Анастасия сидела на кухне, разглядывая чек из банка. Цифры радовали – еще полгода, и они с мужем смогут внести первый взнос за квартиру. Два года откладывали каждую копейку, отказывая себе во всем.
— Толик, иди сюда! — позвала Анастасия. — Смотри, сколько накопили!
Анатолий склонился над плечом жены, вглядываясь в цифры.
— Неплохо, — улыбнулся муж. — Может, даже раньше сможем взять ипотеку.
Телефон на столе разразился трелью. На экране высветилось «Любовь Павловна».
— Толик, твоя мама, — Анастасия протянула телефон мужу.
— Алло, мам? Да, мы дома…
Анатолий слушал, хмурясь все сильнее. Анастасия забарабанила пальцами по столу – звонки свекрови редко приносили хорошие новости.
— Хорошо, приезжай, — наконец сказал муж и отключился.
— Что случилось?
— Мама хочет обсудить что-то важное. Сейчас приедет.
Любовь Павловна явилась через час, нагруженная пакетами с продуктами.
— Ой, еле доехала! — свекровь плюхнулась на стул. — Надюшка просила передать вам гостинцы, сама готовила.
Анастасия отвернулась к плите, делая вид, что занята чайником. Надя, младшая сестра мужа, была любимицей Любови Павловны. В свои двадцать пять она до сих пор жила с матерью, меняла работы как перчатки и постоянно требовала денег.
— Я слышала, вы на квартиру копите? — свекровь пристально посмотрела на невестку.
— Да, мам, — кивнул Анатолий. — Уже почти собрали на первый взнос.
— Вот и славно! — Любовь Павловна всплеснула руками. — А я как раз о Наденьке хотела поговорить. Ей же тоже жилье нужно, молодая совсем…
Анастасия замерла у плиты. В горле встал ком – неужели опять…
— Мам, мы уже говорили об этом, — тихо произнес Анатолий. — У нас каждая копейка на счету.
— Ой, да брось! — отмахнулась свекровь. — У вас обоих работа хорошая. А Наденька одна, ей тяжело. Вы же не звери какие – родную сестру без помощи оставить?
— Любовь Павловна, — Анастасия развернулась от плиты. — Мы два года на эту квартиру копим…
— А моя дочь, значит, пусть всю жизнь по съемным углам мыкается? — в голосе свекрови зазвенели слезы. — Вам-то хорошо, вдвоем. А она одна совсем…
— Не одна, а с вами живет, — вырвалось у Анастасии.
— Ну конечно! — Любовь Павловна вскочила. — Вечно ты против моей Наденьки! Завидуешь небось – она молодая, красивая…
— Мам! — Анатолий стукнул ладонью по столу. — Прекрати!
— Что прекрати? — Правду говорить? Да я все вижу! Все ваши денежки прибрать она хочет себе, а сестру родную обделить!
Анастасия сжала кулаки, досчитала до десяти. Спорить было бесполезно – Любовь Павловна всегда выставляла Надю жертвой обстоятельств.
— Мы не будем отдавать наши сбережения, — твердо сказала Анастасия. — Это деньги на нашу квартиру.
— Ах так? — свекровь сузила глаза. — Ну хорошо. Тогда я знаю, как поступить.
Любовь Павловна выскочила из кухни, громко хлопнув дверью. Через минуту раздался звук отъезжающей машины.
— Толик, мне страшно, — призналась Анастасия. — У меня плохое предчувствие.
— Да ладно тебе, — муж обнял жену за плечи. — Что она может сделать?
Ответ пришел через два дня. Вечером, когда Анастасия готовила ужин, в дверь позвонили. На пороге стояла Любовь Павловна с двумя огромными чемоданами.
— Вот и я! — радостно объявила свекровь, проходя в квартиру. — Надюшка уже обустраиваеться в моей квартире, а я поживу у вас.
— Что?! — Анастасия уронила половник.
— А что такого? — Любовь Павловна уже расстегивала пальто. — Раз вы не хотите помочь дочери с жильем, я сама решила этот вопрос. Моя квартира теперь ее, а я к сыночку перееду.
— Мам, мы не обсуждали… — начал было Анатолий.
