Когда Валентина Петровна произнесла эти слова, я почувствовала, как земля исчезает из-под ног. В её голосе звучала такая уверенность, словно она объявляла о смене времён года. Мой муж Максим застыл с ложкой супа на полпути ко рту, и в этой паузе я поняла — наша совместная жизнь закончилась именно в этот момент. Осталось только дождаться, когда он сделает выбор.
Наши отношения с Максимом никогда не были идеальными, но мы умели находить компромиссы. Работа поглощала нас с головой, оставляя мало времени для серьёзных конфликтов. Жили мы в квартире, доставшейся мне по наследству, что давало определённую свободу в финансовых вопросах.
Мы откладывали средства на будущего ребёнка — планировали завести семью, когда настанет подходящий момент.
Родители Максима превратили нашу размеренную жизнь в настоящее испытание. До свадьбы я слышала множество ужасающих историй про свекровей, но никто не предупреждал меня о том, что и свёкор может стать участником этой войны на истощение. Меня зовут Катя, и вот моя история.
Во время первой встречи с родителями Максима я попыталась произвести хорошее впечатление.
— Очень приятно с вами познакомиться, — сказала я с искренней улыбкой.
Валентина Петровна окинула меня взглядом, полным недовольства, и поджала губы.
— Хм. А Лидочка-то симпатичнее была.
— Какая Лидочка? — растерянно переспросила я.
— Мама просто вспомнила, — поспешно вмешался Максим. — Лида — дочка маминой коллеги, мы в детстве дружили.
— Дружили! — воскликнула Валентина Петровна. — Да вы же свадьбу планировали!
— Мам, какую свадьбу? Это были детские игры. У Лиды теперь своя жизнь, у меня — своя.
Усталость в голосе Максима подсказала мне, что подобные разговоры ведутся не впервые. Свёкор Николай Иванович спокойно потягивал чай и не собирался унимать супругу, которая в первый же день знакомства решила поставить меня на место.
— А вам тоже нравится эта Лида? — обратилась я к нему прямо.
— Безусловно, — ответил он без колебаний. — Прекрасная девушка. Умная, привлекательная, делает успешную карьеру… кому-то определённо повезёт с такой спутницей жизни.
Намёк был более чем прозрачным. Но, в отличие от Валентины Петровны, он хотя бы не заявил открыто, что я не подхожу их сыну.
После того памятного ужина я осознала — тёплых отношений со свёкрами у меня не получится. Я привыкла защищать себя — такими меня воспитали родители. Мама была волевой женщиной, отец — стойким человеком. Оба умели отстаивать свои интересы, и я не собиралась их подводить.
Но искать конфликты я не планировала. Я любила Максима и мечтала о спокойной семейной жизни без лишней драматичности. Поэтому я заняла оборонительную позицию, что страшно раздражало Валентину Петровну.
Бывало, что мы собирались за обеденным столом вчетвером, и она начинала командовать мной. Требовала то одно, то другое, не утруждая себя словами вежливости. К тому же, они с мужем постоянно критиковали интерьер моей квартиры.
— Просто ужас какой-то, — заявляла Валентина Петровна, трогая занавески. — Совершенно безвкусно.
— Эти занавески выбирала моя мать, — резко отвечала я. — И у неё был отличный вкус, в отличие от некоторых.
— Кто же тебе скажет правду, дорогая, кроме меня? — с притворным сочувствием реагировала Валентина Петровна. — Понятное дело, память родителей свята, но Максимчик стесняется признать, что цвет совершенно не гармонирует с остальной обстановкой.
Всё в комнате прекрасно сочеталось. Моя мама была профессиональным дизайнером и весьма успешным. Многие известные люди заказывали у неё проекты. Но где ей до изысканного вкуса Валентины Петровны!
Я напоминала себе, что она просто хочет меня задеть. Зачем давать ей то, чего она добивается? Поэтому я мило улыбалась и отвечала:
— Максимчик может в своём доме повесить любые занавески. А в моём доме останутся эти.
Хуже всего было то, что Максим слепо подчинялся родительской воле, не спрашивая моего мнения. Ему даже не приходило в голову обсудить что-то со мной. Так произошло и с теми злосчастными занавесками.
— Что ты делаешь? — спросила я, вернувшись с работы и увидев, как Максим снимает мамины занавески.
— Родители посоветовали повесить другие, — объяснил он.
— Немедленно слезай оттуда, — приказала я.
Забравшись на стремянку, я вернула на место то, что он успел снять, а новые занавески отправила в мусорное ведро.
— Они же дорого стоили… — уныло пробормотал Максим, наблюдая, как я завязываю мусорный пакет.
— Меня это не интересует, — ответила я. — Я вчера ясно дала понять, что занавески мы не меняем. В моей квартире ничего не будет изменяться без моего согласия, понятно?
