Чашка с недопитым кофе дрогнула в руках Нины. Её ухоженные пальцы с безупречным маникюром нервно сжались, оставляя едва заметные отпечатки на белоснежном фарфоре. Она медленно подняла взгляд на мужчину напротив, тщетно пытаясь скрыть изумление.
— Прости, что? — переспросила она, надеясь, что ослышалась.
Роман Викторович Зимин, сорокадвухлетний преподаватель литературы местного университета, повторил свою просьбу официанту, не глядя на неё:
— Будьте добры, разделите наш счет. Мне, пожалуйста, только мою часть — чай и чизкейк.
Официант кивнул, мельком взглянув на Нину, которая сидела с застывшим лицом, и поспешно удалился. В ресторане «Адриатика», где они сидели, играла негромкая музыка, создавая иллюзию уединения между столиками. Но Нине казалось, что все присутствующие внезапно обратили на них внимание.
Всё началось три месяца назад. Нина Сергеевна Кравцова, заведующая библиотекой с двадцатилетним стажем, впервые за долгое время почувствовала, что её жизнь может измениться. В пятьдесят два года она давно смирилась с одиночеством после смерти мужа, случившейся пятнадцать лет назад. Её дочь Маргарита жила в Праге, изредка звонила по выходным, а сын Антон обосновался в Новосибирске с женой и двумя сыновьями-близнецами, которых Нина видела раз в год, когда приезжала к ним на неделю.
Роман появился в библиотеке в начале марта, когда за окном ещё лежал снег. Он искал редкое издание Тютчева для своей диссертации. У него были внимательные серые глаза за стёклами очков в тонкой оправе и привычка задумчиво потирать подбородок. В первый день они проговорили почти час о литературе девятнадцатого века, и Нина с удивлением поймала себя на мысли, что давно не испытывала такого интеллектуального удовольствия от беседы.
— Удивительно встретить настоящего специалиста в наше время всеобщей цифровизации, — сказал тогда Роман, возвращая ей каталожную карточку. — Вы, Нина Сергеевна, как хранитель древних знаний.
Она рассмеялась, отмахнувшись:
— Просто старая женщина, которая слишком долго работает на одном месте.
— Не говорите так, — серьёзно возразил он. — Возраст — это опыт и мудрость. А библиотекарь — одна из древнейших профессий, достойных уважения.
После этой встречи он стал заходить часто. Сначала под предлогом работы над диссертацией, потом просто так — поговорить, обсудить новую книгу, поделиться мыслями. В апреле он впервые пригласил её на кофе в маленькую кофейню напротив библиотеки.
— Нина Сергеевна, может, хватит этого официоза? — предложил он тогда. — Давайте просто по имени, без отчеств и на «ты»? Мы же не на кафедре.
Она согласилась, хотя поначалу обращение «Нина» из его уст звучало непривычно. Он был моложе её на десять лет, но разница в возрасте казалась незначительной. У них было много общих интересов — литература, классическая музыка, старые фильмы. Роман умел слушать так, что хотелось говорить, и говорить так, что хотелось слушать.
К концу мая их встречи стали регулярными. Дважды в неделю они ходили в кафе после работы, а в выходные иногда гуляли в парке или посещали выставки. Нина понимала, что между ними возникает нечто большее, чем дружба, но боялась в этом признаться даже самой себе. Слишком долго она жила одна, слишком привыкла рассчитывать только на себя.
— Ты часто улыбаешься в последнее время, — заметила её коллега Вера Павловна, сидя с ней в обеденный перерыв. — Неужели весна так действует?
— Просто хорошее настроение, — отмахнулась Нина, но щёки её слегка порозовели.
— Ой, да ладно! — Вера понизила голос. — Я же вижу, как ты расцвела. И этот твой преподаватель литературы… Не думай, что никто не замечает, как он на тебя смотрит.
