Разбирая на днях криминальную драму «Человек, который сомневается» (1963), я вспомнила другой остросюжетный фильм всё того же Леонида Аграновича — «Случай из следственной практики» (1968).
Фабула, в общем-то, нетривиальна. Вор Валентин Макарцев (Алексей Ковалёв), отбывающий срок в колонии, внезапно пишет признание в совершении …убийства аж целых девять лет назад.
При этом, он указывает в качестве не то свидетелей, …не то соучастников (это, как посмотреть!) своих бывших товарищей по дворовой компании. То была шпана 1950-х со своими «понятиями» о чести.
Вот тут я остановлюсь поподробнее – в те годы многие, даже вполне благополучные подростки, проходили через общение в таких мини-группировках. Двор формировал реальность.
При том, что многие из ребят потом становились приличными людьми – шли на производство, в науку и культуру. Пример. У мамы в вузовской группе, как раз, в 1960-х, был студент-отличник с недвусмысленными наколками.
Это сейчас татушки – украшения нежно-туповатых дев, пребывающих в мире айфона, гламура и фэнтази-сериальчиков, а тогда это являлось посланием миру: «Мы – банда».
(Ещё тату делали на флоте, но это из другой оперы). И да, знакомый мамин паренёк был когда-то несовершеннолетним нарушителем, но быстро выправился, когда посадили «босса» той гоп-стоп-компании.
Те, кто не в курсе нюансов, могут удивиться – как это члены кодлы, подворовывавшей по трамваям, вдруг оказались научными сотрудниками или радистами авиалайнеров.
Ну, или хотя бы корректными (но скользкими) снабженцами, как Фомин, персонаж молодого Всеволода Шиловского. Но не с кастетом же в подворотне. У всех имелись уличные клички — Нос, Шкилет, Баржа, Хруля…
А теперь – люди, как люди, а иные даже незаменимые, как операционная медсестра Тоня Трушина, что и звалась по юности Хруля, тоже участвуя в кражах и разборках (Нина Русланова).
В одной из сцен звучит примерный возраст героев – 28 лет. Минус 9 – получается 19 лет. Если честно, плохо монтируется с нравами той эпохи – из компаний уходили «в жизнь» или …на зону «по малолетке» до 18 лет.
Но это уже нюансы. Итак, Валентин Макарцев решил всех – и себя, прежде всего, сдать через много лет. Зачем? Совесть заела? Нет – он счёл, что это всё равно вскроется и добавят срок, а он и так давно сидит по совокупности своих похождений.
А так – чистосердечное. Однако выясняется, что …никакого дела-то и не было, так как не было …самого трупа. Однако дотошная следователь прокуратуры Ольга Сухарева (Любовь Земляникина) решает найти все начала и концы.
В результате выясняется, что убиенный гопник Баржа, а ныне – инженер Барашков тогда выжил. Потому и не оказалось трупа! И убивали-то его за крысятничество и подлости.
Несмотря на живого Баржу-Барашкова, мадам-следователь доводит всё дело до конца. Если честно, образ той Сухаревой получился …малосимпатичный. Я её понимаю, как юрист, но не понимаю, как человек.
Зачем она ломает жизнь медсестре Трушиной и радисту Кличко? А Короткову, работнику закрытого НИИ – он вообще покончил с собой, решив, что жизнь всё одно — кончена и дело не в диссертации, а – вообще?
Да, Сухарева чётко вещает о торжестве закона, однако, нормы права существуют, чтобы облегчить жизнь человечеству, как ни странно. Трупа нет. Дела, возбуждённого в 1959 году тоже нет.
Баржа претензий не имеет. Да, его убивали за его неблаговидные поступки, но все эти персонажи или сидят по другим статьям, или давно исправились, а Тоня Трушина спасла столько людей, что…
Она каждую смерть, произошедшую на операционном столе, переживает, как личную потерю. За Тоню просит даже светило медицины, коему она ассистирует.
Многие сейчас напишут, что всё правильно и надо строго наказывать, даже через девять лет, и неважно, сколько хороших дел совершили эти бывшие гопники и что не было трупа, дела, заявы потерпевшего. Но это – моё мнение.
Надеюсь, что суд учтёт всё вышеизложенное и даст всем условные сроки. Хотя, и в этом случае, все окажутся судимы и того же радиста Кличко стопроцентно выгонят из международной авиации…
Кстати, если бы на месте этой прелестной Ольги был бы мужик, типа Пал-Палыча Знаменского, всё тоже смотрелось бы …корректнее что ли. А эта леди Юстиция считывается, как откровенная садистка. Я так думаю.