— А что тут обсуждать? — перебила мать. — Я уже все документы оформила. Надюшка счастлива, вещи перебирает, ремонт затеяла…
Анастасия схватилась за дверной косяк, чтобы не упасть. В глазах потемнело.
— Толик, скажи что-нибудь! — взмолилась она.
Но муж только растерянно хлопал глазами, глядя, как мать деловито раскладывает вещи.
— Ванная у вас свободна? — как ни в чем не бывало спросила Любовь Павловна. — Я с дороги освежиться хочу. И вот что, Настя…
— Толик, нам надо поговорить, — Анастасия схватила мужа за рукав и потащила на кухню. — Что происходит? Как она может вот так просто взять и переехать к нам?
— Ну мам поживет немного, что тут такого? — Анатолий пожал плечами. — Не выгонять же её на улицу.
— Немного? — у Анастасии задрожали руки. — Ты правда в это веришь?
Из коридора донеслось шарканье и грохот – Любовь Павловна активно обживала территорию.
— Толенька! — раздался голос свекрови. — А что это у вас спальня такая неудобная? Тут же кровать моя не поместиться!
— Какая спальня? — Анастасия выскочила в коридор.
Любовь Павловна уже раскладывала вещи в их супружеской спальне, напевая что-то себе под нос.
— Мам, это наша комната, — растерянно произнес Анатолий.
— Ну что вы, детки! — свекровь царственно взмахнула рукой. — Мне нужен комфорт, у меня давление скачет. А вы молодые – вам и на диване неплохо будет!
— Но…
— Никаких «но»! — отрезала Любовь Павловна. — Я же мать! Не будете же вы мать на диване укладывать?
Анатолий беспомощно развел руками. Анастасия молча вышла из комнаты – спорить было бесполезно.
Следующая неделя превратилась в настоящий ад. Любовь Павловна командовала, как заправский генерал. Переставила всю мебель, перевесила картины, выкинула половину вещей из шкафов.
— Это безобразие просто! — заявила свекровь, сбрасывая в мусорный пакет керамическую вазу. — И шторы эти ужасные, как в больнице!
— Эту вазу мне мама подарила, — процедила Анастасия, глядя на осколки.
— Вот и славно, что выбросила. У твоей мамы всегда было плохо со вкусом.
Вечером Анастасия попыталась поговорить с мужем.
— Толик, так больше продолжаться не может. Твоя мама…
— Только не начинай! — оборвал Анатолий. — Это моя мать, не выгонять же её!
— Но она распоряжается в доме как хочет! Выбрасывает мои вещи…
— Хватит! — муж с грохотом поставил чашку. — Надоели эти вечные претензии!
Анастасия отвернулась к окну, смаргивая слезы. В горле стоял ком.
Как-то утром она проснулась раньше обычного. Из кухни доносился голос свекрови – Любовь Павловна говорила по телефону.
— Да, Наденька, все идет отлично! Я тут обосновалась, теперь квартира твоя навсегда! Что? Нет, даже не заикаются выгнать. Толик-то маму никогда не обидит…
У Анастасии перехватило дыхание. Так вот оно что – все было спланировано! И показная забота о дочери, и внезапное переселение…
— А эта ? — донесся голос Нади из трубки. — Не бунтует?
— Да что она может? — хмыкнула Любовь Павловна. — Пусть только пикнет – я такой скандал устрою! Сын-то меня поддержит.
Анастасия прислонилась к стене, чувствуя, как подкашиваются ноги. В голове стучала одна мысль: «Меня методично выживают из собственного дома».
— А знаешь что еще? — продолжала свекровь. — Они тут на квартиру копят, представляешь? Ха! Я уже придумала, как эти денежки к тебе перетекут. Вот смотри какой план…
Анастасия зажала рот рукой, сдерживая крик. Значит, и до их сбережений добраться хотят! Нет, этого она не допустит.
Весь день она ходила сама не своя. А вечером, вернувшись с работы, застала умилительную картину – Любовь Павловна с Анатолием пили чай на кухне.
— А вот и наша Настенька! — пропела свекровь. — Иди к нам, я тут сынуле рассказываю, как мы с Наденькой планируем…
Анастасия молча кивнула и прошла в спальню, теперь уже гостевую. Руки дрожали, когда она открывала ноутбук. «Грузоперевозки», «Служба переездов» – пальцы быстро стучали по клавишам.
