Ольга вытирала со стола крошки после завтрака и старалась не думать о том, что очередной счёт за электричество пришёл на две тысячи больше обычного. Зима только началась, а расходы уже зашкаливали. Женщина бросила взгляд на Андрея, который сидел в кресле с телефоном и даже не поднял головы, когда сын пронёсся мимо с игрушечной машинкой.
Два года назад всё было иначе. После развода с первым мужем Ольга осталась одна с пятилетним Никитой в двухкомнатной квартире, которую оставили родители. Женщина работала менеджером в небольшой компании, денег хватало на жизнь, но каждый месяц приходилось считать до копейки. Ребёнку нужна была одежда, еда, кружки, а ещё коммунальные платежи и ремонт, который вечно требовал внимания.
Андрея встретила случайно — в магазине, когда тот помог дотянуться до верхней полки. Мужчина улыбался, шутил, а потом предложил проводить до машины. Разговорились у подъезда, обменялись номерами. Начали встречаться. Андрей казался внимательным и заботливым — приносил продукты, помогал чинить шаткую полку в коридоре, играл с Никитой в футбол во дворе.
Однажды вечером Андрей рассказал, что поссорился с соседом по квартире и теперь ищет новое жильё. Съём дорогой, предложений мало, а деньги на залог нужно собрать. Ольга предложила пожить у них временно — квартира большая, комната свободная есть, да и Никите нравилось, когда в доме был мужчина.
Временное плавно перетекло в постоянное. Вещи Андрея заняли половину шкафа в спальне, ноутбук обосновался на кухонном столе, а поиски жилья как-то сами собой затихли. Андрей объяснял, что рынок сейчас неудачный, что цены завышены, что нужно подождать лучшего момента. Ольга кивала и не настаивала — в конце концов, ей самой было спокойнее, когда рядом кто-то есть.
Работу Андрей тоже забросил. Сначала говорил, что между проектами, потом что рассматривает варианты, потом что кризис и никто не берёт. Ольга пыталась помочь — скидывала вакансии, советовала обратиться к знакомым, но Андрей отмахивался. Говорил, что сам разберётся, что времена трудные, что скоро всё наладится.
Между тем счета росли. Коммунальные платежи, продукты, бензин для машины Андрея, которую тот использовал для поездок «по делам». Ольга платила за всё. Женщина старалась не считать, сколько уходит, но цифры всё равно давили. Зарплата уходила на хозяйство, на Никиту, на Андрея. На себя почти ничего не оставалось.
Когда Ольга осторожно намекала, что неплохо бы разделить расходы, Андрей обижался. Говорил, что женщина не верит в него, что давит, что не даёт спокойно искать работу. Ольга отступала, чувствуя себя виноватой. Может, действительно нужно просто подождать? Может, скоро всё изменится?
Но ничего не менялось. Андрей по-прежнему сидел дома, зависал в телефоне, иногда куда-то уезжал и возвращался поздно вечером. А ещё мужчина стал раздражительным. Никита мешал — громко смеялся, включал музыку, разбрасывал игрушки по полу. Андрей хмурился, бросал недовольные взгляды, а иногда и прямо говорил, чтобы ребёнок вёл себя тише.
Ольга пыталась сглаживать ситуацию. Просила сына играть потише, убирать за собой, не бегать по квартире. Никита старался, но был ребёнком, и иногда забывал. Тогда Андрей злился, хлопал дверью, уходил в комнату и не выходил до вечера.
Декабрь выдался холодным. Батареи грели плохо, и Ольга включала обогреватель в детской, чтобы Никита не мёрз ночью. Счета за электричество взлетели. Женщина смотрела на цифры и понимала, что нужно что-то менять. Денег оставалось всё меньше, а расходы только росли.
Вечером Ольга сидела на кухне и разбирала квитанции. Никита делал уроки в комнате, Андрей лежал на диване перед телевизором. Женщина прикидывала, на чём можно сэкономить, и вспомнила, что сыну давно нужны новые ботинки. Старые совсем разносились, подошва трескается, а на улице мороз.
— Андрей, — позвала Ольга, выходя в гостиную. — Мне нужно Никите ботинки купить. Можешь помочь? Хотя бы половину.
Андрей даже не повернул головы.
— У меня нет денег.