— Ещё и портниха дорого взяла за подгонку по размеру, — продолжал он жаловаться, словно не слыша меня.
Оставив его сетовать на потерянные деньги, я отправилась выбрасывать мусор. Торопилась поскорее избавиться от занавесок, чтобы у Максима не возникло желания их спасти. Можно было их продать, но заниматься этим я не хотела, а Максиму полезно усвоить урок — не тратить средства на ненужные вещи.
Но вредительство на этом не прекратилось.
Однажды за обедом свёкор пожаловался, что я пересолила борщ. Валентина Петровна немедленно набросилась на меня:
— Такой суп место в мусорке! — объявила она. — Максимчик, иди вылей.
— Если Максимчик отправится выливать борщ, который я готовила несколько часов, то он получит кастрюлю по голове, — ответила я с привычной милой улыбкой.
На следующий день борща в холодильнике не оказалось.
— Мама перед уходом сказала, что он испортился и его нужно вылить, — начал оправдываться Максим. — Переживала, что мы отравимся.
— Отлично, теперь готовлю только для себя, — сказала я. — А ты отправляйся есть мамин борщ.
— Родная, ну что ты…
— Ты правда не слышал наш вчерашний разговор или притворяешься? — спросила я. — Ещё раз тронешь еду, которую я готовила, больше к плите не подойду. Будешь сам проводить часы на кухне. А потом я приду и вылью результат твоих трудов. Не позволю так неуважительно относиться к моему труду.
— Я понял, солнышко, понял!
С тех пор еду Максим действительно не трогал, как бы Валентина Петровна ни намекала. Готовить он не любил и делал это отвратительно. Если у Максима и были таланты, то уж точно не кулинарные.
Многие спросят: «Зачем ты всё это терпела, почему не ушла?» А я отвечу — любила Максима и надеялась на лучшее. Не могла Валентина Петровна годами настраивать против меня и мужа, и сына. Рано или поздно она должна была успокоиться. Конечно, я заблуждалась — угомониться Валентина Петровна не собиралась. Наоборот: чем дольше мы с Максимом жили вместе, тем агрессивнее она становилась.
— А вот Лида мужу каждый день готовит что-то новенькое, — заявила она как-то.
— Она что, замуж вышла? — машинально спросила я.
Честно говоря, личная жизнь этой Лиды, которую я никогда не видела, меня не волновала. Но разговор нужно было поддержать.
— Естественно, — ответила Валентина Петровна. — Такая умница и красавица долго одна не останется. Даже малыш у неё уже есть. И после родов сразу в фитнес-клуб — следит за собой, мужа не разочаровывает.
— Понятно, — вздохнула я. — Максиму тоже спорт не помешал бы, но он ленится. Не хочет меня радовать.
Фигура мужа меня полностью устраивала. Да, он полноватый, ну и что? Если бы не замечания Валентины Петровны, я бы вообще не думала о чужих фигурах. Но ей очень нравилось критиковать мою внешность. И цвет волос мне не к лицу, и зубы неровные, брекеты поставить нужно, и одеваюсь я безвкусно, и фигура подкачала. Максиму, кстати, во мне всё нравилось.
— Как можешь так говорить о своём муже! — возмутилась Валентина Петровна.
Я пожала плечами.
— Просто констатирую очевидное.
Максим, как обычно, наши беседы пропускал мимо ушей. Будь он ранимым и чувствительным, я бы не позволила себе так говорить в его присутствии, но знала — ему всё равно. Наши разговоры он просто не слышал.
— Лиду, кстати, опять повысили, — сообщила как-то Валентина Петровна. — Хорошо зарабатывает, купила всем родителям путёвки на курорт. А ты сколько уже лет на одном месте сидишь?
Моя должность меня устраивала. Расти дальше можно было только до руководителя, а управлять людьми я не хотела. Я прекрасный, добросовестный исполнитель, но командовать — не моё призвание. Каждый должен заниматься своим делом, а не карабкаться по головам ради повышения. Я много работала и хорошо получала. Всё равно всех денег не заработать.
— Вам не надоело, Валентина Петровна? — спросила я, моя посуду. Свекровь мне никогда не помогала. Даже тарелку за собой убрать не могла. Муж её точно такой же: приходит в гости, садится и складывает ручки. — Замужем уже ваша Лида. Максим опоздал на этот поезд.
Она фыркнула.
— Подумаешь, беда какая.
— С чего вы решили, что Максим так уж нужен Лиде? И она ему тоже явно не нужна, раз женился он на мне.
— Бывает, что люди созданы друг для друга! — заявила Валентина Петровна. — Так что у них всё ещё впереди. А ты здесь временно.
