– А все эти разговоры про наследство? Зачем вы так поступили со мной? Зачем вообще подняли эту тему?
– Я хотела как лучше. Чтобы у тебя был стимул. Люди же так устроены, для себя стараются.
Серафима Павловна протирала стекло в рамке. Две фотографии под одним стеклом – роскошные георгины. Один куст – прошлогодний, другой – нынешний.
Подпись: «Сорт «Калифорнийская мечта», июль 2023 – июль 2024». Серафима Павловна улыбнулась. Да, лето выдалось удачным. Георгины разрослись так, что пришлось создавать дополнительные опоры.
Ее семейный альбом «Что сделано за сезон» пополнялся каждое лето вот уже двадцать лет. Было там все, и замена пленки в теплице, и новые перила на крыльце, и клубничные грядки, и яблони. Серафима Павловна не просто фиксировала, она доказывала себе, что жизнь продолжается.
Вот и последние страницы почти заполнились.
Май, 2024. Вскопала четыре грядки под овощи.
Июнь, 2024. Заменила деревянную оконную раму на пластиковую в комнате наверху.
Июль, 2024. Посадила вдоль забора белые флоксы.
В августе она планировала обустроить небольшую террасу возле дома. Вчера вот забетонировала основание, но террасу предстояло настилать, и в одиночку с этим не справиться.
Серафима Павловна вздохнула и потянулась к телефону.
– Лизонька? – сказала она в трубку. – Это я, тетя Сима.
Племянница отозвалась неуверенно, словно не сразу узнала голос.
– Как дела, дорогая? Как твои художества? Выставка была?
– Здравствуй, тетя Сима. Нет, перенесли на осень. Пока только в аккаунте соцсетей выкладываю.
– Это хорошо, – Серафима Павловна понятия не имела, что такое «аккаунт соцсетей», но одобрила на всякий случай. – Слушай, ты ведь сейчас свободная? А тут такой воздух, такой покой… И краски летние, ты же художница!
Тетя понизила голос до заговорщицкого шепота.
– Приезжай ко мне на дачу. Хотя бы на неделю. И тебе хорошо, и мне помощь. А то эта терраса…
Повисла пауза.
– А что с террасой? – спросила Лиза.
– Настилать надо. И еще кое-что по мелочи, – откликнулась Серафима Павловна с надеждой. – Так приедешь?
Лиза вздохнула:
– Хорошо, тетя Сима.
Лиза смотрела на свою новую обитель. Крошечная дачка в садоводстве «Березки» выглядела игрушечной – такие рисуют в детских книжках. Бревенчатый домик, светло-зеленая крыша, крыльцо с перилами и три березки во дворе.
– Ты на чердаке будешь. Там сейчас хорошо, я пластиковое окно поставила, – Серафима Павловна гостеприимно распахнула дверь.
Внутри дом был ухоженным, но плотно заставленным. На полках теснились банки с вареньем, соленьями, чаем и травами. Сумки с луком и чесноком свисали с потолочной балки. На стенах – самодельные полочки с сувенирами «на память».
Поднявшись по крутой лестнице, Лиза оказалась в маленькой комнатке, где кроме кровати, тумбочки и складного столика ничего не было. Это ее даже обрадовало, хоть где-то глазу отдохнуть.
Она положила рюкзак, достала альбом и карандаши, бросила взгляд в окно. Вокруг дома – грядки, грядки, грядки. Даже не сад, а огород с яблонями.
«Неделю. Всего неделю», – подумала Лиза, присаживаясь на кровать.
На следующее утро Серафима Павловна разбудила ее в шесть.
– Вставай, Лизонька, роса сойдет, и на солнцепеке придется работать.
Еще не до конца проснувшись, Лиза оказалась во дворе перед сложенными досками.
– Вот, смотри, – тетка раскладывала перед ней чертежи, сделанные от руки на листах в клеточку. – Я все рассчитала. Сначала лаги, потом настил. К вечеру закончим.
«К вечеру? Да тут на три дня работы», – подумала Лиза, но промолчала.
Столярное дело было ей знакомо, в художественной школе делали рамы для картин.
К полудню она взмокла, а руки покрылись заусенцами. Но работа продвигалась.
– Вот подсохнет раствор, закрепим лаги, – Серафима Павловна выглядела удовлетворенной. – А пока пошли обедать.
На обед была окрошка и котлеты с макаронами. Лиза вдруг поняла, что зверски голодна, и умяла две порции.
– В городе небось так не ешь, – заметила тетка. – То не то, это не се. А тут – воздух! А работа аппетит нагуливает.
Лиза вспомнила свою квартиру-студию в спальном районе, ресторан на первом этаже и подумала, что тетка права, в городе она питалась нерегулярно. То суши навынос, то салат из контейнера, то просто кофе.
