— Ну и где эта твоя работа? — Мария Леонидовна обвела скептическим взглядом комнату, которую Лика обустроила под домашний офис. — Стол, компьютер и больше ничего? И за это тебе деньги платят?
Лика глубоко вздохнула, мысленно считая до десяти. Этот разговор повторялся уже третий раз за два дня пребывания свекрови в их с Мишей новой квартире.
— Я копирайтер, Мария Леонидовна. Пишу тексты для сайтов, рекламу, статьи. Это действительно работа, — Лика старалась говорить спокойно, хотя внутри все кипело.
— В мое время работа — это когда человек встает в шесть утра и едет на завод! А не тыкает пальцем в клавиши, — свекровь поджала губы и поправила кружевную салфетку, которую сама же и постелила на журнальный столик Лики. — Хорошо, что мой Мишенька нормально работает и смог купить такую квартиру.
Лика прикусила язык. Миша работал инженером на заводе, получал стабильно, но его зарплаты едва хватало на текущие расходы. Ипотеку за новую квартиру полностью платила она — после того как на прежней работе ей отказали в декрете, Лика ушла на фриланс и неожиданно для себя стала зарабатывать в три раза больше.
Но свекровь этого не знала. И Миша почему-то не спешил её просвещать.
— А где мой сын? — Мария Леонидовна прошлась по комнате, разглядывая книжные полки.
— На работе, вернется к семи, — ответила Лика, пытаясь сосредоточиться на техническом задании от нового клиента.
— Вот! Человек работает, устает, а дома его даже нормальный ужин не ждет!
— Мария Леонидовна, я тоже работаю. У меня дедлайн через три часа. А ужин я приготовлю, когда закончу.
— Какие-то дедлайны… говори по-русски! — свекровь махнула рукой и вышла из комнаты, но через минуту вернулась с телефоном. — Я Верочке позвоню, ты не против? Она спрашивала, как мы тут устроились.
Не дожидаясь ответа, Мария Леонидовна набрала номер и включила громкую связь.
— Верочка! Да, я у Миши. Квартира ничего, только маленькая. И ремонт, конечно, не очень… Да, невестка дома сидит, в компьютере что-то делает. Говорит — работает! — она засмеялась в трубку.
Лика закрыла глаза и попыталась абстрагироваться. Это временно. Всего неделя. Потом у свекрови закончится ремонт, и она вернется к себе.
Миша вернулся затемно, уставший и хмурый.
— Как день? — спросила Лика, целуя мужа в щеку.
— Нормально, — буркнул он, разуваясь. — А где мама?
— В ванной. Миш, нам надо поговорить…
— О чем? — он прошел на кухню и открыл холодильник.
— Твоя мама… она мешает мне работать. Постоянно заходит, разговаривает по телефону, задает вопросы. Я сегодня еле успела сдать проект.
Миша достал бутылку воды и сделал несколько глотков.
— Ликуш, это же всего на недельку. Потерпи. Ты же дома, тебе проще подстроиться.
— Миш, то что я работаю из дома, не значит что…
Её прервал звонкий голос свекрови:
— Мишенька! Сыночек мой приехал!
Мария Леонидовна, распространяя аромат цветочных духов, ворвалась на кухню и обняла сына.
— Устал, родной? А ужин готов? — она вопросительно посмотрела на Лику.
— Да, я приготовила запеканку с овощами, — ответила Лика, стараясь звучать доброжелательно.
— Запеканку? — свекровь скривилась. — Мишенька с детства любит котлеты с пюре. Я сейчас быстренько сделаю…
— Мам, запеканка — это нормально, — устало произнес Миша. — Давайте просто поужинаем.
За ужином Мария Леонидовна без остановки говорила о соседях, затопивших её квартиру, о ценах в магазинах и о том, как хорошо, что её сын так удачно устроился в жизни.
— Такую квартиру купил! В наше время о таком и мечтать не могли. Мы с отцом твоим, царствие ему небесное, всю жизнь в общежитии прожили…
Лика поморщилась. Свекровь снова игнорировала тот факт, что квартиру они купили вместе, точнее, большую часть ипотеки платила именно она, Лика.
— Мам, вообще-то мы с Ликой вместе…
— Да-да, конечно, вместе выбирали! — перебила Мария Леонидовна. — Но деньги-то твои, сыночек! Если бы не твоя стабильная работа, сидели бы сейчас в съемной!
