Вера Петровна сидела за кухонным столом, медленно помешивая остывший чай. За окном сентябрьские листья кружились в предвечернем воздухе, но она их не замечала. Взгляд её был устремлён в пустоту, а в голове крутились слова брата, произнесённые час назад по телефону.
«Верочка, ты же понимаешь, что дача сейчас только обуза. Отопление, ремонт, налоги — всё дорожает. А деньги нужны сейчас, пока ещё можно что-то предпринять. Помоги мне, я же не чужой человек. Продай дачу, дай мне в долг, а через годик верну с процентами. Честное слово!»
Борис говорил убедительно, как всегда. Он был на четыре года старше Веры, и с детства умел находить к ней подход. Когда их родители умерли, именно он взял на себя роль главы семьи, хотя к тому времени у каждого были свои дети и свои заботы. Дачу в Подмосковье оставили им в равных долях, но Борис никогда особенно не интересовался загородной жизнью. Его больше привлекала городская суета, деловые встречи, планы по заработку.
Вера же обожала дачу. Шесть соток с небольшим домиком, баня, яблони, которые посадил ещё отец, грядки с огурцами и помидорами — всё это было частью её души. Каждые выходные она ездила туда с внуком Артёмом, сыном её единственного ребёнка Михаила. Артём помогал ей в огороде, они вместе топили баню, собирали яблоки. Летом к ним приезжали Михаил с женой, иногда и Борис с семьёй наведывался, хотя всегда торопился обратно в город.
— Мам, что с тобой? — голос сына заставил Веру вздрогнуть.
Михаил стоял в дверях кухни, держа в руках пакет с продуктами. Артём выглядывал из-за его плеча, озабоченно разглядывая бабушку.
— Ничего, Миша. Просто задумалась, — Вера попыталась улыбнуться, но улыбка получилась натянутой.
Михаил поставил пакет на стол и присел рядом с матерью. В свои тридцать восемь лет он был похож на отца — высокий, с правильными чертами лица и внимательными серыми глазами. Работал инженером, зарабатывал неплохо, но не настолько, чтобы особенно не думать о деньгах.
— Мам, я тебя знаю уже давно. Когда ты сидишь с таким видом, значит, что-то серьёзное случилось. Говори.
Вера вздохнула. Скрывать от сына было глупо — он всё равно всё выяснит. Михаил был упорный, как и его отец.
— Звонил дядя Боря. Просит помочь с деньгами. Говорит, чтобы я дачу продала и дала ему в долг. У него, видишь ли, дела плохи.
Артём, четырнадцатилетний подросток, резко выпрямился:
— Ба, а зачем дачу продавать? Мы же там каждые выходные проводим!
— Вот именно, — Михаил нахмурился. — Мам, а что у дяди Бориса за дела такие, что ему срочно нужны деньги?
— Говорит, что хочет открыть своё дело. Какой-то магазин или мастерскую. Не очень внятно объяснял, но просил очень убедительно.
Михаил откинулся на спинку стула. Что-то в этой истории его настораживало. Дядя Боря никогда не был особенно предприимчивым человеком. Работал, получал неплохую пенсию, жил в своей двухкомнатной квартире. Жена у него умерла три года назад, дети выросли и разъехались. Зачем ему вдруг понадобилось открывать какое-то дело?
— А сколько он просит?
— Полтора миллиона. Говорит, что дача сейчас столько и стоит, если не больше.
— Мам, — Михаил взял её за руку, — ты же понимаешь, что если дядя Боря действительно хочет открыть своё дело, то шансов вернуть деньги почти нет? В его возрасте, без опыта… Это очень рискованно.
— Он же обещает вернуть через год. С процентами.
— Мам, ну что ты как маленькая! Обещать легко. А если дело прогорит? Что тогда?
Вера молчала. Она и сама понимала, что риск огромный. Но Борис был её единственным оставшимся родным человеком, если не считать Михаила и Артёма. Как она могла ему отказать?
— Бабушка, — Артём подошёл к ней и обнял за плечи, — а давай не будем продавать дачу. Я же там помогаю тебе, мне нравится. А дядя Боря пусть в банке кредит берёт, если ему так деньги нужны.
Из глаз Веры навернулись слёзы. Внук был прав, конечно. Но как объяснить мальчику, что взрослая жизнь полна компромиссов и болезненных решений?
В следующие дни Борис звонил каждый день. То убеждал, то просил, то даже слегка упрекал:
— Верочка, я же не посторонний человек. Мы с тобой одной крови. Если родные люди друг другу не помогают, то кто поможет?
Вера чувствовала, как её сопротивление слабеет. Борис действительно был единственным оставшимся братом, и отказать ему было невыносимо больно. Она уже начала думать о том, как будет выглядеть объявление о продаже дачи.