— Но ты же на прошлой неделе куда-то ездил. Говорил, что по делам. Может, там что-то заработал?
— Ничего я не заработал! — рявкнул Андрей, поворачиваясь к женщине. — И вообще, надоело это всё! Каждый день одно и то же — дай, помоги, заплати!
Ольга замерла в дверях. Руки непроизвольно сжались в кулаки.
— Андрей, я не прошу лишнего. Ребёнку нужна обувь. Зима, холодно, старые ботинки развалились.
— А мне какое дело до твоего ребёнка?! — взорвался Андрей, вскакивая с дивана. — Я что, должен его содержать?!
— Ты живёшь в моей квартире второй год! — голос Ольги сорвался на крик. — Я плачу за всё — за свет, за газ, за еду, за твой бензин! Ты хоть раз предложил помочь?!
— С этого момента у нас раздельный бюджет! — отрезал Андрей, шагая к женщине. — Достало содержать тебя и твоего спиногрыза!
Последнее слово ударило как пощёчина. Ольга застыла, глядя на мужчину широко распахнутыми глазами. Внутри всё оборвалось. Не было ни обиды, ни злости. Только ледяное спокойствие и абсолютная ясность мысли.
— Что ты сказал? — тихо произнесла Ольга.
— Я сказал, что мне надоело! — Андрей махнул рукой в сторону детской. — Твой ребёнок — твоя проблема! Я не обязан тратить на него деньги!
— Ты не тратишь на него ни копейки, — ровно ответила Ольга. — Ты вообще ни на что не тратишь. Ты просто живёшь здесь и ничего не делаешь.
— Да пошла ты! — Андрей развернулся и пошёл к двери. — Надоело слушать этот бред!
— Стой.
Мужчина обернулся. Ольга стояла посреди гостиной, спина прямая, руки вдоль тела. Лицо женщины было спокойным, но взгляд жёсткий.
— Завтра собираешь вещи и уходишь, — произнесла Ольга негромко, но твёрдо. — Из моей квартиры.
— Что?!
— Ты всё правильно услышал. Собираешь вещи и уходишь. Я не обязана содержать человека, который называет моего сына спиногрызом.
Андрей фыркнул.
— Ты серьёзно? Куда я пойду? У меня нет денег!
— Это не моя проблема, — Ольга скрестила руки на груди. — У тебя было два года, чтобы найти работу и квартиру. Ты ничего не делал. Так что завтра собираешься и уходишь.
— Да ты сама просила меня остаться! — возмутился Андрей. — Говорила, что хочешь, чтобы я был рядом!
— Я просила остаться партнёра, а не нахлебника, — отрезала Ольга. — Человека, который помогает, а не висит на шее. Ты не партнёр. Ты просто пользуешься мной.
— Ах так?! — Андрей сделал шаг к женщине. — Тогда с этого момента действительно раздельный бюджет! Я не дам тебе ни копейки!
— У тебя нет ни копейки, чтобы давать, — усмехнулась Ольга. — И вообще, я не собираюсь больше это обсуждать. Завтра к вечеру тебя здесь быть не должно.
Андрей хотел что-то ответить, но в коридоре появился Никита. Мальчик стоял в дверях с тетрадкой в руках и смотрел на взрослых испуганными глазами. Ольга глубоко вдохнула и подошла к сыну.
— Всё нормально, солнце. Иди в комнату, я сейчас приду.
Никита кивнул и скрылся за дверью. Ольга обернулась к Андрею.
— Завтра. К вечеру. Не заставляй меня вызывать кого-то ещё.
Мужчина стоял с перекошенным лицом, но ничего не сказал. Развернулся и ушёл в спальню, громко хлопнув дверью. Ольга осталась одна в гостиной. Руки дрожали, внутри клокотало, но женщина заставила себя успокоиться. Прошла в детскую, где Никита сидел на кровати с несчастным видом.
— Мам, а дядя Андрей на меня злится? — тихо спросил мальчик.
— Нет, солнышко, — Ольга присела рядом и обняла сына. — Просто у взрослых иногда бывают споры. Но ты ни в чём не виноват, слышишь? Никогда.