Нина не ответила. Она и сама замечала эти взгляды, от которых становилось тепло где-то внутри. В её возрасте такие чувства казались нелепыми, но она ничего не могла с собой поделать.
В начале июня Роман пригласил её в ресторан «Адриатика» — не просто кафе, а настоящий ресторан с белыми скатертями и приглушённым светом. Они сидели у окна, и Нина чувствовала себя немного неловко в своём темно-синем платье, которое надела впервые за несколько лет.
— Ты прекрасно выглядишь, — сказал Роман, когда они сделали заказ. — Этот цвет тебе очень идёт.
Она смутилась и перевела разговор на нейтральную тему. Весь вечер был наполнен тихими разговорами, лёгким вином и каким-то особенным чувством уюта, которого Нина не испытывала очень давно. Когда Роман проводил её до дома и неловко поцеловал в щёку на прощание, она долго не могла уснуть, вспоминая каждую минуту их встречи.
После этого вечера их отношения стали ещё ближе. Теперь они часто созванивались по вечерам, а иногда Роман заходил к ней в гости — пить чай, обсуждать книги, просто быть рядом. Однажды он остался на ночь, и это произошло так естественно, что Нина даже не успела испугаться или смутиться. Утром, глядя на спящего рядом мужчину, она подумала, что, возможно, судьба решила дать ей ещё один шанс на счастье.
Дочь Маргарита, узнав об отношениях матери, отреагировала сдержанно:
— Главное, чтобы тебе было хорошо, мама. Ты заслуживаешь счастья.
Сын Антон был более категоричен:
— Ты уверена, что он не ищет выгоды? Всё-таки разница в возрасте…
Нина мягко оборвала его:
— Антон, мне пятьдесят два, а не восемьдесят два. И я не миллионерша, чтобы искать во мне выгоду.
Но слова сына заронили в её душу семена сомнения. Действительно, что такому мужчине, как Роман, могло понадобиться от неё? Он был образован, интересен, мог бы найти себе женщину моложе. Эти мысли иногда приходили к ней по ночам, но утром, когда он звонил с привычным: «Доброе утро, как спалось?», сомнения отступали.
К середине лета их отношения стали предметом тихих обсуждений в библиотеке и на кафедре литературы, где работал Роман. Они не афишировали свою связь, но и не скрывали её. Нина заметила, что стала больше следить за собой — обновила гардероб, сделала новую стрижку, даже записалась в бассейн. Роман поддерживал все её начинания, часто делал комплименты и, казалось, искренне наслаждался их общением.
— Я никогда не думал, что в моём возрасте можно встретить человека, с которым так легко, — сказал он однажды, когда они сидели на её кухне после ужина. — Знаешь, с молодыми женщинами всегда чувствуешь какую-то пропасть. А с тобой… как будто мы знакомы всю жизнь.
Нина улыбнулась, помешивая чай:
— Может, это называется родственные души?
Он взял её руку и поцеловал пальцы:
— Может быть. А может, просто повезло.
В августе Роман предложил съездить вместе на выходные в загородный пансионат. Нина согласилась не сразу — ей казалось, что совместная поездка будет означать какой-то новый этап в их отношениях, к которому она не была уверена, что готова.
— Просто два дня на природе, — убеждал её Роман. — Никаких обязательств. Я просто хочу побыть с тобой где-нибудь, где нас никто не знает.
Пансионат «Лесной ручей» располагался в сорока километрах от города, среди соснового леса. У них был уютный номер с видом на озеро, тихие завтраки на террасе и долгие прогулки по лесным тропинкам. Вечерами они сидели у камина в холле, пили вино и разговаривали обо всём на свете.
В последний вечер, когда они уже собирались уезжать, Роман вдруг стал серьёзным:
— Нина, я хочу тебе кое-что сказать.
Она напряглась, чувствуя, что сейчас произойдёт что-то важное.
