— Вот, смотри, какой солидный мужчина. Директор завода. Не то что твой, вечно в своих командировках пропадает, — голос свекрови, Тамары Павловны, сочился фальшивым медом, который не мог скрыть ядовитую нотку.
Она сунула мне под нос свой планшет. На экране — мое лицо, грубо приклеенное в фоторедакторе к чужому, вульгарно одетому телу.
А под фото — анкета. «Алина, 32. Ищу щедрого мужчину для жарких встреч. Муж не помеха».
Меня качнуло, словно от физического удара. Воздух застрял в горле, обжигая легкие.
— Что это? — выдохнула я, вцепившись в край стола, чтобы не упасть.
— Это твой шанс на нормальную женскую жизнь! — с энтузиазмом заявила Тамара Павловна. — Олежка мой совсем тебя забросил. А женщина без внимания, как цветок без воды, — увядает. Я же помочь хочу, по-матерински.
Она говорила это так просто, с такой праведной заботой на лице, будто не совершала только что самое грязное предательство. Будто не плевала мне в душу.
Я смотрела на ее ухоженное лицо, на самодовольную улыбку, и пыталась найти хоть каплю раскаяния.
Тщетно. В ее извращенной вселенной она была спасительницей, возвращающей заблудшую овцу на путь истинный.
— Немедленно. Удалите. Это, — проговорила я, с трудом ворочая языком. Каждое слово было осколком стекла.
— Да что ты такое говоришь! Глупенькая! — всплеснула она руками. — Тут очередь из женихов! Я специально выбирала, все приличные, состоятельные.
Я вырвала планшет из ее рук. Пальцы дрожали от ярости. Я должна была стереть этот позор, уничтожить его. Я начала лихорадочно искать кнопку «удалить анкету», смахивая другие профили. И вдруг замерла.
Мужчина лет шестидесяти, с залысиной и в золотой цепи, позировал на фоне арендованной яхты. Ник — «Борис». И знакомые до боли водянистые глаза, родинка над губой, которую он так старательно пытался скрыть на фото.
Это был мой свекор. Муж Тамары Павловны. Петр Андреевич.
Свекровь, не заметив моего потрясения, продолжала свой монолог.
— Ты не представляешь, как мне больно видеть, во что превратился мой сын рядом с тобой!
Он был таким жизнерадостным, а теперь — вечно уставший, вечно в разъездах. Это все ты его пилишь!
А я медленно подняла на нее глаза. В этот момент я поняла, что битва, которую она так старательно развязывала, будет вестись не на ее территории и совсем не по ее правилам.
— Дайте-ка я посмотрю повнимательнее, — мой голос прозвучал на удивление спокойно. — Вы правы. Тут и правда есть… интересные варианты.
Тамара Павловна просияла. Она явно решила, что сломала меня, что ее «забота» наконец-то дошла до моего скудного ума.
— Вот видишь! Я же говорила! — она пододвинулась ближе. — Мужчинам нравятся женщины с опытом. А ты у нас дама видная.
Я молча листала анкеты, делая вид, что изучаю кандидатов. А сама, под предлогом «получше рассмотреть», сохраняла скриншоты профиля свекра. «Борис, 62. Вдовец». Какая прелесть.
— Знаете, Тамара Павловна, а ведь это идея, — я отложила планшет. — Мой Олег и правда остыл. Может, мне стоит… встряхнуться?
Ее глаза загорелись хищным огнем. Она победила. Она доказала, что брак ее сына — ошибка, а я — гулящая женщина, которую легко толкнуть на измену.
— Я помогу тебе выбрать! — вызвалась она. — Нужно составить правильное сообщение. Мужчины любят загадку.
Весь вечер она учила меня «искусству соблазнения». Я кивала, соглашалась, записывала. Я была лучшей ученицей, о которой она только могла мечтать. Когда она ушла, я осталась одна в квартире.