Лика встала из-за стола.
— Я пойду поработаю еще, — тихо сказала она и вышла из кухни, чувствуя, как начинает болеть голова.
Неделя превратилась в две, потом в три. Ремонт в квартире Марии Леонидовны затягивался — то обои неправильно поклеили, то линолеум не того цвета привезли. А может, свекровь просто не спешила возвращаться в свою однокомнатную квартиру на окраине, променяв её на просторную новостройку сына.
Каждый день Лики превращался в испытание. Она просыпалась в шесть утра, чтобы поработать в тишине, пока все спят. В восемь вставала Мария Леонидовна и начинала греметь посудой на кухне, включать телевизор на полную громкость, разговаривать по телефону с подругами.
— Верочка, представляешь, они даже не завтракают нормально! Только кофе пьют. В наше время завтрак был самой важной трапезой!
К девяти, когда Лика садилась работать, свекровь обязательно находила причину зайти в её комнату — то полить цветок на подоконнике, то протереть пыль, то спросить какую-нибудь ерунду.
— Ликочка, а ты не видела, куда я вчера положила свои очки?
— Ликуша, а какой сегодня день недели?
— Лика, посмотри, этот шарфик подойдет к моему платью?
И так по десять раз на дню, не считая звонков подруге Верочке по громкой связи прямо в комнате, где Лика пыталась сосредоточиться на работе.
Когда Лика просила не мешать, Мария Леонидовна делала оскорбленное лицо:
— Я тебе мешаю? Извини, пожалуйста! Не буду больше заходить в комнату моего сына!
С Мишей разговор тоже не клеился. Он приходил поздно, уставший, и не хотел ввязываться в конфликты.
— Ликуш, ну что ты хочешь от меня? Выгнать собственную мать? Она же одинокая женщина, всю жизнь на меня положила.
— Я не прошу её выгонять, — устало отвечала Лика. — Просто объясни ей, что я действительно работаю, что мне нужна тишина и концентрация.
— Она старой закалки, не понимает этого всего… Потерпи, скоро ремонт закончится.
Но ремонт все не заканчивался, а терпение Лики было на исходе.
В четверг случилось непоправимое. Лика проводила видеоконференцию с важным клиентом — сетью ресторанов, которая заказала ей полное обновление сайта и всех рекламных материалов. Посреди обсуждения бюджета в комнату ворвалась Мария Леонидовна с пылесосом.
— Я тут быстренько пропылесошу, ты не обращай внимания!
Грохот пылесоса заглушил все объяснения Лики. Клиент, увидевший эту сцену, неловко улыбнулся и через пять минут свернул разговор, пообещав связаться позже. Больше он не перезвонил, а на следующий день Лика получила вежливое письмо о том, что компания решила работать с другим подрядчиком.
Это был крупный контракт, который должен был обеспечить выплаты по ипотеке на ближайшие полгода.
— Мария Леонидовна, — Лика еле сдерживала слезы, — вы только что лишили меня работы на полгода вперед. Из-за вашего пылесоса я потеряла клиента.
— Какие глупости! — отмахнулась свекровь. — Если бы это была настоящая работа, её нельзя было бы потерять из-за какого-то пылесоса. Вот Миша работает на заводе, его не уволят, если кто-то пропылесосит рядом!
Лика молча вышла из комнаты, чтобы не наговорить лишнего. Вечером она попыталась объяснить ситуацию Мише, но тот был не в настроении.
— Может, это и к лучшему, — неожиданно сказал он. — Найдешь нормальную работу в офисе, как все люди. Мама права, эти твои фрилансы ненадежны.
— Миша, — Лика посмотрела на мужа, не веря своим ушам, — ты понимаешь, что именно мои «ненадежные фрилансы» оплачивают ипотеку за эту квартиру?
— Ну, я тоже зарабатываю, — нахмурился Миша.
— Да, но твоей зарплаты едва хватает на коммуналку и еду. Кто платит за квартиру, Миш?
Миша отвел глаза:
— Мы вместе все оплачиваем. Ты и я.
— Нет, Миш. Я одна плачу ипотеку. И я больше не могу работать в таких условиях.
На следующий день ситуация достигла точки кипения. В квартиру нагрянула Ольга, сестра Миши, с мужем и двумя детьми.
— Мы проездом, решили заглянуть! — радостно объявила она, обнимая брата.
