Этот фильм обычно ругают, хотя бы потому, что он не похож на первые части кинотрилогии – «Кортик» (1973) и «Бронзовую птицу» (1974). Те были динамичны, круты, наполнены тайнами да авантюрами.
А тут – какая-то вялая тема ворованной мануфактуры. Итак, «Последнее лето детства» (1974) – это не романтико-приключенческий сюжет, но ретро-детектив, где самое важное – не действие, а …ностальгия по прошлому.
В 1970-х цвела тема «дивного ретро» с его канотье, бутоньерками и чарльстонами, и в «Последнем лете детства» даже нэпманские привычки, вкусы показаны, как нечто миленькое, хотя и дурацкое.
Такое чувство, что режиссёр Валерий Рубинчик просто хотел сделать нечто в антураже 1920-х. Впрочем, Анатолий Рыбаков — автор сценария — остался не доволен итогом. Он тоже хотел детектив, а не картинку 1920-х.
Этот фильм своим настроем гораздо ближе к гайдаевскому «Не может быть!» (1975) или к «Здравствуйте, я ваша тётя!» (1975) Виктора Титова, нежели к предыдущим лентам о Мише Полякове и его друзьях.
Там есть даже общий приём с Тётей – когда персонажей как бы помещают «внутрь» хроники, чередуя современные кадры со «старинными» и получается, будто герои общаются и перемигиваются с людьми из хроникальных кадров.
Мне «Последнее лето…» попалось, когда мне было лет 5, и мне очень нравились эти ретро-канотье-films. Я всё это и смотрела, как феерию шляпок фасона «клош» на фоне становления могучей сверхдержавы.
Меня даже в детстве почему-то привлекали 1920-1930-е годы. Итак, герои трилогии уже взрослые, точнее, старшеклассники. Он оканчивают школу и проходят практику на ткацкой фабрике, как тогда было принято.
В этом фильме – очень много деталей, нюансов постреволюционного десятилетия. Например, сочетание учебного и производственного процессов с обязательным получением специальности в рамках школы.
…В моё время тоже был УПК – учебно-производственный комбинат, который мы посещали в старших классах, но в 1920-х к этому подходили намного серьёзнее, ибо ковались кадры для индустрии.
На той фабрике происходит нечто странное – Миша Поляков (Владимир Антоник) замечает, что списывается как-то слишком много брака. А это верный признак того, что где-то всё это продаётся левым частникам.
Подобный мотив — один из ведущий в милицейских детективах позднего СССР. Да, за этим стоит целая банда, где управляет обаятельный жулик – агент-снабженец Валентин Валентинович Навроцкий (Евгений Евстигнеев).
У Евстигнеева вообще одно из ведущих амплуа – умный, ловкий и обаятельный ретро-преступник. Здесь и Саша Корейко с его подпольными капиталами, и Ручечник в обнимку гражданкой Волокушиной, и главарь шайки — любитель музыки в комедии «Мы из джаза» (1983).
«Последнее лето детства» — это бенефис Евстигнеева, так как всё остальное выглядит смазанным – и расследования Миши Полякова, и судьбы дворовой банды во главе с Витькой Буровым, и даже убийство главного инженера Зимина.
Кстати, по книге персонаж Евстигнеева – кавалер лет тридцати, а здесь его сделали господином средних лет. Так вот, Навроцкий – эстет, бывший дворянин, любитель красивых женщин и – красивых жестов.
С таким набором вкусов и с роскошной фамилией, оканчивающейся на -цкий просто невозможно быть положительным героем, и мы сразу понимаем – перед нами прожжённый тип.
По отношению к Мише Полякову он выступает, как змей-искуситель, но ему – этому «обломку старого мира» ничего не удаётся. Чем изящнее витийствует Навроцкий, тем суше становится правильный мальчик Поляков.
При этом жулику удаётся зацепить «индивидуалиста» Юру (Владимир Герасимов), которому скучно строить социализм, и он собирается посвятить себя кинематографу. Юра общается с Людочкой Зиминой, дочерью глав-инженера, кокеткой и модницей.
Как обычно бывает в таких фильмах, отрицательные «маски» намного интереснее положительных, и линии Навроцкого, Юры, дворового хулигана Витьки, девчонки Белки, вора Кости Карлика прописаны лучше.
Хорошо показано, как за нейтральными вывесками, типа фотостудии или приёма бутылок в 1920-х скрывались инфернальные личности, типа фотографа из лавочки «Русская светопись».
Всё подано через юмор. Так, забавны рестораны, где сидят жирные «рожи» со скучающими девицами. Смешон куплетист, поющий о важности больших денег: «Я люблю красотку Мариэтту, но у меня мильёна нету!».
С не меньшей насмешкой показан прямолинейный комсомолец Антон с рассуждениями а-ля Троцкий и с желанием превратить общество в дом-коммуну и военный плац.
Эти лозунговые рассуждения о вреде танцев и пагубном влиянии шляпок, стихов о любви, прогулок при луне — тоже веяние 1920-х. Тогда шли яростные, наивные диспуты насчёт любовной лирики, дамских журналов, ухаживаний за девушками.
В целом, «Последнее лето детства» — это попытка сделать ностальжи-фильм на детективном материале, причём сама интрига смазана в угоду фоновым деталям, вроде отлова беспризорников или выступления театра «Синяя блуза»…
Фильм, произведение всегда не нравится, если от него ждут чего-то другого. Если вместо комедии начинается концептуальная притча (как это любили делать в позднем СССР), а вместо «пионерского» детектива – ретро-виды со слабой детективной частью, зритель испытывает дискомфорт.
Хотя, повторюсь, если эту вещь смотреть отдельно, без отсылки к расследованиям юного Полякова, очень даже неплохо смотрится. Также великолепна музыка Евгения Глебова, которую даже рассматривают отдельно от не вполне удачной кинокартины…
