В потрясающем телефильме «Старый Новый год» (1980), где каждая сцена — шедевр, есть очень странный фрагмент. Во второй серии Петя Себейкин (его играет Вячеслав Невинный) в обнимку со своею супругой Клавдией, рассказывает Васе о нищей юности и скромной свадьбе. Мол, ничего не было, зато как весело жили и — наедались простой пищей. А всё почему — животворящая молодость. Энтузиазм. Что смущает? Именно — скудость. Непонятная. Не монтирующаяся с некоторыми данными. Так, приступим!
Говорится, что у Пети — «одна шинелишка от армии да сапоги худые», а Клаве — всем общежитием собирали свадебную экипировку. Да, Клава сообщает, что она тогда работала в Москве, на бетонном заводе. «Всю жизнь босая ходила, всю жизнь без туфель, а теперь — вона, четыре пары собралось!» — признаётся женщина. Босая, понятно, преувеличение, фигура речи. Наверняка, обувь какая-то имелась. И описание пролетарской свадьбы — аскетичное. Полбочки капусты, хлеб, вдоволь браги, картошка…
Стоп! Фильм вышел в 1980 году, время действия — по антуражу и декорациям — вторая половина 1970-х. Теперь считаем — Петя и Клава — даже не сорокалетние люди, а моложе. Поженились рано (парень из армии же, в шинели). Их дочери 11 лет, а в 99 случаях из 100 подобные семьи обзаводились детьми через год-два. Петя, конечно, произносит фразу насчёт того, что Клавка раньше была заводная (в плане любви), а потом «девчонка у нас родилась», то есть, видимо, не сразу. Ладно, прикинем, что завели дочку в 25 лет — это крайний срок.
Теперь вычитаем 36 лет (предполагаемый возраст супругов) из 1979 года, когда происходит действие кинокартины. Получаем 1943 год рождения, стало быть молодость пришлась на 1960-е годы. Вот для этих времён подобная бедность — в Москве!!! — совершенно нехарактерна. Объяснить эти реплики гораздо проще, чем представляется. Пьеса Михаила Рощина, по которой был создан фильм, написана аж в 1966 году и тут всё становится на места. Себейкины вспоминают послевоенный голодный быт.
Другое дело — почему авторы кино-версии 1) не убрали эти реплики, явно не годящиеся для реалий; 2) раз уж не захотели менять авторский текст, не перенесли фабулу в 1960-е? При том, что во всём остальном «Старый Новый год» полностью адаптирован под эпоху Брежнева (даже звучат молодёжные хиты на лестничной площадке) и ничто, кроме этого диалога, не выпадает из контекста. Ощущение, что в сознании героев (и зрителей) есть некое «абсолютное время», называемое «раньше», где было совсем не так, как «сейчас».