— Я думаю, нам стоит жить вместе, — произнёс он, глядя ей в глаза. — Мы могли бы попробовать. Я мог бы переехать к тебе, или ты ко мне — как тебе будет удобнее.
Нина не нашлась, что ответить. Предложение было неожиданным, хотя где-то в глубине души она понимала, что к этому всё и шло.
— Это серьёзный шаг, — наконец произнесла она. — Давай вернёмся домой и всё обдумаем, хорошо?
Он кивнул, но она заметила тень разочарования на его лице.
По возвращении в город Нина действительно много думала. Жить вместе — это совсем другой уровень отношений. Она привыкла к своему пространству, своим привычкам, своему одиночеству, в конце концов. Сможет ли она снова научиться делить быт с другим человеком? А вдруг не получится, и прекрасные отношения, которые у них сейчас есть, разрушатся под грузом бытовых проблем?
Но было и другое опасение, которое она не хотела признавать даже перед собой: а что, если Роман просто ищет удобства? Квартира у неё была больше, чем его однокомнатная, и расположена ближе к центру. Может, ему просто выгодно переехать к ней?
Вера Павловна, которой она осторожно высказала свои сомнения, только рассмеялась:
— Нина, ты с ума сошла! Посмотри на себя со стороны — красивая, умная женщина. Он с тобой не из-за квартиры, поверь. Такие мужчины, как твой Роман, редкость в наше время. Хватай, пока даёт!
Нина улыбнулась, но червячок сомнения остался. Слишком долго она жила с установкой, что ничего хорошего просто так не бывает. В конце концов, после недели размышлений, она согласилась попробовать жить вместе — сначала на выходных, чтобы посмотреть, как пойдёт.
Роман приехал к ней в пятницу вечером с небольшой сумкой вещей и бутылкой вина. Они приготовили ужин вместе, и Нина с удивлением заметила, как легко он вписывается в пространство её кухни, как естественно выглядит с полотенцем через плечо у её плиты.
Выходные прошли удивительно гармонично. Они завтракали на балконе, читали книги в гостиной, вместе ходили за продуктами и готовили обед. Вечером в субботу к ним заглянула Вера с мужем, и они играли в настольные игры до поздней ночи. Нина не могла вспомнить, когда в последний раз её дом был наполнен таким теплом и смехом.
В воскресенье вечером, когда Роман собирал свои вещи, чтобы вернуться к себе, она вдруг сказала:
— Может, останешься? Не только на выходные, а… вообще?
Он замер с рубашкой в руках, а потом медленно улыбнулся:
— Ты уверена?
— Нет, — честно ответила она. — Но я хочу попробовать.
Так началась их совместная жизнь. Роман перевёз к ней свои книги, одежду и любимое кресло. Он оказался аккуратным соседом — всегда убирал за собой, помогал с готовкой, не разбрасывал вещи. По утрам они вместе завтракали, а потом разъезжались по своим делам — она в библиотеку, он в университет. Вечера проводили за разговорами, фильмами или книгами. Иногда ходили в театр или на концерты. По выходным часто выбирались за город или принимали гостей.
К концу сентября Нина почти привыкла к новому укладу жизни. Ей нравилось засыпать и просыпаться рядом с ним, делить с ним повседневные заботы, обсуждать планы на будущее. Она даже начала задумываться о том, чтобы официально зарегистрировать их отношения — не ради штампа в паспорте, а просто чтобы закрепить то хорошее, что между ними было.
Однажды вечером она вернулась домой позже обычного — в библиотеке проходила встреча с местным писателем, и ей пришлось задержаться. Роман уже был дома, сидел за ноутбуком в гостиной.
— Извини, что так поздно, — сказала она, целуя его в щёку. — Ты ужинал?
— Нет, ждал тебя, — он закрыл ноутбук. — Как прошла встреча?
— Интересно, но утомительно. Этот Соловьёв такой многословный… — Нина направилась на кухню. — Давай что-нибудь быстро приготовим. Яичницу с помидорами будешь?