Я открыла ноутбук. Нашла анкету «Бориса». В разделе «симпатии» я увидела, что он поставил лайк эффектной блондинке лет пятидесяти с ником «Кармена».
Я зашла на ее страницу. «Ищу щедрого мужчину для жарких встреч и красивой жизни». То, что нужно.
Я удалила со своей анкеты уродливое фото, заменив его на самое лучшее — со свадьбы ее сына. И написала сообщение. Но не «Борису».
«Добрый вечер, Кармена. Вижу, вам симпатичен «Борис». Кажется, у нас с вами общий знакомый. Не хотите поболтать о нем?» — гласило мое сообщение. Я нажала «отправить».
Игра началась. Но теперь — по моим правилам.
Ответ от «Кармены» прилетел через пятнадцать минут.
«Этот старый козел?! Он мне уже месяц по ушам ездит! Рассказывает, что вдовец несчастный, а новая жена — мегера, которая его в гроб вгоняет. Если знаете что-то интересное — колитесь!»
Мы переписывались почти до утра. «Кармен», которую на самом деле звали Марина, переслала мне всю свою переписку со свекром.
Там были и его обещания «новой жизни», и жалобы на «жену-тирана», и даже планы на совместный отпуск. Это был золотой рудник.
А на следующее утро раздался звонок, который изменил все. Звонил Олег.
— Алин, мне сейчас мать звонила, — голос у мужа был напряженным, ледяным. — Она рыдает. Говорит, что ты ищешь себе любовника на сайте знакомств. Что, черт возьми, происходит? Я требую объяснений!
Вот оно. Дно. Она нанесла удар по самому больному. Внутри что-то оборвалось.
Страх, желание угодить, быть «хорошей девочкой» — все это испарилось, оставив после себя звенящую пустоту и холодную, как сталь, решимость.
— Олег, — мой голос был абсолютно ровным. — Твоя мама затеяла очень некрасивую игру. Я не буду оправдываться по телефону. Это слишком унизительно.
— Что значит «не буду»? Алина, я не понимаю…
— Поэтому я прошу тебя приехать на выходные со своей работы наконец. Я устрою семейный ужин. И ты все увидишь своими глазами. Единственное, о чем я прошу — доверься мне. В последний раз, если хочешь. Просто доверься.
В трубке повисло тяжелое молчание. Я слышала его сбивчивое дыхание.
— Хорошо, — наконец выдавил он. — Я приеду. Но если это все окажется правдой…
— Ты все увидишь сам, — повторила я и повесила трубку.
Следующий звонок был свекрови. Я включила самый милый и восторженный голос.
— Тамара Павловна, здравствуйте! Вы не поверите, у меня свидание! В эту субботу! Я так волнуюсь…
— Что?! Уже?! — она захлебнулась от восторга.
— Да! И я подумала… Может, вы с отцом придете к нам на ужин? Познакомитесь с ним. Мне так важна ваша поддержка!
На том конце провода повисла пауза. Она явно переваривала такой подарок судьбы.
— Конечно, деточка! Мы будем! — пропела она.
Оставался последний шаг. Я отправила сообщение Марине-Кармен.
«Марина, в субботу в семь вечера у меня свидание с вашим «Борисом». Приходите. Адрес… Обещаю, будет незабываемо. Только оденьтесь, пожалуйста, понаряднее. Он это любит».
Мышеловка была готова.
Субботний вечер был пропитан напряжением. Олег, вернувшийся из командировки, ходил по квартире кругами, мрачный и молчаливый.
Ровно в семь пришли свекры. Тамара Павловна сияла. Свекор выглядел помятым.
— Ну, где же твой кавалер, деточка? — пропела свекровь.
— Скоро будет, Тамара Павловна. Проходите.
В этот момент в дверь позвонили. Я открыла. На пороге стояла Марина-Кармен. Яркое платье, алая помада, боевой настрой во взгляде.
— Ой, а это кто? — свекровь смерила ее презрительным взглядом.
— Это моя подруга, Марина. Она тоже ждет своего кавалера.
