В двухсерийном телефильме «Труффальдино из Бергамо» (1976), снятом по пьесе Кардо Гольдони «Слуга двух господ» мы видим, как одна из героинь – Беатриче Распони, переодевшись в мужское платье, выдаёт себя за погибшего брата Федерико. Она приходит в дом бывшей невесты Федерико, предъявляет всем деловую переписку покойного брата и начинает играть роль обиженного кавалера.
Она (он?) громко требует возобновить брачный союз и дерётся с новым женихом Клариче – Сильвио, сыном юриста (его отец – доктор Ломбарди не врач, а доктор права, ибо в итальянской комедии ( commedia dell’ arte) маска Доктора означала именно правоведа, часто неумного и напыщенного, отсюда – его беспрестанная юридическая латынь). Но вернёмся к нашей Беатриче.
Её никто не подозревает – конечно, поначалу бизнесмен Панталоне, отец Клариче, недоверчиво требует доказательств, но он имеет в виду свидетельства и документы, ибо все знали, что Федерико погиб. Никому не приходило в голову: «А не девица ли это?» В пьесах XVI — XVIII веков этот мотив встречается, если не часто, то время от времени.
Дело в том, что в эти века наряды мужчин и женщин из высшего сословия были максимально похожи – дорогие ткани с шитьём, кружево, драгоценности, банты и ленты. Мода менялась, однако, тренд сохранялся – и дамы, и кавалеры предпочитали шёлк, бархат, атлас; пользовались батистовыми платочками с вышитыми инициалами, подкрашивались, а в XVIII столетии – носили парики или шиньоны.
Отсюда – невозможность точно определить – кто перед нами. Но не все женщины решались на то, чтобы надеть камзол и бежать за приключениями. Типичный пример этой моды на «переодевание» — интерес Елизаветы Петровны к мундирам и кафтанам. Она устраивала балы -‘ m étamorphose’ , где женщины должны были танцевать в мужских одеждах, а мужчины – в дамских фижмах.
Молодая Екатерина, присутствовавшая на этих «позорищах», описывала в своих мемуарах курьёзные ситуации, происходившие на балах-«метаморфозах». Офицеры спотыкались и падали, наступив на чужие юбки, а фрейлины стеснялись собственных ног, выставленных на всеобщее обозрение. Сама Екатерина, кстати, неплохо смотрелась в офицерском облачении.
Среди европейских портретов галантного века иной раз попадаются интересные образцы. Допустим, есть изображение графини Ожельской, побочной дочери саксонского курфюрста / польского короля — Августа Сильного. Это была авантюристка, распутница и весёлая дама — этакий образчик для приключенческого романа.
Анна-Каролина Ожельская великолепно танцевала — почти профессионально, обладала эстетическим вкусом и знала несколько иностранных языков. В общем, слыла начитанной умницей и заводила любовь с каждым, кто сумел понравиться. Была почти насильно выдана замуж за одного из немецких правителей, но сумела развестись и укатила в Венецию.
Я затем рассказываю историю малоизвестной, зато примечательной героини, чтобы показать, какие дамы устраивали переодевания. Они назывались libertine . В 1986 году во Франции был снят кинематографический клип Милен Фармер, который так и назывался – ‘ Libertine’ (у него есть продолжение – ‘ Pourvu Qu’Elles Soient Douces’).
Термин «либертинка» не равен понятию «распутница», это изысканная, свободная от предрассудков, образованная, часто владеющая оружием (!) дамочка, живущая по своим правилам. Либертинки часто держали салон, куда ходили философы, писатели, адвокаты и политики. Однако либертинку не звали ко двору, хотя, короли интересовались их жизнью — это же так нетривиально!
Таким образом, Беатриче Распони со всей вероятностью относится к этому славному типу. Она смелая, довольно наглая (прийти в дом Клариче и начать жёсткую игру, из-за которой могла расстроиться свадьба девушки), сражается на шпагах и – пускается на поиски возлюбленного. Советский зритель 1970-х воспринимал это много иначе, нежели современник Карло Гольдони.