— Завтра на десять утра? Отлично, — шепотом договорилась Анастасия с диспетчером.
Ночью она не сомкнула глаз. Лежала на диване, прислушиваясь к храпу свекрови из спальни. В голове крутились обрывки телефонного разговора, планы отъема денег, издевательский смех Нади.
В девять утра, когда Любовь Павловна еще видела десятый сон, а Анатолий ушел на работу, под окнами появился грузовик. Два крепких грузчика быстро погрузили чемоданы свекрови.
— Любовь Павловна! — громко позвала Анастасия, распахивая дверь спальни. — Просыпайтесь, вам пора домой.
— Что? — свекровь села на кровати. — Какой домой?
— В вашу квартиру. Надя уже ждёт, можете возвращаться.
— Да как ты смеешь! — Любовь Павловна подскочила, заворачиваясь в халат. — Я здесь жить буду!
— Нет, не будете, — спокойно ответила Анастасия. — Ваши вещи уже в машине. Одевайтесь.
— Толику позвоню! — свекровь схватилась за телефон.
— Звоните. Но ваши чемоданы все равно поедут домой – с вами или без вас.
Любовь Павловна набрала номер сына, но телефон был выключен. На работе совещание – Анастасия специально выбрала этот день.
— Так нельзя! — визжала свекровь. — Ты не имеешь права!
— Имею. Это наша территория. А вы здесь – незваная гостья.
Грузчики уже занесли последний чемодан.
— Куда везти? — спросил старший.
Анастасия протянула бумажку с адресом:
— Сюда. Хозяйка сейчас выйдет.
— Я никуда не поеду! — Любовь Павловна упала в кресло.
— Поедете, — Анастасия достала телефон. — Иначе я вызову полицию. Как думаете, им понравится история о том, как вы вломились в чужую квартиру?
Свекровь побелела. Трясущимися руками начала одеваться, не переставая причитать:
— Вот значит как! Родную мать из дома выгоняют! Толик узнает – ты пожалеешь!
— Пусть узнает, — пожала плечами Анастасия. — Заодно расскажете ему про ваш план с нашими сбережениями.
Любовь Павловна осеклась на полуслове. Сникла, засеменила к выходу.
Вечером разразился скандал. Анатолий ворвался в квартиру:
— Как ты могла! Это же моя мать!
— Да, твоя мать, которая хотела нас обокрасть.
— Что ты выдумываешь! — муж в ярости пнул стул.
— Я слышала её разговор с Надей. Весь план – и про квартиру, и про наши деньги.
— Врешь! — Анатолий замахал руками. — Мама бы никогда…
— Хватит, Толик, — устало сказала Анастасия. — Раз ты не способен защитить нашу семью, я сделала это сама.
— Что значит – защитить? От кого? От родной матери?
— От манипуляторши, которая использует тебя и твою сестру.
— Знаешь что? — Анатолий схватил куртку. — Я к маме. Она хоть любит меня по-настоящему!
— Иди, — кивнула Анастасия. — Заодно спроси, куда она хотела деть наши сбережения.
Муж хлопнул дверью. Анастасия медленно опустилась на диван. Достала телефон посмотреть график работы Загса.
Через месяц документы были готовы. Анатолий несколько раз приезжал – то с цветами, то со слезными извинениями. Но Анастасия больше не верила.
— Ты же понимаешь, что мама просто волновалась за Надю? — убеждал муж. — Она не со зла…
— Нет, Толик. Она манипулировала тобой всю жизнь. А ты позволял ей это.
— Но я люблю тебя!
— А я больше не хочу быть частью семьи, где меня не уважают.
Развод прошел быстро. Любовь Павловна пыталась названивать, но Анастасия сменила номер. Надя строчила гневные сообщения в соцсетях – они отправились в черный список.
Анастасия купила небольшую квартиру – поменьше той, о которой мечтали с мужем, зато полностью своя. Без токсичной свекрови, без вечно оправдывающегося мужа.
А Любовь Павловна получила урок – её план провалился. Надя осталась с квартирой, но влияние на сына было потеряно. Анатолий стал реже заезжать, не слушал советов. Начал ходить к психологу.
— Знаешь, мам, — сказал он однажды, — Настя была права. Ты слишком много решала за меня.
Любовь Павловна проиграла – и знала это.