Но Михаил не сдавался. Он чувствовал, что в этой истории что-то не так, и решил провести собственное расследование. Начал он с разговора с Людмилой, сестрой покойной супруги Бориса, которая жила в соседнем доме.
— Миша, милый, — Людмила Ивановна встретила его радушно, — как мать поживает? Давно не виделись.
— Спасибо, тётя Люда, мама хорошо. А я вот хотел спросить — дядя Боря ничего не рассказывал о своих планах? Говорит, что хочет дело открыть.
Людмила Ивановна удивлённо подняла брови:
— Какое дело? Да он же на пенсии! О чём ты говоришь?
— Ну, он просит у мамы деньги в долг. Говорит, что хочет магазин или мастерскую открыть.
— Миша, да ты что! Борис уже месяц как присматривает дачу. Ездит по объявлениям, оценивает. Говорит, что хочет купить что-то севернее вашей семейной дачи, ближе к городу. Даже мне показывал несколько вариантов в интернете.
Михаил почувствовал, как внутри всё похолодело. Значит, его подозрения были правильными. Дядя Боря собирался купить дачу на деньги, которые возьмёт у мамы под видом кредита на развитие бизнеса.
— Тётя Люда, а он говорил что-нибудь о том, зачем ему дача? У него же есть доля в маминой.
— Ну, он жаловался, что неудобно ездить к вам. Что всегда чувствует себя гостем, а хочется своего места. И потом, говорит, что устал от родственников. Хочется покоя.
Всё стало ясно. Дядя Боря решил обмануть маму, получить деньги под ложным предлогом, купить себе дачу и наслаждаться уединением. А мама останется без своего любимого места и без денег.
Михаил поблагодарил Людмилу Ивановну и поехал прямо к дяде Борису. Тот встретил его настороженно.
— Миша, а ты что, не предупредил, что приедешь.
— Дядя Боря, мне предупреждать не нужно. Я же не чужой человек, как вы любите говорить.
Борис пригласил племянника в комнату, предложил чай. Михаил отказался и сразу перешёл к делу:
— Дядя Боря, я знаю, что вы собираетесь делать с деньгами мамы.
Лицо Бориса стало каменным.
— Не понимаю, о чём ты говоришь.
— Вы хотите купить дачу. Я разговаривал с тётей Людой. Она рассказала, что вы уже месяц присматриваете варианты.
Борис помолчал, потом тяжело вздохнул:
— Ну и что с того? Имею право. Твоя мать всё равно получит деньги назад.
— Дядя Боря, какие деньги назад? Вы же на пенсии. Откуда у вас возьмутся полтора миллиона?
Борис вскочил со стула:
— Ты что себе позволяешь? Я твой старший родственник!
— Именно поэтому мне стыдно за то, что вы делаете. Мам доверяет вам, а вы её обманываете.
— Я никого не обманываю! Я просто хочу иметь своё место для отдыха. Устал я от этой вашей семейной дачи, где всё время кто-то ходит, шумит, мешает. Хочется покоя в старости.
— Тогда скажите маме правду. Объясните, что хотите купить дачу для себя. Может быть, вы договоритесь как-то по-другому.
— Она не поймёт. Скажет, что у нас есть общая дача, зачем ещё одна.
— Дядя Боря, вы хотите обмануть родного человека. Неужели вам не стыдно?
Борис отвернулся к окну. Несколько минут в комнате было тихо.
— Миша, — наконец сказал он, не оборачиваясь, — я устал быть младшим. Всю жизнь всё было общее — общая квартира с родителями, общая дача, общие заботы. Хочется хотя бы перед смертью иметь что-то своё, где я буду хозяином.
— Но не таким же способом, дядя Боря. Не за счёт обмана.
— А как ещё? Денег у меня нет, в банке кредит не дадут в моём возрасте. Остаётся только просить у родственников.
— Тогда скажите правду. Попросите у мамы денег именно на покупку дачи для себя. Объясните, что вам нужно личное пространство.
Борис повернулся к племяннику:
— Ты думаешь, она согласится?
— Не знаю. Но у вас будет шанс остаться честным человеком.
Михаил ушёл от дяди в сложном настроении. С одной стороны, он понимал желание пожилого человека иметь своё место для отдыха. С другой стороны, обман мамы был недопустим.
Дома он застал Веру в слезах. Артём сидел рядом с ней, растерянно гладя её по руке.
— Мам, что случилось?
— Звонил дядя Боря. Сказал, что ты к нему приезжал. Говорит, что ты его в обмане обвинил. Обиделся очень.
— Мам, а он рассказал, в чём именно я его обвинил?