Никита кивнул и уткнулся маме в плечо. Ольга гладила сына по голове и думала о том, что завтра начнётся новая жизнь. Без Андрея, без его недовольства, без постоянного напряжения. Страшно? Да. Но не так страшно, как продолжать жить вот так.
Ночь прошла тяжело. Ольга почти не спала, прокручивая в голове завтрашний день. Андрей тоже не выходил из спальни. Утром мужчина встал поздно, прошёл на кухню и налил себе кофе, не глядя на Ольгу. Женщина молча собирала Никиту в школу, потом сама оделась и ушла на работу.
Весь день Ольга не могла сосредоточиться. Мысли возвращались к вечеру, к тому, что Андрей может устроить скандал или вообще отказаться уходить. Женщина прокручивала варианты, готовила аргументы, планировала, к кому обратиться за помощью, если что-то пойдёт не так.
Вечером Ольга вернулась домой с замирающим сердцем. Открыла дверь и замерла. В прихожей стояли две большие сумки, набитые вещами. Андрей вышел из спальни с курткой в руках. Лицо мужчины было мрачным.
— Собрался, — бросил Андрей, натягивая куртку. — Довольна?
Ольга молча отошла в сторону, пропуская мужчину к двери. Андрей схватил сумки и вышел в подъезд, не попрощавшись. Дверь закрылась. Женщина стояла в коридоре, слушая, как стихают шаги на лестнице, и не верила, что всё закончилось так быстро.
Через несколько минут из комнаты выглянул Никита.
— Мам, а дядя Андрей ушёл?
— Да, солнышко. Ушёл.
— Насовсем?
— Насовсем.
Мальчик задумался, потом кивнул.
— Ну и ладно. Мне с ним было неуютно. Постоянно хмурый какой-то.
Ольга улыбнулась и обняла сына. Внутри поднималась странная смесь облегчения, усталости и лёгкой растерянности. Квартира казалась просторнее, воздух — чище. Больше не нужно было ходить на цыпочках, оправдываться, объяснять. Теперь дом снова принадлежал только им двоим.
Вечер прошёл спокойно. Ольга приготовила ужин, Никита рассказывал про школу, и впервые за долгое время в доме царила лёгкая атмосфера. Никто не хмурился, не бросал недовольных взглядов, не требовал тишины. Мальчик смеялся, показывал маме рисунок, который нарисовал на уроке, и женщина понимала — вот так и должна выглядеть нормальная жизнь.
Ночью Ольга долго не могла уснуть. Мысли путались, то и дело всплывали сомнения. Правильно ли поступила? Может, нужно было дать ещё один шанс? Но потом вспоминала слово «спиногрыз», и все сомнения испарялись. Никто не имеет права так говорить о её ребёнке. Никто.
Утром женщина проснулась рано. За окном ещё было темно, декабрьский день начинался поздно. Ольга оделась, прошла на кухню и заварила крепкий чай. Сидела у окна, наблюдая, как город постепенно просыпается, и думала о том, что делать дальше.
Решение пришло само собой. Нужно действовать быстро, пока Андрей не вернулся. Ольга взяла телефон и нашла объявление мастера по замене замков. Договорилась на вечер — после работы. Потом позвонила подруге Татьяне, с которой не виделась несколько месяцев.
— Таня, это я. Можешь сегодня вечером подъехать? Мне нужна помощь.
— Ольг, конечно! Что случилось?
— Потом расскажу. Просто будь дома часов в шесть, ладно?
— Буду. Только скажи, всё нормально?
— Да. Просто нужна поддержка.
Татьяна обещала приехать, и Ольга немного успокоилась. Вдвоём будет проще, если Андрей вдруг объявится и начнёт скандалить.
Никиту женщина отвела в школу как обычно, потом отправилась на работу. День тянулся медленно. Ольга пыталась сосредоточиться на отчётах, но мысли постоянно улетали к вечеру. Телефон молчал — Андрей не звонил и не писал. Может, смирился? Или просто ждёт удобного момента?
В пять вечера Ольга покинула офис и поехала домой. По дороге заехала в магазин, купила продукты — нужно было занять руки и голову чем-то обыденным, чтобы не думать о предстоящем разговоре.
Дома женщина быстро разложила покупки и принялась собирать оставшиеся вещи Андрея. Мужчина вчера забрал только сумки с одеждой, но в квартире осталась куча мелочей — зарядка от телефона, книги, диски с играми, какие-то бумаги. Ольга аккуратно сложила всё в коробку и вынесла в прихожую.
