Актриса потом рассказывала в одном из интервью, что «художник по костюмам сшил мне красное платье для бала, летящее, с огромным декольте.
Когда я его надела, вся съемочная группа десять минут не могла работать». Съемочную группу можно понять — декольте действительно глубокое.
Но признаюсь честно — само платье мне совершенно не нравится. Пусть оно не похоже не наряд, описанный в романе, этот-то ладно, но ведь оно… невнятное. 
Давайте разбираться с платьем в фильме и платьем в романе, это и в самом деле интересная «историко-модная» задачка!
И начну я с того, что при всей моей любви к романам Акунина (а когда-то я читала их просто запоем), сознаю — в области истории костюма он всё же разбирается недостаточно глубоко.
Поэтому то, как описывается женская одежда в романе — это красивая фантазия. Причём откровенно мужская.
Начнём с белья, вернее, его отсутствия под красным платьем. В романе упоминается, что Эсфирь обходилась без корсета: «Одежда Фандорина аккуратно лежала на стуле, но платье и предметы туалета, принадлежавшие Эсфири, в беспорядке валялись на полу.
Корсета она как передовая девушка не признавала, но и прочую сбрую — лиф, панталоны, чулки — натягивать было слишком долго, а не терпелось посмотреть, чем это они там занимаются».
Действие происходит в 1891 году. Да, некоторые Очень Передовые девушки действительно могли тогда уже не носить корсетов. Что имеется в виду под словом «лиф», не знаю.
Подозреваю, аналог бюстгальтера. По поводу красного платья тоже будет сказано, что его декольте впечатляло «из-за очевидного отсутствия лифа и корсета».
Но. В ту эпоху носили просто корсеты. Те поддерживали бюст, туго охватывали талию и бёдра. Никаких отдельных «лифов».
Вот позднее, лет через пятнадцать, когда корсеты станут низкими, груди понадобится отдельная поддержка, и в моду войдут всевозможные «бюстодержатели», «лифы», «лифики» — называли по-разному. А пока — нет.
Кроме того, обязательно носили нательные сорочки. Никому и в голову не могло бы прийти надеть платье на голое тело. Да, корсета может не быть, раз уж ты такая «прогрессивная», но без сорочки — никуда.
И ещё один момент — лифы платьев тоже были на косточках. Да, как корсеты, просто косточек было меньше. Именно так добивались идеальной посадки, того, чтобы ткань не морщила — платье должно было обрисовывать тело.
А если лиф украшен драпировками, складочками — знайте, что под ними всегда есть основа на косточках.
Как описан наряд в романе? «Алая туника свободного греческого покроя сужалась к талии, перетянутой широким парчовым кушаком, а ниже растекалась просторными складками;
более же всего потрясал разрез, опускавшийся чуть не до самой талии, — даже не столько из-за своей глубины, сколько из-за очевидного отсутствия лифа и корсета».
Что ж, наряды в античном стиле тогда вполне могли быть! Другое дело, что их интерпретировали в соответствии с текущими модными тенденциями. Под всеми этими складочками жёсткая основа.
Да, даже под этими греческими туниками из кисеи или газа на иллюстрации справа есть нижние платья, которые предлагалось шить из плотных тканей вроде бархата или атласа:
«Женщины рассматривали туалет стриженой девицы, скроенный по новейшей бесстыдной моде, которая пока еще вызывала возмущение даже в Париже, с брезгливым поджатием губ и жадным блеском в глазах.
Мужчины же, не осведомленные о грядущей революции в мире дамской одежды, остолбенело пялились на привольное покачивание двух полушарий, едва прикрытых тончайшей тканью».
Э-э, нет. Не было такой моды. Даже в Париже. И не будет ещё никакого, прости господи, покачивания ещё много-много лет.
Потому что корсеты сменятся бюстгальтерами, и уже только в разгаре XX века начнут отказываться и от них. В киномоде, правда, можно то, что нельзя в моде реальной…
В фильме мы видим некий промежуточный вариант между тем, каким платье могло быть в действительности и тем, каким оно описано в романе.
Ни кушака, ни складочек, но очевидное отсутствие корсета и, гм, «лифа». И если бы при этом платье получилось восхитительным — отлично! Но нет.
Оно просто-напросто плохо сидит. Лиф некрасиво отстаёт от юбки, под грудью складки. Да, красивые полушария в наличии.
Но они не угадываются под драпировками, виднеясь в глубоком, но узком вырезе — а выложены на блюдечке лифа.
С помощью кроя пытаются одновременно и показать их, и подтянуть повыше — первое получается, второе иногда.
Единственный ракурс, в котором платье мне нравится — это вид сзади. Симпатичное вечернее платье XX века. И укладка к нему — в стиле 1920-х.
«На блины к генерал-губернатору мужчины пришли хоть и без орденов, но в черных фраках и белых галстуках; дамы — в платьях полуофициальной бело-серой гаммы.
На этом гравюрном фоне наряд Эсфири пламенел, как алая роза на несвежем мартовском снегу. Фандорину пришло в голову и еще одно сравнение: птица фламинго, по ошибке залетевшая в курятник».
Увы, нет. В лучшем случае малиновка. Не шикарно. Просто вульгарно, и, увы, дёшево. Не дочь банкира, а так, недорогая, на одну ночь.
Но поставленной задачи в фильме добились — Эсфирь резко выделяется на общем фоне. Остальное мелочи. Мужчинам нравится, дамы кусают губы.
