— Скажите мне, дорогие родные люди, сколько лет вы не вспоминали о дедушке Мише?
Никто из вас за последние десять лет даже в гости к нему не приехал!
А последние лет пять – даже не звонили.
Вам было безразлично, здоров ли он, как себя чувствует, нужна ли ему помощь!
— Ты ж у нас самая богатая! Вечно тебе ничего не надо! – воскликнула Наташа и отвернулась.
— Опять сестру до слез довела! – обиженным тоном произнесла Полина Михайловна. – Что ж ты у меня за дочь такая? Только о себе и думаешь!
— Как ты ее вообще родила? – спросила у Полины Михайловны ее сестра. – Уверена, что от мужа, а не от залетного хлопца?
— А вот и не знаю даже! – воскликнула Полина Михайловна. – И хочу родной назвать, а язык не поворачивается!
Маша продолжала сохранять молчание.
— Сеструха, давай не строй из себя, — поддержал присутствующих двоюродный брат Вадим. – Тебе не надо, мы поделим! Или сама подели!
Вот, как посчитаешь, так и поделишь! Мы ж родные люди!
— Мы же все – родня! – произнесла Наташа, вытирая сухие глаза. – Если мы не будем поддерживать друг друга, то пропадем!
— Дочка, ты у нас, конечно, очень умная, — сказала Полина Михайловна, — но тут ты что-то умом не блещешь!
— Или прикидывается! – добавила Валерия Михайловна, поддерживая сестру. – А может она решила все себе хапнуть?
Нам сейчас говорит, что от наследства отказывается, а когда мы позабудем, быстренько в права вступит!
Они ж тут юристы все! Знают, как простых людей без копейки оставить!
— Я не собираюсь вступать в наследство, — чеканя слова, произнесла Маша. – Ни сейчас, ни потом.
— Конечно, ты со своим мужем миллионы гребете на честных людях, так вам и не надо!
А мы люди честные, — говорила Машина сестра Наташа. – Нам за каждую копейку пахать приходится!
— Тебе никто не мешал учиться, — произнесла Маша, припоминая старый разговор.
Михаил Андреевич, являясь дедом и Маше, и Наташе, обеим предлагал готовить их к поступлению на юридический.
Но Наташе учиться не хотелось вовсе, она выскочила замуж, потом развелась, а потом с ребенком вернулась к матери.
А работать пошла улыбающимся болванчиком на ресепшен в салон красоты. Больше ни на что она способна не была.
А Машу дед не только подготовил, но и помогал материалами во время учебы. И, хоть и мог, никогда не просил за нее ни у одного преподавателя.
Маша свой диплом заработала честно.
Она тогда говорила сестре:
— Учись! Дед поможет, подскажет!
И говорила она это постоянно. И когда Наташа была замужем, и когда разводилась, и когда одна с ребенком осталась, и когда пошла в салон красоты работать.
С ребенком тогда все равно Полина Михайловна сидела.
— Это ты, мышь серая, можешь с учебниками обниматься, а кто-то любит жизнь! – ответила Наташа с вызовом.
— Хорошо, я спорить не буду, — Маша пожала плечами, как бы заканчивая тему.
— Хорошо она Наташке рот закрыла, — усмехнулся Вадим. – Нам ты так не закроешь!
— Мария, — произнесла тетя Валерия. – Если тебе не нужно наследство твоего деда, вступи в наследство и отдай его нам!
Вы с мужем не нуждаетесь, а нам лишним не будет!
— Вы завещание читали? – спросила Маша. – Дед недвусмысленно высказался: или все достается мне, или все отходит на благотворительность. Третьего не дано.
Дед был классным юристом! Он так составил завещание, что вы его даже оспорить не сможете!
— Мы знаем, — буркнула Машина мама. – Мы уже проконсультировались.
Но нам юрист объяснил, что если ты в наследство вступишь, то сможешь с нами поделиться!
Вот и поделись, будь хорошей дочерью!
— Если бы дед хотел, чтобы что-то из его имущества досталось вам, он бы так в завещании и написал, — произнесла Маша. – А раз он этого не сделал, то я не собираюсь нарушать волю любимого мною человека!
— Какая разница, чего он там хотел? – воскликнула Наташа. – Его уже нет! А мы – есть! И нам надо жить!
И ему, где бы он ни был, ему уже все равно, что будет с его имуществом!
А нам не все равно! Ты просто подумай, какие деньжищи утекают из рук!
