— Опять одна сидишь? — Галина Петровна вошла без стука, бросив сумку на диван. — Где мой сын? На работе, конечно. А ты?
— Я… готовлю ужин, — Варя сжала половник в руках.
— Ужин, — фыркнула свекровь. — А дети где? Или ты и на это не способна?
Варя побледнела.
— Мы… стараемся…
— Стараетесь? — Галина Петровна закатила глаза. — Уже год «стараетесь»! Да у любой нормальной женщины уже б ребёнок был!
— Я не виновата… — голос Вари дрогнул.
— Виновата! — мать Кирилла шагнула ближе. — Он тебя содержит, а ты что? Впрочем, это было ожидаемо. Безродная и бесплодная!
Дверь хлопнула. Варя осталась одна, изо всех сил стараясь не расплакаться.
Они встретились на свадьбе общего друга в один из тех редких дней, когда весна вдруг решила напомнить о себе раньше срока. Кирилл, обычно такой уверенный в себе, в дорогом костюме и с безупречными манерами, вдруг растерялся, когда случайно столкнулся взглядом с Варей.
— Извините, — пробормотал он, отступая, хотя на самом деле это она задела его бокал.
— Это я виновата, — улыбнулась Варя, и в уголках её глаз собрались смешные лучики.
Он не ожидал, что кто-то может так искренне смеяться над его неуклюжестью.
Их первое свидание состоялось через неделю. Кирилл пригласил её в уютное кафе, где Варя, краснея, призналась, что ещё учится в университете на филологическом.
— Так ты студентка? Живешь с родителями? — удивился он.
— Да, — кивнула она. — Папа у меня водитель, мама в детском саду работает. Скромно, но честно.
Галина Петровна устроила «случайную» встречу в ресторане через месяц после их знакомства.
— Мама, это Варя, — представил Кирилл, чувствуя, как напряглась девушка рядом с ним.
— Очень приятно, — сухо сказала Галина Петровна, оценивающе оглядев скромное платье Вари и заметив отсутствие украшений.
За обедом свекровь устроила настоящий допрос:
— Так вы… студентка? А родители чем занимаются?
— Мама, — предостерегающе сказал Кирилл, но Варя честно и терпеливо ответила на все вопросы.
Когда они остались одни, Галина Петровна не сдержалась:
— Ни гроша за душой, никакого положения в обществе! Да она тебя на деньги разводить будет!
— Хватит! — резко оборвал её Кирилл. — Она мне нравится. И это моё дело.
Варя была другой. Скромной, без пафоса, без этого вечного «а что люди скажут». Она не умела кокетничать, не играла в недоступность — просто была собой. И Кирилл, привыкший к расчёту даже в дружбе, вдруг понял, что хочет видеть эту искреннюю улыбку каждое утро.
Он сделал предложение через полгода. Без помпезности, без толпы гостей — просто привёл её в парк, где они впервые гуляли вдвоём, и сказал:
— Я не умею красиво объясняться в любви. Но если ты согласна — я обещаю, что тебе никогда не будет одиноко.
Варя расплакалась и кивнула.
Свадьбу сыграли скромную, но тёплую. Галина Петровна сидела с каменным лицом, но Кирилл не обращал внимания. Он был счастлив.
— Хочу, чтобы у нас было много детей, — признался он как-то вечером, обнимая Варю за плечи. — Шумный дом, смех, куча игрушек под ногами…
— Да, — улыбнулась Варя, и её сердце сжалось от счастья.
Она и подумать не могла, что скоро эти мечты разобьются о холодные слова врачей…
Они начали пытаться завести ребенка почти сразу после свадьбы. Месяц за месяцем проходил в тщетных ожиданиях, а потом Варя, не выдержав, записалась к врачу.
— Вам нужно пройти полное обследование, — сказала гинеколог, просматривая первые анализы.
Кирилл крепко держал Варе руку в кабинете узиста, когда врач нахмурилась:
— Видите, здесь проблема… Это не редкость, к сожалению… Естественная беременность крайне маловероятна.
Варя побледнела. Она никогда не думала, что у нее могут быть такие проблемы. В голове пронеслось: «Как так? Я же всегда была здоровой!»
— Но… есть же ЭКО, ещё какие-то варианты? — тут же спросил Кирилл, сжимая ее холодные пальцы.
— Теоретически да, но это долгий и сложный процесс. И гарантий никто не даст, — вздохнул врач.
В машине по дороге домой Варя разрыдалась:
— Я… я не могу дать тебе детей…
— Перестань, — он прижал ее к себе. — Мы справимся. Я не брошу тебя из-за этого.
Галина Петровна узнала о диагнозе через неделю — Кирилл не выдержал и рассказал, надеясь на поддержку матери.
— Что?! — она вскочила со стула. — Бесплодна?! Да ты с ума сошел, это же катастрофа!
— Мама, хватит! — он резко оборвал ее. — Мы будем пробовать все варианты.
Но с того дня свекровь начала настоящую войну. Сначала она «забегала на минутку», пока Кирилл был на работе.
— Ну что, лечишься? — спрашивала Галина Петровна, смотря на Варю свысока. — Или уже смирилась, что испортила жизнь моему сыну?
— Я… мы стараемся… — тихо отвечала Варя.
— Стараетесь! — фыркала та. — Он квартиру купил, содержит тебя, а ты даже ребенка ему родить не можешь!