Петр Андреевич, увидев Марину, побледнел. Он вжал голову в плечи.
— Борис? — протянула Марина, глядя на него в упор. — А ты что здесь делаешь?
Тамара Павловна непонимающе переводила взгляд с мужа на Марину.
— Какой еще Борис? Это мой муж, Петр.
— Ах, Петр? — усмехнулась Марина. — А мне он представился Борисом. Вдовцом. Сказал, что жена у него — настоящая мегера.
И тут я достала планшет.
— Знаете, Тамара Павловна, вы были правы. На этом сайте действительно много интересных мужчин, — я вывела на большой экран телевизора анкету «Бориса». — Вы так торопились устроить мою личную жизнь, что не заметили, как ваш собственный муж ищет себе «озорную фею».
Я открыла папку со скриншотами. Переписка свекра с Мариной, его жалобы на жену, планы на отпуск. Все это появилось на экране.
Лицо Тамары Павловны превратилось в серую маску. Ее мир рушился прямо у нее на глазах.
— Петя?.. — прошептала она.
— Мама, — вмешался Олег. Его голос был твердым как гранит. — Это ты создала Алине анкету? Это ты звонила мне и лгала?
Свекровь молчала. Она была раздавлена.
— Я думаю, вам пора, — сказал я, указывая на дверь.
Марина, удовлетворенно кивнув, ушла первой. Свекры, не глядя друг на друга, поплелись за ней.
Когда дверь за ними закрылась, Олег подошел ко мне. Он долго смотрел мне в глаза, а потом обнял.
— Прости меня, — прошептал он. — Прости, что хоть на секунду усомнился.
Я не ответила. Я просто стояла в его объятиях и понимала, что старой меня больше нет. Той, что боялась обидеть. Теперь я знала: иногда, чтобы спасти то, что тебе дорого, нужно сжечь все мосты.
Наш брак не стал идеальным в тот вечер, но он стал честным. И в этой честности было больше силы, чем во всех годах притворства.
Эпилог. Год спустя.
Мы сидели с Олегом на веранде нашего нового дома. Купленного в ипотеку после того, как мы продали ту квартиру и разорвали последние нити, связывающие нас с его родителями.
За этот год многое изменилось.
Тамара Павловна и Петр Андреевич не развелись. Их наказание оказалось куда изощреннее.
Они остались вместе, запертые в одной квартире, как два паука в банке. Их идеальный фасад рухнул, обнажив десятилетия лжи и взаимного презрения.
Олег долго и тяжело переживал крах своей семьи. Он увидел своих родителей такими, какие они есть — несчастными, эгоистичными людьми.
Это было больно, но это заставило его повзрослеть.
Наши отношения с ним тоже прошли проверку на прочность. Были тяжелые разговоры.
Он не сразу понял, почему я поступила так жестко. Но когда я показала ему ту первую анкету, созданную его матерью, он все понял.
— Ты защищала нас, — сказал он тогда. — А я чуть все не разрушил.
С тех пор мы научились главному — говорить.
Я тоже изменилась. Я ушла с нелюбимой работы и открыла маленькую цветочную лавку. Страх «что скажут люди» исчез.
Иногда Тамара Павловна звонила. Говорила, что скучает по сыну. Я спокойно отвечала: «Мы ничего не забыли.
Мы просто живем дальше. Без вас». И вешала трубку.
Я не чувствовала ни злости, ни торжества. Только холодное, спокойное осознание того, что некоторые двери нужно закрывать навсегда. Не для того, чтобы наказать тех, кто остался за ними, а для того, чтобы защитить тех, кто рядом с тобой.
Олег взял мою руку.
— О чем задумалась?
— О том, что у нас красивый закат, — ответила я.
И это было правдой.
Закат был невероятно красив. И впервые за долгие годы я смотрела на него, не боясь, что завтрашний день принесет новую боль. Потому что я знала: что бы ни случилось, я справлюсь.
Мы справимся.