— Нет, не стал объяснять. Только сказал, что раз родственники ему не доверяют, то он и просить больше ничего не будет.
Михаил сел рядом с матерью. Пришло время рассказать ей всю правду.
— Мам, дядя Боря не собирался открывать никакого дела. Он хотел на твои деньги купить себе дачу.
Вера подняла на сына недоверчивые глаза:
— Откуда ты это знаешь?
— Я разговаривал с тётей Людой. Она сказала, что дядя Боря уже месяц присматривает дачи для покупки. И с ним самим я говорил. Он признался.
Артём вскочил с дивана:
— Значит, он хотел обмануть бабушку? Взять деньги и не вернуть?
— Получается, что так.
Вера молчала долго. Потом тихо спросила:
— А что он сказал? Почему решил так поступить?
— Говорит, что устал от общей дачи. Хочется ему иметь своё место, где он будет полноправным хозяином.
— Понятно, — Вера вытерла глаза платком. — Значит, мы ему мешаем. Мешаем на собственной даче.
— Мам, не надо так. Дядя Боря просто… он просто не нашёл честного способа получить то, что хочет.
— Бабушка, — Артём обнял её за плечи, — а давай вообще забудем про дядю Борю. У нас же есть своя дача, зачем нам ещё что-то?
Вера погладила внука по голове:
— Ты прав, Артёмушка. Наша дача — это наше место. И никому её не отдадим.
Но на душе у неё было тяжело. Борис был последним близким родственником, связью с детством и родителями. И теперь эта связь оказалась подорванной.
Через неделю Борис сам позвонил Вере:
— Верочка, я хочу тебе кое-что сказать. Можно я приеду?
— Конечно, Боря. Приезжай.
Он пришёл вечером, когда Михаил уже был дома. Выглядел дядя Боря усталым и постаревшим.
— Верочка, Миша, — он сел за стол, отказавшись от ужина, — я хочу попросить у вас прощения. Да, я хотел взять у тебя деньги и купить дачу. Но не для того, чтобы обмануть, а потому что не знал, как по-другому попросить.
— Боря, а если бы ты попросил у меня деньги честно, на покупку дачи для себя, я бы согласилась.
— Правда?
— Правда. Но при одном условии — не в долг, а в качестве выкупа твоей доли в нашей даче. Ты продаёшь мне свою половину, я становлюсь единственным хозяином, а ты на эти деньги покупаешь что-то для себя.
Борис удивлённо поднял брови:
— Ты хочешь выкупить мою долю?
— Хочу. Мне тоже хочется быть единственной хозяйкой на даче.
Михаил и Артём переглянулись. Получалось, что и мама, и дядя Боря хотели одного и того же — быть полноправными хозяевами своих участков.
— Но ведь дача стоит больше, чем моя доля, — сказал Борис.
— Доплатишь, — улыбнулась Вера. — Или найдёшь что-то подешевле.
— А если я соглашусь, то мы сможем друг к другу в гости ездить?
— Конечно сможем. Но уже как гости к хозяевам, а не как совладельцы.
Борис задумался. Потом медленно кивнул:
— Знаешь, Верочка, это честно. И правильно. Давай так и поступим.
— Дядя Боря, — сказал Артём, — а можно я буду к вам иногда приезжать?
— Конечно можно, Артёмушка. Только предупреждай заранее, чтобы я мог приготовиться к приёму гостей.
— Договорились!
Через месяц сделка была завершена. Борис выкупил небольшую дачу в соседнем садоводстве, всего в трёх километрах от Вериной. Теперь у каждого из них было своё место, где они чувствовали себя полноправными хозяевами.
Удивительно, но отношения между братом и сестрой стали даже лучше, чем раньше. Теперь, когда они навещали друг друга, это были настоящие визиты, с подарками, угощениями и радостью встречи. Никто не чувствовал себя обязанным принимать родственников, и никто не ощущал себя навязчивым гостем.
Артём действительно стал ездить к дяде Борису помогать в огороде. Оказалось, что у дяди есть чему поучиться — он прекрасно разбирался в садовых растениях и с удовольствием передавал знания племяннику.
— Видишь ли, Артём, — говорил он, показывая, как правильно прививать яблони, — каждому человеку нужно своё место в жизни. Не обязательно большое, не обязательно богатое. Но обязательно своё.
Артём кивнул. Он был умным мальчиком и понимал, что дядя Боря преподал ему важный жизненный урок.
А Вера Петровна, оставшись единственной хозяйкой дачи, обнаружила, что это действительно изменило её отношение к любимому месту. Теперь она могла планировать посадки, ремонт, перестановки, не советуясь ни с кем. Могла приглашать гостей, когда хотела, и оставаться в одиночестве, когда нуждалась в покое.
