Вот за что погибла эта странная, волшебная, талантливая женщина-фатум? За Власть Советов? За любовь? Она? Ничуть. Раба любви – не равно самой любви. Давайте попробуем разобраться. Ольга Вознесенская – звезда русского синематографа, балованная дива.
Она живёт экранными сюжетами и придуманными страстями. Подобно Джулии Ламберт из моэмовского «Театра», она давным-давно перестала отличать жизнь от игры. Она изображает фамм-фаталь, покинутых жён, несчастных красавиц, выход для которых – эффектное самоубийство.
Для неё киносценарий и есть …реальный мир. Всё — роли-роли-роли… Из Москвы, захваченной большевиками, не приехал её возлюбленный – о нём известно только то, что он 1) Максаков; 2) актёр; 3) «…спелся с Максимом Горьким», то есть остался с красными.
Лицо Максакова изображает Юрий Богатырёв – мы видим его фото в прессе. Михалков не мог не «дать роль» своему товарищу.
Пусть даже и так. Но — вернёмся к мадам. Расстроена ли Раба Любви? Да. Но – нет. Она шикарно попереживала, а затем обратила свой взор на симпатичного оператора Потоцкого.
И он ловко втравил её в подпольную деятельность. Иметь такую «крышу», как великая и – очень привлекательная, молодая актриса – это высший пилотаж. Ольге нравится помогать большевику. Она прониклась борьбой? Нет.
Её ужаснули картины белогвардейского террора, которые были снят Потоцким. Это правда. Но для неё всё – роскошная трагедия на фоне Гражданской войны. Она произносит феерическую фразу: «Господи, как это замечательно — заниматься делом, за которое могут убить или даже посадить в тюрьму!»
Инфантильность высшей пробы. Заметьте – для неё «даже» — это тюрьма, а не смерть. Вознесенская – очаровательный и …глупый ребёнок в теле античной богини. Эта двойственность и делает её звездой.
Потоцкий, хотя и влюблён, однако, у него есть гораздо более важные заботы – красные подпольщики были фанатиками, поэтому их могла волновать страсть поскольку-поскольку.
Судя по внешнему лоску и по фамилии он – польский шляхтич, как Феликс Дзержинский, а дворяне в революции – это люди-кремень. Себя не жалели и – других не особо.
Знал ли Потоцкий, что рискует Ольгой? Работа в подполье – это сидение на пороховой бочке с прикуренной сигареткой. Всё он понимал. Но кто же откажется от такой помощницы? Ему надо с белогвардейской контрразведкой сражаться, и тут все приёмы — хороши.
Любовь так любовь. Смерть? А почему бы нет? И Раба Любви — подыграла. Она так заигралась, что, когда кричит своим поклонникам: «Опомнитесь, кругом гибнут люди!» — это принимается, как мелодрама. Потому что начинает она с воплей: «Максаков — бездарнейший актёр и всё, что мы делаем — это ужасно!»
Она даже в финале не сознаёт, что происходит – тут же возникает прочувствованный монолог о «господах-зверях». Ей, видимо, кажется, что режиссёр вот-вот крикнет: «Стоп! Снято!» и казаки перестанут скакать, а она сможет наконец-то выпить чашечку кофе.
Таким образом, Ольга погибла, чтобы до конца отыграть патетический эпизод – она чувствовала себя опустошённой после расстрела Потоцкого. Изображая в кино роковые страдания, она перенесла их в свою реальность. Как тут не погибнуть?!