Лика, которая как раз пыталась найти нового клиента взамен потерянного, вынуждена была прервать работу и заниматься гостями. Дети бегали по квартире, кричали, стучали в двери. Ольга с мужем расположились на кухне и громко обсуждали последние новости.
— А Ликуша не работает сегодня? — с наигранным участием спросила Ольга, когда Лика принесла чай.
— Работаю, — коротко ответила Лика.
— И что же ты делаешь?
— Я копирайтер. Пишу тексты.
— А, играешься! — засмеялась Ольга. — Миша, твоя жена молодец, нашла себе хобби!
— Это не хобби, — Лика начала закипать. — Это работа, которая приносит основной доход в нашу семью.
— Да ладно тебе, — отмахнулась Ольга. — Мы же все понимаем, что настоящие деньги зарабатывает Миша. Это же он купил такую замечательную квартиру!
— Оля, перестань, — попытался вмешаться Миша, но было поздно.
— Вообще-то, — Лика поставила чашку на стол, — квартиру купила я. Точнее, ипотеку выплачиваю я. Одна.
В кухне повисла тишина. Мария Леонидовна, которая до этого момента с улыбкой наблюдала за разговором, резко изменилась в лице.
— Что за чушь ты несешь? — холодно спросила она. — Мой сын работает на заводе, получает хорошую зарплату. А ты сидишь дома и стучишь по клавишам!
— Хотите, покажу документы? — Лика уже не могла остановиться. — Ипотечный договор, выписки по счету, платежи? Всё оформлено на меня, потому что у меня доход в три раза выше, чем у Миши!
Мария Леонидовна побледнела, но быстро взяла себя в руки:
— И после этого ты еще имеешь наглость командовать в этой квартире? Скажи спасибо, что тебя сюда вообще жить пустили!
Лика застыла, не веря своим ушам.
— Что вы сказали?
— То, что слышала! — Мария Леонидовна встала, опираясь на стол. — Это квартира моего сына, и я здесь имею полное право находиться сколько захочу! А ты только и делаешь, что жалуешься и капризничаешь!
— Мама, — тихо произнес Миша, — Лика правда платит за квартиру. Я думал, ты знаешь.
— И ты это позволяешь? — свекровь в ужасе уставилась на сына. — Позволяешь жене содержать тебя? Какой позор! Твой отец бы в гробу перевернулся!
— При чем тут позор? — вмешалась Ольга. — Мы в двадцать первом веке живем. Какая разница, кто больше зарабатывает?
— Большая! — отрезала Мария Леонидовна. — Мужчина должен быть добытчиком! А эта… эта выскочка теперь будет попрекать моего сына каждым рублем!
— Я никогда не попрекала Мишу, — Лика чувствовала, как дрожит голос. — Я просто хочу, чтобы вы уважали мою работу и мое право на рабочее пространство!
— Твою работу! — передразнила свекровь. — Нашла, чем гордиться! Сидит целыми днями в пижаме, и это называется работой!
Неожиданно раздался звонок в дверь.
— Кто там еще? — раздраженно спросила Мария Леонидовна.
Лика пошла открывать и увидела на пороге своего отца, Игоря Петровича. Высокий, подтянутый мужчина в строгом пальто, с аккуратно подстриженной седой бородой, он выглядел внушительно даже на пенсии.
— Папа! — Лика бросилась к отцу. — Ты почему не предупредил, что приедешь?
— Хотел сделать сюрприз, — улыбнулся Игорь Петрович, обнимая дочь. — Проезжал мимо, решил заглянуть на новоселье. Я не вовремя?
— Нет-нет, проходи, — Лика провела отца в квартиру, где все еще продолжался конфликт.
Появление Игоря Петровича внесло в атмосферу новую динамику. Военная выправка, спокойный уверенный голос и общая аура авторитета сразу привлекли внимание присутствующих.
— Здравствуйте, — он кивнул всем собравшимся на кухне. — Игорь Петрович, отец Лики.
Мария Леонидовна моментально изменила тон и даже попыталась улыбнуться:
— Очень приятно! А мы тут как раз обсуждали… семейные вопросы.
— Я слышал, — спокойно ответил Игорь Петрович. — У вас отличная акустика в подъезде.
Он повернулся к Мише:
— Добрый день, Михаил. Как работа на заводе?
— Нормально, — буркнул Миша, явно чувствуя себя неловко.