– Ты у меня поживи, отъешься немного, – Серафима Павловна положила в тарелку варенье. – Смородина с малиной, прошлогоднее. Но не хуже свежего.
Неделя превратилась в две, а там и третья подоспела. Лиза согласилась остаться до конца августа. Сама не понимая почему, может, из-за тех самых завтраков с вареньем и свежими огурцами прямо с грядки.
Терраса была закончена, покрашена и теперь высыхала. У Лизы появилось время для рисования. Вечерами она доставала альбом и зарисовывала что-нибудь из дачного быта: лейку, старинные часы на стене, тетины резиновые сапоги с ромашками.
Но днем ее ждала работа. Серафима Павловна всегда находила, чем занять племянницу.
– Лизонька, надо грядку с морковкой прополоть.
– Лизонька, давай теплицу моим раствором промоем от плесени.
– Лизонька, завтра с утра за грибами, клади-ка телефон, подъем в пять!
Лиза не возражала. Тетя была одинокой, а в ее возрасте хотелось чувствовать себя нужной. К тому же неожиданно для себя она обнаружила, что сама втянулась в эту размеренную дачную жизнь. Вставала по будильнику, даже если дел не было, с удовольствием возилась в земле, с нетерпением ждала, когда созреют помидоры черри, которые они вместе сажали в начале лета.
Как-то за завтраком Серафима Павловна взяла ее за руку.
– Знаешь, Лизонька, я так рада, что ты со мной. Уже и не помню, когда последний раз кого-то из родни видела. Ты же знаешь, как оно бывает, у всех дела, заботы, не до старой тетки.
– Ну что ты, тетя Сима…
– Да ладно, я понимаю. Жизнь такая, – она помолчала. – Вот когда я умру, все это твое будет. Кому еще?
Лиза смутилась:
– Ты что такое говоришь? Тебе еще жить и жить.
– Конечно, – согласилась тетя. – Но я про запас. Чтобы ты знала, хоть что-то после меня тебе останется. А то ведь бывает, родственники как коршуны слетаются. Твой двоюродный брат тоже хорош. Знаешь, что он мне сказал, когда последний раз звонил? Тетя Сима, вам ведь дача не нужна, только обременение. Переписали бы на меня, я бы продал и положил деньги вам на счет. Вот до чего додумался!
Серафима Павловна возмущенно всплеснула руками.
– Да я костьми лягу, но не позволю чужим людям тут хозяйничать.
Лиза понимающе кивнула. Странно, но мысль, что эта дача когда-нибудь станет ее, показалась не такой уж дикой. Она даже удивилась себе. Месяц назад в ее картине мира не было места для садовых участков, грядок и банок с вареньем.
Вечером, закончив рисовать, Лиза собиралась уже лечь, как вспомнила, что забыла альбом внизу. Тихонько спустилась по скрипучей лестнице.
На кухне горел свет, Серафима Павловна сидела за столом и что-то писала.
– Не спишь? – спросила Лиза.
– А, это ты, – тетя встрепенулась. – Да вот, последние записи в альбом делаю. Август, считай, кончился.
Она собрала бумаги и попыталась сунуть их в ящик, но второпях выронила несколько листов.
Лиза бросилась помогать.
Это были документы. Один – свидетельство о праве собственности. Другой – похоже, договор дарения. Лиза невольно скользнула взглядом по тексту и замерла.
«…безвозмездно передать в собственность племяннику, Васильеву Игорю Петровичу…»
Серафима Павловна быстро выхватила бумаги из рук Лизы.
– Спасибо, я сама.
– Тетя Сима… Ты даришь дачу Игорю?
На лице Серафимы Павловны отразилась досада.
– Это не то, что ты подумала, – быстро сказала она. – Это… Это просто заготовка. На всякий случай. Надо же как-то его успокоить. Он, знаешь, настырный.
– Заготовка с подписью и печатью нотариуса? – Лиза вдруг почувствовала себя обманутой и использованной.
– Лизонька, ты не понимаешь…
– Прекрасно понимаю. Когда я умру, все будет твое. А сама давно все оформила на Игоря. И много таких, как я, у тебя было? Каждое лето – новая дурочка-родственница?
– Что ты такое говоришь? – Серафима Павловна поджала губы. – Кто тебя заставлял сюда ехать? Я просила о помощи. И ты согласилась.
– А все эти разговоры про наследство? Зачем было морочить мне голову?
– Я хотела как лучше. Чтобы у тебя был стимул. Люди же так устроены, для себя стараются.
Лиза стояла, оглушенная. Этот месяц, грядки, теплица, терраса – все было ложью?
Серафима Павловна не пыталась ее остановить, только проводила до остановки.
– Лизонька, ну чего ты? Все же хорошо было, – сказала на прощание. – Приезжай в следующем году, а? Тут зимой скучно.
Лиза не ответила. Села в автобус и не оглянулась.