В половине шестого приехала Татьяна. Подруга вошла в квартиру, окинула взглядом коробку в коридоре и подняла брови.
— Так, рассказывай. Что произошло?
Ольга коротко пересказала события последних дней. Татьяна слушала молча, только иногда качала головой.
— И правильно сделала, — подруга обняла Ольгу за плечи. — Давно пора было выгнать этого типа. Я ещё в прошлом году говорила, что с ним что-то не так.
— Знаю. Я просто надеялась, что изменится…
— Такие не меняются, Оль. Только хуже становятся. Ты молодец, что решилась.
Ровно в шесть приехал мастер. Мужчина средних лет с большим чемоданом инструментов быстро оценил замок на двери и принялся за работу. Через сорок минут старый замок лежал на полу, а на двери красовался новый — надёжный, с защитой от взлома.
— Вот ключи, — мастер протянул Ольге связку. — Три комплекта. Один себе оставите, второй запасной, третий можете кому-то доверенному отдать.
— Спасибо.
Мастер ушёл, и Ольга с Татьяной остались вдвоём. Подруга заварила чай, и женщины сидели на кухне, разговаривая обо всём понемногу. Никита делал уроки в комнате, изредка выглядывал и улыбался, видя маму спокойной.
Около восьми вечера в дверь позвонили. Резко, настойчиво. Ольга замерла, чашка застыла на полпути к губам. Татьяна бросила на подругу вопросительный взгляд.
— Это наверняка Андрей, — тихо сказала Ольга.
Звонок повторился, потом раздался стук. Громкий, требовательный.
— Ольга! Открывай! — голос Андрея доносился из-за двери. — Я знаю, что ты дома!
Женщина встала и направилась к двери, Татьяна последовала за ней. Ольга остановилась в паре шагов от порога и громко произнесла:
— Андрей, уходи. Тебе здесь больше не место.
— Ты что, совсем офигела?! — взорвался Андрей. — Открой дверь немедленно!
— Нет.
— Это моя квартира тоже! Я здесь живу!
— Жил. Больше не живёшь. Я вчера предупредила, что тебе нужно уйти. Ты ушёл. Всё.
Андрей попытался открыть дверь ключом, но замок не поддался. Мужчина ругнулся и принялся стучать ещё громче.
— Ты поменяла замок?! У тебя нет права!
— Имею. Квартира моя, я собственник. Ты был здесь временно, и это время закончилось.
— Ольга, хватит дурить! Открывай, пока я не разозлился!
— Уходи, Андрей. Или я вызову полицию.
За дверью наступила тишина. Потом Андрей снова заговорил, теперь голос звучал мягче, почти умоляюще.
— Оль, ну зачем ты так? Мы же можем всё обсудить нормально. Я понимаю, вчера сорвался, сказал лишнего. Прости. Давай поговорим, решим всё спокойно.
Ольга покачала головой, хотя Андрей не мог видеть.
— Нет. Разговаривать не о чем. Уходи.
— Куда мне идти?! У меня нет денег! Нет жилья!
— Это не моя проблема. Два года у тебя было, чтобы всё это решить.
Андрей снова принялся стучать и звонить. Татьяна достала телефон.
— Я сейчас звоню в полицию, если не прекратишь шуметь! — крикнула подруга в сторону двери. — У соседей дети спят!
Стук прекратился. Послышались шаги — Андрей спускался по лестнице. Ольга выдохнула и прислонилась к стене. Руки дрожали, внутри всё сжалось в комок, но женщина удержалась.
— Молодец, — Татьяна обняла подругу. — Держишься отлично.
— Просто устала терпеть, — тихо ответила Ольга.
Через несколько минут телефон Ольги завибрировал. Сообщение от Андрея. Женщина открыла переписку и прочитала длинный текст, полный обвинений и угроз. Мужчина писал, что Ольга пожалеет, что поступила жестоко, что всё это аукнется. Женщина молча удалила сообщение и заблокировала номер.
Потом открыла мессенджер и написала коротко: «Ты хотел раздельный бюджет? Теперь у нас раздельная жизнь». Отправила, заблокировала контакт и выключила телефон.