— Ну что ж, — Игорь Петрович сел за стол, — раз уж зашла речь о финансах, может, проясним ситуацию? Лика, милая, расскажи, как вы купили эту квартиру.
Лика глубоко вздохнула:
— Мы с Мишей давно хотели свое жилье. Копили на первоначальный взнос, но не получалось собрать нужную сумму. Потом я ушла с офисной работы на фриланс, и дела пошли хорошо. За год я накопила почти половину суммы, а вторую половину…
— Вторую половину первоначального взноса дал я, — закончил Игорь Петрович. — Двадцать процентов от стоимости квартиры. Как подарок на новоселье.
Мария Леонидовна изменилась в лице:
— Миша, это правда?
Миша кивнул, не поднимая глаз:
— Да, мам.
— И ты мне не сказал? Позволил думать, что сам купил квартиру? — в голосе свекрови слышалось неподдельное возмущение.
— Я не говорил, что сам купил! — огрызнулся Миша. — Ты сама так решила, а я… не стал поправлять.
— Ипотеку оформили на Лику, — продолжил Игорь Петрович, — потому что у нее доход выше и стабильнее. Это было логичное финансовое решение.
— Но это неправильно! — Мария Леонидовна всплеснула руками. — Мужчина должен обеспечивать семью! А не сидеть на шее у жены!
— А вы не думали, что в современном мире каждый вносит в семью то, что может? — спокойно спросил Игорь Петрович. — Михаил работает на заводе, получает стабильную зарплату. Лика работает дома, но зарабатывает больше. Какая разница, кто и сколько приносит, если это общая семья?
— Большая разница! — не сдавалась свекровь. — Если женщина зарабатывает больше, она начинает командовать! Я своего мужа всю жизнь уважала, потому что он был главой семьи!
— А уважение должно зависеть от размера зарплаты? — поднял бровь Игорь Петрович.
Этот вопрос заставил Марию Леонидовну на мгновение замолчать.
— Мы отвлеклись от главного, — вмешалась Лика. — Дело не в том, кто платит за квартиру. А в том, что я не могу нормально работать, когда мне постоянно мешают. Я потеряла важного клиента из-за этого!
— А может, стоит найти нормальную работу? — снова начала Мария Леонидовна. — С офисом, коллективом, стабильной зарплатой?
— Мама, — вдруг твердо сказал Миша, — Лика и так зарабатывает в три раза больше меня. Зачем ей менять работу?
Это заявление снова повергло кухню в тишину.
— Значит, вот как, — медленно произнесла Мария Леонидовна. — Значит, моего сына содержит жена. И это его устраивает.
— Никто никого не содержит, — устало сказал Миша. — Мы семья, у нас общий бюджет.
— Ну конечно! — всплеснула руками Мария Леонидовна. — А когда я говорю, что имею право жить в квартире сына, то сразу «это Ликина квартира, она за нее платит»!
— Мария Леонидовна, — вмешался Игорь Петрович, — никто не говорит, что вы не имеете права приезжать в гости. Речь о том, что нужно уважать рабочее время Лики. Если бы она работала в офисе, вы же не приехали бы туда с пылесосом?
— Это другое! — отрезала свекровь.
— Чем? — спросил Игорь Петрович.
Мария Леонидовна не нашлась с ответом и перевела разговор:
— А вы, значит, поддерживаете такое положение вещей? Ваша дочь командует в семье только потому, что больше зарабатывает?
— Моя дочь никем не командует, — спокойно ответил Игорь Петрович. — Она просто хочет спокойно работать в своем доме. Мне кажется, это нормальное желание.
После ухода гостей (Ольга с семьей поспешили откланяться, почувствовав напряжение, а Игорь Петрович остался ночевать в гостиной) Миша и Лика оказались в спальне наедине.
— Зачем ты устроила этот цирк? — раздраженно спросил Миша, снимая рубашку.
— Я? — Лика не верила своим ушам. — Это я устроила цирк?
— Нужно было при всех рассказывать, что ты платишь за квартиру? Выставлять меня каким-то альфонсом?
— А как мне было реагировать, когда твоя мать заявляет, что я должна быть благодарна за то, что меня пустили жить в МОЮ квартиру?
— Это НАША квартира! — повысил голос Миша. — И моя мать имеет полное право здесь находиться!
— Но не командовать! — Лика тоже повысила голос. — Не мешать мне работать! Не включать пылесос во время важных звонков! Не делать вид, что я тут в гостях!