Потом её неожиданные визиты в их дом стали более продолжительными. Кирилл уезжал в командировку — и тут же раздавался звонок в дверь.
— Пришла проверить, как ты тут одна хозяйничаешь, — говорила Галина Петровна, без приглашения заходя в квартиру.
Она критиковала все:
— И это ты называешь ужином? Мой сын на такой еде долго не протянет!
— Что за бардак! Никакой хозяйки из тебя не выйдет!
— Смотри, не заводи кошек вместо детей — только этого позора не хватало!
Варя молча терпела, лишь иногда робко говорила Кириллу:
— Твоя мама… она ко мне не очень хорошо относится…
— Не обращай внимания, — отмахивался он. — Она просто переживает.
Он не знал, ЧТО именно говорит мать. Не видел, как Варя плачет после ее ухода.
Все достигло предела, когда Галина Петровна пришла в их отсутствие и «случайно» нашла медицинские документы.
На следующий день она явилась рано утром, как только Кирилл ушёл на работу:
— Вот! — швырнула какие-то бумаги на стол перед Варей. — Даже врачи пишут — бесплодие не лечится! Ты что, собираешься и дальше мучить моего сына?!
Варя не выдержала. В тот же вечер она собрала вещи…
Звонок раздался в самый разгар рабочего дня. Кирилл, отложив договоры в сторону, снял трубку:
— Да, мам?
— Ну, сынок, теперь-то ты наконец свободен! — голос Галины Петровны звучал странно — торжествующе и в то же время натянуто.
Кирилл нахмурился:
— О чём ты?
— Ну как же! — фальшиво рассмеялась мать. — Эта… твоя бывшая наконец-то проявила совесть.
Лёд пробежал по спине.
— Что ты натворила? — голос его стал опасным, тихим.
— Я? Ничего! — тут же отозвалась Галина Петровна, но в её интонации проскользнула неуверенность. — Она сама решила…
Кирилл не стал дослушивать. Он уже мчался к лифту, на ходу набирая номер Вари. Абонент временно недоступен.
Квартира была пуста. На кухонном столе лежала записка — смятая, будто её долго сжимали в руках перед тем, как оставить.
«Прости. Твоя мама права — я ломаю тебе жизнь. Не хочу быть обузой…»
Телефон снова зазвонил — мать.
— Ты выгнала её?! — рявкнул он, впервые в жизни повысив на неё голос.
— Ну… я просто объяснила, как есть…
— Что именно ты сказала?!
Молчание. Потом — шёпот:
— Что она… не женщина, если ребёнка дать не может…
Кирилл рухнул на стул, сжав телефон так, что чуть не треснул корпус.
— Если с ней что-то случится… — он задыхался от ярости, — ты никогда больше, слышишь, никогда меня не увидишь. Ни денег, ни помощи. Ничего.
Мать хотела что-то сказать, но он уже звонил подруге Вари — единственной, кому та могла пойти…
Кирилл приехал к дому и резко постучал в дверь. Катя открыла не сразу — сначала посмотрела в глазок, потом приоткрыла, перекрывая проход своим телом.
— Её здесь нет, — сказала она сухо, глядя на него с презрением.
— Катя, — Кирилл сжал зубы, — я знаю, что она здесь. Пропусти.
— Чтобы ты снова позволил своей матери её топтать? — Катя скрестила руки.
— Я не знал, — голос его дрогнул. — Но теперь знаю. И это больше не повторится.
Катя замерла, оценивая его взгляд, потом неохотно отступила.
Варя сидела на кухне, обхватив руками чашку чая. Увидев его, она не испугалась — просто опустила глаза.
— Варя… — он подошёл ближе, но не решался прикоснуться.
— Зачем ты пришёл? — прошептала она. — Ты же знаешь, что так будет правильно…
— Нет, — он сел напротив, глядя ей в глаза. — Ты — моя семья. А семья не сдаётся.
Она прикрыла глаза, но он продолжил:
— Да, будет сложно. Да, придётся искать другие пути. Но я выбираю тебя. Даже если… даже если детей не будет совсем.
Слёзы капали в её чашку.
— Ты… точно уверен?
— Абсолютно.
Она кивнула.
Когда они зашли в квартиру, на диване сидела Галина Петровна — с плотно сжатыми губами и холодным взглядом. Она явно не хотела здесь быть.
— Мама, — Кирилл нахмурился и взял Варю за руку. — Ты извинишься. Сейчас.
— Простите, — выдавила та, даже не глядя на невестку.
— Нет, — Кирилл перебил её. — Не так. Посмотри на неё и скажи, что сожалеешь.
Галина Петровна медленно подняла глаза.
— Я… сожалею о своих словах, — сквозь зубы произнесла она.
— И теперь ты пообещаешь, — продолжал Кирилл, — что больше никогда не будешь вмешиваться в нашу жизнь. Ни советом, ни словом.
Мать замерла, потом резко кивнула:
— Обещаю.
— Хорошо, — Кирилл повернулся к Варе. — Тебя это устраивает?
Та неуверенно кивнула.
Галина Петровна встала и, не сказав больше ни слова, вышла.
Позже, когда они остались одни, Варя вдруг сказала:
— А если… мы возьмём приёмного ребёнка?
Кирилл улыбнулся:
— Тогда он будет нашим. И точка.
Она рассмеялась — впервые за долгое время.
За окном темнело, но в их доме наконец-то стало светло.