Татьяна осталась ночевать. Подруга настояла, что не оставит Ольгу одну после такого дня. Женщины долго сидели на кухне, пили чай и разговаривали. Никита уснул рано, устав от школьных дел, и дом погрузился в тишину.
— Знаешь, что самое странное? — Ольга смотрела в окно на заснеженный двор. — Я не чувствую жалости. Совсем. Только облегчение.
— Это нормально, — кивнула Татьяна. — Значит, давно назрело.
— Наверное.
Ночь прошла спокойно. Ольга легла спать без тревоги, без прислушивания к каждому звуку, без страха, что сейчас начнётся очередной скандал. Впервые за долгое время женщина спала крепко, не просыпаясь от каждого шороха.
Утром всё казалось проще и светлее. Ольга встала, приготовила завтрак, разбудила Никиту. Мальчик вошёл на кухню, потянулся и улыбнулся.
— Мам, а дядя Андрей больше не вернётся?
— Нет, солнышко. Не вернётся.
— Хорошо, — Никита сел за стол. — А то он всё время ворчал. Мне даже музыку нельзя было включать.
Ольга погладила сына по голове. Ребёнок быстро привыкает к переменам, и это радовало. Главное, чтобы Никита не чувствовал себя виноватым в происходящем.
Следующие дни прошли в обычном режиме. Работа, дом, школа, уроки. Андрей больше не появлялся и не звонил. Ольга проверяла телефон изредка, но сообщений не было. Мужчина словно растворился.
Через неделю женщина заметила, как изменился сын. Никита стал смеяться чаще и громче. Раньше мальчик сдерживался, боялся потревожить Андрея, а теперь носился по квартире, пел, включал музыку и не оглядывался. Ребёнок снова был собой — живым, весёлым, открытым.
Однажды вечером Никита принёс из школы рисунок. На листе была изображена квартира, и в ней две фигурки — мама и сын. Никаких посторонних. Только они вдвоём.
— Это наш дом, — гордо сказал мальчик. — Учительница похвалила, сказала, что красиво получилось.
Ольга внимательно рассмотрела рисунок и улыбнулась. Да, это их дом. Их жизнь. И никто больше не имеет права называть её сына обидными словами или портить эту жизнь своим присутствием.
Месяц спустя Ольга разбирала документы и наткнулась на фотографию. Андрей стоял рядом с ней, обнимал за плечи, оба улыбались. Снимок был сделан год назад, в начале зимы. Тогда казалось, что всё хорошо, что они пара, что впереди совместное будущее. Женщина долго смотрела на фото, потом порвала его пополам и выбросила в мусорное ведро. Прошлое осталось в прошлом.
Жизнь налаживалась. Счета стали меньше, денег хватало на всё необходимое, даже оставалось немного на себя. Ольга купила Никите новые ботинки и зимнюю куртку, записала сына на секцию карате, о которой мальчик давно мечтал. Ребёнок расцветал на глазах.
Татьяна заходила регулярно, иногда оставалась на выходные. Подруги смотрели фильмы, готовили вместе, болтали обо всём на свете. Ольга понимала, как ей не хватало этого простого общения, когда Андрей жил в доме и постоянно хмурился на гостей.
Зима подходила к концу. За окном по-прежнему лежал снег, но дни стали длиннее, и солнце светило ярче. Ольга сидела у окна с чашкой кофе и думала о том, как много изменилось за эти несколько месяцев. Квартира снова стала домом, а не полем боя. Сын снова смеялся без оглядки. А сама Ольга впервые за долгое время чувствовала себя спокойно и уверенно.
Телефон завибрировал. Сообщение от незнакомого номера. Ольга открыла переписку и увидела текст от Андрея. Мужчина писал, что всё обдумал, что хочет вернуться, что обещает измениться. Женщина прочитала до конца, усмехнулась и удалила сообщение, не ответив. Возвращаться не к чему. Эта страница закрыта.
Вечером Никита играл в комнате, громко комментируя действия своих игрушечных солдатиков. Ольга слушала этот весёлый гомон и улыбалась. Вот так и должна звучать жизнь — легко, свободно, без страха и напряжения. Раздельный бюджет обернулся раздельной жизнью, и это было лучшее, что могло случиться.