Роман последовал за ней:
— Давай я сделаю. Ты, наверное, устала.
Пока он возился у плиты, Нина переодевалась в спальне. Проходя мимо стола, она случайно задела его ноутбук, и экран ожил. Она мельком глянула и замерла. На экране был открыт банковский сайт, а на счету светилась сумма — 143 рубля 28 копеек.
Нина быстро отвернулась, чувствуя себя неловко. Она не хотела подглядывать за его финансами, но увиденное её встревожило. Как преподаватель университета Роман должен был получать достаточно, чтобы не сидеть с такой суммой за неделю до зарплаты. Может, у него какие-то проблемы, о которых он не рассказывает?
За ужином она попыталась аккуратно выяснить:
— Ром, у тебя всё в порядке с работой?
Он удивлённо поднял брови:
— Да, а что?
— Просто подумала… может, есть какие-то сложности? Финансовые, например?
Его лицо слегка напряглось:
— Всё нормально. Обычные преподавательские будни — студенты, лекции, проверка работ.
— Я просто хочу, чтобы ты знал — если тебе нужна помощь, ты можешь сказать мне, — мягко произнесла она. — Мы же вместе теперь.
Роман отложил вилку и внимательно посмотрел на неё:
— Ты что-то видела на моём ноутбуке?
Нина смутилась:
— Я не специально, просто экран включился, когда я проходила мимо…
— И ты решила, что я бедствую? — его голос звучал ровно, но она уловила нотки раздражения.
— Нет, просто… сумма была очень маленькой, и я подумала…
— Что я живу с тобой из-за денег? — теперь в его голосе явно слышалась обида. — Серьёзно, Нина?
— Нет, что ты! — она растерялась. — Я просто беспокоюсь о тебе.
Он помолчал, потом вздохнул:
— Извини. Просто… да, сейчас немного туго с деньгами. Я отправил часть зарплаты матери — у неё проблемы со здоровьем, нужны лекарства. А ещё платёж за кредит списался. Но это временные трудности, скоро зарплата.
Нина почувствовала облегчение — объяснение звучало разумно.
— Ты мог бы сказать мне. Я бы помогла.
— Не хотел тебя беспокоить, — он улыбнулся. — Правда, всё нормально. Давай забудем об этом.
Они продолжили ужин, но какая-то незаметная трещина появилась в их отношениях. В последующие дни Нина замечала, что Роман стал более замкнутым, меньше делился своими мыслями, чаще задерживался на работе. Она пыталась не придавать этому значения — у всех бывают сложные периоды, — но беспокойство не отпускало.
Через неделю после того разговора Роман предложил сходить в «Адриатику» — отметить полгода их знакомства. Нина обрадовалась — возможно, это был его способ вернуть романтику в их отношения после небольшого охлаждения.
Вечер начинался замечательно. Они сидели за тем же столиком у окна, пили вино, вспоминали, как всё начиналось. Роман был внимателен и остроумен, как в первые дни их отношений. Нина чувствовала, как напряжение последних дней отступает.
— За нас, — сказал он, поднимая бокал. — За то, что нашли друг друга.
Она улыбнулась и коснулась своим бокалом его:
— За нас.
После основных блюд Роман предложил заказать десерт. Нина выбрала тирамису, он — чизкейк. Когда принесли сладкое, разговор как-то незаметно перешёл на будущее.
— Я думаю, нам стоит официально оформить наши отношения, — вдруг сказала Нина. — Не обязательно пышная свадьба, просто… знаешь, чтобы всё было по-настоящему.
Роман замер с вилкой в руке:
— Ты делаешь мне предложение?
Она рассмеялась:
— Наверное, да. В моём возрасте уже можно не ждать, когда мужчина встанет на одно колено.
Он не ответил сразу, и это молчание показалось ей тревожным знаком.