— Но это его деньги, — произнесла Маша и добавила, — были. И он имел полное право их потратить.
Считайте, что своим завещанием он их потратил!
— Маша, хватит из себя строить законницу! И хватит тут выстраивать гипотетические сценки! – возмутился Вадим. – Мог потратить, не мог потратить! Считайте, не считайте!
Сейчас есть наследство, четкое и конкретное! И если ты не вступишь в права, то оно уйдет из семьи!
А если ты всего лишь примешь эти богатства и отдашь нам, то вся семья будет счастлива!
Нет, если тебе что-то из этого надо, поделим поровну! Мы родня, мы не обманываем друг друга!
Муж Маши, сохранявший молчание, подал супруге стакан воды. Он понимал, насколько тяжело Маше дается этот разговор.
И насколько тяжело она до сих пор переживает потерю деда. Да и для Федора Михаил Андреевич был человеком не чужим.
Михаил Андреевич Березкин всегда выступал на стороне справедливости. Когда был мальчиком, защищал слабых. Став юношей, обиженных и оскорбленных. Потому, получив юридическое образование, ушел в адвокатуру.
Когда он начинал свой профессиональный путь, должность адвоката в суде была номинальной. Но и тогда он старался всеми силами отстаивать правду.
А когда сменился век, адвокаты начали иметь вес.
Адвокат Березкин очень быстро заработал репутацию правдоруба. Люди виноватые к нему не приходили, а невиновные знали, что если не Березкин, то не поможет никто.
И вот за репутацию и основательный подход к делу, пригласили его в университет, где он когда-то учился сам, на должность преподавателя.
Михаил Андреевич согласился с условием, что адвокатскую практику он не оставит.
Не работай единой жив человек. Была у Михаила Андреевича жена, которая родила ему двух дочерей. А вот до внуков Светлана Семеновна не дожила.
Но хоть дочерей замуж отдала и то хорошо.
Старшая дочь Полина родила Михаилу Андреевичу двух внучек, а младшая Валерия – внука.
Вроде и семья большая, а жил Михаил Андреевич один. Потому и отдавался полностью работе.
Как молодой бегал из зала суда в аудиторию, где доносил свое слово, и нес справедливость в массы.
Как грустно это не звучало, но Михаил Андреевич больше знал о жизни своих клиентов и студентов, чем о семьях дочерей. У родни что-то постоянно не было на него времени.
А он звал всех в гости в четырехкомнатную квартиру, в большой дом на дачу. Даже оплатить был готов совместный выезд на курорт.
Но приезжали родные все реже и реже, пока не ограничились парой раз в год.
Маше шестнадцать было, когда она впервые приехала к дедушке одна. До этого ездила только с матерью, которая не задерживалась особо.
А приехав в одиночестве, просто навестить, долго понять не могла, почему мама с папой не навещают деда.
— Дед, ох и пыльно у тебя тут! – рассмеялась Маша, чихая. – Давай я хоть пыль вытру!
— Машенька, да черт с ней, — отмахнулся дед. – Давай я тебя хоть вкусным чем-нибудь угощу!
— Давай лучше я порядок наведу, а ты мне еще что-нибудь расскажи!
А Михаил Андреевич встретив внучку, стал ей рассказывать все интересное, что в его жизни происходит. И про студентов, и про судебные дела.
Но больше всего Маше нравилось слушать про всякие каверзы, и как дед выходил победителем из самых безвыходных ситуаций!
— Дедушка, а можно я еще приду? – спросила Маша после первого визита!
— Внучка, я тебе даже комплект ключей дам! — улыбался Михаил Андреевич. – Мой дом – твой дом!
Секрета из своих визитов к деду Маша не делала. А родня, услышав, что за стариком присматривает сердобольная Маша, вообще ездить к нему перестали. Только звонили иногда и спрашивали:
— Ну, что? Коптит еще?
Маше сама формулировка не нравилась, поэтому отвечала расплывчато:
— Ну, нормально, вроде. Так он моложе не становится…
А сама при каждом удобном случае срывалась к деду.
Конечно, нужно было и убрать, и приготовить. Но больше всего она хотела послушать дедушкины истории.
А он так рассказывал, что работа адвоката казалось Маше чем-то настолько увлекательным, что она буквально мечтала продолжить дедушкино дело.
Когда она сказала это Михаилу Андреевичу, тот сказал строго:
— Маша, это рассказы веселые и интересные, а так это очень серьезная профессия! И учиться будет не просто!
А просить я за тебя не буду! Вот подсказать – это, пожалуйста!
