— О Боже! Зачем она мне звонит! Что ей снова нужно!?
Когда Карина увидела имя «Алина» на экране телефона, сердце екнуло. В голове сразу всплыли воспоминания из детства: бабушкины пироги, летние каникулы в деревне, купание в реке.
Алина тогда была старше и всегда «главной». Даже тогда она умела настоять на своём. Видимо, с тех времён ничего не изменилось.
— Карин, ну сдай ты нам квартиру! Ну что тебе стоит? Мы же родня всё-таки… — голос Алины был одновременно просительным и настойчивым.
Карина вздохнула. Она знала, к чему всё идёт. Месяц назад Алина с мужем перебрались в город. Пожили на съёмной квартире, но хозяйка внезапно их выставила. Алина не хотела рассказывать, почему. Говорила только: «Сумасшедшая баба. Мы ей мешали счастливо жить, видите ли!»
Карина колебалась. Это была не просто чужая пара — это семья. Родственники. Пусть и не близкие.
— Ты же понимаешь, мы будем платить, — добавила Алина. — Каждый месяц, десятого числа, как только придёт зарплата. Обещаю.
Вечером Карина поделилась с мужем.
— Не нравится мне всё это, — сказал Антон, нахмурившись. — Родственники — это хорошо, пока ты не даёшь им ключи от своей квартиры.
— Антон, ну что ты. Они же не чужие.
— Да они тебя разведут, не моргнув. Ты сама подумай — 12 тысяч за однушку в центре? Это же смешно.
Карина уже собиралась набрать Алине и вежливо отказаться, как вдруг зазвонил телефон. На экране — «тётя Зоя».
— Кариша, родная моя! Как ты, солнышко? Как Антоша, дети?
— Всё хорошо, тётя Зоя. А вы?
— Да как тебе сказать… Алина с мужем бедствуют. Из квартиры их выкинули, в гостинице пришлось ночевать. С них три шкуры сняли! Помоги им, а? Ты ж у нас добрая, справедливая девочка. Деньги они платить будут, я за них ручаюсь. Если что — я сама помогу.
Карина прикусила губу. Тётя Зоя действительно помогала ей в детстве — брала к себе летом, когда маме нужно было работать.
— Хорошо, — выдохнула она.
— Умничка. Знала, что ты не бросишь.
Антон увидел, как у жены сжались губы.
— Ты им сдала? — спросил он хмуро.
— Не смогла отказать. Они ведь мне когда-то помогали.
— То есть теперь ты обязана отдавать долг до гроба?
— Не говори так. Просто… сейчас им тяжело. Это временно.
Антон знал: с этим «временно» всё и начнётся.
В тот же день Карина передала Алине ключи.
— Спасибо тебе, дорогая! Ты настоящий ангел! — обняла её Алина. — Заходи, когда хочешь. Будь как дома!
Карина улыбнулась натянуто. Почему-то эта фраза прозвучала странно. Как будто квартира теперь их. А не её.
— Прости, ляпнула, — спохватилась Алина. — Вот, лучше варенья нашего деревенского попробуй! Такого ты точно не найдёшь!
— Убери, — резко сказал Антон, когда Карина принесла ему баночку вечером. — Не собираюсь есть подачки от тех, кто скоро в лепёшку квартиру превратит.
— Ты их не знаешь. Не суди так строго.
— Мне достаточно одного взгляда. Видно: без тормозов.
— Антон!
— Я предупреждаю. Не говори потом, что я не говорил.
Прошёл месяц. Карина решила проведать жильцов. Но набрала Алину сначала — не хотела врываться без предупреждения.
— Карин, прости, я заболела. Горло, кашель, ужасно всё. Лучше потом, ладно?
Голос был бодрый, без хрипоты. И слишком быстрый. Как будто хотела быстрее закончить разговор.
— Может, тебе лекарства привезти?
— Нет-нет, у нас всё есть. Спасибо, милая.
Через пару дней Карина аккуратно напомнила про оплату.
— Ой, слушай… Я же на больничном. А там копейки. Потерпи до следующего месяца, ладно?
Потом — ещё месяц. Потом — ещё отговорка. Карине было неловко каждый раз напоминать. А потом…
В чат жильцов дома посыпались жалобы:
«Квартира 36! Прекратите уже музыку в обед!»
«Каждый день ор и крики!»
«Если не заткнутся — вызову участкового!»
Карина побледнела. Позвонила Алине — та не брала. Позвонила соседке.
— Ты чего их там распустила? Они у нас тут концертный зал устроили!
— Я ничего не знаю. Сейчас приеду.
Карина поехала вместе с Антоном. Квартира была заперта, но изнутри доносился ор. Ключ подошёл — и когда они открыли дверь, всё стало ясно.
Вонь. Бардак. Посуда в раковине, пепельница на подоконнике, грязь на полу.
— Карин, ты что тут делаешь? — возмутилась Алина, не отрываясь от телефона. — Я тебя не звала.
— Это МОЯ квартира.
— Ну, мы тут живём вообще-то!
— Вернее, жили. Выметайтесь. Срочно.
— Ах вот вы какие! — вспыхнула Алина. — В своей трёхкомнатной живёте, а нам — жалко однушку? Сами катаетесь, как сыр в масле!
Антон шагнул вперёд:
— Собирайте вещи. Сейчас.
— И не ждите денег! Шиш с маслом!
Карина чувствовала одновременно стыд и злость. Стыд — что поверила. Злость — что Антон оказался прав.
На следующий день позвонила тётя Зоя.
Карина подумала, что та извинится. Но не тут-то было.
— Как ты могла? Выгнать на улицу родню?
— Вы бы видели, что они устроили в квартире. Нам теперь клининг заказывать!
— Подумаешь. Всё выдумки. Я вас больше не знаю! Семья вы после этого никудышная!
Антон взял трубку:
— Вы обещали, что заплатите, если они не смогут. Ваше слово — пшик?
— Ничего не дам. Не копейки. И расскажу всем, какие вы «добрые».
— Тогда не забудьте добавить, что ваша дочь превратила квартиру в свинарник.
Тётя Зоя кричала что-то в трубку, но слушать её никто не стал. Связь оборвалась — вместе с отношениями.
Позже Антон сказал:
— Лучше потерять родственников, чем потерять дом.
Карина молча кивнула. Иногда родство — это просто совпадение фамилий. А семью создаёшь сам — из тех, кто не предаст.