— Не думаю, что сейчас подходящее время, — наконец произнёс он, глядя в свою тарелку. — У меня много неопределённостей с работой, с диссертацией…
— Роман, — мягко перебила его Нина, — если ты не хочешь, просто скажи. Мы можем просто жить вместе, как сейчас.
— Дело не в этом, — он вздохнул. — Просто… я не уверен, что готов к таким серьёзным шагам.
Что-то в его тоне заставило её насторожиться:
— А к чему ты готов?
Он долго молчал, потом поднял на неё взгляд:
— Нина, мне предложили должность в Москве. В хорошем вузе, с перспективами. Я думаю над этим предложением.
Она почувствовала, как всё внутри холодеет:
— И когда ты собирался мне об этом сказать?
— Я ещё не решил, — он выглядел виноватым. — Это сложное решение. Мы могли бы попробовать отношения на расстоянии, или…
— Или что? — её голос дрогнул. — Ты бы просто уехал, не сказав ни слова?
— Конечно, нет! — он выглядел искренне возмущённым. — Как ты могла такое подумать?
Нина отложила десертную ложку:
— Я не знаю, что думать, Роман. Ты живёшь в моём доме, делишь со мной постель, а потом вдруг оказывается, что ты рассматриваешь работу в другом городе и даже не считаешь нужным обсудить это со мной.
— Я хотел быть уверенным, прежде чем говорить с тобой, — он понизил голос. — Это всё очень предварительно. Не хотел тебя тревожить раньше времени.
— Тревожить? — переспросила она. — Ты считаешь, что известие о твоём возможном отъезде — это просто «тревога»?
Роман провёл рукой по волосам:
— Я неправильно выразился. Просто… это сложно. Такая возможность выпадает раз в жизни. Я не могу её упустить.
— А меня? Меня ты можешь упустить? — Нина сама не ожидала, что задаст этот вопрос.
Он не ответил, и это было красноречивее любых слов.
— Понятно, — тихо сказала она. — Значит, всё это время…
— Нет, не говори так, — он протянул руку через стол, пытаясь коснуться её пальцев, но она отстранилась. — Эти месяцы были настоящими. Я не притворялся.
— Но недостаточно настоящими, чтобы остаться или хотя бы посоветоваться со мной о таком важном решении, — Нина чувствовала, как внутри растёт холодная пустота.
Роман вздохнул:
— Ты всё упрощаешь. Это карьера, будущее…
— Наше будущее, — поправила она. — По крайней мере, я так думала.
Официант подошёл к их столику:
— Всё в порядке? Ещё что-нибудь желаете?
— Счёт, пожалуйста, — сказал Роман, не глядя на Нину.
Официант кивнул и через минуту вернулся с чёрной папкой. Роман открыл её, мельком взглянул на сумму, а потом произнёс фразу, которая заставила Нину внутренне содрогнуться:
— Разделите наш счет, пожалуйста, а то мне денег не хватает.
Чашка с недопитым кофе дрогнула в её руках. Нина медленно подняла взгляд, пытаясь осмыслить ситуацию. Не только он скрывал планы об отъезде, но и сейчас, в такой момент, думал о том, как сэкономить несколько сотен рублей.
— Конечно, — официант забрал папку, бросив сочувственный взгляд на Нину.
Когда официант отошёл, Роман наконец посмотрел на неё:
— Что такого? У меня правда мало наличных.
Нина молчала, глядя в окно. За стеклом моросил мелкий дождь, и фонари расплывались жёлтыми пятнами.
— Нина, ну не молчи, — его голос звучал почти умоляюще. — Давай поговорим.
— О чём? — она наконец перевела на него взгляд. — О том, что ты использовал меня как удобную квартиру на время поиска лучшего варианта? О том, что все эти разговоры о совместном будущем были просто способом комфортно устроиться?
— Это несправедливо! — он повысил голос, и несколько посетителей за соседними столиками обернулись. — Я никогда не врал о своих чувствах.