— Она просто не понимает этой твоей работы! Для нее работа — это когда человек уходит из дома в восемь утра и возвращается вечером!
— И что? Я должна потакать её стереотипам и терять клиентов? Миш, я вчера лишилась контракта, который бы покрыл ипотеку на полгода вперед!
— Найдешь другой! — отмахнулся Миша.
— А если не найду? Кто будет платить? Ты?
Миша замолчал, и в его глазах Лика увидела что-то новое — обиду и злость.
— Значит, вот как, — тихо сказал он. — Теперь ты будешь меня попрекать тем, что я мало зарабатываю?
— Я не попрекаю! — Лика попыталась взять себя в руки. — Я просто хочу, чтобы ты понял: то, что я делаю дома — это настоящая работа. И она требует концентрации и тишины.
— А то, что делаю я — не настоящая работа? Потому что я получаю меньше?
— Миша, прекрати! Я никогда не говорила ничего подобного!
— Но подразумевала! — он резко встал и начал одеваться. — Ты считаешь себя главной в семье, потому что платишь за квартиру!
— Миша, куда ты? — Лика растерянно смотрела, как муж натягивает джинсы и свитер.
— К маме! Раз уж я такой никчемный добытчик, поживу пока у нее.
— Миша, не делай глупостей!
— Это не глупости. Это мое решение. Раз ты платишь за квартиру — живи в ней одна. А я пойду туда, где меня уважают.
Он схватил куртку и вышел из спальни. Через минуту хлопнула входная дверь.
Лика опустилась на кровать, не веря тому, что только что произошло. Как простой разговор о работе перерос в такой скандал? Неужели Миша действительно ушел?
В дверь тихо постучали.
— Можно? — в комнату заглянул Игорь Петрович. — Я слышал, вы поругались.
— Папа, — Лика бросилась к отцу, как в детстве, — он ушел. Сказал, что пойдет жить к маме, раз я тут такая главная.
Игорь Петрович обнял дочь:
— Дай ему время остыть. Мужское эго — штука хрупкая. Особенно когда рядом мать, которая постоянно напоминает, каким должен быть «настоящий мужчина».
— Что мне делать? Идти за ним?
— Нет, — твердо сказал отец. — Дай ему разобраться в своих чувствах. Сейчас он злится и обижен. Нужно время, чтобы эмоции улеглись.
— А если он не вернется?
— Вернется, — уверенно сказал Игорь Петрович. — Если любит тебя — обязательно вернется.
Прошла неделя. Миша не звонил и не писал. Мария Леонидовна забрала свои вещи в тот же день, когда Миша ушел из дома. Она пришла с огромной сумкой, молча собрала все свое и ушла, не попрощавшись с Ликой.
Игорь Петрович пробыл с дочерью еще три дня, помогая ей прийти в себя, а потом уехал домой, пообещав приезжать чаще.
Лика осталась одна в просторной квартире, которая вдруг стала казаться слишком большой и пустой. Первые дни она почти не работала, механически отвечая на письма клиентов и переносы сроки. А потом, как часто бывает, работа стала спасением.
Она с головой погрузилась в проекты, искала новых заказчиков, восстанавливала репутацию после срыва сроков. И постепенно дела пошли в гору — один из старых клиентов порекомендовал её крупной компании, и Лика получила контракт даже лучше того, что потеряла из-за свекрови.
— Ты как? — спрашивала по телефону подруга Светлана.
— Нормально, — коротко отвечала Лика, не желая углубляться в детали. — Много работаю.
— А Миша?
— Не объявлялся.
— Может, позвонишь ему сама?
— Нет, Свет. Это он ушел, не я. Я ничего плохого не сделала.
Светлана вздыхала, но не настаивала. Она знала — Лика права. Не она должна делать первый шаг в этой ситуации.
Прошло почти три недели с того дня, как Миша хлопнул дверью. Был субботний вечер, Лика только закончила работу над важным проектом и решила наконец-то заняться уборкой. Она включила музыку и принялась наводить порядок в квартире, которая за время её трудового марафона несколько запылилась.
Звонок в дверь прозвучал так неожиданно, что Лика вздрогнула. На пороге стоял Миша — осунувшийся, небритый, но с решительным взглядом.
— Привет, — тихо сказал он. — Можно войти?
