, решение, почему бы мне в нем не сняться?! Всегда помнил слова великого Щепкина: «Маленьких ролей нет. Есть плохие артисты».
А с другой стороны, вы посмотрите: какие режиссеры меня приглашали и как замечательно они ко мне относились. Довженко, Юдин, Ромм, Дзиган, Швейцер, Данелия, Гайдай… Что ни имя – эпоха. Как можно было отказаться?»
Да, роли у Винника чаще всего были небольшие, зато характерные – запоминались мгновенно. И названия какие! «Добровольцы» (1958), «Девушка с гитарой» (1958), «Судьба человека» (1959), «Алёшкина любовь» (1960), «Испытательный срок» (1960), «Королева бензоколонки» (1963), «Начальник Чукотки» (1966), «Золотой телёнок» (1968), «Бег» (1970), «12 стульев» Л. Гайдая (1971), «12 стульев» М. Захарова (1976), «Мимино» (1977) и так далее.
*
*
*
*
*
Если верить официальной фильмографии, у Павла Борисовича около 200 киноролей. Однако по разным причинам не все работы вошли в этот список.
Павел Винник: «О том, что стал рекордсменом, я узнал случайно. Известный киновед по фамилии Дмитриев однажды подсчитал и написал: «Любовь Соколова и Павел Винник сыграли около 450 ролей каждый и вошли в книгу рекордов, как самые снимаемые актеры отечественного кино». Помню, Любочка тогда еще была жива, она сказала: «Пашка, мы с тобой вошли в историю!»
Среди его любимых персонажей — мошенник Берлага в Золотом теленке», бандит Фринев в «Испытательном сроке», комсомольский вожак-карьерист в «Добровольцах», Филимонов в «Прологе»… Еще Винник гордился тем, что сыграл одного и тоже героя-официанта у Гайдая и у Захарова в «12 стульях». Правда, на Гайдая он тогда чуть не обиделся. Дело в том, что тот, втайне от него, озвучил его официанта писклявым голосом Надежды Румянцевой.
В результате на просмотре в Госкино хохот стоял такой, что стены дрожали, а Винник от позора был готов сквозь землю провалиться. В негодовании пришел к режиссеру: «Что же вы со мной сделали?»
«Ведь правда смешно получилось? – невозмутимо ответил Гайдай. И добавил: — Комедия искупает ответственность».
«На него было невозможно обижаться, ведь сыграть даже в эпизоде у такого мэтра считалось за счастье, — с улыбкой вспоминал эту историю Павел Борисович. — А самый яркий эпизод с моим участием был снят Данелией в «Мимино». Я там говорю всего одну фразу, но какую…
Помните сцену в суде: Мимино-Кикабидзе обвиняют в том, что он разбил импортную люстру, которая якобы бешеных денег стоит, а адвокат доказывает, что люстра – фальшивка стоимостью 24 рубля? Тогда мой герой встает и восклицает: «Падла буду, сам не знал». Все! После премьеры хоть на улицу не выходи. Только и слышал вслед: «О, «падла» идет!» Но все равно было приятно».
*
*
*
*
*
«ЛИШЬ ОДНО ЛЕКАРСТВО: СМЕХ НАЗЫВАЕТСЯ»
Винник был необычайно востребован даже в смутные 1990-е (16 фильмов). «Аферисты» (1990), «Мушкетеры 20 лет спустя» (1992), «Тайна королевы Анны…» (1993), «Сочинение ко Дню Победы» (1998)… Снялся в последней комедии Леонида Гайдая «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди» (1992). Там у его героя – одесского эмигранта — замечательная фраза:
«А я всегда был против. Там я был против КГБ, а здесь я – против ЦРУ!»
Последние годы «король эпизода» жил с женой Татьяной (до пенсии она работала монтажером у режиссера Глеба Панфилова) на подмосковной даче. Там у них было серьезное хозяйство – пять кур, петух, две собаки, пять кошек, огород, фруктовый сад… Там их навещали пятеро внуков.
Несмотря на почтенный возраст, Винник до последнего ездил на работу в Дом кино, продолжал сниматься (последняя работа — в сериале «Заложники любви» в 2011 году), играл на сцене Театра киноактера генерала в детском спектакле «Щелкунчик».
Помню, на мой вопрос о секретах своей замечательной физической формы и мечтах Павел Борисович ответил:
«Каждый день — зарядка, потом холодный душ. И все! Меня как-то спросили, какое лекарство вам больше всего помогает? Говорю: «Только одно. «Смех» называется… А мечта у меня на сегодня одна – не потерять театр, иметь возможность выйти на сцену. И что мне дадут – это не так важно. Знаю только, что каждому персонажу отдам себя целиком без остатка».
Народного артиста России, героя-фронтовика Павла Борисовича Винника не стало 9 июня 2011 года на 85 году жизни. Похоронили актера на Ваганьковском кладбище. Светлая память!
*