— А о планах? — тихо спросила она. — О том, что ты собираешься уехать? О том, что наши отношения для тебя — временная остановка?
Роман опустил глаза:
— Я ещё не принял окончательного решения.
— Но ты его примешь без меня, — это был не вопрос, а утверждение. — И именно поэтому ты не хотел официально оформлять наши отношения. Чтобы легче было уйти, когда придёт время.
Официант вернулся с двумя отдельными счетами. Роман достал кошелёк и положил на стол несколько купюр:
— Вот, этого хватит на мою часть.
Нина смотрела на деньги, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. Три месяца счастья, надежд, планов — и вот так всё заканчивается? Разделённым счётом в ресторане?
Она достала из сумочки кошелёк, положила купюры за свою часть и медленно поднялась.
— Знаешь, Роман, — её голос звучал неожиданно твёрдо, — я благодарна тебе.
Он удивлённо поднял брови:
— За что?
— За то, что не дал мне совершить ошибку, — Нина накинула на плечи жакет. — За то, что показал своё истинное лицо до того, как я успела окончательно в тебя поверить.
— Нина, ты драматизируешь… — начал он.
— Нет, — она покачала головой. — Я просто прозрела. Мужчина, который по-настоящему любит, не станет мелочиться в ресторане и делить счёт до копейки в такой момент. И уж точно не будет строить планы за спиной женщины, с которой якобы хочет быть вместе.
Роман поднялся, пытаясь взять её за руку:
— Давай поговорим дома, не здесь…
— У тебя больше нет дома со мной, — отрезала она, отстраняясь. — Завтра к шести вечера чтобы все твои вещи были собраны. Ключ оставишь у соседки.
— Ты не можешь просто так всё перечеркнуть! — в его голосе звучало отчаяние. — Мы можем найти компромисс…
— Компромисс? — Нина горько усмехнулась. — Между чем и чем? Между правдой и ложью? Между искренностью и расчётом? Нет, Роман Викторович, такие компромиссы не для меня. Прощайте.
Она развернулась и пошла к выходу, чувствуя на себе взгляды посетителей. Спина её была прямой, голова высоко поднята. Только выйдя на улицу, она позволила себе глубоко вздохнуть.
Дождь усилился, но Нина не спешила открывать зонт. Прохладные капли на лице смешивались с непрошенными слезами, но она знала, что поступила правильно. Пятьдесят два года — не тот возраст, чтобы позволять кому-то играть своими чувствами.
Телефон в сумочке завибрировал — Роман. Она сбросила вызов и заблокировала номер. Потом набрала Веру.
— Привет, — голос подруги звучал удивлённо. — Вы уже закончили романтический ужин?
— Да, — ответила Нина. — И не только ужин. Он уезжает в Москву, Вера. Всё это время планировал и молчал.
— Господи, — выдохнула подруга. — Ты как?
— Знаешь, — Нина остановилась у витрины магазина, глядя на своё отражение в стекле, — странно, но я в порядке. Будто проснулась от долгого сна. Сможешь заехать ко мне завтра вечером?
— Конечно, — сразу откликнулась Вера. — А что…
— Просто не хочу быть одна, когда он будет забирать вещи, — объяснила Нина.
— Буду в шесть, — пообещала подруга.
Нина убрала телефон и пошла к остановке. На душе было горько, но спокойно. Она знала, что пережила и не такие потери. А эта… эта просто ещё один урок, ещё один шрам, который со временем побледнеет и перестанет болеть.
Через месяц она узнала от общих знакомых, что Роман действительно уехал в Москву. А ещё через полгода случайно увидела в социальных сетях его фотографию с молодой женщиной — судя по всему, дочерью какого-то важного человека в том самом московском вузе.
— Удачной охоты, Роман Викторович, — усмехнулась Нина, закрывая страницу. — Надеюсь, там барышни будут побогаче…