Лика молча отступила в сторону, пропуская мужа в квартиру. Он прошел в гостиную и остановился, озираясь, словно попал в незнакомое место.
— Ты изменила расположение мебели, — заметил он.
— Да, немного переставила, — Лика скрестила руки на груди. — Чай будешь?
— Буду.
Они прошли на кухню, где Лика молча поставила чайник и достала чашки. Миша сел за стол и некоторое время смотрел на свои руки.
— Я был неправ, — наконец произнес он. — Наговорил глупостей и ушел, как мальчишка.
Лика ничего не ответила, ожидая продолжения.
— Эти три недели… они многое мне показали, — продолжил Миша. — Я пожил с мамой, послушал её рассуждения о том, каким должен быть «настоящий мужчина», и понял, насколько всё это устарело. Она до сих пор живет представлениями пятидесятилетней давности.
— И это всё, что ты понял? — Лика поставила перед ним чашку чая.
— Нет, — Миша поднял глаза. — Я понял, что был несправедлив к тебе. Всё это время ты тянула нас обоих, платила за квартиру, строила карьеру. А я… я просто пользовался этим и даже не говорил «спасибо».
— Дело не в «спасибо», Миш.
— Я знаю. Дело в уважении. Я не уважал твою работу, считал её чем-то несерьезным, хотя именно благодаря ей у нас есть крыша над головой.
Лика села напротив мужа:
— Почему ты не сказал матери правду с самого начала? Что квартиру купили мы вместе, но основную часть ипотеки плачу я?
Миша опустил глаза:
— Мне было стыдно. Мама всегда учила, что мужчина должен обеспечивать семью. А получилось наоборот.
— И поэтому ты позволял ей командовать в нашем доме и мешать мне работать?
— Я не думал, что она настолько… — Миша не закончил фразу. — В общем, я был трусом. Боялся разочаровать маму и не защитил тебя. Прости.
Лика смотрела на мужа и понимала — он действительно раскаивается. Но этого было недостаточно.
— Что изменится, если ты вернешься? — спросила она. — Твоя мать снова начнет приходить, снова будет мешать мне работать, снова будет делать вид, что это квартира только её сына.
— Нет, — твердо сказал Миша. — Я поговорил с ней. Серьезно поговорил. Объяснил, что работа из дома — это такая же работа, как и любая другая. Что нельзя мешать человеку, когда он занят делом. Что ты имеешь полное право требовать тишины и покоя в своем доме.
— И она поняла?
— Не сразу, — признался Миша. — Сначала были слезы, обвинения, что я выбираю жену, а не родную мать. Но потом… Я рассказал ей, сколько ты зарабатываешь и что благодаря твоим «играм на компьютере» мы можем позволить себе такую квартиру. Думаю, она впечатлилась цифрами.
— Деньги — не главное, — покачала головой Лика.
— Знаю, — кивнул Миша. — Но для моей мамы они имеют значение. Она росла в бедности и всю жизнь считала копейки. Когда она услышала, сколько ты зарабатываешь, сидя дома… это изменило её отношение.
— Не уверена, что хочу строить отношения на финансовой основе.
— Я тоже, — согласился Миша. — Но это только начало. Мама обещала, что больше не будет приходить без приглашения. И никогда не останется ночевать, даже если мы пригласим её на ужин.
Лика невольно улыбнулась:
— Это было бы неплохо.
— И еще, — Миша выпрямился, — я устроился на подработку. Три вечера в неделю буду работать консультантом в строительном магазине. Это не сильно увеличит мой доход, но позволит мне взять на себя хотя бы часть ипотечных платежей.
— Миш, тебе не обязательно…
— Обязательно, — перебил он. — Я хочу вносить свой вклад. Не потому, что я мужчина, а потому что мы партнеры. И должны поддерживать друг друга.
Лика смотрела на мужа, и в её сердце что-то оттаивало. Возможно, эта ссора была нужна им обоим — чтобы расставить точки над «и», чтобы научиться уважать границы друг друга, чтобы стать настоящей семьей.
— Я могу вернуться? — тихо спросил Миша. — Могу остаться? Я очень скучал.
Лика молча встала, подошла к мужу и обняла его. Он крепко прижал её к себе, уткнувшись лицом в волосы.
— Я так боялся, что ты не простишь, — пробормотал он.
— Я еще не простила, — честно ответила Лика. — Но хочу попробовать. Вместе.