— Где — здесь? — переспросила я и оглядела кухню. — В собственной квартире?
Она недовольно надулась и замолчала.
Признаюсь, я стала замечать за собой пренебрежительное отношение к мужу. Оно проскальзывало в разговорах с Валентиной Петровной, проявлялось в повседневной жизни. Сначала я испугалась — неужели характер так сильно испортился? Потом поняла — просто не могу уважать мужчину, который не способен защитить жену от собственной матери.
То, что он, как баран, покорно выполнял мамины указания, приводило меня в бешенство. И то, что свёкры при мне обсуждали другую женщину, якобы идеально подходящую Максиму, а он молча ел ужин, злило ещё больше. Я прекрасно понимала намерения свёкров — вывести меня из себя. Но почему Максим не хочет ничего слышать и не встаёт на мою сторону, было загадкой.
Всё прояснилось в один четверговый вечер.
Вернувшись с работы, я обнаружила у нас в гостях Валентину Петровну. Максим разогрел вчерашнее рагу, и они вдвоём его уплетали. О чём-то оживлённо беседовали, пока не заметили меня.
— Сынок, приходи на семейное торжество один, Катя будет только мешать — Сказала свекровь
— В каком смысле? — не поняла я. — На семейное торжество — без жены? Что это ещё такое?
— Там будут наши родственники, — пояснила Валентина Петровна. — И близкие друзья семьи. А у тебя родных нет, и нас ты семьёй не считаешь. И вообще, нечего тебе там делать. Чужая ты.
— Катя, — сказал Максим. — Мама права. Тебе будет скучно. Там все давно знакомы. Половину ты видела только на свадьбе, а остальных вообще не знаешь.
— Максим, — холодно произнесла я. — Ты понимаешь, что говоришь?
— Не сердись, Катенька. Мама добра тебе не желает, хочет как лучше.
— Твоя мать только что исключила меня из вашей семьи, — отрезала я. — Значит, я тебе не жена.
— Что ты, солнышко, конечно жена. Штамп же в паспорте есть. Ну подумай сама, что тебе там делать?
В чём-то он был прав — мне действительно нечего было делать на этом торжестве, где меня никто не ждёт. И если бы мы вдвоём обсудили ситуацию, и он из заботы предложил бы не ехать, а не по указанию матери, я была бы благодарна. Но ему наплевать на мои чувства. Главное — не расстроить мамочку. А то, что он расстраивает меня — пустяки.
— А я хочу поехать, — заявила я. — Я ведь часть семьи. Или нет?
— Макс, ну объясни ей, — стала давить Валентина Петровна. — Смех да и только… тебе прямым текстом говорят, что будешь лишней, а ты упорствуешь.
— Да, вы правы, — неожиданно согласилась я. Валентина Петровна опешила — не ожидала такой лёгкой капитуляции. — Я в вашей семье лишняя. Максим, ты сам это видишь. Ты столько времени закрывал глаза и не хотел замечать, что твои родители меня ненавидят. И ты меня никогда не защищал.
— Да не было такого, Катя, — ответил Максим. — Мама не очень тактичная, это правда, но она же не со зла всё говорит…
— Не надо её выгораживать, — оборвала я. — Пора решать, Максим. Либо ты встаёшь на мою сторону — с этого момента и навсегда, потому что я, чёрт возьми, твоя законная жена, либо прямо сейчас убираешься вместе с мамочкой из моей квартиры. Вещи соберу сама, завтра заберёшь. Ни минуты больше не проведу с тобой под одной крышей.
— Нельзя ставить такой выбор! — возмутился Максим. — Мать и жена! Как так можно?
Я пожала плечами.
— Именно так. Больше терпеть не буду. Хватит с меня унижений от твоих родителей. Иди к своей Лиде или к любой другой. Либо начинаем жить как нормальная семья. Без мамы, которая лезет во все дыры и ещё умудряется меня постоянно оскорблять.
— Ну конечно же я выберу маму! — воскликнул Максим. — Как ты могла поставить такой выбор и рассчитывать, что я выберу тебя?
— Тогда поднимай зад и убирайся. И вы, Валентина Петровна, тоже проваливайте. Достали меня ваша семейка, терпения не хватает.
— Локти потом грызть будешь, — пригрозила мне свекровь перед уходом. — Где ещё найдёшь такого золотого мужчину, который тебя терпеть будет?
— Лучше жить одной, чем в стае хищников, — ответила я.
Остаток вечера потратила на то, чтобы сложить в чемоданы все Максимовы вещи. Потом он пытался уговорить меня передумать, но я переняла его тактику и делала вид, что ничего не слышу и не вижу. Пусть попытает счастья со своей Лидой. Хотя что-то подсказывало мне, что этой Лиде он совершенно не нужен.