Совмещая заботу о дедушке с подготовкой и обучением, Маша уверенно шла к профессии адвоката. Да только споткнулась.
Дедушкин аспирант, который зачастил к Михаилу Андреевичу, работая над диссертацией, примелькался Маше.
А потом их объединила профессиональная деформация. Да и любовь к Михаилу Андреевичу их сроднила.
Большой свадьбы не получилось, потому что Маша выходила замуж на пятом месяце беременности. А жить молодые стали в квартире Федора. Это было удобно, дед жил в соседнем дворе.
Хотя, непонятно, где больше жили молодые, то ли у Федора, то ли у деда. Маша перевелась на заочное обучение, а Федор уже работал по специальности. А Михаилу Андреевичу было весело, как никогда.
С преподавательской деятельностью пришлось завязать, здоровье и возраст давали о себе знать. Редкие дела, что он продолжал брать, выматывали слишком сильно.
А находившейся рядом правнук, внучка, ее муж и все дела, с которыми они приходили, заполняли мысли, руки и сознание.
А обидно было то, что дочери Михаила Андреевича, и внук с внучкой, Вадим и Наташа, перестали вспоминать даже о его днях рождения.
— Вам не надо, так и мне не надо! – решил он, работая над завещанием. – Раз вам я не нужен, так вам и все мои вещи и богатства не пригодятся! Пусть Маше остается! А если ей не надо…
А она с Федором, получив образование и науку адвоката Березкина, богатели сами, потому что востребованы были.
— … А если ей не надо, то пусть на благие дела пойдет!
Утрата деда стала страшным горем для Маши. Она сразу же собрала вещи и перевезла в их с Федором квартиру. Так проживание на два дома закончилось навсегда.
Маша не могла себя заставить войти в квартиру деда.
— Его там нет, значит, и мне делать нечего.
А вот родня на поминки прилетела в полном составе. Корчили скорбные лица и приценивались к мебели, книгам, картинам. Вспоминали про дачу, гонорары, счета в банках.
Про последнее только предполагали, потому что достоверно не знали, но и без них имущество стоило хороших денег.
Когда через неделю вскрыли завещание, Маша сразу поняла, какой цирк предстоит.
Дед был очень хорошим юристом. Его решение невозможно было оспорить. Либо все достается Маше, либо не достается никому.
— Он мне доверил отстоять его обиды, — сказала она мужу, держа лист завещания в руке. – Он хочет справедливости, хоть и посмертной.
— Маша, он имел на это право, — произнес Федор. – Если им было на него плевать, он хочет им это вот таким образом объяснить. Такой, видимо, будет его последний урок.
— Выдержать бы…
— Ты внучка своего деда! – Федор улыбнулся. – Ты справишься в память о нем!
Еще через неделю Машу навестили все родственники в полном составе и начали требовать часть наследства. А еще лучше, если самой Маше не надо, пусть отдаст все!
***
Маша допила воду из стакана, а потом разбила его об пол, привлекая внимание.
— Скажите мне, дорогие родные люди, сколько лет вы не вспоминали о дедушке Мише?
Никто из вас за последние десять лет даже в гости к нему не приехал!
А последние лет пять – даже не звонили.
Вам было безразлично, здоров ли он, как себя чувствует, нужна ли ему помощь!
А сколько ему было лет, вы все знаете.
И вот в ваших душах не дрогнула ни единая струна. Вам было безразлично!
А когда его не стало, вы прибежали и стали делить наследство!
А какие слова вы говорили на поминках! Как вы восхищались его профессионализмом, его достижениями!
Как вы счастливы, что он ваш отец и дед!
А в глазах у вас щелкал калькулятор, сколько будет стоить квартира, дача, картины и книги!
Маша всматривалась в удивленные лица.
— Дедушка прекрасно понимал, что вам на него плевать. Именно поэтому он так сформулировал завещание.
А я, единственная среди родственников, которая его действительно любила, не собираюсь нарушать его волю! Я вступлю в наследство!
Но вам даже медной копейки не дам! И это будет справедливо!
А теперь покиньте мой дом! – прикрикнула Маша. – И больше не приходите ко мне с вашими предложениями!
Когда родственники покинули квартиру, Федор обнял жену и сказал:
— Надо готовиться, они же все подадут в суд.
— Ничего, дед нас хорошо выучил, — ответила Маша. – Мы еще компенсации с них взыщем, когда они нас обвинять будут в зале суда!
А они будут! Я уверена!