Прошло три месяца. Жизнь постепенно налаживалась. Миша работал на двух работах, но не жаловался — он словно впервые почувствовал себя по-настоящему взрослым и ответственным. Лика продолжала развивать свой фриланс, и её доходы стабильно росли.
Мария Леонидовна звонила сыну каждый день, но в гости приходила только по приглашению, да и то ненадолго. Она все еще косо смотрела на «работу из дома», но больше не позволяла себе комментариев. Во всяком случае, вслух.
В это воскресенье они все вместе собрались на семейный обед. Лика приготовила запеканку (да, именно запеканку, а не котлеты с пюре), Миша накрыл на стол, а Мария Леонидовна принесла домашний пирог.
— Очень вкусно, — сдержанно похвалила свекровь, пробуя запеканку. — Необычный рецепт.
— Спасибо, — так же сдержанно ответила Лика. — Ваш пирог тоже замечательный.
Они поддерживали вежливый разговор, избегая острых тем. Миша рассказывал о работе, Мария Леонидовна делилась новостями о соседях, Лика вставляла короткие комментарии. Со стороны могло показаться, что всё в порядке — обычная семья, обычный воскресный обед.
Но Лика знала — по-настоящему близкими они не станут никогда. Слишком разные взгляды на жизнь, слишком разные ценности. И хотя открытой войны больше не было, холодный мир тоже не приносил настоящего примирения.
После ухода свекрови Лика и Миша сели на диван, уставшие от напряжения последних часов.
— Ну как? — спросил Миша. — По-моему, неплохо прошло.
— Да, вполне цивилизованно, — согласилась Лика. — Никто не плакал, не кричал и не хлопал дверями.
— Это прогресс, — Миша обнял жену. — Спасибо, что стараешься.
— Я делаю это ради тебя, — честно ответила Лика. — Не потому, что вдруг полюбила твою маму.
— Я знаю, — кивнул Миша. — И ценю это.
Они помолчали, каждый думая о своем. Потом Лика вдруг сказала:
— Мне предложили новый проект. Крупный. Международная компания ищет контент-директора для своего русскоязычного направления. Работа удаленная, но зарплата в евро.
— Это же здорово! — обрадовался Миша. — Когда начинаешь?
— В том-то и дело… Они хотят, чтобы я переехала в их головной офис. Хотя бы на полгода, для обучения. А потом можно будет работать из дома.
— И где этот офис?
— В Праге.
Миша замолчал, осмысливая информацию.
— Ты уже приняла решение? — наконец спросил он.
— Нет, — Лика повернулась к мужу. — Это решение я хочу принять вместе с тобой.
— А если я скажу, что не готов к переезду? Что у меня здесь работа, мама, сестра?
Лика долго смотрела на Мишу, потом тихо ответила:
— Тогда я откажусь от предложения. Потому что ты важнее любой работы.
Миша притянул жену к себе и крепко обнял:
— А если я скажу, что готов рискнуть? Что хочу посмотреть мир, выучить новый язык, начать с чистого листа? Что готов поддержать тебя, как ты всегда поддерживала меня?
— Правда? — Лика отстранилась, глядя мужу в глаза. — А как же твоя мама?
— Мама справится, — твердо сказал Миша. — Она сильная женщина. К тому же, сейчас есть видеозвонки. Будем общаться онлайн.
— А твоя работа?
— Найду новую. Или буду работать удаленно, как ты. Мир меняется, Лик. И мы должны меняться вместе с ним.
Лика улыбнулась — впервые за долгое время открыто и радостно. Возможно, им действительно нужно было пройти через этот конфликт, чтобы стать сильнее. Чтобы научиться уважать друг друга. Чтобы понять, что настоящая семья — это не когда живут под одной крышей и терпят друг друга, а когда поддерживают во всем, даже если это означает выйти из зоны комфорта.
— Значит, Прага? — спросила она, все еще не веря в происходящее.
— Значит, Прага, — кивнул Миша и поцеловал жену.
За окном шел дождь, но им было тепло вдвоем на маленьком островке их новой, настоящей семьи. Семьи, где нет места для фразы «Скажи спасибо, что тебя сюда вообще жить пустили».
Потому что дом — там, где тебя понимают и ценят. Там, где твоя работа — это действительно работа, даже если ты делаешь её в пижаме за компьютером. Там, где люди растут и меняются вместе, преодолевая стереотипы и строя свою жизнь по собственным правилам.
